— Последний вариант довольно изобретателен. За что именно? — Развращение несовершеннолетних. — Там не было детей, — прошипел Коннор, впервые позволив своему гневу проявиться. — Уверена, мы можем подкупить кого-нибудь из родителей, чтобы они сказали, что их ребенок вас видел. — Вы нам все это рассказываете?! — удивилась я. — Вы признаете, что собираетесь платить людям за ложь?! — На вашей стороне три свидетеля. На моей — восемь. Я посмотрела на телохранителей. Никто из них не оглянулся на меня. — Им платят за то, чтобы они говорили то, что мы хотим, — сказала Миранда, затем добавила с легким намеком на улыбку: — Плюс у меня есть фотографии. И они говорят о многом. Я решила, что если меня все-таки вырвет, то я выплюну все на ее самодовольное личико в стиле экзорциста. — Это никогда не пройдет в суде, — отрезала я, хотя, вероятно, звучала примерно на 1000 % увереннее, чем чувствовала себя. — Не проблема, Лили, — сказал Коннор, к нему вернулось самообладание. — Речь идет не об уголовных обвинениях или судебных процессах. Они просто хотят разрушить мою репутацию и сделать меня отравленным для всех, кто пытается заключить сделку с солнечными батареями. Двадцать миллионов долларов — даже сто миллионов — мелочи по сравнению с миллиардами, которые они могут потерять. — Кроме того, мы получаем «дополнительную пользу», видя тебя уничтоженным, — насмешливо сказала Ленора Темплтон. Коннор посмотрел на мать. — Спасибо, мама. — За что, дорогой? — Я немного сомневался насчет своих планов до вашего появления. Но ты сделала все намного проще. Я сотру всех вас в пыль. — Всего несколько секунд назад я думала, что ты смотришь на вещи логически, — усмехнулась Миранда. — Ты действительно ничему не научился с прошлого раза? Коннор посмотрел на нее. — В третий раз повторяю — это все, что у вас есть? Мои внутренности скрутились от его слов. Миранда засмеялась сексуальным гортанным рычанием. — Этого более чем достаточно. Если тебя не волнует ущерб, нанесенный твоему имиджу и планам, подумай хотя бы о том, какое влияние это окажет на мисс Росс. У меня создалось впечатление, что ты заботишься о ней больше, чем о какой-нибудь простой уличной проститутке. — Даже если она таковой и является, — воскликнула миссис Темплтон. БОГ, я хотела убить их обеих. Медленно. Мучительно. — А если я откажусь от всех своих планов в отношении Невады, тогда что — вы просто удалите фото? — Коннор ухмыльнулся. — Их никогда никто не увидит. — Даю слово, — добавил мистер Темплтон. Коннор бросил на него взгляд. — Да, я по опыту знаю, сколько это стоит. Мистер Темплтон покраснел, но больше ничего не сказал. — Тебе просто нужно нам довериться, — сказала Миранда. — Пока я не сделаю что-то противоречащее твоим планам, и тебе не придется снова меня шантажировать, верно? Она улыбнулась. — Возможно, тебе просто не следует делать ничего, что противоречит нашим планам. — Мне нравится, как прочно ты вошла в семью, Миранда, — сказал Коннор, затем презрительно передразнил ее: — Наши планы. Винсент обвиняюще указал на Коннора пальцем. — Это потому, что она больше похожа на часть нашей семьи, чем ты в течение многих лет. — Но так не должно быть, Коннор, — сказала миссис Темплтон. Она почти убедительно сыграла желание увидеть, как ее своенравный сын возвращается в семейное гнездо. — Ты мог бы вернуться. Мы могли бы оставить вражду позади, если бы ты просто перестал относиться к нам как к врагам. — Да, потому что мои лучшие друзья все время угрожают мне шантажом, — усмехнулся Коннор. После того, как он сказал это, Ленора отбросила все притворства. — Ты сказал своему отцу раньше: когда ты знаешь, что твой противник играет грязно, ты играешь еще грязнее. Что ж, дорогой, возможно, ты совсем не годишься для боя. Ведь ты недооценил своих противников… дважды. — Ты права, — согласился Коннор. — Я просто думал, что вы плаваете в канализации. Я не понимал, что вы сами сточные воды. Миранда вздохнула, как будто у нее были дела поважнее, и она устала от всего этого. — Эти препирательства ни к чему не приводят. Дай нам окончательный ответ к 21:00. — Она повернулась и пошла прочь, добавив через плечо: — Как я уже сказала, я знаю, что тебе нужно сохранять лицо, делая вид, что ты обдумываешь наше предложение. — И если я скажу «нет», то с утра увижу эти фото на всех утренних шоу. Миранда подошла к Винсенту и обернулась. — Тебе даже не придется так долго ждать. Мы пообещали одному из ведущих редакторов TMZ что-нибудь пикантное и скандальное. Он жаждет выложить это сегодня вечером на веб-сайт, даже если и не знает точно, о чем речь. Возможно, эти фото даже попадут в 11-часовые новости Лос-Анджелеса. — Не думаю, что TMZ будет иметь большое значение, — фыркнул Коннор. — Моя фамилия не Кардашьян. — Но Темплтон, — напомнила ему Миранда. — Одного этого будет достаточно. — Тогда и вам достанется, — сказал Коннор своим родителям. — Нет, если мы осудим тебя как развратного, помешанного на сексе дегенерата, — сказала миссис Темплтон. — И даже если это как-то отразится на нас… оно того стоит, — холодно улыбнулся мистер Темплтон. Он взмахнул рукой, и телохранитель открыл входную дверь. Трое других вышли проверить коридор, а затем Темплтоны покинули помещение. Винсент не удостоил нас своим вниманием. Мистер Темплтон просто бросил холодный взгляд на своего сына, а его жена усмехнулась надо мной, как будто я была грязью. Миранда ушла последней. — Девять часов, Коннор. Не позднее. Она вышла, и телохранитель последовал за ней, захлопнув дверь. 4 Невозможно описать поток эмоций, захлестнувший меня, но вот самые важные из них: Страх. Ярость. Стыд. Ненависть. Боль. И тошнота, что на самом деле не является эмоцией, но скажите это кому-нибудь прямо перед тем, как вас стошнит.