– Я тоже позвоню боссу. Лучше мне остаться с тобой. Он отпивает глоток кофе, берется за мобильник. Хлоя слушает, как он рассказывает выдуманную историю своему патрону. С каждым днем она находит его все привлекательней. Как если бы каждая проведенная с ней ночь добавляла ему очарования. Ей нравится думать, что это она делает его красивее, что он расцветает от соприкосновения с ней. Что она тоже для него вроде наркотика. Только с положительным эффектом, разумеется. – Как ты себя чувствуешь? – беспокоится Бертран. – Нормально, – заверяет Хлоя. Он берет ее за руку, она избегает его магнетического, но невероятно нежного взгляда. – Ты правда думаешь, что у меня галлюцинации? – Скажем, ты очень испугалась в тот день, и это вызывает странные проявления… думаю, тебе нужно обратиться за помощью. – Хочешь отправить меня к психиатру, да? – говорит Хлоя, поднимая голову. – Тебе было бы полезно поговорить об этом со специалистом. – Я не сумасшедшая! – Перестань, Хлоя. Не начинай по новой, пожалуйста. Я никогда не думал, что ты сумасшедшая. Ничего подобного. Но ты перенесла травму и… – Не было у меня никакой травмы! – взвивается Хлоя. – Я испугалась, вот и все. Для травмы мне требуется нечто большее! Бертран выпускает ее руку, выходит из-за стола. – Я пошел, – говорит он просто. Хлоя колеблется, в конце концов перехватывает его у двери. – Не уходи! – приказывает она. – Мне не нравится, когда ты говоришь со мной в таком тоне. Лучше я вернусь к себе. Хлоя обвивает руками его шею: – Не уходи, пожалуйста. Останься со мной. Он не отвечает, по всей видимости не желая идти у нее на поводу. – Я вся на нервах, – добавляет Хлоя. – Прости меня. Я отпросилась на это утро, и ты тоже, будет глупо, если мы разойдемся каждый в свой угол, верно? Она снимает с него пальто, он не сопротивляется. Взяв его за руку, она приводит его обратно на кухню. Он послушно садится, но молчит. Наверно, чувствует себя задетым. Превратившись в милую девчушку, Хлоя делает ему новый кофе. – Прости меня, – повторяет она, – думаю, мне неприятно говорить об этом, потому что… Потому что мне стыдно так реагировать, всего бояться. Видеть повсюду этого типа. – От стыда никакого толка не будет. А вот поговорить, напротив… – И речи быть не может, – прерывает его Хлоя, не повышая голоса. – Я возьму себя в руки, все пройдет. Она целует его, он тает, как снег под солнцем. – Голова больше не болит? – интересуется он. – Нет. Только синяк на плече. Ничего серьезного. Она убирает со стола, он не сводит с нее глаз. – А ты приняла таблетки? – внезапно спрашивает он. – Нет, забыла… Хлоя открывает ящик над раковиной, достает флакон с желатиновыми капсулами, глотает две, запивая большим стаканом воды. – А что это за лекарство, которое ты пьешь каждое утро? Он впервые задает ей вопрос. В легком затруднении Хлоя пожимает плечами: – Небольшие проблемы с сердцем, ничего серьезного. Это для профилактики. – Ничего серьезного, уверена? Она склоняется к его лицу, шепчет: – У меня ведь каменное сердце, не забывай. Бертран улыбается: – Я геолог, дорогая. Не забывай. Исследование скал – моя профессия. От самых хрупких до самых твердых – ни одна передо мной не устоит. * * * Держа в руке стаканчик остывшего кофе, Гомес открыл дверь в кабинет своей бригады. – Здравствуйте, шеф! – бросил Лаваль. – А тебе разве не положено дрыхнуть сегодня утром? – Положено, но мне так вас не хватало. Я не смог устоять перед желанием оказаться к вам поближе. Гомес спрятал улыбку, приканчивая свое мерзкое пойло. – Где остальные? – В соседнем баре, наверное, – ответил Лаваль. – У тебя пять минут, чтобы привести их сюда. – Я не муди. – Ты не кто?! – Не пастушья собака. – Однако иногда, когда ты на меня смотришь, впечатление у меня именно такое, – не остался в долгу Гомес. – Это потому, что в моем взгляде светится все восхищение, которое я к вам испытываю, шеф. – Кончай свои клоунские штучки и приведи сюда эту банду олухов, которую мне втюхали вместо команды. Ровно в тот момент, когда Гомес заканчивал свою тираду, в помещение вошли трое мужчин. – Привет, патрон. Банда олухов по вашему приказанию явилась! Они пожали друг другу руки, капитан Вийяр первым. – Ну, – начал Вийяр, – похоже, ты поимел сегодня ночью группу из девяносто первой бригады? – Я всего лишь провел бесплатный урок пилотажа, – ответил Гомес. – Зато они теперь могут не ходить на стажировку по скоростному вождению! И хватит об этом. – Во всяком случае, в конторе с утра только об этом и говорят! – донес до него текущую информацию Вийяр. – Правда? Я наконец понял, почему в домах больше нет консьержей: они все перебрались сюда… Может, все-таки возьмемся за работу? * * * Пардье не дал себе труда постучать, прежде чем зайти в кабинет. Филипп Мартен поднял нос от своих папок и улыбнулся президенту.