Карлик-вампир обернулся с невиннейшим видом. – Извините, профессор, но у нас не хватает официантов – кто-то же должен обучать новых! На следующий день Кеджери поместил их в художественной студии в восточном крыле, где сильно пахло масляной краской и скипидаром. Портье распахнул окно, оправдываясь, что здесь хотя бы не бегает домашняя птица во фраках. Поблизости, однако, оказался музыкальный салон, и по коридору ходила Кавалерственная дама Чанда Кали, репетируя свои арии. Стоило её божественному голосу проникнуть в студию, как в окно тут же полезли целые стаи восторженных белок, птиц, барсуков, лис и полевых мышей. Онстальд велел Морриган окно закрыть, но дышать краской было невыносимо, а звери и птицы всё равно царапались в стёкла, скулили и пищали, требуя их пустить. Горничная Марта приносила обед вовремя, но суп у профессора был всегда почему-то холодный, хлеб чёрствый, а чай разбавленный, в то время как Морриган всегда получала дополнительную шоколадку или кусок сладкого пирога. Конечно, мелочно и нехорошо, но со стороны всегда приветливой и добросердечной Марты это было равносильно открытому объявлению войны, а потому вызывало восхищение. Что ни день, то новое место для занятий – и новые неприятности. Морриган быстро поняла, что наступление на профессора организовано с размахом. Теперь она каждое утро вскакивала в постели, гадая, что придумают друзья, чтобы в очередной раз отомстить занудной черепахе. С таким развлечением не могли сравниться ни водяные горки, ни даже полёты на воздушном шаре. Однако настоящим гвоздём программы на и без того гвоздистом пути несчастной черепахи в «Девкалионе» стало – кто бы сомневался! – явление Фенестры. В пятницу утром, когда Онстальд с ученицей расположились в новом импровизированном классе – заброшенном корте для бадминтона на седьмом этаже, – гигантская кошка молча вошла и уселась за спиной у Морриган, угрожающе сверля профессора глазами-блюдцами поверх её головы и урча так громко, что вздрагивал пол. Окажись на месте магнификошки кто-нибудь другой, суровый черепаховун тут же прогнал бы его, но Фенестра была не из тех, кому хочется приказывать. В тот же вечер посыльный доставил в отель плотный желтоватый конверт, адресованный Морриган. Вскрыв его, она прочитала: Уважаемая мисс Кроу! От имени Совета старейшин сообщаю, что предыдущее решение нами пересмотрено. Тщательного изучив данный вопрос, а также приняв во внимание настойчивую рекомендацию профессора Онстальда, который за последнюю неделю не усмотрел в ваших действиях признаков агрессивности, мы рады снова пригласить вас в Праудфут-Хаус для прохождения учебной программы, в том числе курса «Загадки Невермура» у мистера Генри Милмая, начиная со следующего понедельника. Вместе с тем прошу иметь в виду, что за вашим поведением будут пристально наблюдать. Пожалуйста, не разочаруйте нас! С уважением, старейшина Грегория Квинн Глава восемнадцатая Загадки и кости Осень Второго года Крошечное «W» в кружочке светилось золотом. Морриган постояла, зачарованно дыша в такт его нежному пульсирующему сиянию, а затем, набравшись храбрости, решительно приложила палец. Дверь распахнулась на платформу, где сгрудились ребячьи лица, выражение которых легко было предугадать. Ну хотя бы двое рады, Каденца и Готорн… остальные в лучшем случае неловко прячут глаза, а то так и открыто враждебны. Впрочем, учитывая, через что им пришлось пройти за последнюю неделю, осуждать их трудно. За выходные Готорн с Каденцей успели просветить Морриган: за пять дней с начала осеннего семестра группа получила одно за другим целых четыре письма с требованиями и угрозами! От Махира шантажисты потребовали исписать стены лингвистической аудитории неприличными словами на тридцати семи разных языках. Затем Готорн получил задание устроить пожар в одной из драконюшен – хотя, судя по его рассказу, лохматого хулигана это лишь позабавило. – Главное, никто ничего не подозревает! – хихикал он. – В том отсеке ночует Жар Тысячи Печей – так чему удивляться? Жара Тысячи и так вечно пучит. Зато Ана, которую принудили совершить кражу из учебного госпиталя, расстроилась очень сильно. По словам Каденцы, стянула она всего лишь несколько пар резиновых перчаток да подкладное судно, но весь остаток недели горестно причитала: что сказали бы в монастыре, где её воспитывали? Гораздо труднее пришлось Арку: от него потребовали добыть прядь волос с головы самой директрисы Дирборн! Услышав, Морриган передёрнулась – легче, наверное, срезать чешуйку у живого дракона. – Думала, помрёт со страху, – мрачно кивнула Каденца, – но ничего, справился… только потом не выдержал и подбросил ей анонимку с извинениями у входа в Праудфут-Хаус – дурачок. – Теперь она злобная, как не знаю кто, – добавил Готорн. Вспоминая о том разговоре, Морриган шагнула из двери на платформу станции 919. Лица одногруппников тут же словно окаменели. – Привет! – робко помахала она. – Как дела? – Как сажа бела! – огрызнулась Таддеа. – Ложимся костьми, чтобы помочь сохранить твой секрет… а ты тем временем прохлаждаешься в своём шикарном отеле! – Таддеа, ну хватит… – начал Готорн, но его заглушил свисток прибывающего Домашнего поезда. Морриган горестно вздохнула, наблюдая, как группа поднимается в вагон. В её сторону больше никто даже не взглянул. Возможно, как раз история с волосами и побудила Дирборн в этот же день устроить группе 919 неприятный сюрприз – внеочередные экзамены. Конечно, Морриган с её двумя предметами пришлось куда легче, чем остальным. Задание от Онстальда было скучным и предсказуемым: толстый сборник многословных вопросов вроде «Назовите троих худших Вундермастеров в истории и перечислите пять самых злодейских преступлений оных» или «Почему Великая война эпохи Отравителей случилась исключительно по вине Вундермастеров? Приведите двадцать семь аргументов». Писать ответы пришлось три долгих дня. Экзамен по курсу «Загадки Невермура» оказался гораздо интереснее, зато и много труднее. – Девятьсот девятнадцатые, прошу внимания! – Голос Милмая отдался эхом под крышей станции Праудфут, перекрывая гомон учеников. Он поднёс палец к губам, и дети притихли. – Я понимаю, что время очень позднее, а точнее, уже раннее, и всем не по себе, но постараемся сохранять спокойствие, ладно? Давайте повторим ещё раз правила… – Да сколько ж можно? – простонала Каденца. – Ну доставьте мне удовольствие… Итак, все вместе! Правило номер один… – Никакой Зонтичной дороги, никакого Вундерграунда, никаких экипажей, никаких автобусов, – раздался монотонный хор. – Правило номер два… – Милмай поднял в воздух два пальца. – Не разговаривать с прохожими, не спрашивать дорогу. – Номер три? – Не пользоваться картами и справочниками. – Четвёртое? – Вернуться до рассвета целыми и невредимыми. – Пятое, и последнее! – Он растопырил над головой всю пятерню. – Проиграл один – проиграли все. – Совершенно верно, – кивнул преподаватель. – Чтобы успешно сдать экзамен, все должны вернуться сюда к рассвету, то есть через три часа. – Он обвёл лица учеников строгим взглядом. – Все до одного, все три команды целиком, никого не потерять! Поработать придётся всем вместе, и не забывайте: если не успеет хоть одна команда, экзамен провалит вся группа. Ясно? Ответом было лишь невнятное бормотание, но Милмай широко улыбнулся, не обращая внимания на унылые взгляды: – Вот и замечательно! Итак, каждая команда садится отдельно, – показал он на круглые медные вагончики без окон, – и отправляется на свою точку старта – одну из станций Вундерграунда в нашем диком и прекрасном городе. Прибыв на место, вы найдёте первый ключ-подсказку, он приведёт вас к следующему, и так далее – все ключи вы должны принести сюда до рассвета… Не забывайте также, что мы проверяем не просто ваше умение ориентироваться, а и коллективные навыки – никто не должен отстать! Поняли? Тогда вперёд! Каденца, Арк и Ламбет заняли один вагончик, Таддеа, Ана и Готорн – другой. – Счастливо! – помахала им Морриган, невольно вздохнув. Она так надеялась, что окажется в команде с друзьями, однако в третий вагончик пришлось лезть в компании с Фрэнсисом и Махиром, а затем ехать в неловкой мёртвой тишине… почти три четверти часа. Куда же их везут? Во всяком случае, очень далеко, на самую окраину города – а на возвращение теперь остаётся не три часа, а чуть больше двух! Судя по тревожным взглядам, повар и лингвист тоже это понимали. Когда вагончик наконец остановился и дверь открылась, перед ними оказалась наземная станция – одинокая бетонная платформа вдоль рельсов, вокруг холод и мрак. Поезда ночью не ходили за исключением вунколовских, коллегия и тут пользовалась привилегиями. Над головой ярко сияли осенние звёзды – верный признак городской окраины, где меньше уличных огней. Глубоко вдыхая чистый ночной воздух, Морриган прочитала название станции: «Полярис-Хилл». Так и есть, район Бетельгейзе, дальний пригород. Она нахмурилась. Как же добраться отсюда до Старого города к рассвету? – А вот и первый ключ! – Махир показал на станционные часы, к которым был прикреплён небольшой конверт с цифрами 919. Фрэнсис подбежал первым, вскрыл его и прочёл вслух: Сумрачный сад смертью объят, Оружие труса цветочки таят. – Как это понимать? – озадачился Махир.