— Мне плевать, — отодвинул тарелку он. — Делайте что хотите. Спасибо за ужин, перед возвращением я вам напишу, оставьте свой номер. Я снова покраснела. Я знала, что иметь телефон это норма современной жизни, но отец запрещал. — У меня нет телефона. Муратов снова выругался, он непременно попадет в ад, пусть и не пил сегодня вечером. — Завтра курьер привезёт днем, с симкой внутри сразу. Заодно продукты закажу, составьте список , что нужно оставьте его на столе. — Я…вашу калитку открывать не умею. — Блядь, — вырвалось у Муратова, — идёмте. Я поспешила за ним на улицу. Он вышел прямо босиком, но наверное идти по гладким каменным дорожкам не больно. Шел размашистым шагом, мне приходилось почти бежать рядом. — Вот, — сказал он. — Если позвонят в ворота, можно открыть домофоном, им умеете пользоваться? — Да, — почти обиделась я. — Если в калитку, нужно будет выйти, мы ею почти не пользуемся и не подключили. На эти две кнопки жмите одновременно и дверь откроется. Я кивнула. Смотрел он на меня, как на глупого ребенка, но обижаться я не стала — он и так удивительно терпелив. Настолько, что это даже пугает. Вечером я по привычке уже подготовилась, но до двух не досидела — уснула к полуночи. Встала рано и успела увидеть в окно, как Муратов садится в машину, уезжает, а ворота послушно закрываются за ним. Я осталась одна, совсем одна, только я, этот большой дом и сад, больше никого. И перспектива нечаянного одиночества вселяла в мою душу восторг. Глава 12. Айдан Дядя в какой-то степени был мне больше отцом, чем отец. Тот не был плохим, нет, но мать моя умерла рано, отец много работал, управляя филиалом семейного предприятия в родном городе, а когда женился второй раз, я оказался несколько не нужен, не вписываясь в картину счастливой молодой семьи. Мачеха натыкаясь на меня взглядом, словно спотыкалась каждый раз, мрачнея. Так и решили — мальчику, мне то есть, негоже в глубинке штаны просиживать. Нужно учиться в большом городе, впитывать прогресс и прочие современные достижения. Я поступил в лицей интернат, очень престижный, выходные проводил у дяди и его жены, статной и сильной духом тети Фариды. Дядя же натаскивал меня на семейный бизнес, в котором я до сих пор преуспевал на радость своей семье. Сейчас же он сидел за столом напротив меня, смотрел, казалось не мигая и взгляд черных глаз был тяжел и непроницаем. И чёрт знает, что за мысли в его голове бродят. — Как жизнь семейная? — спросил наконец он. Я едва не поморщился, вспомнив об оставленной дома жене. Девушке, которая всего на свете боялась, особенно меня, ни разу в жизни не ела пиццу и не имела телефона. — Прекрасно, — излишне жизнерадостно ответил я. Дядя постучал карандашом по столу. Явно не о моей семье он сейчас думает. Посмотрел на часы — вылет через четыре часа. Надо бы уже собираться в аэропорт. — Гафуровы недовольны, — наконец сказал он. Я едва не выругался прямо при нем. Я уже давно вышел из детского возраста, но понимал, что старшее поколение семьи такого не приемлет. Сдержался. — Что им нужно? — Сердятся, что жену ты себе новую завел, совсем позабыв о прежней. Забыть о прежней жене бы не вышло хотя бы потому, что от неё мне осталась Роза. А еще мой помощник ежемесячно переводил деньги на счет семьи Гафуровых, чтобы они не возникали на горизонте. — Это религиозный брак, — наконец сказал я. — Насколько я понимаю, мне достаточно выделить ей содержание и трижды сказать фразу я развожусь. — Муратовы не разводятся! — стукнул кулаком по столу дядя. Я не сдержался и все же скривился, словно лимона отведал. — Конкретно этот Муратов и не женился бы, если бы на него не давили,— ответил я.— Вы меня вынудили на этот брак. — Нам нужна была земля Гафуровых, иначе он бы ее не продал, ты же понимаешь. У него слишком много дочерей, а мои сыновья уже женаты. Оставался только ты. Благо семьи превыше твоих амбиций, сынок. Сынок…как же. Не верю, что не существовало иных способов договориться. Просто этот был выгоднее обеим сторонам. — И что прикажете делать? Собирать гарем? — Лети…— решил дядя.— Лети, как и собирался, работай, с Гафуровым я договорюсь. Я снова на часы посмотрел. Успеваю заехать проведать дочь, хотя бы на несколько минут. Роза выскочила навстречу едва я заехал во двор, даже испугался, что задену ее автомобилем. — Папа! — крикнула она. — ты меня забрать пришел? — Нет еще, — с сожалением ответил я.— Я улетаю в командировку. — А твоя новая жена красивая? Я не видела ее лицо. Роза видела свадьбу лишь мельком, была простужена. Теперь ее мучило любопытство. — Похожа на твою Лею, — улыбнулся я. Лея — ее любимая кукла. — Значит красивая, — вздохнула Роза. — Ты будешь любить ее больше меня? — Никогда, — обещал я. Вскинула руки, я подхватил ее и прошёлся по саду, стараясь не думать о том, что времени до вылета все меньше. — Айсылу сказала, что мачехи все злые и она будет меня обижать. — Никто не будет обижать тебя, моё сокровище. Но я знал, сколько нюансов может быть в отношениях между мачехой и чужим ребёнком. Моя меня не обижала, нет. Просто старалась не замечать, словно меня не было, следила за тем, чтобы я был одет и сыт, и услала при первой же возможности. Но мне было двенадцать. Я был взрослее. Я был мужчиной. Сможет ли Роза смириться с нелюбовью? — Беги играй, — шепнул я. — Папе скоро на самолет. Уже в аэропорту пришло уведомление о доставке, теперь у моей жены был телефон. Сообщение о том, что номер в сети — только через три часа. Неужели она все это время пыталась его включить? Возможно, учитывая, что я учил ее открывать дверь…как бы то ни было, я с головой погрузился в работу, выкинув из головы обеих навязанных мне жен. Если дядя не решит этот вопрос, я попытаюсь откупиться. Я откупался уже несколько лет, оплачивая право жить спокойно и давать Розе хоть какую то стабильность и надежность. Вспомнил Гафурова — огромный мужчина, черная с проседью борода, косая сажень в плечах. Домостроевец, семейный диктатор. Про нашу семью многое говорили, но никто у нас не практиковал многожёнство, я был вынужденно первым. У Гафурова было три жены. Одна юридически, две через никах. Шесть сыновей, восемь дочерей. И много, очень много земли, которая так нужна была моему дяде… — Что угодно, — буркнул я, выезжая на такси из аэропорта уже вернувшись, машину я бросил у дома дяди два дня назад. — Только не вторая жена. Второй мне не вынести. Посещение филиала заняло всего два дня вместо запланированных четырёх и домой я возвращался раньше. К Розе не поехал — они к кому-то в гости ушли, сразу домой. Жена-девственница трубку не брала. Нахрена, спрашивается, я телефон ей брал? Из такси вышел, отпер калитку, вошел, успел сделать несколько шагов и остановился. Встречали меня оригинально. Глава 13. Лилия Одиночество дарило мне покой. Я и раньше чувствовала себя спокойно только когда отца не было дома. А теперь…теперь у меня были сад, солнце, пчелы. Как только Муратов уехал я принялась за уборку холодильника. Выбросила кучу бутылок и банок с полузасохшими соусами и даже дышать стало легче. После ревизии холодильник стал почти пустым, зато намытые полки радовали чистотой. Тем временем мне привезли телефон и целых три пакета с продуктами. Продукты я почти любовно расставила по шкафам и полкам холодильника, а с телефоном все тянула. Даже страшно было. Приготовила себе перекусить, запустила робот пылесос кататься по коридору и кухне, а сама то и дело косилась на коробку, загружая себя домашними делами, которые никто у меня делать и не просил. Телефон было нельзя. Я и телевизор то толком не смотрела — он всегда стоял у отца в комнате. Я примерно предполагала какое обилие возможностей он мне даст и только от этого кружилась голова. Муратов — змей искуситель. Он появился в моей жизни перевернув все с ног на голову. Раньше жизнь была пусть и не счастливой, но простой и понятной, а теперь каждый шаг словно по минному полю. Решилась я только вечером. Достала. Включила. Заворожённо уставилась на яркий красочный экран. В девятнадцать лет я вдруг обрела то, что сейчас есть у каждого современного школьника. Телефон. Полчаса я тыкала во все иконки от напряжения прикусив губу, но все же разобралась. Только звонить мне было некому. Хотя… — Да? — осторожно отозвался голос подруги. — Регина! — воскликнула я. — У меня телефон есть! И тут же устыдилась своей неприкрытой , детской радости. Раньше в такие моменты отец шикал на меня и отправлял в детскую — чтобы не позорила перед людьми. С Региной мы говорили полчаса, договорились, что завтра брат ее привезет в гости на два часа, а потом заберет. Ложиться спать одной в доме не было страшно. Я первый раз могла уснуть спокойно, не прислушиваясь к чужим шагам, ожидая, когда незнакомый почти человек посягнет на мое тело и душу. Выспалась. Бабка, которую Муратов звал Раей, ворчала и готовила еду, которую никто не ел. Нужно будет поговорить с мужем, пусть уже велит не приходить ей. Халид принес мне саженцы роз. Мы выбрали солнечное место для посадки, он принялся готовить землю, а я стояла рядом и впитывала солнце. — Если повезет, первые цветы в августе будут, — сказал он. — Конечно повезет! Я завтра их посажу, подруга скоро приедет. Я испекла нам бисквит, украсила его взбитыми сливками и дольками фруктов, заварила чай, нарезала крошечных бутербродов проткнув их шпажками. С удовлетворением оглядела дело рук своих и понеслась открывать — звонили. — Как красиво! — восхищалась Регина. Она лукавила. Дом был красивым, но в нем не было жизни. Но теперь с моими усилиями исчезла хотя бы заброшенность.