На безупречно гладкой скуле Роуз в окружении свежих кровоподтеков красовалась царапина. На лбу виднелись два крошечных пореза. Мерси захотелось кого-нибудь ударить. Шрамы на лице сестры только-только затянулись, а теперь – вот это… – Трумэн пришлет кого-нибудь за заявлением, – сказала Мерси, осматривая сестру: нет ли еще каких ран. – Это не… – Не спорь со мной. Да что не так с женщинами в нашей семье? В дверь постучали. Мать открыла. Услышав приветствие Трумэна, Мерси расслабилась: хорошо, что он приехал сам. Через секунду его рука легла ей на плечо. Шеф полиции поздоровался с Роуз и уселся на свободный стул. – Вы не представляете, как я взбешен… – начал он. – В очередь, – огрызнулась Мерси, ища в его взгляде поддержку собственной злости. И она ее получила, судя по спокойным карим глазами. – Расскажи, что произошло. Трумэн вытащил ручку и открыл блокнот. Слушая Роуз, Мерси стискивала пальцы. – Их было двое, – начала сестра. – Один шел за мной футах в двадцати. Я услышала его шаги по дороге к магазину Хэкетта. Затем они ускорились. Он подошел ближе и начал говорить мне в спину ужасные вещи. – Какие? – уточнил Дейли. – Что я ношу в себе отродье сатаны. И что я шлюха. Несколько раз повторил это самыми неприличными словами. Мерси застыла, боясь, что разобьется вдребезги, если сделает слишком глубокий вдох. – Потом я услышала, как к тротуару подъехала машина. Его походка изменилась. Я услышала, как мой преследователь открыл дверцу. Он и тот человек, который, как я думаю, был за рулем, что-то говорили друг другу. Я плохо расслышала. – Роуз глубоко вздохнула и вздернула подбородок. – Потом он назвал меня по имени. Я остановилась и обернулась… Надо было не останавливаться, а идти дальше! Мать Мерси встала за спиной Роуз и, наклонившись, обняла ее за плечи, зарывшись лицом в волосы дочери. – Я почувствовала удар камнем, – женщина указала на царапину. – Потом удары послабее: это были комки грязи. – В ее голосе послышалась ярость. – Он продолжать обзывать меня шлюхой. Второй – наверное, водитель – тоже. Затем дверца хлопнула, колеса взвизгнули, и машина уехала. У Мерси перехватило дыхание. Ее пальцы словно оледенели. Она не была уверена, сумеет ли произнести хоть слово, не разрыдавшись. – Ты узнала их голоса? – заботливо и спокойно спросил Трумэн. Веди себя как он. – Нет. – Но ты же знаешь всех в округе, – заметил шеф полиции. – Да. Наверное, они не местные. – Но они знают, как тебя зовут, – сказал Трумэн. – А были другие инциденты, связанные с ребенком Роуз? – Он перевел взгляд на мать Мерси. Ребенком. Мерси уставилась на пока еще плоский живот сестры. Роуз покачала головой. Хоть нападавший и говорил о ее беременности, Мерси успела позабыть об этом. Роуз тут не единственная невинная жертва. – Они знали, что она беременна, и, судя по всему, знали, при каких обстоятельствах, – заметила Мерси. – Слухи быстро расползаются, – ответил Трумэн. – Кто способен на такое? – испуганно прошептала Килпатрик-старшая. Она по-прежнему плакала, уткнувшись в волосы Роуз, которая подняла руку и похлопала мать по плечу. На ее лице застыло сдержанно-спокойное выражение. Сестра перенесла это лучше, чем мама. Роуз всегда была самой стойкой из младших Килпатриков. Мерси иногда спрашивала себя: от природы она такая или выработала стойкость ради самосохранения? Ее братья не раз были готовы пустить в ход кулаки, когда с Роуз неуважительно обращались, но сестра всегда разряжала обстановку. Спокойное выражение ее лица заставило Мерси задуматься, не скрывает ли сестра свои эмоции, чтобы другие держали себя в руках. Или она и вправду так безмятежна? Агент Килпатрик спрятала поглубже бушующую ярость. Если Роуз может оставаться спокойной, значит, и я могу. Открылась дверь черного хода, вошел отец. При виде собравшихся за кухонным столом он застыл на месте. Обстановка сразу накалилась. – Что произошло? – спросил он резко, ненадолго задержав взгляд на Мерси и кивнув Трумэну. И я рада тебя видеть. – Роуз… – начал было Дейли. – Ничего особенного, – вмешалась та, крепче сжимая руку матери. – Роуз, что у тебя с лицом? Отец снова посмотрел на Мерси. Его взгляд сверлил насквозь. Роуз кратко пересказала случившееся. На отцовском лице мелькнула вспышка боли. Его взгляд продолжал блуждать между дочерями. Однако на Роуз он смотрел нежно и мягко, а Мерси буквально испепелял. – Мы сами разберемся, – заявил Трумэну Карл Килпатрик. Он по-прежнему стоял на пороге кухни, не двигаясь с места. Ботинки, джинсы, толстая куртка, шляпа в руках… За прошедшие десятилетия отец совсем не изменился. Разве что волосы слегка поседели, да морщины появились. А еще этот взгляд… – И оставьте Паркеров в покое, – добавил отец, обращаясь уже к Мерси. Она замерла. – Но почему? – спросил Трумэн. – Они стали жертвой серийного поджигателя. Необходимо расследование. Отец перевел взгляд на Дейли, что позволило Мерси немного отдышаться. – Что сделано, то сделано. Не мешайте им жить своей жизнью. Мы будем присматривать за ними, и нам не нужно, чтобы чужаки совали нос куда не следует. Это всегда плохо заканчивается. Трумэн встал и посмотрел на Мерси. – Тогда мы уходим. Роуз, я начну искать свидетелей. Мерси посмотрела на мать и сестру. Обе молчали. Мать избегала смотреть ей в глаза. Мерси заметила, что под столом – так, чтобы не видел отец, – Роуз показала ей большой палец. Знак поддержки, как в детстве: когда Килпатрикам-младшим грозил отцовский нагоняй, такой жест означал, что Роуз потом утешит их. Отец об этом не догадывался. На нее напали, но она все равно пытается поднять мне настроение. Мерси переполняла любовь к сестре. На глаза навернулись слезы. – Спасибо, Роуз. Задержавшись взглядом на отце, она вышла из дома. Трумэн – за ней. Он когда-нибудь простит меня? Хоть я и не совершила ничего дурного… Мерси сделала вид, что рвет на себе волосы. – Понимаю, – посочувствовал Трумэн. – Понятия не имею, о чем думает твой отец. – Подозреваю, что-то вроде «Леви мертв из-за Мерси». – Не говори так, – оборвал Дейли, глядя на нее с предельно серьезным выражением. – Я так не считаю, – заметила Мерси. – Просто предполагаю, что у него на уме. – Он одумается. – Трумэн притянул ее к себе и крепко обнял. – Мне жаль, что тебе приходится проходить через все это. Один только рассказ Роуз чего стоил… – Хватит о моем отце. – Мерси уткнулась носом ему в плечо, вдыхая студеный запах осени, которым пропиталась куртка. – Меня волнует только одно: как защитить Роуз. Ушам своим не верю, что на нее посмели напасть. Все в городе всегда обожали ее. – И по-прежнему обожают. Как она и сказала, скорее всего, это не местные.