— Обед безбрачия? — усмехнулась я. — Ага, — закивала подруга. — Пока мои волосы не отрастут аж досюда, — Моховина провела ладонью по своей спине чуть ниже талии, — никаких отношений! А теперь ты колись. Что там у тебя не так? — Да ничего такого, Лель, просто тетя странно себя ведет. Каждый мой разговор о поступлении игнорирует и как будто не слышит вовсе. Вообще любой разговор о моем будущем переводит на все что угодно. А сегодня предложила забрать ключи от квартиры биологического отца. Мол, ее не грех и разгромить, а квартиру папы Артема жалко. — Ну так в чем проблема? — Моховина обновила чашки, налив еще по порции кофе, и достала на этот раз бисквитные пирожные. — Забирай ключи, будет где оторваться. — Я не хочу в ту квартиру. Он там повесился. Леля, я даже думать не хочу об этом, а там, наверное, все будет напоминать о том, кто на самом деле мой биологический отец. — Ну ты же говорила, что Вольские там ремонт забабахали. — Да этому ремонту уже сто лет в обед… почти восемь. Ну и что? Понимаешь, странная реакция на мое желание жить в квартире родителей. — А ты хочешь? — Конечно. Не придется до института три часа добираться, да и вообще, ты же знаешь, как я всем этим дорожу. Квартира, доля в фирме. Это все как будто мое и в то же время не мое. Но это единственное, что есть у меня от родителей. — А что там с фирмой? — Оля перестала жевать и серьезно посмотрела на меня. — Да что с ней будет? Максим управляет сейчас, по генеральной доверенности Евгения Федоровича и моей долей. О чем-то более конкретном мне, само собой, никто не говорит. Да если бы и рассказали, я сама, знаешь ли, ничего бы не поняла. — Может, ну его… — Моховина махнула рукой и засунула очередное пирожное в рот. — А что ты предлагаешь? Если я не выучусь на хорошего управленца, как я буду управлять фирмой? — Так ты выбрось эту затею из головы. Иди учись на географа, тебя же тянет к этому. А фирмой пусть и дальше управляет Максим, а тебе дивиденды отчисляют и все. — Леля, хватит. По сто раз одно и то же говоришь. Ведь прекрасно знаешь, что я не откажусь от своей задумки. Потому что выхода не вижу, как еще мне оказаться настолько рядом с Максимом. — Глупая ты. Доиграешься, оставят тебя Вольские с носом. — Чепуху не говори. — Ну-ну. На вот. — Оля пододвинула в сторону Лики последнее пирожное, украшенное аппетитной ежевикой. — А если так хочешь своего Максима, то добивайся. Не маленькая уже. Сдалась тебе эта фирма. Служебные романы уже не актуальны. — Спасибо, вкусно. Тебе легко сказать — добивайся, а я в этом полный профан. — Не такой уж и профан. Я видела, как вы вчера танцевали. У тебя очень хорошо получилось соблазнить его. — Очень! Настолько хорошо, Леля, что он вспомнил, как я писалась на него в детстве. — Защитный маневр, — отмахнулась Леля, сгребла со стола грязную посуду. Я молча наблюдала за тем, как подруга выкинула прежнюю губку, затем долго искала в шкафчиках новую и наконец-то приступила к мытью посуды. — Ты ему нравишься, — нарушила тишину Ольга, — причем сильно. Не знаю, насколько глубоки его чувства, но то, что он хочет тебя как женщину, это факт. Вот и сыграй на этом. Раз так хочешь своего Максимку. Я перевела взгляд на окно, за которым ярко светило летнее солнце. А почему бы и нет? Почему бы не попробовать? Вчера я справилась с собой и надела платье. Возможно, не все так страшно. Ведь не страшно было с ним танцевать, когда думала, что это ее глюк. Как он меня обнимал… как гладил… я тогда впала в какой-то неадекват, пребывая на грани реального и чего-то потустороннего, несуществующего. Мне было так приятно, так хорошо, что в голове не укладывалось: неужели так бывает? Неужели такое возможно? — Ты же мне поможешь? — взвесив все за и против, я перевела взгляд на подругу. — Еще бы, — хитро растянув губы в улыбке и показывая все свои тридцать два, ответила Леля. — Если ты этого действительно хочешь, то мы укатаем его меньше чем за месяц. Оля проказливо захихикала, и я просто не смогла не вторить ей Мы очень любили мелкие пакости, планы и секретные задания. И сегодня у нас появился план операции под названием «Укатать Макса!» Глава 6 План «Укатать Макса» потерпел полное и безоговорочное поражение. Потому что сам Макс взял да и укатил греть свои бока на солнышке. Я завидовала ему, бесилась и опять завидовала. Его не было целый месяц. Самый нудный и долгий месяц в моей жизни. В первый понедельник сразу после выпускного я поехала подавать документы во ВШЭ на специальность «Управление бизнесом». Походила еще неделю, кусая локти, и все же успела с самой последней волной сдать ЕГЭ по географии и биологии. Я была на сто процентов уверена, что не пойду учиться на географа. Но что-то внутри меня все же дернуло. Успокоила я себя мыслями, что это лишь проверка своих способностей, знаю ли я эти предметы настолько же, насколько и люблю. И вот потянулись длинные дни ожидания. Я пробовала пройти на бюджет, потому что была уверена в своих силах, общий балл по ЕГЭ 366 — это немало, но все же, уникумов, желавших поступить в самые лучшие вузы страны, намного больше. Олька же составила для меня план или, если выразиться точнее, целый список, что нужно надевать, чем нужно выпрямлять волосы, чем и как краситься, что говорить и как себя вести с Вольским, затем действительно побрилась и тоже укатила на юга. Причем никого не предупреждая. Я завидовала и ей. Подруге еще в апреле исполнилось восемнадцать, дядя Эдуард забрал тогда у нее свою карту и подарил именную, на которой если и был ограничен баланс, то Леля так и ни разу не добралась до этого ограничения. Вот и на этот раз она купила себе путевку во Вьетнам, оставила записку отцу, а Лике отправила длинное-длинное голосовое сообщение и уехала до августа. А я только сейчас задумалась, что что-то с моим воспитанием все же не так. Раньше я никогда не чувствовала себя обделенной в чем-то, но сейчас, оглядываясь назад, понимала, что Вольские заботились обо мне по минимуму, давая лишь самое необходимое. Не больше. Меня никогда не баловали. Конечно же, меня и не попрекали, но я не переставала чувствовать, что все в этом доме чужое, не мое. Даже любимые плетеные качели, которые висели в саду, теперь начали казаться такими же чужими. Хотя повесили их специально для меня еще лет пять назад. Потому что прежние, обычные, которые висели на том же месте, я разломала. Дядя смотрел тогда на юную меня неодобрительно, тетя не скрывала расстройства, а Максим поднял всех на смех и разрядил обстановку, возмутившись тем, что эти качели втрое старше его и нет ничего удивительного в том, что они поломались. Мол, скажите спасибо, что Лика не пострадала и безболезненно приземлилась на пятую точку. После этого Вольским стало заметно стыдно, и дядя Женя повесил для меня новые качели. Само собой, вешал он их не сам, но руководил процессом Вольский-старший самостоятельно. — Анжелочка, я в город, поедешь со мной? Тетя приоткрыла дверь и неодобрительно сморщила нос, заметив меня все еще валявшейся на кровати. Я тут же подскочила, сдула выбившуюся из косы кудрявую прядь, подняла с пола любимый рюкзак и подбежала к Марине. — Доброе утро. — поцеловала женщину в щечку и вышла в коридор. Вольская, видимо, не ожидавшая такой поспешности, слегка зависла на месте, потому что шагов ее слышно не было. — Неожиданно, — тихо произнесла Марина и все же поспешила за мной. — Устала я сидеть дома, теть Марин. Да еще и ожидание это с ума сводит. — Какое ожидание? — нахмурилась тетя. Вольская опустилась на пуфик в коридоре и, надев наикрасивейшие босоножки с множеством ремешков, принялась застегивать каждый. — Теть Марин, сегодня двадцать седьмое июля, должны вывесить списки поступивших. — В субботу? — я пожала плечами. — Так ты из-за этого поехала со мной, списки смотреть? — О боже, тетя, ты что, из прошлого века? Сейчас все это можно найти в интернете. — Вот как, — Марина кивнула и поднялась, — ну тогда пойдем. Мне еще нужно заехать к Максиму, он в офисе окопался, потом по магазинам. Ты как? Сразу по своим делам? Или подождешь? — Я с вами! Я поверить не могла в такую удачу! Ведь не видела Максима с того самого дня. Он приехал меньше недели назад и, видимо, все это время проводил в офисе, разгребая завал, появление которого Вольский-старший спрогнозировал еще в день отлета сына. Когда я села в салон автомобиля, провела ладонями по голым ногам, затем попыталась одернуть белый топ пониже, но топ под грудь он на то и топ под грудь, чтобы открывать живот. Для жаркого лета я выглядела сейчас вполне пристойно: короткие рваные шорты на средней посадке и голая полоска живота. Но вот для похода в офис я была скорее раздета, чем одета. Хотя… сегодня же суббота, так что все в порядке. Ведь Марина Олеговна не сделала мне никакого замечания, напротив, предложила подождать. Может, она имела в виду подождать в машине? Ну уж нет. я пойду вместе с ней наверх в кабинет к Максиму. Тетя молчала всю дорогу, и я бы, возможно, обиделась, что та в очередной раз так и не поинтересовалась, куда вообще отправила документы ее дорогая племянница – то есть я. Но именно сегодня и сейчас мне было не до обид — я предвкушала встречу с Максимом. Пыталась спланировать, что скажу Вольскому, как посмотрю. Леля учила, что нужно смотреть в глаза, желательно так долго, на сколько хватит смелости. Звучало все не так уж и сложно, тогда почему у меня тряслись коленки? Они так не тряслись даже перед экзаменами. Волосы! Мысль набатом пронеслась в голове. Я ведь даже купила щипцы для выпрямления, но так ни разу самостоятельно ими не воспользовалась. Тем более Максим в тот вечер сказал, что мои кудряшки ему нравятся больше. Возможно, так и есть на самом деле. Расстегнула замок рюкзака и принялась перерывать скопившийся в его недрах завал. Нашла две небольшие заколки. Прекрасно! Расческа мне в любом случае не помогла бы. Тем более в тесном пространстве машины. Обычно я расчесывалась так, что щетка не раз отлетала в самые дальние уголки моей спальни. Я расплела косу, аккуратно разделила пряди пальцами и закрепила их у висков заколками. Должно было получиться хорошо.