Ему принесли тот самый компьютер, что он подарил маме. Сердце забилось, но не оттого, что он увидел знакомую вещь, а потому что понял: и Следственный комитет, и полиция ищут не там. Но тогда получается, что ни Олжас, ни Бирка не имеют отношения к убийству бабушки и мамы. – Это точно, что не Олжас и не Бирка это принесли? – Не, – замотал головой охранник, – два пацана местных. Я же говорил – нарики. Они уже до этого пару раз заходили… Компьютер был вычищен и не хранил никакой информации, но это был тот самый компьютер. – А чего же вы, если знакомы с Рустамом, отдавали товар не ему, а Олжасу? Женщина замялась, а потом призналась, что Олжас ей это делать запретил, сказал, что голову оторвет. А с Олжасом она как раз в кафе Рустама познакомилась, сказала, что у нее свой ломбард. И потом он несколько раз приносил ей вещи. – Приносил все-таки, – сказал Павел, – а я и не сомневался. Короче, беру орден, потом в медалях покопаюсь, там наверняка что-нибудь интересное для меня. Шестнадцать за орден, десятку за компьютер. – Двенадцать, – встрепенулась женщина, – двенадцать, потому что это очень хороший компьютер. Медали возьмешь, тогда скидку сделаю. – Медали возьму, но не все и потом, – он снова посмотрел на часы, – а сейчас мне бежать надо. Завтра в это же время я подъеду. – Он положил на стол пятитысячную купюру, – а это аванс. Если завтра не будет компьютера и ордена, то головы вам оторву обоим. Павел шагнул к дверям и заметил, как его внимательно рассматривает охранник, который начал его узнавать. – Какие-то вопросы ко мне? – спросил он. – Вопросов нет, – ответил мужчина. – Только один. Мы раньше где-то встречались? А то уж больно лицо знакомое и голос. Ипатьев посмотрел на него: – А ты где чалился? – В Форносово, но это давно было. – Форносово, – в задумчивости произнес Ипатьев, – исправительная колония номер три: улица Дальняя, дом один. Курорт, одним словом, а не парилка. Я там тоже бывал… А потом и сам грел зону. Понял меня? – Конечно, уважаемый, все сохраним до завтра, и когда скажете, тоже будем хранить. – И еще скажи, как звали тех пацанов, что орден принесли. – Так они и не представлялись. Один вроде Кеша… Нет, один Сева – это точно, а второй, рыжий, конопатый – вроде Стас. Они так обращались друг к другу. – Не Стас, а Стэн, – поправила приемщица, – рыжий и с веснушками. Им по двадцать пять лет, наверное. Может, меньше, но оба противные. Особенно рыжий. Откуда такие только берутся? Ипатьев вышел из ломбарда и сразу набрал номер Кристины Тарасовой. Аппарат был выключен, и тогда он отправил эсэмэс-сообщение. Перезвони, когда сможешь. Меня интересуют двое наркоманов, которые тусуются в нашем микрорайоне. Один – рыжий, конопатый – Стэн, второй, возможно, Сева. Обоим около двадцати пяти лет. Ответ прилетел также в письменном виде. Рыжего видела неоднократно, и второго, по всей видимости, тоже. Они часто тусуются в нашем дворе возле детской площадки. Их всегда гоняют оттуда. Я это вижу в окно. Их может знать моя соседка, которая сидела на траве, а может, и сейчас сидит. Не прошло и минуты, как прилетело еще одно сообщение. – А зачем они вам? – У них есть информация, но они ее не сдадут. Нужен тонкий подход, – ответил на это Павел. Он не знал, что теперь делать: Олжас не имел никакого отношения к преступлению. Возможно, он приезжал к ломбарду по своим делам, его заметила Кристина, узнала и сообщила Ипатьеву. И смерть Биркина тоже не имела никакого смысла. Теперь ищут кого-то, на кого нет ориентировки, ни примет, ни доказательств его причастности к преступлению. Пришла еще одна эсэмэска. Позвонила соседке. Соврала ей, что мне нравится Сева. Она сказала, что я в мужиках не разбираюсь, потому что Стэн круче. А потом сказала, что у них неподалеку гараж, который достался Стэну по наследству. Но гараж нельзя продать или в аренду сдавать. Там тихое место и можно заниматься любыми делами. Там и пустырь, и разрушенные гаражи, которые должны скоро снести. Сейчас адрес уточню. Ипатьев тут же перезвонил. Кристина ответила, и он сказал: – Не надо ничего уточнять, я знаю, где это. Павел точно знал, где это место. В детстве он там вместе с другими пацанами бегал по крышам, там же попробовал первую сигарету и первый глоток вина сделал именно там. Теперь гаражная площадка была огорожена высокой сеткой-рабицей, а въездные ворота закрыли на большой висячий замок. Глава восьмая Павел не успел ничего сказать, как его заместитель произнес в трубку: – Все нормально: мы работаем. Бригада на выезде: там сюжет интересный про чиновника-взяточника, который при задержании метнулся к окну и выбросил из него несколько пачек пятитысячных. Пачки раскрылись, и купюры полетели вниз россыпью. Проходящие мимо люди, перекрестившись, бросились их собирать. Но всех ждет разочарование, потому что банкноты меченые и светятся в ультрафиолете. – Бери камеру – и к моему дому быстро, то есть не к моему, а к бабушкиному. А потом я покажу, куда надо: сам ты не найдешь. Там будет репортаж интересный, но вести его будешь ты, а не я. Будто бы я совсем ни при чем. Леночку возьми, не век же ей чай и кофе сотрудникам подавать. Пусть что-нибудь скажет. А я уже здесь покажу ей текст. Звездой на курсе станет: ведущая популярной программы. – А что случилось хоть? – Очередная серия нашего детектива. Они подкатили к воротам гаражной стоянки. Медведев монтировкой сорвал замок. Подъехали к гаражу, открыли незапертую дверь, заглянули внутрь, и Анатолий сразу остановил спешащую к ним девушку. – Оставайся там! Не приближайся! А потом повернулся к Павлу. – Это и в самом деле связано с нашей темой? – Это как раз убийцы. А двое других, которых застрелили раньше… Я даже не знаю, как они связаны с этими молодыми наркоманами. Мне просто позвонили и назвали адрес: я прибежал сюда и увидел то, что ты видишь сейчас. А потом сообщил тебе. Сейчас наберу номер майора Гончарова. А мы пока начнем снимать. – Может, ты сам в кадр встанешь – зачем Леночку туда? – Она не будет заходить, и мы тоже. Леночка просто начнет репортаж. Ты проверь камеру, а я Леночке объясню, что и как делать. А зайдем мы внутрь вместе с полицией, хотя вряд ли они нас туда пустят. И он сказал девушке, чтобы она, не заходя внутрь и не заглядывая туда, произнесла текст, который он ей даст. Анатолий потом сам все снимет, камера все покажет, а потом при монтаже будет сделано как надо. Как надо, Павел пока и сам не знал. Да и текст, придуманный им наспех, тоже был так себе. – В эфире программа «Город принял», – начала Прошкина, встав спиной к дверям и не заглядывая внутрь гаража, явно боясь обернуться, зная, что там что-то очень страшное, – сегодня мы получили сигнал и прибыли к заброшенным гаражам. Спешили, но все равно прибыли с опозданием. Если честно, то думали, что это розыгрыш, и потому сюда отправили меня. Личности убитых людей нами установлены. То есть мы не знаем их фамилий и точных имен. Нам известно только, что это два наркомана, промышлявших ограблением прохожих, квартирными кражами, а теперь они пошли и на двойное убийство. После чего, как мы видим, устранили и их самих. За что? Это и предстоит выяснить следствию. На сегодня это все, что вы хотели знать о смерти, но боялись спросить. Леночка посмотрела на Медведева, держащего камеру и продолжающего снимать. Перевела взгляд на Ипатьева и прошептала: – Все. Тут же подлетели два полицейских автомобиля. Из первого вышел майор Гончаров. Он пожал руку Павлу, подошел, заглянул в гараж и сказал: – Другие мои люди работают сейчас в этом ломбарде. Как ты узнал про них? – Добрые люди помогли. Я все в протоколе укажу. Жаль только, что не успел. – А может, тебе в очередной раз повезло. Может, у них пистолет был. – Вряд ли. Это шестерки. А вот кто стоит за ними, еще предстоит выяснить. – Только без самодеятельности, – попросил майор и показал на Прошкину: – А ребенка зачем сюда пригласил?