– Алло? Глава 47 Пятница, 5 апреля, 10:30 Потный и красный, Бишоп, изрыгая проклятия, пинал ногами листья. Он не скрывал того, что ищет мальчика; сломанной веткой, подобранной по пути, размахивал перед собой, ударяя по кустам и деревьям. На руке саднила царапина, оставленная низко торчавшим сучком, которого он не заметил в пылу преследования. Эван жалел, что не взял с собой нож, поскольку был уверен, что убьет мальчишку. Однако для этого надо сначала отловить его и притащить назад. Он швырнет его в подвал, а потом порежет на куски и по очереди будет отправлять их Алиссе – начиная с головы… – Выходи, парень. Я. Все равно. Тебя. Найду. – Он говорил четко, и с каждым словом раздражение в его голосе росло. Бишоп сглотнул рык, нараставший у него в груди. – Лучше не заставляй меня охотиться за тобой. Я уверен, ты не мог уйти далеко. И сейчас слышишь меня. Он остановился и прислушался. – Я знаю этот лес куда лучше, чем ты. Ты не представляешь, сколько тут диких зверей. Ночью в горах опасно. – Нет, он не просто медленно убьет мальчишку – он выколет ему глаза и запишет весь процесс на видео, чтобы Алисса полюбовалась… Бишоп обвел взглядом окружавшие его заросли и выступы скал. Снова выругался. Как такое могло случиться? Как он это допустил? И как мальчишка сумел бежать настолько быстро? Он же болен, он ослаб – потому-то Эван и оставил его в гостиной, поленившись запирать. Ему не пришло в голову, что парень может подсмотреть код на панели управления… Отдавшись на волю безудержного гнева, он издал звериный рев, от которого мелкие грызуны разбежались в стороны. Наверх Эван не посмотрел. * * * Айзек трясся от холода, от страха и от неуемных рвотных позывов. Он растирал руками плечи, покрывшиеся мурашками, пытаясь немного согреть их. Ужасно, что на нем только драная футболка. Пэбави стоял прямо под ним, крича, что найдет его. Айзек задерживал дыхание, сглатывал желчь, подступавшую к горлу. Когда на глаза набежали слезы, он вытер их о кору, боясь, что слезинка, упав на Пэбави, заставит его поглядеть вверх, и тогда он найдет Айзека, укрывшегося в развилке дерева. Внезапно подул ветер, и подросток воспользовался возможностью выдохнуть и вдохнуть. Прошла целая вечность – или даже две, – прежде чем Пэбави двинулся вперед. Айзек заметил, в какую сторону он ушел, и потом быстро прикинул, не вернуться ли домой к похитителю. Он может забежать внутрь, найти телефон и позвать на помощь, пока Пэбави ищет его в противоположном направлении. В конце концов Айзек решил не рисковать. Нет никаких гарантий, что он вообще найдет это место. К тому же даже если он туда доберется, он понятия не имеет, где находится дом и куда звать помощь. И, если честно, он был не настолько храбр, чтобы оставаться в доме, пока кто-нибудь отследит его звонок – или как там это делается? Надо держаться; лучше потерпеть холод, сырость и темноту, пока он не окажется в безопасности – где угодно, лишь бы не возвращаться в логово похитителя. Досчитав до шестидесяти десять раз – для точности он после каждой цифры добавлял «Миссисипи», – Айзек осторожно спрыгнул с дерева и едва не вскрикнул, подвернув ногу на торчащем корне. Похромал вперед – казалось, это длится несколько часов. Когда усталость и слабость доконали его, он нашел пещерку, где можно было укрыться от хищников – в зверином или человеческом обличье. А потом смотрел на луну и звезды, гадая, сколько времени прошло с момента его бегства. Единственное, что он знал: вокруг холодно и темно. Он блуждает где-то в горах. И идет вниз. Айзек высунул голову из пещерки и прикрыл глаза, слушая свое дыхание. Где-то хрустнула ветка, покатился камешек, и он быстро вздернул голову. Замер, не шевеля ни единым мускулом, даже не отгоняя комара, зудевшего над ухом и кусавшего его. У Айзека потекло из носа, и он изо всех сил постарался не чихнуть, чтобы не выдать свое местоположение. Новый шум, теперь уже прямо над его укрытием, заставил его подавить вскрик. Он прижался спиной к холодному камню, мечтая о том, чтобы тот был мягким и можно было спрятаться внутри него. Айзек сидел один, перепуганный и продрогший до костей, прикусывая щеку, чтобы не стучать зубами. Когда два оленя соскочили с уступа скалы над пещеркой и оказались прямо перед ним, он не смог сдержать непроизвольный вздох. Олени повернули к нему головы и повели носами. Айзек пригнулся, вслушиваясь. Он пытался понять, что – или кто – их спугнул. Но если б Пэбави был близко, олени не остановились бы, правильно? До сих пор он не представлял, насколько шумно ночью в лесу. Шум ветра в деревьях и в ущелье напоминал звуки проезжающих машин, причем настолько, что Айзек против воли вертел головой, высматривая автомобиль при каждом новом дуновении. Белки и птицы скакали с ветки на ветку, отчего вниз падали шишки, а сердце у Айзека замирало или ускорялось так, что, казалось, в любой момент может вырваться из груди. В траве стрекотали какие-то сверчки, и их трели были похожи на пулеметные очереди. Его ноги неудержимо тряслись от холода, утомления и страха, но Айзек все-таки заставил себя встать. Он знал, что надолго задерживаться в укрытии нельзя, но не знал, в каком направлении идти, и не представлял, как скоро доберется до людей. Усталый или нет, он должен был двигаться. Однако Айзек настолько ослабел, да к тому же боялся, что мужчина сломал ему ребро, когда пинал его, что ему пришлось сделать несколько попыток, прежде чем он смог подняться, не свалившись на землю. Из носа текло, и, похоже, опять поднялась температура; а может, она и не падала… Подвернутая щиколотка сильно болела, и он собрался было снять кроссовку и проверить, что с ней, но потом сообразил, что уже не сможет натянуть ее обратно. Ограничился тем, что пошевелил пальцами ног. Потом переставил одну вперед другой, обещая себе, что отдохнет через пятнадцать шагов. Через двадцать. Через тридцать. Он дошел до края небольшого уступа и перепугался от того, что снова оказался на открытом месте. «Не думай. Просто иди». Сделал глубокий вдох и похромал вперед так быстро, как позволяли его ноги и легкие. В темноте Айзек постоянно спотыкался о камни, торчавшие из земли, и стволы поваленных деревьев. Но каждый раз заставлял себя снова встать и продолжать идти. Он утирал со щек слезы, когда ветки хлестали его по лицу и рукам, оставляя царапины, которыми гордилась бы и самая злобная кошка. Его тянуло вниз, и так Айзек понимал, что движется под гору. Его организм работал на последнем пределе. Он мечтал о горячей ванне, о большом сэндвиче с индейкой и зеленым чили, о ледяной газировке, когда вдруг споткнулся и рухнул лицом вниз в кучу мокрых листьев. Щиколотка снова подвернулась, и он едва не закричал от боли. Попытался встать, но, когда оперся на руку, тут же повалился обратно на землю. Похоже, он вывихнул еще и запястье, когда инстинктивно выставил ладонь вперед, чтобы смягчить падение. Лежа лицом вниз на земле, терзаемый болью в запястье и щиколотке, Айзек всхлипывал, не в силах остановиться, хотя и знал, что шум может привлечь Пэбави. Он хочет к маме! Он что, просит слишком много? «Вставай и иди». Голос матери раздался словно из ниоткуда, и он, уцепившись здоровой рукой за ближайшее дерево, сумел кое-как сесть. Каждая клетка в его теле болела. Айзек прислонился к дереву спиной, пытаясь заставить себя идти дальше, когда услышал это. Он задержал дыхание и прислушался. Да, опять этот звук. Машина. На этот раз точно не ветер – машина, самая настоящая! Получается, рядом проходит дорога? Айзек поднялся, перенеся вес на здоровую ногу, и проверил, нет ли перелома. Убедившись, что нога не сломана, он похромал со всей скоростью, на какую был способен, в направлении приближающегося автомобиля. Темнота была такой густой, что Айзек с трудом мог разглядеть свою руку у себя перед лицом, но он продолжал идти. Мучительно преодолевая метр за метром, добрел до небольшого ската, где смог разобраться, что звук, теперь гораздо более громкий, идет откуда-то слева. Айзек повернул голову. Да! Вдалеке уже виднелись фары. Будучи поклонником фильмов ужасов, он на секунду заколебался, зная, что это может быть ловушка, что Пэбави может объезжать горы на машине в поисках беглеца. Досчитал до десяти и решил, что возможность спасения перевешивает риск. Он не продержится в горах целую ночь. Ему нужна помощь, причем немедленно. Нужно пользоваться шансом. Решив это, Айзек шагнул на дорогу. Стоило ему оказаться на обочине и замахать руками, чтобы привлечь внимание водителя, как прямо у него за спиной раздалась тяжелая поступь, от которой сердце провалилось в пятки. Пэбави. Игнорируя жгучую боль в ноге и во всем теле, не позволяя себе больше думать о том, что может пойти не так, Айзек выскочил на проезжую часть и запрыгал изо всех сил, не думая о своих травмах и о том, что, возможно, никогда больше не сможет бегать на скорость. Он отчаянно махал руками – если водитель не остановится, ему придется переехать Айзека. Молился, чтобы водитель увидел его и пришел на помощь, а не обогнул его, решив, что Айзек сумасшедший. Свет фар озарил ближайшие деревья, раздался раздраженный возглас, а потом водитель ударил по тормозам, едва не сбив его. – Какого черта ты творишь? – заорал он в окно. Айзек уже подскочил к водительской двери и вцепился в нее мертвой хваткой, крича и рыдая: – Вы должны мне помочь! Скорее! Меня похитили, а я сбежал, и он за мной гонится. Скорее! Скорее! Вы должны мне помочь. Прошу вас, пожалуйста! Он за мной гонится… – Ладно! Ладно! Кто за тобой гонится? Мужчина протянул руку и открыл замок задней двери, к которой уже метнулся Айзек. Распахнув дверь, мальчик нырнул внутрь и закричал: – Поехали! Поехали! Скорее! Что-то ударило в машину сбоку, и они оба повернулись в сторону леса, откуда вырвался мужчина с обезумевшим лицом. Он швырнул в них свой фонарь. По пассажирскому стеклу побежала трещина, и водитель, глянув в зеркало заднего вида на Айзека, застывшего в ужасе, вдавил в пол педаль газа, увозя мальчика. С заднего сиденья тот видел, как его похититель стоит на обочине, раскинув в стороны руки, и что-то кричит в воздух. Он сделал это! Он едет домой. Глава 48 Пятница, 5 апреля, 23:00 – Алисса Уайетт? Алисса застыла. – Да. Кто это? – Мэм, тут кое-кто хочет с вами поговорить… Секунду! В трубке раздался шорох, а потом на линии послышался другой голос. Брок и Холли уставились на нее, с широко распахнутыми в надежде глазами. – Мам? Алисса непроизвольно охнула, и у нее подогнулись колени. – Мам, ты меня слышишь? – Голос сорвался. – Мам? – Айзек! Где ты? Что случилось? Где ты? В ней ничего не осталось от детектива; теперь Алисса была лишь матерью, воссоединившейся с сыном. Брок и Холли обступили ее, пытаясь услышать разговор. Алисса могла переключить телефон на динамик, но боялась оторвать трубку от уха, как будто Айзек мог снова исчезнуть. – Ты приедешь за мной, мам? На линии что-то трещало, она слышала только обрывки его слов. – Айзек! Где ты? Я очень плохо слышу, связь прерывается… Постарайся сказать, где ты сейчас! Холли утерла нос рукавом своего красного свитера и зажала рот обеими ладонями. Алисса успокаивающим жестом погладила дочь по плечу. Брок стоял молча, напрягшись, и стучал по полу ногой. В руке он держал блокнот, и Алисса спросила себя, когда он успел его взять.