– Надин? Слух у вампира оказался великолепным. Конечно же, он сразу отследил мое местоположение. – Надя, – поправила я. – Если уж богиня согласна с тем, что я Надя, то и вам, – не удержалась я от иронии в голосе, – муж мой, с этим придется смириться. – Надин… – Вот же баран упертый! – ложись в кровать. – И что же я там буду делать? – с сарказмом спросила я. – Мы будем делать, – педантично и с хрипотцой в голосе поправил меня Макс. – Заниматься любовью. – Э, нет, ваше сиятельство, с этим справляйтесь без меня. Мне и здесь неплохо. – Мы женаты. – Макс давно слез с кровати и надвигался на меня медленно и неотвратимо, а еще при этом расстегивал пояс на талии. – И для закрепления ритуала нам необходима близость. Ты станешь вампиршей… – Не интересует. Мне и человеком комфортно. – Не упрямься, глупенькая. Вампир оказался неожиданно близко. Так близко, что я зажмурилась, на миг испугавшись его стремительности. Вроде только что лениво шел ко мне, давая себя рассмотреть, а сейчас вытяни руку – и можно дотронуться до подтянутого торса. – Разводов в нашем мире нет, ты моя. А я – весь твой. – Сомнительное приобретение, – фыркнула я и нащупала поднос. Если он думает, что от созерцания его обнаженного тела у меня мозги откажут и слюна потечет, то его ждет сюрприз. Дырку от бублика ему, а не Надежду Раевскую! Видимо, придя к такому же выводу, Макс решил идти в наступление, и я вдруг ощутила сильное притяжение к мужчине. Знаете, есть такое утверждение, что в природе существует животный магнетизм, когда человек передает другому свои флюиды и влияет на него. А может, он магию какую, например вампирскую, применил. Потому что буквально несколько секунд назад ничего подобного я не ощущала. Какое там притяжение и симпатия?.. Разделить с ним постель ну никак не входило в мои планы. Я по-настоящему разозлилась. Князь нагнулся ко мне, нежно провел по щеке, с явным намерением поцеловать, и прошептал: – Иди ко мне, моя строптивая девочка… Я не мешкала и со всей силы огрела его подносом. – Я тебе покажу «твою девочку»! – прорычала, вскакивая из кресла, и снова замахнулась на него подносом. Но он отшатнулся, гад. – И как это понимать?! – пророкотал разозленный супруг. Близкое знакомство с подносом пришлось не по нраву. Но пусть лучше так, чем патоку в уши льет. – Понимайте, как нежелание делить с вами постель! – Ты моя жена! – Согласие на брак я вам не давала. Вы действительно считаете, что после того, как вы со мной обращались, я смиренно упаду в ваши объятия? – Ты моя пара. – И вы сделали все, чтобы я сожалела об этом каждую минуту нашего знакомства! – разозленно прошипела ему в лицо. – Знаете что, Самира заплатила за свои ошибки чередой перерождений. Я не помню предыдущие жизни, но моя была не сахар, с лишениями, бедностью, предательством, унижениями. Подозреваю, и другие не лучше. А что сделали вы, чтобы исправить свои ошибки? Простили меня? Так можете подавиться своим прощением! Я в этом не нуждаюсь! Изменили свое поведение? Стали лучше относиться к невесте? Нет. Ничего подобного. Как и прежде, отвратительно высокомерны. Заперли, унижали, дали понять, насколько я не отвечаю вашим требованиям. Но позвольте, я в княгини не метила и высокого положения не искала. Вы же посчитали ниже своего достоинства ухаживать за невестой, показать себя с лучшей стороны, уделить внимание. И ждете исполнения супружеского долга? Да только троньте, и я буду плевать вам в лицо и кричать о том, как вы мне отвратительны! – Отвратителен? – севшим голосом переспросил он. Я очень надеялась, что остальную часть моей пламенной речи князь все же услышал. Так и подмывало сказать «да», но я сдержалась. Мне нужно, чтобы он услышал меня, изменил свое поведение. Взяв себя в руки, уже более спокойно ответила: – Насилие отвратительно. А вы не сделали ничего, чтобы я пришла к вам по своей воле. – Чуть поколебавшись, решила быть более откровенной. – Там в храме, когда потеряла сознание, я встретилась с богиней Тьмы. Она сказала, что череда перерождений в другом мире – это ее наказание за мои ошибки, но я их искупила. И мне был дан выбор: умереть и обрести долгожданную свободу от вас в другом мире или остаться здесь и прожить эту жизнь с вами. Глаза Максимилиана удивленно расширились. Не ожидал? – Я не горела желанием быть с вами, но умри я, и вы бы тоже ушли из жизни. Я решила дать шанс нам и нашему браку, не заставляйте об этом жалеть. – Как это решение согласуется с тем, что ты отказываешься делить со мной постель? – Самым прямым образом. Я вас знаю не с лучшей стороны, а другие вы мне не показывали. Сейчас мы в браке, я больше никуда не убегу, так докажите мне, что я приняла верное решение. И начинать следует точно не с постели. – И с чего же мне следует начать? По Максу было не понять, как он отнесся к моему спичу. Мои слова он выслушал с каменным выражением лица. – С общения, – предложила я разумный вариант. – Общение, значит, – повторил за мной князь, словно пробовал на зуб это слово, и оно не сильно ему нравилось. – Только знаешь, драгоценная, все, о чем я могу думать в данный момент, когда свет от луны делает прозрачной твою одежду, это как обнять тебя и испить сладость губ. Рывок, и он выдернул меня из кресла, прижал к себе и обжег губы поцелуем. Напористым, страстным, немного злым. Но стоило мне протестующе замычать, как поцелуй стал бережным, сладким, трепетным, а объятия нежными. Ко мне прикасались, будто я самое ценное и дорогое в жизни… Поднос выпал из ослабевших пальцев и со звоном приземлился на пол, разрушая волшебство. Князь отстранился и, подняв меня как пушинку, вновь посадил в кресло. – Примерно так, драгоценная. Это самое малое, что я желал бы сделать. Вынужден признать, что на данный момент я не готов к тому общению, которое ты от меня ждешь. Не буду мешать твоему спокойному сну в одиночестве, раз ты его так жаждешь. Добрых снов, жена моя. И, развернувшись, прошествовал в свою спальню, тщательно закрыв смежную дверь. Вот кто бы объяснил, почему мне хотелось расплакаться и швырнуть ему вслед поднос? Глава 20 Максимилиан арр Телларион Я не хотел, чтобы меня видели вышагивающим в коридорах замка в то время, когда должен наслаждаться телом юной жены. Но и оставаться у себя в покоях было невыносимо. Тонкая дверь отделяла меня от моей пары, и я не хотел бороться с искушением вернуться и взять то, что мое по праву. Выдержка не железная, а искушение слишком велико. Поэтому я призвал тьму и переместился в комнату Киана. Мы с ним так и не поговорили. Пока Надин приходила в себя после ритуала, я допрашивал оборотня, желая знать, каким образом тот оказался рядом с моей парой. Хвостатый твердил, что считал ее воровкой, укравшей артефакт, и собирался доставить преступницу ко мне. Запах ее слышал в замке, и стало любопытно, когда уловил его уходящим в лес. Проследил и нашел. Решил немного напугать, ничего плохого не хотел. Подумать не мог, что это моя пара. Как ни удивительно, но я ему верил. Знай оборотень, кто такая Надин, не пытался бы позабавиться. Похитил бы или убил, пока была такая возможность. Пришлось его отпустить восвояси, догонять своих, пусть внутренняя тьма и требовала уничтожить наглеца. Но пропажа на землях вампиров главы клана оборотней, члена мирной делегации, вызвала бы ненужные волнения. Финальное подписание договора могло опять затянуться, а это вынудило бы меня уделять время делам, а не моей паре. Лишь потому оборотень так легко отделался. Теперь самое время выяснить, почему Киан мне солгал и не рассказал о знакомстве с Надин. Я вышел из портала практически в разгар чужих любовных утех. Служанка с обнаженной грудью елозила на коленях дракона, ловя губами виноград, которым он ее кормил. Длинные пальцы крепко держали над ее лицом гроздь. Темный сок тек по руке, а она слизывала его языком, постанывая от удовольствия. – Ты в обществе только одной женщины? Стареешь, мой друг, – прозвучало не столько насмешливо, сколько язвительно. Вернуться обратно я даже не подумал. Если уж мне удовольствие сегодня не светит, то и он обойдется. Девушка взвизгнула, прикрывая руками грудь, и низко опустила голову, не зная куда деться. Дракон же остался расслабленно сидеть, лишь удивленно выгнул бровь. Оценив, что гость уходить не собирается, ссадил с коленей служанку, шлепнув ее по ягодицам, и приказал принести вина. Пусть кувшин и стоял рядом на столике, но девушка правильно поняла намек и выбежала из комнаты, на ходу натягивая спущенную с плеч рубашку и застегивая корсаж. – Что же думать о тебе, если ты в свою брачную ночь гуляешь по чужим покоям, забыв о новобрачной, – парировал Киан. Дождался чешуйчатый, пока останемся наедине, и уколол. – Да вот хочу выяснить, почему ты умолчал о знакомстве с Надин и чего еще я не знаю. – Ничего такого, ради чего стоит заставлять юную жену ждать в первую ночь. Мы можем и завтра поговорить. – Я не спешу, а Надин не твоя забота. – Не скажи. Я чувствую за нее ответственность. – С чего бы это? От ревности в глазах потемнело, и я с трудом сохранил безразличный вид.