У меня в голове был полный сумбур. – А миссис Трейнор с ним знакома? – Да. Он приезжает к нам в гости, а я – к ним, – ощетинилась Лили. – Выходит, ты часто видишь его… – Отца. Короче, я действительно иногда вижу Сэма со «скорой», но чаще – отца Джейка, который очень даже ничего себе. Нормальный. Хотя по-прежнему в депресняке и ест чуть ли не тонну печенья в неделю, тем самым жутко напрягая Джейка. Отчасти мы из-за этого хотим свалить куда-нибудь подальше. Недель на шесть или типа того. Лили продолжала говорить, но у меня началась тупая боль в затылке, и я уже плохо соображала, о чем она болтает. Я не хотела слышать о Сэме, даже опосредованно. Не хотела слышать, как люди, которых я люблю, играют без меня в «Счастливую семью», в то время как я нахожусь за тысячи миль от них. Не хотела ничего знать о том, как Сэм счастлив с Кэти, с ее чувственным ртом, или как они живут в его доме, в его только что построенной уютной берлоге, и путают одинаковые униформы. – А как там твой новый парень? – спросила Лили. – Джош? Джош! Он замечательный. Совершенно замечательный. – Я аккуратно положила нож с вилкой на край тарелки. – Ну, я как будто попала в волшебный сон. – Итак, что у вас с ним? Я хочу посмотреть ваши фотки. Ужасно обидно, что ты не выкладываешь фото в «Фейсбуке». А у тебя есть его фотки в телефоне? – Нет, – сказала я, и Лили недовольно сморщила нос. Я обманула ее. У меня были наши фотографии из ресторана на крыше, сделанные неделей раньше. Но мне не хотелось, чтобы она увидела, что Джош был абсолютной копией ее отца. Это или лишило бы ее душевного равновесия, или, если бы она заявила об этом вслух, лишило бы меня душевного равновесия, что еще хуже. – Итак, когда мы наконец покинем этот погребальный зал? Ну а старушек, само собой, оставим здесь доедать ланч. – Лили пихнула меня в бок, показав на Марго с миссис Трейнор, которые продолжали мило болтать. – А я тебе рассказывала, как классно развела дедушку насчет воображаемого бабушкиного сексапильного поклонника? Я сказала дедушке, что они уезжают отдыхать на Мальдивы и поэтому бабушка отправилась в «Ригби энд Пеллер» за новым нижним бельем. Клянусь, еще немножко – и дедушка наверняка сломался бы, объявив, что до сих пор ее любит. Умереть не встать. Я, конечно, очень любила Лили и тем не менее была крайне рада, что насыщенная культурная программа, составленная миссис Трейнор на следующие несколько дней, не оставляла нам слишком много времени проводить вдвоем, если не считать похода по магазинам. Присутствие в Нью-Йорке Лили, оказавшейся в курсе всех подробностей личной жизни Сэма, создавало в воздухе некие вибрации, угнетающе действовавшие на нервную систему. Еще хорошо, что Джош, у которого работы было по горло, не обратил внимания ни на мою рассеянность, ни на подавленное состояние. А вот Марго все отлично заметила и в один прекрасный вечер, когда закончилось ее любимое «Колесо фортуны» и я поднялась, чтобы выгулять на ночь Дина Мартина, прямо в лоб спросила меня, в чем дело. Я рассказала. Собственно, почему бы и нет? – Ты по-прежнему любишь того, другого, – безапелляционно заявила Марго. – Ну вы прямо как моя сестра. Нет, не люблю. Хотя, когда мы встречались… я действительно его очень любила. Все это так ужасно закончилось, и я подумала, что новая жизнь в другом городе станет для меня лекарством от любви. Я больше не сижу в социальных сетях. И больше не хочу ни за кем следить. Но тем не менее каким-то чудесным образом информация о моем бывшем рано или поздно до меня добирается. Так что, пока Лили в городе, я сама не своя и не могу толком сосредоточиться, поскольку она теперь часть его жизни. – Дорогая, может, тебе стоит как-нибудь с ним связаться. По-моему, вам есть о чем поговорить. – Мне нечего ему сказать! – страстно возразила я. – Марго, я очень старалась. Писала, оправляла имейлы, звонила. А вам известно, что я не получила от него ни единого письма? За целых три месяца! Я попросила его написать, чтобы оставаться на связи и быть в курсе жизни друг друга. Да и вообще, если бы в дальнейшем нам удалось помириться, у нас осталось бы некое напоминание о том времени, когда мы были в разлуке… А он… он не ответил. – (Марго пристально смотрела на меня, ее рука застыла на пульте дистанционного управления.) – Но все отлично. Потому что я начала двигаться дальше. И Джош просто невероятный. Короче, он красивый, и он добрый, и у него шикарная работа, и он амбициозный. Он… он такой амбициозный. Знаете, он действительно очень успешный. И он хочет и дом, и карьеру, и отдавать все сполна. Он хочет отдавать все сполна! Хотя пока ему, собственно, нечего отдавать! – Я села. Ничего не понимающий Дин Мартин продолжал стоять возле меня. – И он совершенно однозначно хочет быть со мной. И никаких сомнений, никаких условий. После первого же свидания он назвал меня своей девушкой. А я наслышана о нью-йоркских любителях менять девушек как перчатки. Теперь вы понимаете, насколько мне повезло? – Марго неохотно кивнула. Я снова встала. – Поэтому мне теперь наплевать на Сэма. Я хочу сказать, что до моего отъезда сюда мы даже не успели толком узнать друг друга. Подозреваю, что, если бы в свое время нам обоим не понадобилась бы экстренная медицинская помощь, мы вообще не были бы вместе. На самом деле я в этом абсолютно уверена. И я определенно ему не подхожу, ведь иначе он наверняка меня дождался бы. Потому что в жизни обычно так и бывает. Значит, по большому счету жизнь прекрасна и удивительна. И я действительно рада, что все так обернулось. Все хорошо. Хорошо. В комнате вдруг стало тихо. – Я вижу, – спокойно ответила Марго. – И я действительно счастлива. – Я вижу, дорогая. – Марго испытующе посмотрела на меня, положив руки на подлокотники. – А теперь, может, выведешь бедного песика на улицу. А то у него уже глаза на лоб вылезли. Глава 25 Уменя ушло два вечера на то, чтобы обнаружить внука Марго. Джош был занят на работе, а Марго теперь, как правило, ложилась спать еще до девяти, поэтому однажды вечером я устроилась на полу перед входной дверью – единственное место, где я могла поймать WiFi Гупников, – и попыталась прогуглить сына Марго, набрав имя Фрэнк Де Витт, а когда ничего не нашлось, набрала Фрэнк Олдридж-младший. Но ничего похожего и близко не было, если только он не переехал в другой конец страны, но даже при таком раскладе даты рождения и национальности мужчин, которые выдавал мне «Гугл», не соответствовали нужным критериям. На второй вечер, словно поддавшись импульсу, я попробовала отыскать девичью фамилию Марго в бумагах, хранившихся в ящике комода моей комнаты. И действительно нашла приглашение на панихиду по Терренсу Уэберу, после чего набрала Фрэнка Уэбера и с некоторой долей грусти обнаружила, что Марго дала сыну фамилию своего незабвенного мужа, умершего задолго до рождения мальчика. А еще – что через какое-то время Марго вернула себе девичью фамилию – Де Витт – и стала совершенно новым человеком. Фрэнк Уэбер-младший был дантистом, жившим в местечке под названием Такахо в Уэстчестере. Я нашла ссылки на него в LinkedIn и в «Фейсбуке», через его жену Лэйни. Оказывается, у них был сын Винсент, который был ненамного моложе меня. Винсент работал в Йонкерсе в некоммерческом образовательном центре с детьми из неимущих семей, и этот факт стал для меня решающим. Фрэнк Уэбер-младший, возможно, до сих пор был слишком обижен на мать, чтобы восстановить с ней отношения, но что плохого, если я попытаюсь действовать через Винсента? Я нашла его профиль в «Фейсбуке», сделала глубокий вдох, отправила ему сообщение и стала ждать. Джош, прервав наконец свою бесконечную корпоративную гонку за дивидендами, пригласил меня на ланч в бар, где подавали лапшу, и сообщил, что в следующую субботу у них состоится корпоративный «день семьи» в ресторане «Лёб боатхаус» и он приглашает меня в качестве своей спутницы. – Но я собиралась пойти на акцию протеста в защиту библиотеки. – Луиза, тебе давно пора с этим завязывать. Ты ничего не изменишь, если будешь стоять с кучкой людей и выкрикивать лозунги вслед проезжающим машинам. – Но ведь я вовсе не член семьи! – огрызнулась я. – Почти член. Ладно, брось! Это будет замечательный день. Ты когда-нибудь была в этом ресторане? Там шикарно. Моя фирма умеет устраивать праздники. Ты ведь продолжаешь говорить «да» новым вещам? Так что тебе остается только сказать «да». – Джош посмотрел на меня щенячьими глазами. – Луиза, скажи «да». Пожалуйста! Ну давай же! Джош меня уломал, и он это знал. Я покорно улыбнулась: – Ладно. Да. – Прекрасно! В прошлом году у них были надувные костюмы борцов сумо, и мы боролись на траве, а еще они устроили семейные гонки и организованные игры. Тебе точно понравится. – Потрясающе! Слова «организованные игры» на слух казались мне ничуть не привлекательнее, чем фраза «принудительный мазок из шейки матки». Но ведь это был Джош, и он казался таким довольным тем, что я составлю ему компанию, что у меня не хватило духу сказать «нет». – Обещаю, тебе не придется бороться с моими коллегами. Впрочем, если захочешь, можешь потом побороться со мной. – Джош поцеловал меня и ушел. Всю неделю я аккуратно проверяла почту, но писем не было, разве что имейл от Лили, которая интересовалась, знаю ли я место, где делают тату несовершеннолетним, да дружеский привет от кого-то, с кем я вроде бы училась в школе, но кого решительно не помнила, а еще письмо от мамы с гифкой чрезвычайно толстого кота, очевидно разговаривающего с двухлетним малышом, и ссылка на игру под названием «Фарм фан фанданго». – Марго, а вы точно справитесь одна? – Я положила в сумку ключи и кошелек. Марго одолжила мне белый комбинезон с золотыми парчовыми эполетами и парчовой отделкой времен начала восьмидесятых и, увидев меня в этом наряде, восторженно захлопала в ладоши: – Ой, ты выглядишь просто великолепно! Должно быть, у тебя тот же размер, что был у меня в твоем возрасте. Видишь ли, когда-то у меня даже был бюст! Ужасно немодно в шестидесятые и семидесятые, но тут уж ничего не попишешь. Я не стала ей говорить, что мне приходилось прилагать титанические усилия, чтобы не разошлись швы, но в принципе она была права: переехав к Марго, я действительно сбросила несколько фунтов, в основном благодаря тому, что готовила ей диетическую еду. Чувствуя себя в этом комбинезоне королевой, я покружилась перед Марго: – А вы приняли ваши таблетки? – Конечно приняла. Не суетись, дорогая. Похоже, ты хочешь сказать, что не вернешься домой ночевать, да? – Еще не знаю. Но перед уходом обязательно выгуляю Дина Мартина. Так, на всякий пожарный. – Я потянулась было за поводком и замерла на месте. – Марго, а почему вы назвали его Дином Мартином? Я как-то все время забываю спросить. Марго, судя по ее тону, явно сочла мой вопрос идиотским: – Потому что Дин Мартин был потрясающе красивым мужчиной, а это, соответственно, потрясающе красивая собака. Маленькая собачка послушно сидела у двери, свесив язык и выпучив непропорционально большие глаза. – Понятно. Как же я сразу не догадалась?! – воскликнула я, закрывая за собой дверь. – Нет, вы только поглядите! – присвистнул Ашок, когда мы с Дином Мартином спустились в вестибюль. – Звезда диско! – Тебе нравится? – Я сделала танцевальное па. – Это Марго мне дала. – Ты серьезно? Наша старушка полна сюрпризов. – Присмотри за ней, хорошо? Она сегодня очень слабая. – Ладно, придержу ее почту, чтобы был предлог постучаться часов шесть к ней в дверь. – Ты мой герой! Мы пробежались по парку, и Дин Мартин сделал свои собачьи дела, а я проделала все положенные манипуляции с маленьким мешком для мусора, чуть-чуть содрогаясь от отвращения и периодически перехватывая взгляды прохожих, явно не ожидавших увидеть здесь девушку в белом комбинезоне с золотыми эполетами, которая носится за маленькой возбужденной собачкой с мешочком собачьих какашек в руках. Я вбежала в дом, Дин Мартин восторженно тявкал сзади, и неожиданно столкнулась с Джошем. – Ой, привет! – поцеловала я Джоша. – Буквально две минуты – и я буду готова. Хорошо? Только вымою руки и возьму сумку. – Возьмешь сумку? – Да! – Я удивленно уставилась на Джоша. – Ой, да! Дамскую сумочку. Я имею в виду дамскую сумочку. – Нет, я о другом. А ты разве не переоденешься? Я оглядела свой комбинезон: – Так я уже переоделась. – Солнышко, если ты придешь в таком наряде на наш корпоратив, они решат, что ты аниматорша.