– Весьма вероятно. Знаю, ты не это хотела услышать – как и все мы, – но я лично считаю, что с этим парнем мы наконец вышли на верный путь. По крайней мере, что касается дела Маккормик. Алисса прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. – Черт побери, – пробормотала она. – Да, похоже, мы на верном пути… Невиновный человек не станет завладевать чужой личностью, если только ему не нужно скрыть что-нибудь. – Прежде чем ты повесишь трубку: заходила Линн Шарп. Искала тебя. Единственной причиной, по которой судмедэксперт могла захотеть с ней повидаться, было дело Калли Маккормик. – Почему она просто мне не позвонила? – У нее были в участке еще дела, вот она и решила заглянуть, попытать удачи. Она нашла волос, не принадлежащий Калли Маккормик, а под ногтями – достаточно клеток кожи, чтобы извлечь ДНК. Правда, анализ займет некоторое время. Иными словами, придется набраться терпения. – Иными словами, не быть собой. Ты это имел в виду? – Это ты сказала, не я, – усмехнулся Корд. Сердце у Алиссы в груди тревожно колотилось. Возможно, произошел тот самый прорыв, на который все они надеялись. – Ладно, сейчас закончу тут и вернусь. Минут через двадцать. Повесив трубку, она автоматическим жестом проверила, на месте ли ее пистолет, а потом схватила ключи от машины с крючка на стене. – Мам, ты не подбросишь меня к Тревору по дороге? Я бы прошелся, но раз тебе в ту же сторону… – Конечно, собирайся и поехали, – сказала Алисса, и Айзек бросился вверх по ступенькам, чтобы взять телефон и отправить другу сообщение, что выезжает. Глава 33 Вторник, 2 апреля Топ. Топ. Топ! Эван специально позволил себе топнуть погромче по деревянному полу, чтобы немного успокоиться. В третий раз с момента возвращения домой час назад он проверил, работает ли сигнализация. Все едва не рухнуло. Он был на волосок от провала. Даже ближе к нему, чем в тот день, когда муж Алиссы неожиданно вернулся домой с работы. Откуда он мог знать, что школы сегодня закрыты? Проснувшись утром, Эван ощутил ставшую знакомой тягу и понял, что не сможет удержаться, хотя риск разоблачения был велик. Чем сильней он пытался себя убедить, что это опасно, тем настойчивей зрело в нем нетерпение увидеть ее, прикоснуться к вещам, которые ей нравятся, к постели, в которой она спит. Вчера, когда его застали врасплох, он решил выждать и не торопиться. Избавившись от обычной маскировки, надел шорты для бега и майку без рукавов и вышел на пробежку. Свернув на улицу Ранчо-Бланко, где жила Алисса, Эван увидел, как уезжает ее муж. Машины детектива возле дома не было. Он проследил, как отъезжает Брок, и проводил его глазами до поворота. Добравшись до пустующего дома, повернул налево и проник на задний двор. Там постоял минут десять, проверяя, что горизонт чист, после чего отпер калитку и проник сначала на задний двор, а потом в дом Алиссы через заднюю дверь. На этот раз Эван не стал терять время, обследуя первый этаж. Его целью был второй. Он тихонько прокрался по коридору мимо комнат детей до двери в хозяйскую спальню, стоявшую открытой. С блестящими глазами облизнул губы и снова вступил в царство Алиссы Уайетт. Он был настолько сосредоточен, что не сразу услышал голоса. Когда они донеслись до него, он резко развернулся, ища, где укрыться. И тут же издал смешок, поняв, что звук идет из работающего телевизора на стене. Эван поискал пульт и приглушил звук, напомнив себе вернуть его на двадцать два, прежде чем уходить. Сначала он прошел в ванную и стал открывать шкафчики и выдвигать ящики. Брал разные предметы, осматривал их и потом возвращал точно на то же место. Он не искал ничего конкретного; ему просто нравилось прикасаться к вещам детектива… а от того, что она об этом не знала, удовольствие усиливалось многократно. В спальне Бишоп открыл встроенный шкаф и стал перебирать одежду на вешалках, сопротивляясь искушению взять себе еще что-нибудь. Он гладил ее шелковые пеньюары, висевшие на мягких плечиках, прижимался к ним щекой, и это его возбуждало. Возле постели Эван заметил еще одну фотографию в рамке с Алиссой и ее мужем. Снова вернулось смутное воспоминание – как покалывание в мозгу, – и внутренности завязались в узел. Она – та самая. На этот раз голос принадлежал не отцу, а ему самому. Присев на корточки, он выдвинул нижний ящик ее тумбочки. Внутри лежал старый фотоальбом в кожаной обложке, и он уже вытащил его, собираясь пролистать, когда снизу раздался скрип. Эван вскочил, и от резкого движения у него закружилась голова. Пришлось спешно наклониться, одновременно задвинув ящик. – Пап? Словно олень в свете фар, Эван заметался по сторонам в панике, одной рукой зажимая себе рот. Что мальчишка делает дома? Когда по ковру прошелестели приглушенные шаги, Эвану показалось, что у него вот-вот лопнет сердце. – Пап? Ты не можешь мне кое с чем помочь? – спросил мальчик. С каждым шагом его голос приближался. «Я же говорил – любопытство погубило кошку», – проскрипел отцовский голос у Эвана в ухе. Он зажмурился, чтобы отогнать его, и снова огляделся. В ванной прятаться нельзя – вдруг мальчик зайдет туда в поисках отца? Эван посмотрел на альбом, который так и держал в руках, а потом на пол. Еще секунда, и мальчишка будет здесь. Он лег на пол и скользнул под кровать. Краешком сознания заметил – и оценил, – насколько чистый там пол: ни пылинки. Кто, интересно, здесь убирал? «Смотри не забудь убрать под кроватью. Не заталкивай туда игрушки!» Это был другой голос, незнакомый и добрый, и Эвану захотелось еще послушать его, но мальчик уже вошел в спальню. – Пап! Па-а-ап! Хм… Тебя, значит, нет дома? – Мальчик усмехнулся. – Пора бы перестать смотреть фильмы ужасов. Уже мерещатся странные звуки… Потом: – Если я разговариваю сам с собой, это значит, что я сумасшедший? Не – только если отвечаю. Погодите – я только что ответил… Похоже, Холли все-таки права, мне надо к психиатру. – Еще смешок, а потом: – Стоп, но все сумасшедшие считают себя нормальными, и раз я думаю, что сошел с ума, значит, со мной все в порядке. Примерно так. Логика! «Ты не считал бы себя сумасшедшим, если б заглянул под кровать своей матери, малыш», – подумал Эван. Он едва не рассмеялся вслух, выдав себя. Из-под кровати Бишоп мог видеть только обтрепанные края серых спортивных брюк. К его недовольству мальчик перестал двигаться к двери. «Что теперь?» Сын детектива рассмеялся. – Черт, обожаю эту рекламу! – фыркнул он. Эван увидел, как ноги в спортивных штанах идут назад, а потом матрас над ним просел – это мальчик опустился на кровать. Бишоп почувствовал, как он сместился к середине, и не из-за шума, а потому что нижние пружины опустились и дотронулись до его спины. На телевизоре прибавили звука, заглушив остальные шумы. Его дыхание участилось; в замкнутом пространстве стало казаться, что он задыхается, и Эван заставил себя сделать несколько глубоких, но бесшумных вдохов, успокаивая колотящееся сердце. Он вытер рукавом лоб, чтобы пот не затек в глаза, прислушиваясь к скрипу изголовья, на которое оперся мальчик. Его отвлекла зачесавшаяся нога; Эван потерся о ковер в попытке избавиться от дискомфорта. Тут раздался стук, и дверь спальни хлопнула. Он едва не закричал, ударившись головой о дно кровати. Сначала решил, что мальчик наконец ушел, но тут над ним раздался глубокий вздох, и стало ясно, что он просто устраивается поудобнее. Эван осторожно переполз на другую сторону и поглядел на дверь. Мальчишка швырнул в нее своими кроссовками, и один ударился о дверь и закрыл ее. Второй оставил на стене грязный след. Пульс эхом отдавался у Эвана в ушах; одной рукой он нащупал в кармане электрошокер. Полежал тихо, пока мальчик смотрел какой-то фильм. Что же ему делать? Время двигалось медленно, и Эван с трудом подавлял в себе безумное желание убить мальчишку и сбежать. Он поднес руку к лицу и поглядел на часы. Прошло почти три часа с момента, как он пробрался в дом. Бишоп еще рассматривал варианты побега, когда ощутил внезапную перемену. Он зажмурил глаза и сосредоточился. Внезапно ему стало ясно – мальчик уснул. Звуки, которые до него доносились, – это негромкий храп подростка, лежавшего на кровати. Решение пришло мгновенно. Если двигаться тихо, можно вылезти из-под кровати, на цыпочках добраться до двери и вырваться к чертовой матери из этого дома. Самый плохой сценарий: мальчишка проснется, и придется оглушить его шокером. Или убить. Эван понадеялся, что до этого не дойдет. Он послушал глубокое, ровное дыхание мальчика, указывавшее на то, что тот сладко спит. И когда уже собирался вылезти из-под кровати, уловил новый звук, доносившийся из гаража. Дома был кто-то еще. Снова у него на лбу выступил пот, а сердце заколотилось. «Думай», – приказал он себе. Если это дочь, можно схватить мальчишку первым и застать ее врасплох. Он начал медленно выбираться. Попробовал распрямить колени, надеясь, что его суставы не будут щелкать и скрипеть, как порой случалось. Замер, глядя на мальчика, и заметил, что в одном ухе у него наушник, а второй вывалился и лежит на подушке. Эван на цыпочках двинулся к двери, оглядываясь и проверяя, что парнишка спит. – Айзек? Ты дома? – Это была она, детектив! Широко распахнув глаза, он посмотрел на ее сына, который немного пошевелился, но не проснулся. Закрутил головой от закрытой двери к постели и обратно, решая, что делать. Он еще не придумал, когда мальчик внезапно перевернулся на бок, заставив Эвана снова нырнуть под кровать. В следующий момент мальчишечьи ноги в носках коснулись пола. Ее сын громко зевнул и потянулся за кроссовками, валявшимися там, где он их оставил, а потом поднялся, услышав, как детектив снова его позвала. Мальчик взялся за ручку двери ровно в тот момент, когда мать открыла ее снаружи. Оба вскрикнули. Но ее крик Эвану хотелось бы услышать снова. Пульс у него все ускорялся, соображать становилось труднее. Звук ее голоса был не таким, как по телевизору, и он что-то пробудил у него внутри, лишний раз напомнив, что она именно та, кого он искал так долго. Остальные были лишь тренировкой перед настоящим делом. Эван медленно выдохнул и разжал кулаки. Детектив с сыном вышли из комнаты, не подозревая, в какой опасности находились только что. Оставаясь на месте, он зарылся ногтями в ковер и провел ладонями по его мягкой поверхности, постепенно успокаиваясь и обдумывая, что делать дальше. Конечно, он еще не готов, но все равно можно увезти детектива прямо сейчас. Мальчишку, правда, придется убить, чтобы не оставлять свидетелей. Идея ему не понравилась, потому что Эван не хотел поступать, как отец, но он мог бы это сделать. С другой стороны, как офицер полиции, она наверняка вооружена и без колебаний застрелит его, особенно защищая сына. Хотя отцовский голос постоянно говорил ему обратное, Эван не был глуп и знал, что шансы выйти победителем из перестрелки с ней у него нулевые. Тут зазвонил ее телефон, и Эван зашевелился. Он выбрался из-под кровати и прокрался к двери – там ее голос был слышен так, будто она стояла с ним рядом. По позвоночнику у него пробежала ледяная волна, когда она упомянула про арест за кражу в магазине. Это было так давно, что он давно обо всем забыл. Как-то вечером, когда Карл возился в подвале, он наткнулся на заросшем поле на компанию парней, которые приехали туда на внедорожниках и теперь сидели, покуривая «травку» и попивая пиво. Эван подошел ближе, и один из парней бросил в его сторону: – Чего надо? – Да ничего, – смутился он. Парень предложил ему косячок, и Эван подумал: «Почему нет», хотя раньше не пробовал наркотики. Он сделал затяжку и закашлялся так, что едва не потерял сознание. Все рассмеялись, но и в следующем кругу дали ему затянуться, и тогда он кашлял уже меньше. Чем сильней парни накуривались, тем болтливей становились, и так он узнал их имена. У него имени никто не спросил, а сам Эван не представился. Потом, спустя примерно месяц, Карл снова был занят, и Эван выбрался из дома на его пикапе. Около часа он катался без всякой цели, но тут его одолел голод. Эван поехал в сторону города и остановился на заправке. Решив, что владелец не смотрит, он прихватил с полки шоколадку, пакетик чипсов и банку «Пепси-колы» – и, конечно, его поймали. Сколько он ни умолял, старик так и не отпустил его, заставив дождаться полиции. Когда приехали двое офицеров и попросили его документы, он соврал, что потерял удостоверение личности, а еще соврал насчет возраста, сказав, что ему восемнадцать. Он назвал первое имя, которое пришло ему в голову – Хантер Дженкинс. Откуда ему было знать, что парень разбился вскоре после их встречи – попал в автокатастрофу? На следующее утро Эвана отпустили, но он боялся идти домой, страшась гнева Карла. Однако ему повезло, потому что тот был настолько занят, что даже не заметил отсутствия Эвана – и собственного пикапа… От воспоминаний его отвлек голос Алиссы: она говорила в трубку, что выезжает в участок, а потом мальчик попросил подвезти его к приятелю, после чего кинулся наверх за телефоном и кубарем скатился обратно вниз. Эван подождал, пока опустится гаражная дверь, а потом сошел на первый этаж и выбрался из дома тем же путем, каким проник внутрь. Выглянув из-за угла и убедившись, что никто не шныряет поблизости, он трусцой пробежал до своего автомобиля, думая о том, как близок был к тому, чтобы схватить детектива. А отперев дверь и садясь за руль, понял, что до сих пор сжимает в руке фотоальбом, который взял у нее из ящика. Глава 34 Вторник, 2 апреля За два светофора до участка на экране минивэна Алиссы высветилось имя Корда. – Буду через две минуты, – сказала она. – Стою на Шестой улице.