— А ты хочешь ее одержать? — Это моя цель. Иначе к чему все эти усилия. Я н согласен тратить их пол напрасно. — И как ты поступишь, если вдруг окончательно убедишься, что мои действия противоречат этой цели? Сабов молчал, ответить на мой прямой вопрос ему было явно не легко. — Вы должны знать, в этом случае я выступлю против вас. — Но как конкретно ты будешь действовать? — Я обращусь к коллективу. Все сотрудники нашего центра заинтересованы в победе Перегудова. — Ты хочешь сказать, что готов поднять против меня восстание и отстранить меня от руководства центром? Но для этого тебе понадобится поддержка Окулова, он ведь второй по значению акционер. — Он согласен на такие действия. От изумления я остановился. — Этого не может быть, потому что не может быть никогда, — не поверил я. — Мы с ним только что разговаривали. Он сказал, что мы должны довести начатое дело любой ценой. — Это весьма неопределенный ответ. — Я понимаю ваши чувства, шеф, но я хочу вас предупредить обо всем заранее. Я не хочу действовать у вас за спиной. — То есть, ты предъявляешь мне ультиматум? — Решайте сами, как это назвать. Я бы очень не хотел доводить ситуацию да такого состояния. — Век живи, век учись, — пробормотал я. — Не предполагал, что ты можешь пойти так далеко. — Я защищаю свое будущее и будущее наших сотрудников. А вы все меньше и меньше думаете о них. — Ты демагог. — Нет, шеф, я не настолько глуп, чтобы быть им. Речь идет о больших интересах. — О, да. Ты даже не совсем до конца представляешь, какие тут замешаны большие интересы. Это все, что ты хотел мне сказать? — Все, шеф. — Спасибо за ценную информацию. Я очень много почерпнул полезного из нашего разговора. — Шеф, я хочу, чтобы вы знали бы, мое уважение к вам в любом случае останется неизменным. Я не виноват, что так складываются обстоятельства. Я бы хотел проработать под вашим руководством еще некоторое время. Мне есть чему от вас учиться. — Знаешь, Дима, на протяжении не одного тысячелетия люди спорят: обстоятельства ли определяют поведение людей или поведение людей образуют обстоятельства. И каждый дает ответ на этот вопрос тот, который ему либо удобен, либо выгоден. Пойдем в гостиницу. Мы молча вернулись в отель и разошлись по своим номерам. Но на этом вечер или точнее уже ночь сюрпризов не завершилась. Я вошел в свой номер и замер на месте. Шестым, а может, и седьмым чувством я ощутил чье-то постороннее присутствие. Я замер на месте, пытаясь проникнуть взглядом сквозь плотную мглу пространства. В номере было темно, так как шторы оказались плотно задернуты. А я точно помнил, что этого не делал. Я находился возле стола, на котором стоял графин. Я нащупал его и взял в руку. С таким вооружением осторожно двинулся дальше. Внезапно, словно выстрел, вспыхнул свет, и мне открылась следующая картина: в кресле вальяжно восседал Гаев, а возле двери расположился его сотрудник. — Вы так меня ненароком убьете, — насмешливо проговорил Гаев. — От греха подальше положите на место ваше грозное оружие. Так как я медлил это сделать, на меня решительно двинулся его сотрудник. Он был на полголовы выше меня, а разворот моих плеч казался маленьким и хилым по сравнению с надвигающей на меня мощью. Я благоразумно поставил графин на место. — Так-то лучше, — одобрил мое поведение Гаев. — Присаживайтесь, дорогой Станислав Всеволодович, чувствуйте себя как дома. Мне ничего не оставалось, как сесть напротив него и попытаться почувствовать себя, как дома. Но получалось что-то плохо. — Чему обязан? — поинтересовался я. — Время для визитов, кажется, уже прошло. — А это все зависит от цели визита, — не согласился со мной Гаев. — Я бы и не хотел вас беспокоить в столь поздний час, да обстоятельства заставляют. И этот про обстоятельства, невольно подумал я. — Можно узнать, что за обстоятельства? — Даже нужно. Сегодня наши сотрудники обнаружили два трупа в тридцати километрах от города на заброшенной ферме. Это трупы находившихся в розыске членов незаконных бандформирований. — Таких трупов за последние годы было найдено сотни и тысячи. — Разумеется. Но откуда появились именно эти конкретные трупы? Как бы сказал принц Гамлет: вот в чем вопрос? — Говорите прямо, какая, вы считаете, существует связь между мной и этими трупами? — Вы правильно ставите вопрос. А связь, мне кажется, прямая. У меня есть основание считать, что вы приложили свою руку к тому, чтобы эти два живых человека превратились бы в два трупа. — Ну и считайте, сколько угодно, что мне до этого. — Не советую так со мной разговаривать, Станислав Всеволодович. Речь-то идет о серьезном деле. — А здесь все дела серьезные. Итак, вы подозреваете, что их убил я. Доказательства. — Вчера вас долго не было в гостинице. Потом появились. Примерно в это же время в гостиницу возвратился некто Владимир Щербаков, исполняющий обязанности личного секретаря и телохранителя кандидата в губернаторы Ирины Орестовой. И все бы ничего, коли не одно странное обстоятельство, он оказался раненным в руку. — Это все? — Не совсем. Вчера один местный житель слышал выстрелы в районе фермы. От него-то мы и получили информацию о боестолкновение. Ни вас, ни Щербакова в гостинице в это время не было. Я подал плечами. — Я не сторож господину Щербакову и где он получил свое ранение, не знаю. Да и знать особенно не желаю, от своих дел голова пухнет. — А у меня пухнет голова от вас, — вдруг пожаловался Гаев. — Ну, объясните, зачем вы все время лезете на рожон. Занимайтесь избирательной кампанией того, кто вас нанял, кто платит вам очень приличные деньги. Разве этого мало, зачем вам еще приключения на свою жопу? — Я не ищу приключений ни на одну часть своего тела. А за неправильную вашу информацию я не отвечаю. Разбирайтесь со своими информаторами. — А если вдруг обнаружится оружие со следами ваших пальчиков, что вы тогда скажите? Интересно, где вы его купили? Хотя я понимаю, что это не проблема. Я похолодел до такой степени, словно меня засунули в морозильную камеру. Оружие находилось всего в пяти шагах от нас, оно лежало в спортивной сумке в шкафу. Я сознавал, что хранить его в номере, крайне опасна, но не успел найти подходящего для такого клада тайника. Если они обнаружили автоматы, я погорел. Единственная надежда на то, что Гаеву в голову не придет, что я способен совершить такую оплошность. Я старался не смотреть на Гаева, чтобы не выдать своего замешательства. — Почему вы молчите, Станислав Всеволодович? — Потому что хочу спать, время позднее, и наш разговор меня утомил. — Я старался, чтобы мой голос бы не дрожал. — Меня, честно говоря, тоже. А что делать, коли вы не понимаете, во что влезаете. Или понимаете, но все равно влезаете, что еще хуже. Черт с этими двумя трупами, можно только порадоваться, что двумя подонками на земле стало меньше. Вопрос-то не в них, а вас. Меня беспокоит, что вы еще выкинете? Скажу вам честно, не будь вы моим до недавнего времени коллегой, давно не стал бы церемониться. — А что бы вы сделали? Гаев откровенно насмешливо посмотрел на меня. — И этот вопрос задаете мне вы? Мне, кажется, вы поняли меня. Не лезьте туда, куда вам не надо лезть, и все для вас закончится не только благополучно, но и с большим прибытком. Я даже вас позавидую, мне то приходится тащить лямку всего лишь за зарплату. И тогда про трупы эти больше никто не вспомнит. — Гаев встал, и я оценил его высокий рост и хорошую выправку. — Хорошо вам, вы сейчас ляжете спать, а у меня дел до утра. И, между прочим, из-за вас тоже. И, кстати, после нашего ухода не ищите никакой подслушивающей аппаратуры, мы ее не устанавливали. Все равно вы ее обнаружите. Так что, какой смысл. Гаев двинулся к двери и, не прощаясь, вышел. За ним последовал его сотрудник. Несколько минут я сидел неподвижно, успокаиваясь после пережитого острого стресса. Подошел к двери и закрыл ее на замок. Затем отворил створки шкафа и стал внимательно исследовать сумку. Судя по всему, они ее не открывали. Да, на этот раз счастье оказалось на моей стороне, меня действительно спасло то, что они не могли поверить, что я проявлю такую беспечность, и буду хранить оружие в своем номере. Гаев, зная мой опыт, просто не мог такое даже допустить. Но иногда именно подобные вещи как раз и срабатывают. Но не стоит играть с судьбой, завтра надо непременно спрятать этот арсенал. А сейчас я, наконец, смогу лечь спать, если, конечно, сумею заснуть после такой нервной встряски. Глава 30 Я чувствовал, что не могу отправиться вместе с Перегудовым в турне по районам края, пока не переговорю с Орестовой. Не то, что мне было необходимо сказать ей нечто конкретное, скорей, наоборот, у меня не было ясного представления о теме беседы. Но перед тем, как расстаться на некоторое время мне очень хотелось убедиться в некоторых вещах. Было довольно рано, когда я постучался к ней в номер. Она вполне могла еще спать. Я лишь надеялся на то, что она мне как-то говорила, что является ранней птичкой. И вообще, не любит залеживаться в постели.