Кабинку я покинул с одной навязчивой мыслью — мне кажется, или Лилия вполне могла бы справиться с молнией сама? Мысль возвращалась то и дело, весь час что я просидел на пуфике, отвлекая и не давая сосредоточиться на зомбиубийствах. — Вам стоит сесть спереди, — сказал я на парковке открывая машину. Лилия замялась, но села. Домой она возвращалась в старом своем платье — нужно будет сжечь их. Думала о чем то своем, видимо неприятном — нос иногда морщила. — Послезавтра привезу Розу, — нарушил молчание я. — Думал раньше, но вы болели. — Розу? — спросила недоуменно она. И посмотрела на меня так, что я понял — не знает. Чертыхнулся. — Вас как вообще замуж выдавали? — Сказали нужно выходить, я вышла, выбора у меня не было, — пожала плечами Лилия. Как все просто. — У меня есть дочь. Ей шесть, ее зовут Роза. Сейчас она гостит у родных. Она очень славная. — Надеюсь, я ей понравлюсь. — Она тоже об этом волнуется, — Лилия смотрит в окно и мне не разобрать выражения ее лица, хотя я вижу его отражение — на улице уже стемнело. — Вам вообще что нибудь обо мне говорили? Повернулась ко мне, глянула в упор, исподлобья, но недолго. — Говорили. Что вы жестоки. Что вы монстр. Но ко мне еще никто не был так добр. Неудивительно, что она меня боится. Меня взяла злость. — Они не лгали, — выплюнул слова я. — И я правда монстр, не надейтесь на лучшее. Меня растили монстром. Монстр нужен был нашей семье, такой большой, дружной, зажиточной. Дяде хотелось быть мудрым и понимающим. Ему хотелось быть хорошим отцом, поэтому его сыновья занимали непыльные должности. Но кто-то должен был быть карающим лицом. Меня натаскивали на это с детства. Объявлять расформирование филиалов и увольнять тысячи людей — это Айдан. Сбивать цену, покупая предприятия за копейки, оставляя бывших владельцев нищими — Айдан. Выселять людей из их домов, если эту землю планировал покупать дядя — Айдан. Я делал то, чем не хотел пачкать руки мой дядя. Для многих тысяч людей я и правда стал монстром. А может, я и был им изначально — я отнял дитя у матери. Но об этом говорить с моей юной и нежной женой еще точно рано. Глава 17. Лилия У меня никогда не было столько красивых вещей разом. Тем более — новых. Муратов принес все пакеты и поставил на пол, а я просто выгрузила все кучей на кровать, сидела и гладила, перебирала. Нет, я вовсе не была сорокой, что бросалась на все красивое и новое, но обладать всеми этими вещами было приятно. Я разогрела ужин и сидела смотрела, как Муратов ест. Сосредоточенно, то и дело отвлекаясь на телефон, хмуря брови, словно там, в телефоне этом происходило что-то нехорошее. Смотреть, как мой муж ест тоже было приятно. Остаток вечера до самой ночи и все следующее утро я стирала, сушила и гладила свои новые вещи, развешивала на плечиках и раскладывала на полках гардероба. Разложу, сделаю пару шагов назад, полюбуюсь — красота. Я даже стала бояться того, как это мне нравится. Муратов уехал очень рано, хотя сегодня был выходной. Я поневоле стала задумываться, а вдруг ему не нужно мое тело, потому что у него есть уже женщина? Человек с репутацией монстра вполне мог позволить связь не обременяя себя узами брака. Эта мысль неприятно царапала и саднила. Еще я то и дело думала о том, что завтра привезут мою падчерицу. А я никогда вообще не имела дело с детьми! Мы с отцом жили слишком изолированно, и почти всю свою жизнь детей я видела только со стороны. Но тем не менее понимала, что шесть лет это уже не милый толстый карапуз. У шестилетки есть свой разум, мнение и симпатии. Я могу ей не понравиться. Привязан ли к своей дочери Муратов? К тому времени я уже точно знала — домой я не хочу. Я не вернусь к отцу. Здесь в этой маленькой закрытой вселенной мне было хорошо и почти спокойно. Но наш брак все ещё не завершён и права мои здесь птичьи. Муратов может вернуть меня в любой момент. А если я не понравлюсь его дочери и она велит ему избавиться от меня? В обширной библиотеке я нашла книгу о воспитании детей. Налистала до глав с нужным мне возрастом в пять-семь лет. Почитала. Поняла, что меня ждет ад, но Муратов бы иначе и более емко выразился. Мне стало страшно — я не смогу завоевать симпатий этого ребенка. И симпатий ее отца мне тоже завоевать не удаётся! Преисполнившись решимости я снова пошла в библиотеку. Рылась целый час. Здесь было множество томов классики, несколько стеллажей уставлены научной фантастикой, много исторических книг. Психология, бизнес, воспитание детей. Ничего по практике близости между мужчиной и женщиной я не нашла, наверное Муратову это просто не нужно, он и так все знает. Но я то не знаю! — Меня вернут отцу, — в отчаянии прошептала я. Завтра ребёнка уже привезут, а я так и не стала женой ее отцу. Тогда я вспомнила про телефон, который у меня имелся, но почти не использовался. Поисковая строка шла прямо поперек экрана и трудностей ее поиски не вызвали. Как бы сформулировать необходимое? Несколько минут подумав я ввела в строку "Как соблазнить мужчину". К тому, что поиск выдаст еще и картинки, я была не готова, заалела и глаза зажмурила. Осторожно, не глядя на них, нажала на первую ссылку. Сказано было многое. Главное я уяснила — непосредственная атмосфера. С этим как-то сложно. Следом — белье красивое. Этого теперь много было. Музыка. За прослушиванием музыки Муратов еще ни разу не был пойман. А ещё — алкоголь. Алкоголя я боялась, я видела, что он делает с людьми, и на его употребление никогда бы не решилась, хотя в статье было сказано, что он раскрепощает. Когда в дверь постучали я как раз читала про особенности первого соития, поэтому подпрыгнула со страху и неожиданности, даже телефон отбросила. Хотя бы стучаться снова начал. — Добрый вечер, — сказал Муратов входя. — Вы чего такая красная, снова обгорели? — Нет, — выдавила я. Просто как раз сидела и читала, как бы мне ловчее вас совратить. — Идёмте, — позвал он. Я встала и пошла за ним. Недалеко — в мою гардеробную. — Здесь что-то дорого вам, как память? Как память мне были дороги только драгоценности мамы, но кулек с ними был спрятан под матрасом моей постели. — Нет, — покачала головой я. — Отлично. Жестом фокусника Муратов достал из кармана шорт большой мусорный пакет. И не церемонясь начал закидывать в него стопки моей одежды. Старой. Платья, футболки, даже мое нижнее белье. — Что вы делаете? — поразилась я. — Ритуальное сожжение, — заговорщическим шепотом ответил он. — Топайте за мной. И пошел, своим фирменным широким шагом, я семеню рядом. Вышли на задний двор. Там большая зона для шашлыков. Здесь красивая беседка, плетёная мебель, зона для готовки. А чуть в стороне — большой красивый мангал. В него горой вываливаются все мои вещи. На самой вершине горки мои трусы и от этого неловко. — Это безрассудство! — воскликнула я. — Я могу их носить еще! — Ими даже полы мыть стрёмно. Вынес из беседки пластиковую бутылку, полил мои вещи едко пахнущей жидкостью, чиркнул зажигалкой, огонь вспыхнул сразу и резко, словно только и выжидал этого момента. Муратов прикурил от костра сигарету и с наслаждением затянулся. — Вы сумасшедший, — резюмировала я. — И монстр, — напомнил он. Я рассердилась. Развернулась и резким шагом ушла домой. И дымом еще провонять успела, а мне между прочим этого сумасшедшего еще совращать! Пришлось волосы мыть и сушить их добрых полчаса. Заплетать не стала — распущенные в деле совращения куда как лучше, об этом мне сказал интернет. Я выбрала белье. Оно было скромным, но все равно откровеннее моего прежнего. Платье до колен на тонких бретельках. Посмотрела на себя в зеркало — словно голая. Не выдержала, перехватила волосы резинкой. Почти распущенные. — Сама ты сумасшедшая, — сказала я отражению. — Сладкая вы парочка. Ущипнула себя за руку, надеясь привести в чувство. Не помогло. Вдохнула глубоко и вышла навстречу своему безумию. Где кабинет Муратова я знала, по вечерам он в основном был там. Постучала. — Да, — услышала в ответ. — Входите. Я вошла и встала в дверях, не понимая, как сделать то, что планирую. — Да проходите уже, — не выдержал Муратов. — Случилось что-то? Сделала несколько шагов, замерла у стола. Бестолковая я! Глупая! Зачем пришла! Я уже было решила промямлить что нибудь про пропущенный ужин, когда увидела фотографии. Они, так и не вставленные в рамки небрежно валялись на подоконнике. На верхней какая то женщина стояла рядом с Муратовым. Рядом с моим мужем. — Я…— начала я. — Секунду, — отозвался он. Отошел от стола и встал спиной ко мне у шкафа забитого бумагами. Я перевела взгляд на стол. На нем помимо компьютера и кучи лишнего барахла пузатый низкий бокал. В нем что-то золотистое. Это явно алкоголь. Надеясь, что в интернете плохого не напишут, я схватила бокал и залпом опрокинула его в рот. И…и время остановилось. А вокруг меня внезапно закончился воздух. Я открывала рот, пытаясь вдохнуть его, но безуспешно. Внутренности мои горели, на глазах выступили слезы, я чувствовала себя рыбой выброшенной на берег. — Лилия, — осторожно спросил Муратов. — Вы что, выпили? Я пыталась сказать да, но не смогла. По-моему, я умирала. Глава 18. Айдан