28 Я почувствовала, как кровь отливает от моего лица. У меня подкосились ноги. — Но я сделала это, чтобы тебе не пришлось жертвовать своими мечтами… Я согласилась, чтобы… — Я не это имел ввиду. — Он подошел к дивану, стоящему напротив окна, присел и похлопал по месту рядом с собой. — Иди сюда. Я замерла на месте. — Думаю… нам нужно лечь спать. — Сначала нам нужно поговорить. Мой желудок завязался узлом. Двойным, а то и тройным. — Я… — Лили… пожалуйста. Мне нужно с тобой поговорить, — тихо сказал он. Я стояла там, испуганная и неуверенная, целых пять секунд… а потом медленно подошла и села рядом с ним на диван. Коннор вздохнул и посмотрел на почти пустой стакан в своих руках. — Будь на твоем месте кто-то другой, я бы просто заплатил. Выписал бы чек, неважно на какую сумму, лишь бы избавиться от этого… сказал бы «Да пошли вы» Миранде, моей семье… а затем пережил бы ударную волну. Постарался бы спасти ситуацию. Я выпрямилась, взбешенная и обиженная. — Мне не нужны твои деньги… Он обернулся и посмотрел мне в глаза. — А я и не предлагал, потому что знаю, что ты не примешь. И потому что не хотел, чтобы ты их приняла. Я нахмурилась. — Не понимаю… Я не уходила… — Знаю, — грустно улыбнулся Коннор. — Знаю. — Так..? — Поэтому я в ужасе. Потому что ты по-прежнему моя ахиллесова пята. — О, мне так жаль, — усмехнулась я. Он рассмеялся. — Я не это имел в виду. — Тогда что именно ты имел в виду? — язвительно спросила я. Он откинулся на спинку дивана и уставился в никуда. — Я никогда ни о ком не заботился… особо. Я мог легко выкинуть людей из моей жизни, — сказал Коннор, щелкнув пальцами. — Люди были важны ровно до тех пор, пока они были полезны. После этого они только тянули вниз. — Ты не относишься так к Джонни или Себастьяну, — заметила я в ужасе — Хотя не уверена, что правильно выразилась. Это ужасает еще больше. — Нет… они друзья. Я позабочусь о них, если что-то случится. Но если бы пришлось пожертвовать ими сегодня, я бы это сделал, — сказал Коннор. В его голосе не слышалось и отголоска вины. Я уставилась на него. — Ты серьезно? — Я сказал, что позабочусь о них. Им не придется больше работать и дня. Но неважно, через какой бы ад им пришлось пройти, я, наверное, выбросил бы их за борт. Если бы их присутствие в моей жизни рушило мои планы. Я была потрясена и возмущена услышанным. Но… несмотря на мою первоначальную реакцию… я поняла, что Коннор только что сделал мне поразительный, просто невероятный комплимент. В самом сумасшедшем из всех возможных способов. — А Миранда? — тихо спросила я. Он посмотрел на меня и усмехнулся, будто бы говоря: «Шутишь что ли?!» — Я бы с удовольствием перерезал ей горло. По крайней мере, метафорически. — Нет, не сейчас. Раньше, — прошептала я. — Восемь… девять месяцев назад. Он посмотрел на меня, потом отвел взгляд. Потер челюсть. — Ты права, наверное, тогда я не стал бы выкидывать ее за борт. Но теперь трудно судить. Думаю, я бы держал ее при себе, потому что… ну… я же надел ей кольцо на палец. А значит, чувствовал себя обязанным позаботиться о ней. Я уставилась на Коннора. — Разве ты не был в нее влюблен? Он пожал плечами. — И да, и нет. — Я не понимаю. Ты собирался жениться на ней. — Да. — Тогда разве ты не любил ее? Он выдохнул. — Это сложно. — Так объясни. — Если бы я пошел к психиатру, он, вероятно, сказал бы что-нибудь об эдиповом комплексе… Он замолк, выглядя растерянным. Должно быть, алкоголь развязал ему язык. Я никогда раньше не видела Коннора таким. — …нет, это про желание убить своего отца… мы уже знаем, что я хочу это сделать… так, черт возьми, как называется, когда ты подсознательно ищешь кого-то, похожего на своего родителя противоположного пола…. — Думаю, все так делают. Он посмотрел на меня и приподнял бровь. — Так ты ищешь парня, похожего на твоего отца? Я напоминаю тебе о твоем… — Это довольно тревожная тема, — перебила я. — Мы можем продолжить говорить о Миранде? Он рассмеялся. — Да, хорошо. Ну, очевидно, Миранда и моя мать очень похожи во многих отношениях… обе сосредоточены на богатстве, обе безумно честолюбивы, обе чрезвычайно умны… но помимо этого, думаю, я искал любви и привязанности от кого-то вроде моей матери… и Миранда определенно была хорошей кандидатурой. Почти такая же, только добрее, милее… поначалу, — мрачно сказал Коннор. — Она во мне не нуждалась, что было чертовски привлекательно. Я уже говорил об этом, но большинство женщин интересуются мной из-за денег или известной фамилии, или славы. Либо они просто хотят выставлять меня напоказ, как добычу. Ничего этого Миранда не хотела. У нее было свое состояние, своя власть… мы были в относительно равных условиях. Для меня такое было впервые. И она стала призом, который нужно выиграть. Неуловимая… вызывающая. Она сопротивлялась каждому наступлению, притворялась застенчивой, никогда не говорила «нет», но и никогда не говорила «да». Я не привык к такому. Я приглашал ее на свидание десять раз, прежде чем она согласилась поужинать со мной. Это просто заставило меня хотеть ее больше. Женщины все время бросаются на меня… Я поморщилась, пока он произносил последние нескольких предложений. К счастью, Коннор был слишком погружен в свой рассказ, так что не думаю, что он заметил выражение моего лица. — …но не Миранда. Поначалу она разыгрывала недотрогу. По правде говоря, она никогда не отдавала себя мне больше, чем должна была. Тогда я этого не осознавал, но она уже поймала меня на крючок, а потом просто подтянула. — Коннор посмотрел на меня. — Тебя не беспокоит, что я о ней говорю? Да. — …нет. Ты любил ее, верно? Он пожал плечами. — Как я уже сказал, она была призом, который я хотел выиграть. Победителю — добыча.