Ирина Новый год… Я не воспринимала этот праздник как нечто особенное уже очень давно. Слишком давно. Просто обычный день, вернее, ночь. Такая же, как сотни других. Только я буду заперта в своей тесной коморке. Двигаться ещё было больно, но терпимо. Синяки по телу уже начинали терять свой фиолетовый отлив, приобретая по краям жёлто-зелёный цвет. Руки неприятно тянуло. Каждое движение тревожило ранки на ладонях. Но я упрямо продолжала наводить порядок в комнате, не разрешая брату касаться книг. Старательно расставляла их в одном, только мне известном порядке. Фотографии вернула на место. Но теперь они крепились иголками. Постепенно комната вернула свой первозданный вид. Почти. В остальное время просто лежала, лениво читая книги и шерстя интернет. Мне никто не писал. Динки давно не было в сети. Я переживала за подругу. Импульсивная, несдержанная на язык, она могла нарваться на неприятности. Многого из жизни Рыжей мне было неизвестно, но и того, что я знала, было достаточно. Иногда заглядывал Денис. В основном, чтобы принести еды. Временами оставался, чтобы поболтать, или просто послушать музыку. Его поддержка неоценима. Даже простое присутствие давало силы. Время до полуночи отсчитывала по шелесту секундной стрелки. Тик-так, тик-так. Сна ни в одном глазу. Уже выспалась. До меня доносилось бормотание телевизора, тихий гул голосов матери и отчима. Мысли текли вяло и неторопливо. Картинки-воспоминания. Мы с бабушкой на городской ёлке. Она огромная, пушистая, в фонариках-гирляндах, в мишуре и разнокалиберными игрушками. В тот год проводили городской конкурс среди детей на лучшую новогоднюю игрушку. И в итоге все присланные на конкурс игрушки оказались на городской красавице. Моя игрушка тоже висела там. Я показывала на неё пальцем и хлопала в ладоши. А потом мы смотрели выступления артистов, слушали песни, фотографировались с актёрами, катались на паровозиках и каруселях. Самый счастливый Новый год. Мне лет пять. На столе огромный торт с вкусным, чуть желтоватым, заварным кремом. Он так и манил. Я крутилась возле. Мне так и хотелось макнуть пальчиком в аппетитную массу и засунуть в ротик. Но мама зорко следила, чтобы никто не испортил её шедевр. Не уследила. Мимо пробегал Денис. Я подвинулась, чтобы пропустить, но брат умудрился задеть плечом. Пошатнулась. Ладошка со всего размаха врезалась в круглый бок. Тогда в первый раз меня ударили. Полночь. Двенадцать гулких ударов курантов. Опустила ресницы и загадала желание. Размытые крики «Ура!», взрывы салютов. Люди веселятся. Только я в замкнутой коробке в полном одиночестве. Жалко саму себя, жалко до невозможности. Смахнула слезу, одиноко скатившуюся из уголка. «С Новым годом! – праздничный смайлик. – Пусть в этом году обойдётся без слёз и боли!» Рыжая объявилась! Жизнь налаживается! Звонок прозвенел приятной мелодичной трелью. Один раз, второй, третий. Мама, шаркая ногами в тапочках, проследовала открывать незваному гостю. – Что тебе надо? Убирайся! – мама не отличается гостеприимностью. – Добрый вечер! – голос Синицына я узнаю из тысячи. – С праздником вас! А могу я увидеть Ирину? Буквально свалилась с кровати, больно ударившись коленями. Подползла к стене, прислонившись ухом в попытке уловить разговор. – Она никого не хочет видеть. Уходи. – Мне нужно сказать всего пару слов, – упрямства парню не занимать. – Я сказала – нет! – мать рыкнула и захлопнула дверь. Что ж, я и не надеялась, что мы сможем поговорить. Не то, чтобы я жаждала разговора с Толиком, но извиниться было бы неплохо. Понимаю, что в последнюю встречу перегнула палку. Подожду, когда закончатся каникулы. Уверена, он поймёт и простит. Успеваю подняться и сесть на кровать. Мать заходит, не встречая преград. Окидывает взглядом идеальный порядок и меня. Вместо ночнушки старая футболка брата. Я – худенькая. А он парень крупный. В общем, мы сошлись в размерах. Почти. Но это лучше, чем быть без одежды. На полке лежат и несколько старых-престарых рубашек отчима, которые я ношу днём. Их притащил Денис, утверждая, что эти вещи его отец давно не носит. Поверила на слово. – Ещё раз увижу этого юнца, я… – угрожающе нависла надо мной. – Что ты? – перебиваю. Поднимаюсь. У нас разные весовые категории. Но сейчас мне не страшно. – Снова руки распустишь? Тронешь – я распущу язык. Это так легко: рассказать всем о том, что здесь происходит! Мать скрипит зубами и уходит. Откидываюсь с облегчением на кровать. Где-то в Великобритании – Миссис Хилл,– мужчина в строгом костюме чуть поклонился, – самолёт по вашему приказу готов к вылету. – Отличная новость! Вы подготовили все документы? – женщина поднялась одним изящным тягучим движением. – Загружайте вещи в машину. Выезжаем через пять минут. По длинной взлётной полосе катился, набирая скорость, частный самолёт, принадлежащий известной компании. В комфортабельном салоне в мягком кожаном кресле, устало откинувшись на спину, сидела, прикрыв глаза, Железная леди. Она летела на собственную далёкую Родину. Глава 40 В полумраке и тишине уютного салона самолёта статная женщина в возрасте смотрела в иллюминатор. С запредельной высоты открывался потрясающий вид на город, который казался чем-то нереальным, утопающим в огнях неоновых вывесок и разноцветных лепестках салютов. Жилы-улицы извилистыми змейками разбегались в разные стороны от центра. В душе женщины всколыхнулись забытые чувства. Давно, слишком давно она не была на родной земле. Обещала же, клялась, что больше ноги её не будет в этом проклятом, Богом забытом месте. А смотри-ка, как сложилась жизнь. Возвращается ради родной внучки, о которой она не знала ничего, кроме имени и фотографии, вложенной в отчёт детектива. Чем живёт, чем дышит, чем увлекается – слишком мало информации. Сухие слова-строчки из школьной характеристики не давали полного представления о личности юной девушки, с которой совсем скоро придётся познакомиться. И не просто познакомиться, а ввести в семью. Столько вопросов. Женщина устало прикрыла глаза. Скоро она встретится с собственным прошлым. Пора разобраться с ошибками и исправить ситуацию, чтобы хоть как-то загладить вину. Не такой жизни она желала для внучки. Не такой. Но, видимо, злость и ненависть несостоявшаяся невестка вылила на ни в чём не повинного ребёнка за неимением другого объекта. Что же, все получат по заслугам. – Миссис Хилл, – стюардесса аккуратно прикоснулась к плечу, – самолёт заходит на посадку. Пристегните ремень, пожалуйста. Леди Хилл благодарно улыбнулась и щёлкнула ремнём. За столько лет так и не привыкла летать. Рядом на столик опустился высокий пузатый бокал с красным вином. Женщина сжала тонкую ножку ладонью с идеальным маникюром неброского нюдового оттенка и пригубила восхитительный напиток. Она чувствовала себя готовой к любому развитию событий. В конце концов, в современном мире деньги решают всё. А на их отсутствие она не жаловалась: за всю жизнь не потратить. Самолёт мягко коснулся посадочной полосы, замедляя скорость. Несколько часов, и перед величественной леди распахнулись двери президентского номера в самом дорогом отеле города. Апартаменты отличались роскошью и лаконичностью. Дизайнер смог умело сочетать несочетаемое. Что же, на первый взгляд вполне привычно, хотя не то, к чему привыкла богатая постоялица. Управляющая лично провела экскурсию, с гордостью показывая лучшие покои с великолепной спальней, в которую не стыдно поселить и саму британскую королеву. Она не знала, что женщина рядом в простом, но очень дорогом брючном костюме состояла в дружеских и деловых отношениях с королевской семьёй. А если б знала, то… Впрочем, для ухоженной женщины в очках с золотистой оправой вряд ли что-то бы сильно изменилось. – Спасибо за экскурсию, Элеонора, – миссис Хилл величественно махнула рукой, прерывая управляющую – дальше я сама разберусь. Можете идти. Высокая стройная девушка, заслуживающая того, чтобы блистать на страницах модных глянцевых изданий, выдала дежурную вежливую улыбку. За свою карьеру она привыкла к разному отношению. Иностранная гостья безукоризненно вежлива, хоть и заметно, что слишком привыкла повелевать. Говорит с небольшим акцентом, старательно подбирая слова, будто вспоминая давно забытый язык. Иногда женщина замолкала, прислушиваясь к собственному голосу, словно не могла поверить, что слова вылетают из её уст. – Рада стараться. Буду нужна, нажмите на эту кнопку – Элеонора указала на кнопку вызова персонала. – Я всегда на связи. И ушла. – Миссис Хилл, – личная помощница обеспокоенно позвала из-за спины, – вам надо отдохнуть. – Конечно, Лили. Только приму ванну. Распорядись приготовить. И лёгкие закуски обеспечь. – Слушаюсь – Лили склонила голову. Несколько часов ничего не изменят. Но сейчас нужны все силы и мужество, чтобы столкнуться с величайшей ошибкой прошлого. Глава 41 – Миссис Хилл, – красивая блондинка с тонкой светлой кожей и идеальной укладкой чуть склонила голову, – машина ждёт вас. Женщина лет шестидесяти величественно кивнула, подхватила дорогой норковый полушубок и, процокав тонкими каблуками элегантных сапожек, вышла из роскошного президентского люкса. Вокруг нарядно и празднично. Посетители отеля улыбались и поздравляли друг друга. – С Новым годом! – импозантный мужчина весело подмигнул миссис Хилл. Женщина вздрогнула от удивления. – И вас с наступившим Новым годом! – русская речь, почти забытая за ненадобностью, легла на уста легко и радостно, будто только ждала этого. А ведь женщине казалось, что она и думала уже на неродном английском. Оказывается, что нет. Арендой авто занималась помощница. Водитель открыл дверцу дорогого кроссовера и помог леди с комфортом устроиться внутри. Ещё бы не помочь: за пару часов работы он получит столько, сколько и за месяц не заработает в этом захолустье. Леди Хилл задумчиво провожала взглядом мелькающие пейзажи за окном. Сталь, хром и стекло центра сменились старыми двухэтажными хрущёвками, потрёпанными и побитыми. Где-то среди них прошло босоногое детство смешливой девчонки с двумя хвостиками и вечно сбитыми коленками. Когда-то давно среди них она повстречала красивого парня с задумчивыми карими глазами и смешным говором. Повстречала, влюбилась и вышла замуж, только значительно позже узнав, что он наследник огромного состояния и титула в далёкой-далёкой стране под названием Великобритания. Воспоминания картинками скользили в памяти, заставляя сердце сжиматься от боли и чувства вины. Совсем скоро она исправит ошибки. Не надеется на прощение и понимание, но верит, что сможет сделать жизнь родной внучки лучше. Машина остановилась. – Мы приехали – именно эта фраза вывела из задумчивости. – Благодарю. Леди Хилл стояла напротив квартиры, которую она уже имела возможность лицезреть на записи с камер видеонаблюдения. Отдалённо представляла, что её ждёт, но всё равно оказалась не готова. Нажатие чёрной в подпалинах кнопки. Немелодичная трель, которую она помнила ещё с детства. Когда-то точно такой же стоял и в её доме. Шаги. Какие же тонкие стены! Всего секунда и две женщины столкнулись взглядами. У обеих мелькнули узнавание, удивление и испуг. Две фигуры застыли неподвижными статуями на пороге. – Ну, здравствуй, Вера. Сколько лет, сколько зим! – миссис Хилл непринуждённо и решительно вошла, не дожидаясь приглашения, пододвинув хозяйку плечом. – Предложишь чаю? Ирина Кажется, подглядывать скоро войдёт в привычку. А может быть, я просто надеялась, что снова пришёл Синицын. Тогда бы я вышла к нему, несмотря на все запреты. И плевать, чем бы это могло закончиться! Больше женщина, что называет себя моей матерью, не сможет испортить мне жизнь. Щель оказалась хоть и маленькой, но достаточной для того, чтобы я видела всё. Красивая, стройная женщина в дорогой шубе вошла в нашу убогую прихожую и нахмурила брови. С интересом рассматривала гостью, явно непрошенную и нежданную. И только спустя секунду поняла, что она уже немолода: заметные морщинки вокруг глаз, благородная седина в волосах – женщина незначительно старше маменьки. Интересно, кто она: подруга, коллега? Мысль о близких родственных связях откинула сразу – у нас просто не было родни. – Катись к чёрту! – Шульгина Вера Романовна, как всегда, проявляла чудеса гостеприимства.