– Нет. Кажется, Бенджамином Франклином. Мириэль почти улыбнулась в ответ и вернулась к работе. Она не понимала, почему смерть Гектора так сильно повлияла на нее. Словно раньше он был связующим звеном с ее прежней жизнью, с ее жизнью в Калифорнии, а теперь эта связь оборвалась. Ей удалось сохранить достаточный запас чистых игл и шприцев, пока тянулось утро, но ее вымученная улыбка исчезла безвозвратно. Когда в очереди на инъекцию осталась всего дюжина пациентов, появился Фрэнк. Пока внимание сестры Верены было сосредоточено на приготовлении необходимой ему дозы масла, он наклонился через стол с медикаментами и прошептал Мириэль: – В субботу вечером поторопись с ужином, а затем встретимся под дубами. Ровно в пять тридцать. Какого дьявола?! Прежде чем она успела ответить, он приложил скрюченный палец к губам и исчез за ширмой. * * * Весь следующий день Мириэль размышляла над загадочными словами Фрэнка. – Он ведь знает, что я замужем, верно? – уточнила она у Айрин, когда они сортировали таблетки в аптеке. Возможно, его намерения были далеко не романтическими, однако, если бы кто-нибудь увидел их наедине под дубами, Бригада Кресел-качалок несколько дней распускала бы грязные сплетни. – Трудно не заметить это блестящее золотое кольцо на твоем пальце. – Может быть, мне не стоит с ним встречаться. – Послушай, детка, в своей жизни я знала много мужчин. Большинство из них болваны. Но Фрэнк хороший парень. Просто пойди. Это того стоит. Очевидно, Айрин знала больше, чем рассказывала. – Пожалуйста, скажи, что мне не придется опять одалживать твои галоши. Айрин улыбнулась. – Не в этот раз, детка. На следующий вечер, несмотря на свои сомнения, Мириэль улизнула сразу после ужина. Дойдя до лужайки под дубами, она никого не обнаружила. Малиновки распевали на ветвях, а вечерний ветерок трепал испанский мох. Она уже начала поворачивать назад, когда услышала тихий свист. Мириэль посмотрела в направлении звука и увидела за толстым стволом одного из деревьев Фрэнка, отчаянно машущего ей рукой. Она подошла к нему как раз в тот момент, когда в поле зрения появился сторож Дойл. – Ш-ш-ш, – сказал Фрэнк, притянув ее к себе, чтобы она присела рядом. Его волосы, гладкие и аккуратно причесанные, блестели под шляпой в золотистом солнечном свете. От него пахло сандаловым деревом и мылом для бритья. Они выглядывали из-за ствола, пока сторож Дойл шагал вдоль забора. Когда он добрался до дальнего угла и направился на запад, к домам, Фрэнк прошептал: – Пошли. Прежде чем Мириэль успела спросить, куда они направляются, он бросился к забору. Она мгновение поколебалась, затем последовала за ним, пытаясь не отставать, ее каблуки утопали в мягкой земле. К тому времени, как она добралась до забора, Фрэнк уже обрезал кусачками, которые вынул из кармана, несколько нитей проволоки у основания ограды. Он отодвинул отрезанную секцию, словно это была крышка от банки сардин, и жестом предложил ей пролезть. – Я не могу сбежать. Доктор Росс предупредил, что, если я попробую еще раз, получу еще один месяц тюрьмы. – Это только на одну ночь, – заверил Фрэнк. – Мы вернемся прежде, чем кто-нибудь поймет, что нас нет. После минутной заминки она согнулась и вылезла наружу. Фрэнк последовал за ней, затем осторожно прикрыл дыру в заборе. Не наклоняясь и не осматривая каждое звено, сторож Дойл никогда не обнаружит, что металлические нити перерезаны. Они прокрались к дорожной обочине и подождали в овраге, пока в облаке пыли в нескольких ярдах впереди не остановился грузовик модели «Т» и просигналил один раз. – Подожди здесь. – Держа руки в карманах, Фрэнк подошел к водителю и что-то сказал, водитель кивнул. Фрэнк передал ему сложенную купюру. Наблюдая за своим попутчиком, Мириэль заметила, что он одет элегантнее, чем обычно. На нем был отличный костюм из серой камвольной шерсти и широкополая шляпа-дерби[63]. Он выглядел не как сбежавший прокаженный, а как веселый городской парень. Но, разумеется, водитель знал с кем имеет дело. Тем не менее он взял деньги и мотнул головой в сторону кузова. Фрэнк помахал ей рукой и помог подняться. Тонкий слой соломы покрывал дно кузова. Грузовик рванул с места, прежде чем она успела дважды подумать, садиться или нет. Модель «Т» неуклюже пробиралась по колеям и выбоинам. Мириэль болтало, как лед в шейкере для коктейлей. В воздухе навязчиво пахло пылью. Но, находясь вдали от Карвилла, она вдруг ощутила странную легкость, почти головокружение. – Куда мы направляемся? – крикнула она, перекрывая грохот грузовика. – В Новый Орлеан. Глава 34 Они добрались до города почти к десяти вечера. Улицы в отдаленных кварталах были пусты, окна богато отделанных домов темны. Но, очутившись в центре Нового Орлеана, они увидели грохочущие автомобили, трамваи и повозки, запряженные лошадьми. На тротуарах толпились люди. – Я и забыла, как выглядит цивилизация, – прошептала Мириэль. Дело было не только в том, как все выглядело. Дело было в звуке гудящих клаксонов, звенящих дверных колокольчиков на входе в магазины и воплей уличных торговцев. В запахе бензина, ресторанов и мусорных баков. И она жадно впитывала все это. Водитель высадил их на углу улицы, которую Фрэнк называл Vieux Carré[64]. Местные здания, выглядевшие по-заграничному, обветшали, их оштукатуренный сайдинг потрескался, а крыши покрылись мхом. Стоя на тротуаре, пока мимо с грохотом проносились родстеры и туристические автомобили, Мириэль внезапно почувствовала себя голой. Что если кто-то поймет, что они прокаженные? Она слышала от других пациентов истории о беглецах, возвращающихся в Карвилл в кандалах или под дулом пистолета. Горожане швырялись камнями и мусором, чтобы прогнать их. Кожа Мириэль натянулась. Продавец фруктов на другой стороне улицы то и дело поглядывал в их сторону, пока упаковывал свою тележку. Троица женщин, шепчущаяся в ожидании трамвая, несомненно, говорила о ней. Электрический уличный фонарь, гудевший над головой, светил ярко, словно прожектор. Она потеребила бусы, надеясь, что они достаточно хорошо скрывают повреждение на шее, и оно не привлечет внимания. Их автомобиль умчался, прежде чем Мириэль успела предложить Фрэнку забыть о своих планах – какими бы они ни были – и вернуться в Карвилл. Какой-то мужчина вышел из соседнего здания и направился прямо к ним. Паника скрутила ее изнутри. Он догадался! Наверняка! Фрэнк, однако, казался спокойным. Его рубашка и куртка прикрывали повреждения на предплечьях, а деформированные пальцы были спрятаны в карманах. – Готова, chère? Мужчина неминуемо приближался к ним. Мириэль схватила Фрэнка за предплечье. – Этот человек, я думаю, он… – Как раз в эту минуту, немного не дойдя до них, мужчина свернул в переулок, не обращая ни на кого внимания. Он расстегнул штаны и помочился на кирпичную стену. – О! – Мириэль поспешно отвела взгляд, надеясь, что ее щеки не настолько красные, насколько горячие. – Здесь никому нет до нас дела, – успокоил ее Фрэнк. Она ослабила хватку на его руке. – Ты собираешься рассказать мне, какое сумасбродство затеял? – Не волнуйся. Наша миссия полностью выполнима. Пошли. Она не смогла удержаться от улыбки. До сих пор в этом вечере не было ничего особенного, но тень, преследовавшая ее с похорон Гектора, не успела забраться в кузов грузовика, чтобы последовать за ней. Это стоило всех шалостей, которые планировал Фрэнк. Он повел ее через город к железнодорожному вокзалу. Даже в столь поздний час большой вестибюль был переполнен путешественниками. С высокого потолка свисали электрические маятниковые светильники. Ряды деревянных скамеек заполняли комнату. Когда они направились в дальний угол зала, к противоположной от билетных касс стороне, наряду с французской и английской речью, она услышала что-то похожее на итальянскую и немецкую. Фрэнк остановился у телефонных будок. Он взглянул на большие часы, висящие на стене над ними. – В Калифорнии всего восемь тридцать. Как думаешь, твоя семья еще не спит? Мириэль мгновение тупо смотрела на него. Шум вокруг внезапно стих, и ее сердце забилось в ритме рэгтайма. Она вдруг поняла, что не взяла с собой ни кошелек, ни вечернюю сумочку, и у нее нет денег для звонка, но Фрэнк уже сунул ей в руку маленький мешочек с четвертаками. – Вперед! Я буду ждать тебя здесь. Она закрылась в одной из кабинок. Телефон той же модели, что и любой старый общественный телефон, показался ей чужеродным. Она покачала головой, глубоко вздохнула и сняла трубку. Когда оператор спросила номер, Мириэль ответила не задумываясь. Она засунула дюжину четвертаков в автомат и стала ждать, прислушиваясь к тишине на линии. Затем в наушнике зазвучал знакомый голос дворецкого. – Алло? Горло Мириэль перехватил спазм. – Алло? Она придвинулась ближе к трубке. – Здравствуйте, это миссис Мар… миссис Уэст. Я бы хотела поговорить с мужем. После долгой паузы дворецкий переспросил: – Миссис Уэст? – Да, миссис Мириэль Ли Уэст. Не могли бы вы соединить меня с Чарли и привести детей, если они не спят. Еще одна пауза. – Э-э… да… минутку, миссис Уэст. Линия молчала бесконечно долго, прежде чем в наушнике зазвучал другой голос. – А теперь послушайте, я не знаю, что вы имеете в виду под… – Чарли, это я. – Мириэль?! Как ты… где ты… – В Новом Орлеане. Я просто ускользнула, чтобы позвонить.