– Ты и должна была себя винить. Все это – твоя вина. В этот момент Алисса поняла, что Карл Фримен до сих пор владеет человеком, сидящим перед ней, и ничто из того, что она могла бы сказать, не изменит его мнения. Любые ее слова он перевернет так, что они подтвердят его нынешнюю убежденность. Поэтому вместо них она задала вопрос, давно вертевшийся у нее на языке: – Почему ты взял фамилию Бишоп, а не Фримен? Он прожег ее взглядом, сжав губы в тонкую ниточку, но потом все-таки ответил: – Однажды Карл открыл телефонную книгу и вел пальцем по странице, пока я не сказал «стоп». Палец остановился на Бишопе. Из его уст это звучало так, будто речь шла о совершенно обычном способе брать себе фамилию. – И сколько еще… таких, как ты… там было? – спросила Алисса, не уверенная, что действительно хочет знать. Однако если был хоть какой-то способ дать информацию семьям, чьи сыновья пропали, и которые не знали, что случилось с их любимыми, она должна была им воспользоваться. Эван пожал плечами. – Я потерял им счет. Десять? Двадцать? Больше? Кто знает… Пока Карл приводил новеньких, он меня не трогал. Алисса впилась ногтями в ладони. – Он оставлял их в живых, как тебя? «Почему он не убил тебя тоже?» – вот какой вопрос она на самом деле хотела задать. И возможно, задаст когда-нибудь в будущем, когда он будет готов слышать правду. Чуть ли не с гордостью Эван ответил: – Нет. Я был единственным. – Сейчас Фримен мертв? – спросила она. Холодок пробежал у нее по спине, когда Эван рассмеялся, сверкнув глазами. – У него нашли рак, и, когда он стал слишком слабым, чтобы самому заботиться о себе, я выплыл с ним на озеро Мичиган и утопил. Алисса видела, как он на мгновение зажмурился, и легчайшая улыбка тронула его губы, отчего она поняла, что Эван проигрывает тот миг у себя в памяти. – Знаешь, как он умолял спасти его – затащить обратно в лодку? Конечно, я этого не сделал… – Он снова открыл глаза. – Его смерть не была быстрой. Смотреть, как он пытается удержаться над водой, как хватает ртом воздух, – это было настоящее счастье. – Склонил голову набок, изучая Алиссу. – А потом я уехал и оказался здесь. Вот что значит судьба… Когда я понял, кто ты такая, кто я такой, когда вспомнил, как ты всего меня лишила, мне захотелось отплатить тебе тем же. – Он потянулся к ней, словно собираясь поделиться секретом. – До того, как полиция явилась ко мне в дом, я собирался позволить тебе выбрать, кого я убью первым. Но сначала я сделал бы с твоим сыночком то, что Карл делал со мной. И заставил бы тебя смотреть и слушать его крики. Слушать, как он умоляет тебя его спасти. А я наслаждался бы тем, что ты не можешь его спасти. Я заставил бы тебя умолять сохранить жизнь твоим родным, а потом медленно убил бы их всех у тебя на глазах. А тебя… тебя я оставил бы в живых. Каждый день я заставлял бы тебя смотреть видео, на котором пытаю твою семейку, и наслаждался бы каждым моментом, который ты проживаешь, зная, что это не я убил их, а ты. Краем глаза Алисса заметила, как напрягся Корд, а охранник у двери сделал шаг вперед, но она отрицательно покачала головой, и напарник вернулся в угол, не сводя с Бишопа глаз. Она медленно подняла руки с колен на стол. Ей надо было перевести разговор на другую тему, чтобы не наброситься на Бишопа через стол. – Ты поэтому убил Калли Маккормик и остальных девушек? – спросила она. – Потому что представлял на их месте меня? Эван уже ответил на этот вопрос, но, как офицеру полиции, ей требовалось официальное признание. Бишоп откинулся на спинку стула, скривив в улыбке рот. – Детектив, я понятия не имею, о чем вы говорите. – Эвелин Мартин, Джилл Лоури, Мэри Терра, Элис Уинслоу, Дебра Хайятт, Ронда Дюпре, Сандра Джексон. – С каждым именем его глаза щурились сильнее, а челюсти сжимались, и Алисса поняла, что наконец задела Эвана за живое. – Были ли еще… Она не успела закончить вопрос, потому что Эван ее перебил. – Мне нужен адвокат, – сказал он, кладя конец допросу. Алисса сумела удержать эмоции под контролем. Она отодвинулась от стола и встала, не говоря ни слова и глядя на Эвана Бишопа, глаза которого были ледяными, как зимний день. На деревянных ногах она пошла к двери; Корд последовал за ней. – Когда ты вернешься? – с беспокойством спросил Эван, когда охранник открыл дверь перед ними. – Я не вернусь, – сказала Алисса и вышла в коридор. * * * Потрясенный ее отказом, Эван смотрел, как Алисса Уайетт выходит и дверь захлопывается за ней. Он взревел, выплескивая свой гнев, и кричал, пока не сорвал голос. Она осмелилась явиться сюда, лгать ему в лицо, а потом отказалась возвращаться? Он поклялся себе, что найдет способ сбежать, а потом сделает так, чтобы она больше никогда не отвернулась от него. Глава 60 Пятница, 12 апреля Сердце Алиссы отчаянно колотилось, и она старалась делать мерные вдохи и выдохи. Ноги превратились в подтаявшее желе, но она приветствовала эту боль, как и любые другие ощущения, помогавшие ей отвлечься от навязчивых мыслей, преследовавших ее днем и ночью. Узнать, что Тимми не просто жив, но и все это время был с ней рядом – чуть ли не у нее на заднем дворе, – стало еще одним пунктом в списке ее провалов. И этот список продолжал расти. Как она могла не знать? Почему не почувствовала, что он все еще здесь, ждет, чтобы она спасла его? «Потому что тебе было девять лет», – напомнила себе Алисса, хоть это и не помогло. Чтобы избавиться от демонов, терзавших ее, она заставляла себя вставать каждое утро до рассвета и отправляться на долгие пробежки, во время которых снова и снова проигрывала свою жизнь у себя в мозгу: с момента, когда мама и папа привезли Тимми домой из госпиталя, когда она смотрела на его крошечное тельце, позволяла ему сжимать свои пальцы маленьким кулачком и обещала всегда его защищать, и до того дня, когда его похитили и когда она поняла, что совершила непоправимую ошибку, а потом до своего осознания, что ее брат не просто жив, но превратился в серийного убийцу, и мига, когда она поднялась и вышла из допросной, мысленно попрощавшись с ним навеки и понимая, что ошибалась на его счет. Алисса напоминала себе, что пора выбросить ситуацию с братом из головы, что прошлого не изменишь. Да, не изменишь. Но пока ей не удавалось смириться с этим. Сегодня Тимоти Эван Арчер, он же Хантер Дженкинс, он же Эван Бишоп должен был предстать перед судом на предварительном слушании, и она была полна решимости присутствовать там, несмотря на протесты семьи и коллег. Она пыталась делать вид, что это такое же дело, как все остальные, но понимала, что оно значит для нее гораздо больше. – Мы закончили? – Голос Холли, раздавшийся из-за спины, вырвал Алиссу из размышлений. Оглянувшись, она увидела, что волосы дочери, заплетенные во французскую косу, растрепались, и влажные кудряшки рассыпались вокруг лица, красного от утомления. – Я спрашиваю себя… зачем… вообще… побежала… с тобой, – выдохнула Алисса. – Знай я, что ты запланировала забег на десять километров, осталась бы дома. Однако мать с дочерью обе знали, что это неправда. Холли вышла на пробежку, потому что переживала за Алиссу и за то, что той приходится переносить. Вместе они обогнули угол, выбежав на свою улицу, и замедлились до трусцы, приближаясь к дому. Притормозили еще немного, упирая руки в бока и хватая ртами воздух. Хотя утро выдалось прохладным, обе взмокли и раскраснелись. На лужайке перед домом Алисса наклонилась, растягивая мышцы ног, и дотронулась пальцами до травы газона. Холли у нее за спиной рухнула на живот и растянулась на земле, и Алиссе это показалось отличной идеей, так что она легла рядом с дочерью, не обращая внимания на росу, намочившую ее и без того пропотевшую футболку. Холли застонала и перевернулась на спину. – Боже, у меня все тело болит, – пыхтя, пробормотала Алисса. – Кажется, даже глаза ноют. – Я бы посмеялась, но для этого потребуется кислород, которого мне и так сейчас не хватает, – ответила Холли, грудь которой тяжело ходила вверх-вниз. – О драгоценный, сладкий воздух, проникни в мои легкие и наполни меня своей живительной силой! Алисса усмехнулась было, но тут же схватилась за живот и застонала. – Прекрати! Слишком больно. Они полежали еще немного, пока не раздался стук в окно; словно две марионетки на одной веревочке, они развернули головы на звук. Брок махал им рукой, зовя в дом. Ни одна не пошевелилась, и он пожал плечами, разведя руки в стороны, словно спрашивал, что на них нашло. – Думаешь, он правда рассчитывает, что мы встанем? – спросила Холли. – Наверняка, – ответила Алисса. – И не догадывается, что нас надо завезти в дом на тележке? Кстати, я не шучу. Алисса сделала вид, что обдумывает ее вопрос. – Ну, ты его любимая дочурка, так что если похлопаешь своими длиннющими ресницами, то, может, он… – Может, – сказала Холли, – но для этого потребуется слишком много энергии. Но вот ты в свое время поставила на него, поэтому… Алисса шутливо ткнула дочь кулаком. – Холли Рене! Ты всерьез мне это говоришь? Дочь постучала указательным пальцем по лбу, копируя Винни Пуха из мультфильма, и ответила: – Да. Очень даже всерьез. Смотри-ка, папа выходит… Наверное, решил, что ты меня избиваешь, и поспешил на помощь. Секунду спустя Брок высунулся из дверей и прокричал: – Вы весь день собираетесь там валяться? – А что, неплохая идея, – ответила Алисса. Муж постучал по часам, и она пробормотала себе под нос: – Ну конечно. Чувство вины! Оно всегда срабатывает. – Броку она крикнула: – Сейчас! Дай нам еще минутку. Тот зашел обратно в дом, и она с усилием села, но, когда протянула руку, чтобы поднять Холли, лицо у той внезапно стало серьезным.