Приняв душ и смыв с себя, наконец, грязь и пот, вместе с запахами камеры, я переоделся в недавно купленные обновки, после чего, недолго думая, свернул свою старую одежду комом и запихнул её в пакет. Позже выкину. Завалившись на заправленную кровать, взял с тумбочки свой новый зерком и задумчиво принялся крутить его в руках. Попробовать, что ли, связаться с Бийскими? Или набрать Граца? К сожалению, ни тётка Ружана, ни дед Богдан ответить на мой звонок не смогли или не пожелали. Да и хольмградский профессор звонок просто сбросил. Что ж, тут ничего странного. Мой нынешний номер ему неизвестен, так что и отвечать на невесть чьи вызовы, вечно занятой проф не станет. Он, порой, и звонки коллег сбрасывал, если те мешали ему заниматься очередным экспериментом. А вот Остромиров ответил почти сразу. Но не успел я пожелать ему доброго дня, как тут же был оглушён взбешённым рёвом волхва. Разорялся Вышата Любомирич восемь минут подряд, не сбавляя тона и награждая меня такими эпитетами, что уши в трубочку сворачивались. Мне же не удавалось вставить и слова в его прочувствованный монолог, так что, пришлось молча слушать всё, что думает обо мне один последователь пути Переплута. Но в конце концов у волхва кончился запал. – Тебя где носит, отрыжка Кощея?! – Почти спокойно осведомился он. Отвечать прямо на этот вопрос я не стал, зато в подробностях рассказал о своих недавних приключениях, аресте и грабеже лавки. Не поленился даже отослать собеседнику файл с записью выноса моего имущества из магазина. Остромиров слушал, не перебивая. И, лишь когда я закончил свой рассказ, напоследок уточнив, что в Ведерникове и его окрестностях меня можно не искать, волхв заговорил. – Понятно. Удрал от «особняков», значит, и Ростопчиных с носом оставил. Силён, бродяга. – О Ростопчиных говорить пока рано. – Ответил я. – Но они мне задолжали и крепко, и должок я взыщу обязательно. Может быть не прямо сейчас, но в скором времени. – Не торопись. – Изображение Остромирова в зеркоме качнуло головой. – Лезть в свару с фамильными, в твоём нынешнем положении – последнее дело. Прежде чем на амбразуру ложиться, нужно спину прикрыть как следует, например, заручившись поддержкой влиятельных людей… – Скажем, поддержкой круга волхвов? – Усмехнулся я. – А хотя бы и так. – Невозмутимо кивнул Вышата Любомирич. – Зла мы тебе не желаем, скорее, наоборот. Да и я вроде бы не давал повода для недоверия, так почему ты сразу не связался со мной, как только сбежал от армейцев? – Боялся, что мой зерком уже на прослушке. – Честно ответил я. – А раскрывать свои действия и планы перед противником не хотелось. Было, правда, желание связаться с Бийскими, но увы… не удалось. – Не удивительно. – Нахмурившись, произнёс Остромиров. – Они уже неделю мотаются по городам и весям, упокаивают поднимающиеся кладбища. Так что, им сейчас совсем не до разговоров. – Значит, это правда? – Поинтересовался я. – Что именно? – Не понял волхв. – Я слышал, что неупокои уже в Области появились. В том же Ейске… – Проговорил я. – Хм… да. И не только там. – Нехотя подтвердил Вышата Любомирич, и тут же встрепенулся. – Мы не о том говорим. Мертвяки не твоя забота, Ерофей. Сейчас, важнее другое. В Области идёт эвакуация, под которую ты попадаешь, не только как несовершеннолетний гимназист, но и как перспективный конструктор, в котором заинтересованы Грац и я. Наша группа выезжает из Ведерникова послезавтра. Машины за нами уже выслали. Ерофей, я бы очень хотел, чтобы ты отправился вместе с нами в Хольмград. По крайней мере, до окончания этой свистопляски. Что скажешь? – Да я не возражаю. – Пожал я плечами в ответ. – Сам думал выбираться из Области… – Вот и замечательно. – Бледно улыбнулся волхв. – Тогда поступим следующим образом. Транспорт придёт завтра после полудня, так что, говори, где ты сейчас находишься, и послезавтра вечером мы тебя заберём. – Как насчёт центрального вокзала в Ростове? В девять вечера, например. – Спросил я. – Шустёр. – Качнул головой Остромиров. – Неужто ты уже туда добрался? – Я там буду к указанному сроку. – Увильнул я от прямого ответа. – Не доверяешь, всё же? – Прищурился волхв. – Почему же? Как вы сами заметили несколько минут назад, у меня нет поводов для недоверия. – Заметил я. – Просто исхожу из худших вариантов. – То есть? – Не понял Остромиров. – Ну, вы можете гарантировать, что ваш зерком не находится на прослушке у контрразведчиков, хозяйничающих в Ведерникове? – Силёнки у них не те, чтобы слушать мой зерком. Полномочий не хватит. – Неожиданно зло ощерился волхв, но тут же превратил оскал в улыбку. – Но в одном ты прав, осторожность не помешает. Что ж… так тому и быть. Встретимся у главного входа в центральный автовокзал Ростова, послезавтра, в девять вечера. Постарайся не опоздать, Ерофей. – Не опоздаю. – Тогда, до встречи, друг мой. До скорой встречи. – Остромиров махнул рукой, и экран зеркома погас, вновь превратившись в обычное зеркальце. Я облегчённо вздохнул и, убрав аппарат в карман, покосился в сторону дверей, из-за которых явственно тянуло аппетитными ароматами. Вот ведь… и вроде бы ел же не так давно, а пахнет настолько завлекательно, что слюнки текут. Раздразнила меня Аглая, ей-ей, раздразнила. Уже сидя в гостиной за накрытым к чаю столом, я попытался расшевелить сидящую напротив, погружённую в раздумья девушку. Тщетно. На вопросы она отвечала скупо и коротко, с явной неохотой. Так что за полчаса наших посиделок за столом, я узнал лишь, что в связи с военным положением в Области, Аглая, работающая счетоводом в какой-то местной конторе, оказалась в отпуске, оплачиваемом, правда, но половинное жалованье в её ситуации, это даже не смешно. – Если тебе так нужны деньги, почему ты не сменила жильё? – Спросил я. – Эта квартира слишком велика для одного человека и, наверняка, обходится недёшево. – За полгода до смерти, брат оплатил аренду квартиры на год вперёд. – Нехотя ответила Аглая. – Выйдет срок, буду искать другую. – Понятно. – Кивнул я… и в комнате повисла тяжёлая, давящая тишина, которую мне тут же нестерпимо захотелось прервать. – Вкусные пончики. – Спасибо. Мамин рецепт. – Бледно улыбнулась она… и снова замолчала, о чём-то задумавшись. Вот ведь! Воцарившуюся в квартире тишину, прервала громкая и резкая трель звонка. Аглая вытащила из кармана зерком и, взглянув на экран, вдруг побледнела. Вскочив со стула, девушка выпорхнула из гостиной в коридор, а ещё через несколько секунд за ней захлопнулась дверь в спальню. Покрутив в руках чашку с недопитым чаем, я чуть помялся, но всё же уступил своему любопытству и, вызвав Бохома, на этот раз наряженного в фельдграу и вермахтовскую каску, отправил хомяка на разведку. Иллюзия зверька словно выцвела и, осыпавшись угольно-чёрной пылью, лёгкой позёмкой метнулась следом за девушкой. Некрасиво? Хм… ну, надо же мне провести полевое испытание новых конструктов, верно? А распространяться о секретах Аглаи я не собираюсь. Честное слово. Глава 3 Модернизировать Бохома было несложно. Ну в самом деле, какая разница, где будет записываться сообщение и для кого, пользователем иллюзии для адресата, или наоборот? Вот и я подумал так же, после чего внёс пару мелких изменений в конструкт, и мой «питомец» приобрёл некоторые черты шпиона. Передавать сообщение с голоса автора, он мог и раньше, это условие было прописано ещё в том конструкте, что показывала мне Рогнеда Багалей, но теперь Бохом получил возможность, так сказать, удалённой записи. Разумеется, в продажу подобная модернизация не пойдёт, к чему мне такие проблемы? Но отказываться пользоваться такой возможностью сам я не собираюсь. Жаль только, что чувствительность «микрофона» невелика, так что записать речь собеседника Аглаи Бохому почти не удалось. А превратить отдельные обрывки слов в связанные предложения оказалось непросто, даже ориентируясь на контекст беседы, поскольку в отличие от своего невидимого собеседника, Аглая в разговоре ограничивалась краткими «да» – «нет», и невразумительным мычанием. В общем, испытание конструкта «прослушки» можно считать условно удавшимся. Или даже больше, чем условно? Мой взгляд зацепился за слова собеседника Аглаи: «ночь»… «запрись»… Очень похоже на советы подруги, которой девушка пожаловалась на неожиданно появившегося в её квартире наглого соседа. Одно «но». Я перечитал диалог, но на этот раз обращая большее внимание не на обрывки речи собеседника Аглаи, а на её собственные слова… и нахмурился. Аглая ни разу не упоминала обо мне в разговоре. Вопрос, откуда её собеседник или собеседница может знать, что в квартире девушки появился чужак? Вот, кстати, ещё один минус такой прослушки, я не могу определить не только личность, но даже пол собеседников. Впрочем, сейчас не о том. Может быть, я не прав, а сама Аглая могла рассказать какой-то из подруг о моём присутствии в её доме, несколько раньше, например, когда я устраивался в комнате и принимал душ. Или эта неизвестная мне личность вполне могла увидеть, как мы с Аглаей входим в подъезд её дома. Тоже вариант. Как бы то ни было, провести небольшую проверку не помешает, хотя бы для успокоения моей совести. Сказано – сделано. Прикрыв глаза, я сосредоточился и повторил тот же фокус, каким развлекал себя в камере у армейцев. А в следующую секунду, потоки моего внимания незримой волной разошлись вокруг. Вот кухня, работающая техника здесь так и сияет энергией. В хозяйственном чулане «светится» работающая стиральная машина. По сравнению с этими двумя помещениями, в остальных комнатах «темно». Лишь тонкие линии проводки, змеящейся по стенам, дают небольшую засветку. Хотя-а… ощутив некоторую запутанность в изначально строгих, выверенных потоках энергии, я обратил своё внимание на несколько работающих приборов, еле светящихся в потоках моего внимания, этакими комочками света, объединёнными в собственную сеть, никак не связанную с общей разводкой. Присмотревшись к ним, еле удержался от ругани. Вспомнить, где я уже видел нечто подобное, было нетрудно: в гостях у «особняков» все камеры для задержанных могли похвастаться подобными «украшениями». Правда, там система наблюдения была включена в общий энергетический контур, а здесь видеонаблюдение никак не пересекается с домашней проводкой и образует вторую энергосеть, питаемую откуда-то со стороны. И судя по моим ощущениям, это не только энергетическая сеть, но и информационная. По крайней мере, фонит она так же, как и зеркомы во время соединения с абонентом. Вот же… дьявольщина. Да эта квартира просто стеклянная, по крайней мере, для оператора системы наблюдения. А тот факт, что она не встроена в основной энергетический контур дома, может говорить только об одном, наблюдение ведётся кем-то со стороны… и это не дело рук владельца дома. Справившись с собой, напрягая оставшиеся силы, я скользнул по одной из линий этой «лишней» сети, в попытке узнать, откуда ведётся наблюдение… и закономерно уткнулся в стену. Если не ошибаюсь, за ней находится соседняя квартира. Интересно. От попыток найти хоть какую-нибудь щель, которая дала бы мне возможность заглянуть в гости к соседям Аглаи, меня отвлёк шум в коридоре. Хлопнула дверь спальни девушки. Возвращается, значит, пора сворачивать деятельность. Хрупнув телекинезом все найденные камеры разом, и убив на это остаток сил, я размыл и без того ослабевший поток внимания, открыл глаза и поморщился от короткого укола боли в висках. Пожалуй, с попытками проникнуть в соседнюю квартиру, я несколько перестарался. Но это не проблема. Минут десять-пятнадцать отдыха, и я вновь буду свеж и полон сил. А пока стоит разузнать у Аглаи, может быть, она знает о системе наблюдения? Вилять и играть намёками мне не хотелось, да и смысла в подобных действиях я не видел, а потому задал свой вопрос в лоб. – Ты в курсе, что вся твоя квартира находится под видеонаблюдением? – Спросил я у девушки, едва она устроилась за столом и налила себе чаю. Ответом мне стал изумлённый взгляд и пятно от пролитого на скатерть напитка. – Ч-что? Как? – Аглая завертела головой по сторонам, словно пытаясь отыскать видеокамеры. Глупость, конечно… если уж раньше не замечала, то надеяться обнаружить камеры вот так вот… м-да. – Где? – Если ты имеешь в виду эту комнату, то вон там. – Я ткнул пальцем в сторону массивного карниза, удерживающего тяжёлые шторы. Наградой мне стал недоверчивый взгляд, полный подозрений. Она что, думает, я туда камеру тиснул? Ха. Оригинально… – А в других комнатах? – Настороженно произнесла Аглая. – Могу показать, сама удостоверишься. – Пожал я плечами. – И нет, я их не устанавливал, и понятия не имею, кто это сделал. Поиск и съём миниатюрных камер не занял много времени. А когда я вытащил сразу три «глаза» в её спальне и ванной комнате, девушка была вынуждена признать, что я не имею к ним отношения. В конце концов, это были те два помещения, в которые я точно не мог зайти так, чтобы она этого не заметила, а потому и установить там камеры возможности не имел. Спустя час, Аглая сидела в гостиной и не сводила взгляда с россыпи чёрных горошин видеорегистраторов и обрывков проводов, лежащих в небольшой белой миске в центре стола. – Но кому это могло понадобиться?! – Разорвал повисшую в комнате тишину, голос девушки. – Понятия не имею. – Отозвался я. – Одно могу сказать точно, это стационарная система, рассчитанная на долгий срок непрерывной работы. В противном случае, камеры были бы беспроводными. Кстати… о проводах. Скажи, Аглая, а кто живёт в соседней квартире? – Эм-м… дядя Рутгар. – Девушка нахмурилась. – Как интересно. – Протянул я, вспоминая давешний рассказ Аглаи и… наблюдателя на автовокзале. – Полагаю, это тот самый дядя Рутгар, что свёл нас для сделки, да? – Именно так. – Очевидно, в этот момент, в мозгу моей собеседницы что-то щёлкнуло, и она вновь уставилась на меня с подозрением. – Эй-эй, я здесь не при делах. Твоего дядю Рутгара видел этим утром первый раз в жизни, собственно, я и в Новочеркасске-то оказался впервые в жизни. Так что нечего сверлить меня взглядом. Я не виноват, что твой сосед оказался вуайеристом! – М-м… – Аглая тряхнула головой и брезгливо ткнула пальцем в миску с видеокамерами. – А с чего ты взял, что он имеет отношение к этому… этой гадости? – Линия связи и энергоснабжения идёт в его квартиру. – Ответил я. В ответ моя собеседница гневно сверкнула глазами, а в следующий миг вдруг сгорбилась и, спрятав лицо в ладонях, горько заплакала. Вот… и что мне с этим делать?! Успокоить плачущую девушку, если она того не хочет, не под силу даже профессиональному психологу. Научный факт. Не могу сказать, что Аглая не желала успокаиваться, но и я не мозговед. В общем, на то, чтобы привести её в относительный порядок у меня ушло больше сорока минут и огромное количество нервов, которые, как говорят, не восстанавливаются. Но нашлась в моих танцах вокруг девушки и положительная сторона. Когда выплакавшаяся в моих объятиях под утешающее бормотание, Аглая пришла в себя, она поведала мне одну очень интересную новость. Не сказать, что радостную, скорее, наоборот, но, безусловно, своевременную. – Он сказал, что сегодня за тобой придут. – Выбравшись из кольца моих рук и старательно отворачивая заплаканное лицо, пробормотала Аглая. – Кто сказал? – Не понял я. – Дя… Рутгар, это он звонил. – Призналась девушка. Дела-а… – Подробности. – Потребовал я и протянул Аглае очередное бумажное полотенце, стопку которых нашёл на кухне. И получил требуемое. Как оказалось, вор-вуайерист позвонил девушке, якобы узнав от глазастых соседей, что она привела к себе домой человека, в котором он опознал отправленного к ней же покупателя зеркома. Ушлый дядечка отчитал Аглаю за доверчивость и навешал лапши на уши по поводу моей персоны. Да-да, его послушать, так я ворюга и мерзавец, за поимку которого объявлена награда. Как добрый дядечка мог свести такую тварь и дочку его покойного друга? Так ведь он не знал, не предполагал… это уж потом знакомые подсказали, что к чему, и вообще, звонит он именно для того, чтобы предостеречь юную дурочку от глупостей. Выгнать? Что ты, девочка! За него награда обещана! Придержи дома, а на ночь запрись в своей комнате, только не закрывай дверь в квартиру. После полуночи придут друзья доброго соседа и скрутят злодея. Опасно? Немного. Но ведь у тебя же долги, помнишь? А с награды, полученной за этого мерзавца, ты можешь рассчитывать на долю, а это, как минимум, тысяча рублей. Сделаешь? Вот и умница. В одном я с этим уродом согласен. Для совершеннолетней самостоятельной барышни, Аглая действительно чересчур доверчива. Пусть я не желаю ей зла, но лёгкость, с которой мне удалось попасть в её дом, свидетельствует о наивности девушки, как ничто иное. Впрочем, сейчас не о том думать надо. Рутгар зачем-то решил меня скрутить. Зачем? Награда – чушь, лапша для розовых ушек Аглаи. Но если предположить, что соседушка успел просмотреть видеозапись происходившего в этой квартире, и услышал мой разговор по зеркому с Остромировым, то вывод напрашивается сам собой. Ворюга решил срубить денег, сдав меня Ростопчиным. Зря он так… очень зря. Хотя, оперативность действий, конечно, вызывает уважение. Шустрый дядечка, ничего не могу сказать.