Она почувствовала ком в горле и заставила себя проглотить его. Плакать нельзя. – Пожалуй, да. Солнце садилось, над горизонтом полыхало зарево, в воде отражались оранжевые блики. – Такие утраты меняют людей, – хриплым голосом проговорил Макс, точно речь шла о его собственных чувствах, а не о том, что испытывает она. Интересно, какие утраты таит его прошлое, подумала она, или речь идет только о ней? – Но их переживают и учатся жить с ними. – Он впился в нее взглядом, так что она была не в силах отвести глаза. Это не был вопрос, но казалось, будто он искал у нее подтверждения, будто очень хотел, чтобы она сказала ему, что все в порядке. Она заправила за ухо прядь волос. – Да. – Губы у нее предательски дрогнули, но она совладала с собой. – Думаю, это стало частью меня и всегда будет со мной, но я, конечно же, справилась. – Она сжала его руку и чуть вскинула голову. – Ты же сам видел, какая я бываю веселая. Он улыбнулся, но выглядел опечаленным, точно понимал, что порой это тяготит ее, – то, что она по-настоящему не узнала своих родителей до того, как лишилась их, что они погибли слишком рано, что останься они в тот вечер дома, все могло бы быть иначе. На обратном пути в Лондон Макс держался тихо и чуть отчужденно – сидел у окна и смотрел на проносившиеся мимо виды, между тем как небо становилось все темнее. Похоже, рассказав о своих родителях, она огорчила его, о чем-то напомнила, и теперь он погрузился в раздумья. Спросить напрямик она не решалась, не хотела принуждать его заново переживать травмирующее воспоминание, если он сам того не хотел. Он рассказывал о родителях в Нью-Йорке, о сестре, но она понимала, что потерять можно не только близкого родственника. Он проводил ее до дома, поднялся вместе с ней на этаж, в коридоре по-прежнему тускло горел свет и было так холодно, что они видели собственное дыхание. Джози стала искать ключи и повернулась к нему. – Спасибо за сегодняшний день. А ты был прав – сюрпризы бывают приятными. – Улыбка чуть тронула его губы, но в глазах не отразилась. Джози снова принялась рыться в сумке, нашла ключи и замялась. – Может… зайдешь? – Пожалуй, нет, – сказал он и ничего не добавил, хотя она ждала этого. Она постаралась не чувствовать себя уязвленной. Возможно, он считает, что, осиротев в девять лет, она слишком искалечена. Возможно, не хочет углубляться в то, как бы это ни называлось, с той, которая пережила такую травму. Она сосредоточенно отпирала дверь. Не надо было ничего говорить. Но в таком случае если он так все воспринял, то это она не хочет иметь ничего общего с ним. – Что ж, – сказала она, заходя в квартиру и поворачиваясь к нему с сияющей улыбкой, которая давалась ей с трудом, – тогда спасибо еще раз. – Он ни словом не обмолвился о завтрашнем вечере, и она тоже – раз ему не хочется, она принуждать не станет. Макс кивнул, мельком осмотрел квартиру, а затем перевел взгляд наверх, где в дверном проеме висела ветка омелы. Джози проследила за его взглядом. Надо было снять это треклятое растение, как только Биа вышла из квартиры. Она снова взглянула на Макса и вздрогнула, увидев прежний печальный и цепкий взгляд. Немного хмурясь, он смотрел на нее, точно что-то решал для себя. Затем сделал шаг вперед, сократив расстояние между ними, и заправил волосы ей за уши, и в тех местах, где его пальцы коснулись ее кожи, она ощутила тепло. – И тебе спасибо, – прошептал он. Сердце Джози екнуло, она вздохнула. – За что? Его губы чуть заметно дрогнули. – За то, что составила мне компанию. Он наклонился и нежно коснулся ее губ – это был не поцелуй, скорее тень поцелуя. Но и того хватило, чтобы по коже у нее поползли мурашки. Он подался назад и на мгновение прикоснулся своим лбом к ее лбу. – Спокойной ночи, Джози, – тихо выдохнул он. Глава 7 Зазвонил телефон. Джози потянулась за ним от туалетного столика и, случайно задев кончик уха утюжком для волос, резко выдохнула. Она осторожно положила утюжок на подставку и только потом прочитала отправленное по WhatsApp сообщение от Лоры: Ты в чем будешь? Прежде чем ответить, Джози бросила взгляд в зеркало. Она красилась дольше обычного, использовала палетку теней для век от Шарлотт Тилбери, подарок Хелен, и следовала пошаговой инструкции по созданию «дымчатых» глаз, но все равно считала, что выглядит заурядно и уныло. Она понимала, что заморачиваться по этому поводу глупо. На увольнение это никак не повлияет, и Оливер как был изменщиком, так им и останется. Но все же. В синем платье, написала она – в том самом, коктейльном, которое ее всегда выручало. Она решила, что лучше не рисковать. В нем она точно выглядела хорошо. Ты уже готова? Разумеется. Мы с Джоном сидим в баре прямо напротив, так что будем вовремя. Джози фыркнула. На ее памяти Лора никогда никуда не опаздывала. Просто хотела уточнить, что ты идешь. Чтобы я упустила халявное просекко? Фигушки! В ответ Лора прислала целую строчку смайликов-бицепсов. Джози продолжила выпрямлять челку, думая о предстоящем мероприятии. У нее побаливал живот. Тост, который она только что сжевала, чтобы выпивать не на голодный желудок, явно был не лучшей идеей. Потому что, помимо Оливера и Джанис, был еще Макс, который может и не объявиться. Изначально она сказала ему зайти за ней в пять, телефонами они не обменялись, так что отправить ему жизнерадостную эсэмэску варианта не было. Когда телефон принялся мигать, рука с утюжком снова дернулась, и на этот раз она обожгла себе голову. Бога ради, Джози, соберись. – Привет, Мемо, – сказала она, решив пока прерваться, и выключила утюжок. – Ты не включила FaceTime! – чуть укоризненным голосом произнесла Мемо. – Мы же договаривались сегодня в пять, до того, как ты уйдешь на вечер. Джози стукнула себя по лбу. – Господи, Мемо, прости. Совсем из головы вылетело. – По этой ли причине или из-за того, что ее слишком занимал вопрос, объявится ли сегодня Макс. – Подожди, сейчас включу. – Джози открыла ноутбук и, когда Мемо ответила по видеосвязи, увидела дедушку и Хелен, втиснувшихся на красный диван по обе стороны от Мемо и вглядывающихся в экран. Хелен и Мемо были при параде – у обеих губы накрашены одинаковой красной помадой, а в ушах сияли «гвоздики». Дед по случаю праздника облачился в добротный твидовый пиджак – он у него был один на все случаи жизни: дружеские ужины, свадьбы и барбекю. – С рождественским сочельником! – пропели они хором, точно отрепетировали заранее, и Джози засмеялась. – Хороша – слов нет! – сказала Мемо, широко улыбаясь Джози. – Уже собралась на вечер? – Почти, – как можно веселее ответила Джози. – А переживаешь из-за чего? – спросила Мемо, окинув ее взглядом. Деланая веселость не прокатила. – Я не переживаю, – ровным голосом сказала Джози. – Переживаешь. Она ведь переживает, да, Джон? Дед внимательно посмотрел в экран, и Джози почувствовала, как под воротом ее обдало жаром. – Я в полном порядке, Мемо, – твердо сказала Джози. – Ты слишком бледненькая, – покачала головой Мемо. – Хорошо, добавлю тонального крема, – выдохнула она. – Ты в последние дни очень бледненькая. Мне кажется, ты не высыпаешься. – Сесилия, оставь девочку в покое, – проворчал дед. – У нее много забот, только и всего. Мемо еще секунду рассматривала Джози критическим взглядом, а затем улыбнулась и, слава богу, сменила тему. – А насчет вечера мы все тебе страшно завидуем, правильно я говорю? – Она посмотрела на деда, потом на Хелен и снова на деда. Тот выразил ворчливое согласие, хотя Джози знала, что вечеринка в Лондоне – это последнее, чего ему хочется, а Хелен энергично закивала, прихлебывая что-то, напоминающее шерри. – Страшно завидуем, – повторила Хелен, наклоняясь через Мемо, чтобы оценивающе взглянуть на Джози. – Ты выпрямила волосы, да? Воспользуйся спреем, дорогуша, а то выглядишь слегка прилизанной. – Ну тебя, – Мемо оттолкнула Хелен длинными и тонкими, как веретено, пальцами. – Не слушай ее, Джози, милая, ты выглядишь изумительно. – Только слишком бледненькая, чуть не произнесла вслух Джози, но вовремя одумалась. – При виде тебя Оливер будет себе локти кусать, что посмел даже взглянуть на другую. Джози понимала, что ей хотели придать уверенности, но вместо этого неприятное ощущение в животе только усилилось. Она побарабанила пальцами по туалетному столику. Надо было ногти накрасить, запоздало поняла она. Хелен снова возникла на экране. – Плакать не стоит, Джози. Надо двигаться дальше, навстречу счастью, я так считаю. Хотя он очень приятный молодой человек, и, возможно, если бы ты… – Хелен! – Мемо наклонилась и поставила ноутбук себе на колени – теперь угол изображения поменялся. – Джози, принеси-ка свой подарок, давай сделаем это сейчас. Надо поторопиться, до рождественской службы на площади нам еще надо успеть к Коупам. – Хорошо, – сказала она, поднимая с пола подарок от Мемо и деда. Ей была памятна та рождественская служба – они с Бет Коуп играли, а взрослые пели и пили глинтвейн. Тем вечером она пришла на площадь вместе с родителями, а потом они уехали на вечеринку и погибли. Почувствовав закипающие в глазах слезы, Джози отвернулась от ноутбука. – Думаю, хорошо посидим, – говорила Мемо, приглаживая свои седые волосы. – Я испекла брауни для колядок и чтобы повесить на большую елку – помнишь ее? – Джози кивнула. – По-моему, в этот раз получилось вполне неплохо – не такие соленые, как в прошлый раз. Твой дед съел два, так, Джон? – Что? – Мемо повернула ноутбук, и на экране возникли кустистые брови деда. – А, да. Они были весьма, хм, съедобные. – Очень убедительно, – засмеялась Джози. – Он надеется, что благодаря стряпне я перестану курить, – вздохнула Мемо.