Глава 52 Мириэль проснулась в своей постели, лишь смутно помня, как Фрэнк нес ее туда перед уходом. Утро ярко сияло за окном. Она прикрыла глаза от света. Печаль из-за смерти Айрин все еще терзала ее, но паника прошлой ночи прошла. Перекатившись на бок, она столкнулась лицом к лицу с фотографией в рамке на прикроватной тумбочке. Чарли. Она мысленно повторяла его имя снова и снова, надеясь пробудить в себе нечто большее, чем вялую амбивалентность. Фрэнк спас ее прошлой ночью. Не тем, что сделал. Одного его присутствия было достаточно. Когда-нибудь она сможет поделиться своим горем с Чарли. Но он ни за что не поймет Карвилл и ту трагедию, которую она пережила здесь. Она сбросила с себя одеяла и села. Сегодня она должна была отправиться в лазарет для десятого соскабливания кожи. В любое другое утро она бы поспешила принять душ и одеться, горя желанием закончить тест и услышать, как Док Джек объявит, что результаты отрицательные. Сегодня даже это не могло оживить ее движения. Сестра Верена встретила вошедшую Мириэль с обычным выражением лица с поджатыми губами. – Вы опоздали. – Извините, я была… э-э… Я проспала. – Слабая улыбка появилась на ее губах. Сестра Верена упала бы в обморок, если бы узнала, что Мириэль заснула в объятиях Фрэнка. – Доктора Яхимовски вызвали помочь с операцией. – Я подожду. – Она прошла туда, где сестра Лоретта сворачивала бинты, и села рядом, чтобы помочь, хотя у нее был выходной. Пожилая женщина дружелюбно болтала с ней, пока сестра Верена ухаживала за прикованными к постели пациентами, подозрительно поглядывая на Мириэль с другого конца комнаты. Док Джек прибыл через тридцать минут, отметив во время осмотра, как хорошо она выглядит. Повреждение на ее шее исчезло, а остальные оставались бледными и плоскими. – Что бы вы ни делали, продолжайте в том же духе, – сказал он, перенося образцы с кожи у ее большого пальца на последнее стекло. – Если повезет, вы выберетесь отсюда всего через пару месяцев. Звонок на обед прозвенел, когда она одевалась после обследования. Она решила дождаться результатов в столовой, а не в лазарете. Шеф-повар подавал сэндвичи с куриным салатом, яблочным пюре и зеленью. Она схватила тарелку и села за пустой столик в другом конце зала. Прохладный ветерок врывался в открытые окна, неся с собой слабое обещание весны. Пение птиц смешивалось с болтовней местных жителей. Вскоре ее соседи по дому уже сидели вокруг нее. Их разговор застопорился, повисло долгое молчание, пока Жанна не стала называть ее нежившейся в постели лежебокой из-за того, что Мириэль пропустила завтрак. Они все засмеялись, хотя невозможно было не заметить отсутствие фыркающего смеха Айрин. Вернувшись в лазарет, Мириэль услышала, как Док Джек за смотровой ширмой разговаривает с другим пациентом. Она пошла к столу, где сестра Лоретта все еще сворачивала бинты, и взяла длинную полоску марли. На этот раз, пока они работали, пожилая женщина молчала, стараясь не встречаться с ней взглядом. Несколько минут спустя Док Джек и сестра Верена вышли из-за ширмы. Улыбка сползла с его лица, когда он увидел ее. Он что-то пробормотал сестре, прежде чем направиться к раковине, чтобы вымыть руки. Сестра Верена направилась к ней, выражение ее лица было лишено обычной самоуверенности. Желудок Мириэль сжался. – Присаживайтесь вон там, миссис Марвин, – предложила она, указывая на пустую больничную койку, стоявшую чуть дальше остальных. – Что-то не так? Почему Док Джек не может поговорить со мной здесь? Сестра Лоретта забрала частично свернутый бинт из рук Мириэль. – Иди, дорогуша. Я закончу. Мириэль пошла к кровати, но не села. Она смотрела, как Док Джек вытирает руки. Как идет к сестре Верене, стоявшей у стола в дальнем углу комнаты с медицинской картой из манильской бумаги под мышкой. Как они вместе направляются к ней. Пациент 367, гласила надпись на карте. Это напомнило Мириэль о надгробии Айрин, о том, как в конце концов все они просто превратятся в число. – Пожалуйста, сядьте, миссис Марвин, – произнес Док Джек необычно мрачным голосом. – Я не хочу сидеть. Он опустил взгляд и вытер ладони о свой лабораторный халат. Когда он опять посмотрел на нее, в его серых глазах вновь появилась твердость, которую она видела в них тем утром, но ни капли веселья. – Сегодня мы выявили несколько бацилл в соскобах вашей кожи. Ноги Мириэль внезапно стали ватными. – Что вы имеете в виду? – Ваш тест был положительным. Положительным?! Такое невозможно. Она отшатнулась назад, нащупав тонкий матрас как раз в тот момент, когда ее колени подогнулись. – Но вы же сами сказали, что я здорово выгляжу… – Не всегда возможно предсказать, когда и почему болезнь может обостриться. – Но я… – В этом нет ничего такого, о чем стоило бы слишком беспокоиться. Только на двух стеклах были отмечены бациллы. Я уверен, что, если вы продолжите принимать масло чаульмугры и будете следить за своим здоровьем, у вас снова будет отрицательный результат в кратчайшие сроки. – Но я должна вернуться домой через несколько месяцев. Док Джек искоса взглянул на сестру Верену. – Нет, боюсь, что нет. Мириэль вытянула свою руку с очагом поражения. – Вы ошиблись. Проведите повторное тестирование. – Мы не проводим повторное тестирование, миссис Марвин, – вмешалась сестра Верена. – Заткнись, – произнесла Мириэль достаточно громко, чтобы вызвать шепот у прикованных к постели пациентов в другом конце комнаты. – Ты ведь рада этому?! Ты всегда меня ненавидела. – Я никому не желаю этой болезни. Мириэль снова повернулась к Доку Джеку, в ее глазах стояли слезы. – Пожалуйста, здесь наверняка какая-то ошибка. – Но это так. Я попросил сестру Кэтрин в лаборатории дважды проверить стекла. – Я хочу посмотреть. – Она встала, нарастающая ярость придала силы ее ногам. – Обычно мы не допускаем пациентов в лабораторию. Это… Мириэль проскользнула мимо него и выскочила из лазарета. Позади нее послышались шаги. Доктора? Сестры Верены? Мириэль было все равно. Добравшись до лаборатории, она широко распахнула дверь и влетела внутрь. – Покажите мне мои стекла! – потребовала она у сестры Кэтрин. Женщина оторвала взгляд от пипетки и мензурки, которые держала перед собой. – Боюсь, что вы не можете быть… – Все в порядке, сестра, – произнес немного запыхавшийся Док Джек, подходя к Мириэль сзади. – У вас сохранились стекла пациента 367? Сестра Кэтрин принесла набор из шести предметных стекол и включила микроскоп. Док Джек просмотрел их, прежде чем поместить тот, что с надписью «367 – правая рука» под объектив. Он заглянул в окуляр и отрегулировал фокусировку. Когда он отошел в сторону, Мириэль заняла его место, прилипнув к окуляру. Сквозь объектив просвечивало размытое розово-голубое пятно. – Что я ищу? – Mycobacterium leprae – кислотоустойчивый организм, – сказал Док Джек. – Это означает, что он становится красновато-розовым, когда мы наносим краску на предметное стекло, и, когда добавляем кислоту, краситель вымывается только из обычных клеток, бактерии же остаются окрашенными. Мы используем метиленовый синий, но вкрапления вы должны увидеть в виде розовых пятнышек в форме палочек. Это и есть болезнь. Мириэль взглянула еще раз. Медленно цветное пятно обрело форму, и появились палочки, о которых говорил врач. Мириэль попятилась от микроскопа, качая головой. Она врезалась в стену позади себя и нащупала то, что, как она надеялась, было дверью. Вместо этого ее рука наткнулась на полку. Звон падающего оборудования и бьющегося стекла разнесся по маленькой комнате. – Миссис Марвин, с вами все в порядке? Пожалуйста, давайте вернемся к… Мириэль нашла дверь и выбежала из лаборатории прежде, чем Док Джек успел договорить. Она бежала по дорожке, спускаясь по первому попавшемуся лестничному пролету. Ступеньки вывели ее на обширную, усаженную дубами лужайку между юго-восточными зданиями и забором. Мириэль спряталась за широким сучковатым стволом дерева на случай, если Док Джек или одна из сестер отправятся ее искать. Она не могла вынести возвращения в лазарет и выслушивания их фальшиво-оптимистичных прогнозов. Ничто из сказанного ими не могло изменить того факта, что она была приговорена остаться здесь еще на год. Целый год пропущенных дней рождения, праздников и воскресных пикников на пляже. Год без возможности держать на руках своих дочерей и наблюдать, как они растут. Она соскользнула вниз по стволу и села на покрытые мхом корни, торчащие из земли. Когда Мириэль провела ладонью по залитым слезами щекам, она почувствовала, что рука уже была влажной. Опустив глаза, увидела размазанную по ней кровь. Должно быть, она порезалась еще в лаборатории. Кровь выступила бисеринками по краям рваной раны и собралась в центре ее ладони. Это зрелище приковало ее к месту, как это было в ванной в ночь несчастного случая, когда из ее запястья ровным потоком текла густая темно-красная жидкость, окрашивая воду в ванне. Возможно, было бы лучше, если бы она умерла той ночью. Она вспомнила безумное выражение широко раскрытых глаз Чарли, когда он нашел ее. Он схватил ее за запястье и умолял не покидать его. Сказал бы он сейчас то же самое? Через год? Она вспомнила о сыне Айрин и засомневалась. – Полли! Голос Фрэнка испугал ее. Она вытерла окровавленную ладонь о подол платья и встала. Листья над головой заслоняли слабый послеполуденный свет. С ветвей свисали завитки мха. Звук его голоса послышался еще ближе, и она затаила дыхание, надеясь, что он не найдет ее. – Полли, боже мой, что с тобой случилось? – Он потянулся к ней, но она оттолкнула его, оставив темное пятно на его рубашке. – Не прикасайся ко мне. – У тебя идет кровь. Ты… – Это все из-за тебя. – Что? Она закрыла глаза и закричала: – Это все из-за тебя! – О чем ты говоришь? Я столкнулся с сестрой Вереной по дороге в столовую. Она и Док Джек ищут тебя. Сказали, что ты расстроена и… – У меня положительный тест.