Дебби не сказала, относит ли себя к их числу. Просто жестом пригласила сесть на диван. Потом предложила выпить – оба гостя отказались – и со вздохом опустилась в кресло: – Кажется, я на ногах с самого утра. – Спасибо, что согласились встретиться с нами в выходной, – поблагодарила Мерси. – Мне не так уж часто дважды за день наносит визит ФБР. Собственно говоря, никогда не наносит. – Соболезнуем вашей утрате, – произнес Дейли таким успокаивающим тоном, что Мерси захотелось устроиться у него на коленях и уснуть. Судя по изменившемуся выражению лица Дебби, она почувствовала то же самое. – Спасибо. Как уже сегодня сказала вашей коллеге, я давно не видела отца. Последний раз – пять лет назад, когда была в Рено на конференции. Поехала туда, чтобы увидеться с ним. – Казалось, ей любопытно. – Понимаю, его убили, но почему этим заинтересовалось ФБР? – Довольно долгая история, – ответила Мерси и тут же подняла руку, заметив недоверчивый взгляд Дебби. – Однако я обещаю поделиться с вами всем, чем смогу. Но сначала не расскажете побольше о вашем отце? Вы знаете, почему он приехал в Центральный Орегон? – Понятия не имею. Меня удивило, что он был рядом и не связался со мной. Мы редко общаемся. – Она опустила взгляд на свои сплетенные руки, лежащие на коленях. – Разговаривать с ним по телефону так неловко… Он не знает, что сказать, и мне приходится задавать вопрос за вопросом, чтобы поддержать разговор. Одно время присылал электронные письма, и это заменило звонки. А два года назад перешел на эсэмэски, к моему облегчению. Так гораздо удобнее. Но, так или иначе, меня очень удивило, что он был рядом и не сообщил. – Мы до сих пор не выяснили, где и как долго он жил. Вы в курсе, он никогда не пользовался кредитками? Дебби, откинув голову, рассмеялась. – О господи… Отец просто ненавидел эти пластиковые «отродья дьявола». Честно говоря, не представляю, как он умудрялся обходиться без них столько лет. Кажется, в наше время без кредитки никуда. – Да, без нее трудно, – согласилась Мерси. – А что насчет работы? Последние шесть лет он официально нигде не работал. – Вроде так. На лесопилке он повредил себе спину. Когда я видела его пять лет назад, он был счастлив, что больше не нужно работать физически. Сказал, оформляет инвалидность… – Она выпрямилась и твердо посмотрела гостям в глаза. – И правильно сделал. Ему и в самом деле тяжко пришлось. После того несчастного случая отец набрал почти пятьдесят фунтов веса, потому что почти не мог двигаться. Он не искал подачек. – Конечно, нет, – Мерси кивнула. – Как он жил один после травмы? – Меня это тоже волновало. Но когда я навещала отца, все выглядело хорошо. Соседи были рады помочь ему. – Ваши родители развелись, когда вы были еще ребенком, так? – спросил Трумэн. – Да. Мать умерла два года назад. – Дебби поджала губы. – Я была единственным ребенком. Теперь у меня нет родителей, – тихо произнесла она. Ее подбородок по-прежнему был вздернут, а взгляд невозмутим, но Мерси заметила, что ее броня дала трещину. – Вы знали, что его дом в Неваде конфискован? – мягко спросила Килпатрик. У Дебби отвисла челюсть: – Он сказал, что продал его. – А где он мог жить? – поинтересовался Трумэн. – Даже не знаю… – От изумления голос Дебби стал более резким. – Он никогда не говорил, что ищет жилье. Наверное, мог снять какую-нибудь каморку… – Она перевела взгляд с Мерси на Трумэна: – Наверное, вы не нашли счетов за квартиру? – Не нашли. Но он мог снимать жилье неофициально, по личной договоренности. – А он точно жил в Орегоне? – спросила Дебби. – Давно он уехал из Невады? – Мы надеялись, что вы прольете свет на эти вопросы. – Мерси сделала паузу, обдумывая, как бы поделикатнее задать следующий. – Как вы считаете, ваш отец был склонен… к независимости? Может, жаловался, что законы слишком досаждают простым людям? На лице женщины появилось понимание. – Вы хотите спросить, относился ли мой отец к тем чудикам, которые считают, что правительство зря лезет в их дела? – Ее губы дрогнули в легкой улыбке. – Что-то в этом роде. – Скажем так: отец весьма удивился, когда я пошла учиться на адвоката. – Он разозлился? – уточнил Трумэн. Дебби, казалось, погрузилась в свои мысли, обдумывая вопрос. – Он всегда злился, – тихо ответила она. – Дом его родителей давно конфисковали. Сколько себя помню, он всегда возмущался из-за этого. Вечно рассуждал, что людей надо оставить в покое, чтобы они могли жить как хочется, а не облагать налогом при каждом повороте головы. – А что он думал о правоохранительных органах? – Мерси сглотнула комок в горле: она не была уверена, что хочет услышать ответ. – Он всегда ненавидел копов. Копов и военных – это я помню с детства. Не знаю почему. Килпатрик заметила, что подбородок Трумэна словно окаменел. Надеюсь, целью этих пожаров были не полицейские. – А теперь расскажите, почему за это дело взялось ФБР. – Судя по тону и манере, Дебби перешла в режим адвоката. – Я расследовал серию небольших поджогов в Иглс-Нест, – сказал Трумэн. – А когда двое шерифов выехали на крупный пожар, их убили. Потом кто-то выстрелил в одного из моих подчиненных на пожаре, где мы нашли тело вашего отца. ФБР занялось расследованием гибели шерифов. Теперь смерть вашего отца тоже часть дела. – Ваш подчиненный в порядке? – Да, стрелок промахнулся. Спасибо, – Трумэн кивнул. – Вас интересует, участвовал ли мой отец в поджогах. И в убийствах. Мерси и Трумэн молча смотрели на молодую женщину. Та отвернулась и слегка вздрогнула: – Это ужасно. Я соболезную по поводу смерти шерифов, но, откровенно говоря, не представляю, что отец в этом замешан. – Она встретилась взглядом с Мерси. – Он был безобидным, как большой плюшевый мишка. Добрый и мягкий – и мухи не обидит. Просто не мог. Да, он ругал полицию, но вряд ли перешел бы от слов к действиям. – Известно, что на момент смерти на его имя было зарегистрировано два ствола, – сказала Мерси. – А у него были еще? Дебби пожала плечами: – Об этом не меня спрашивайте. Понятия не имею, что у него было. Отец любил стрелять и даже выиграл несколько призов. Превосходно стрелял из винтовки. – Она повернулась к Трумэну: – Но он никогда никого не убивал. В комнате повисло молчание. Наконец агент Килпатрик решила, что пора его нарушить: – Не припомните, в Бенде у него были знакомые? Дебби повернула голову вправо, уставившись на пол, и поджала губы. – Не знаю. Я не слишком обращала внимание, с кем из незнакомых мне людей он разговаривает. – Она моргнула и опять повернулась к Мерси: – Даже не знаю, с кем дружил последние десять лет. Я плохая дочь? – прошептала она. – Вовсе нет. – Килпатрик почувствовала приступ тошноты: у нее самой словно было похожее клеймо на лбу. – Он хоть раз говорил о планах переехать в Орегон? – спросил Трумэн. – Кажется, что-то говорил… – Лицо Дебби прояснилось. Она выпрямилась. – Когда я переехала сюда по работе четыре года назад, он сказал, что никогда не покинет Неваду. Но примерно год назад, – женщина почесала подбородок, сосредоточенно вспоминая, – кажется в Хэллоуин, отец упомянул, что какой-то его знакомый переезжает в Орегон, и в шутку заметил, что тоже рассматривает такой вариант. – Ее темно-карие глаза метались от Мерси к Трумэну и обратно. – Примерно тогда он и лишился дома, да? Килпатрик кивнула. Плечи Пенс опустились. – Мне нужно было внимательнее прислушиваться. Возможно, так он пытался попросить помочь ему с жильем… – Она прижала ладони к глазам. – Проклятье… Кажется, я просто рассмеялась в ответ. Сказала, что точно знаю: он никогда не уедет из Невады. Жаль, не помню, о чьем переезде сюда он говорил. Честно говоря, я не запоминаю ничьих имен. Не могу даже назвать вам тех милых людей, которые жили по соседству давным-давно. – Поскольку мы еще не выяснили место его жительства, у нас нет никаких его вещей, кроме одежды, – сказала Мерси. – Конечно, завтра, когда СМИ сообщат о его смерти, объявится кто-нибудь со свежей информацией. Но мы хотели сначала побеседовать с вами. – Кто-то точно должен знать, где он провел последний год. – В глазах Дебби засветилась надежда. – Скажу сразу: можете забирать и исследовать любые его вещи, если это поможет найти убийцу. – Она сделал паузу и продолжила задумчиво: – Мой отец мертв, и я не обязана скрывать его прошлое. – Спасибо. – Мерси заметила взгляд Трумэна и приподняла бровь. Что-нибудь еще? Шеф полиции покачал головой, встал, протянул Дебби визитку и произнес стандартную фразу: просьба связаться, если вспомните что-то еще. Мерси сделала то же самое, и оба попрощались. На улице было прохладно. Идя от дома Дебби к машине, Мерси подняла повыше воротник куртки. – Чувствую, вот-вот пойдет дождь. – Здесь очень сыро, – согласился Трумэн. – Что думаешь насчет ее характеристики Пенса как плюшевого мишки? – Я думаю, она – скорбящая по отцу молодая женщина. – Дебби умна, – продолжил Дейли. – Думаю, если б ее отец был способен на убийство, она знала бы это. – Никто не может по-настоящему знать, на что способен другой человек. Не важно, дочь ты ему, сын или жена. Все видят только то, что ты хочешь им показать. – Трумэн внимательно посмотрел на нее, и Мерси отвернулась. – Дебби призналась, что Пенс отлично стрелял. А убийца шерифов – превосходный стрелок. – Таких по нашу сторону гор много. – Верно, – согласилась Килпатрик. По нашу сторону гор.