– Магда, ты же знаешь, в какой я ситуации… – Знаю. Поэтому и говорю, чтобы ты нашла себе нормальную работу. Тишина. Капала вода из не до конца закрытого крана, шумели батареи. – Я тебя не понимаю, – произнесла наконец Магда. – Ладно еще, если бы ты что-то от этого имела. Славу, деньги, что угодно. Зачем тебе все это нужно? Можешь мне объяснить? – Для удовлетворения. – Удовлетворения? Я тебя умоляю. Ну если только удовлетворение от скандала, что вся Польша видела твою голую задницу. О да, мои поздравления. – Это было ниже пояса. – И ниже, и выше. – Вредная ухмылка. – Комплект, так сказать. В груди кольнуло, больно. Юлита стиснула зубы, до скрипа. – Прекрати, – процедила она, – иначе я за себя не ручаюсь. – А по-моему, нам давно пора поговорить начистоту. Юлита, у тебя проблемы. Ты лезешь на рожон. Тебе угрожают, а тебе хоть бы хны, ты опять за свое. Знаешь, что это? – То, что сейчас происходит? Не знаю, может, какая-то херовая терапевтическая сессия. – Это называется нарываться на неприятности. – И что ты пытаешься сказать, а? – Юлита встала, сжала кулаки. – Что типа я сама виновата? – Не знаю. Может, если бы ты не делала этих идиотских фоток, то их бы не было. – Магда, серьезно? Что еще ты мне скажешь? Чтобы я не надевала коротких юбок, а то не дай бог кого-нибудь спровоцирую? – Я знаю, что это неудобная правда, но будь ты хоть немножечко ответственней, чуточку умнее, то всей этой истории бы не было… – А если бы ты не трахалась со своим начальником, то не было бы развода. Снова стало тихо, ужасно тихо. Увидев реакцию Магды (слезы в глазах, дрожащие уголки рта, перерезавшие лоб морщины), Юлита тут же пожалела о своих словах. Но сказанного не вернешь, назад не отмотаешь. Слова прозвучали, они повисли в воздухе и, кажется, уже навсегда. – Я сейчас приму ванну. – Голос Магды звучал на удивление спокойно. – А когда я из нее выйду, твоя комната должна быть пуста… – Магда, я… – Ключи оставь на столе. Магда встала с дивана, пошла в ванную. Звук льющейся воды заглушал плач, но не до конца. Юлите захотелось пойти к ней, обнять ее, рыдать в обнимку, пока не переполнится ванна и вода из нее не польется на пол, но она слишком хорошо знала свою сестру и отказалась от этой затеи. Магда ее не простит, уж точно не сейчас, а может, и никогда. Юлита побрела к себе в комнату, хлюпая носом, собрала вещи. На это ушло какое-то время. Одежду она сложила в большой чемодан на колесиках (или скорее на колесике, потому что одно колесико отвалилось пару лет назад), компьютеры засунула в ставший неподъемным рюкзак, документы – в сумку. Книги оставила на полках; только репортажи Друкера отправились в мусорную корзину. Юлита вышла на улицу, сгибаясь под тяжестью вещей. Что делать дальше? Она достала телефон, пролистала список контактов, набрала один из номеров. – Алло, Пётрек? – сказала она, прикрывая второе ухо. – Привет… Тут такое дело… Помнишь, ты говорил, что, если мне понадобится твоя помощь в расследовании, я могу позвонить? Пётрек снимал квартиру общей площадью тридцать восемь квадратных метров. Комната, совмещенная с кухней, прихожая и ванная. Дешевая белая мебель из ДСП со скандинавскими названиями, бумажные лампы, пол, ламинат под натуральное дерево, а вместо стола два складных стула у подоконника с круглыми следами от чашек. Окна выходили на автобусное депо рядом с Белянским лесом и двухэтажный паркинг. Над раскладным диваном висела картинка с надписью “KEEP CALM AND BE COOL”[54]. – Она уже висела, когда я переехал, – оправдывался Пётрек, заметив улыбку Юлиты. – Я так и подумала. – Как видишь, места не много… Но как-нибудь разместимся. Ты занимай диван, а я положу себе коврик в кухне. – Ну нет, я не стану выгонять тебя из твоей собственной кровати… – Да я в последнее время и так редко прихожу ночевать, так что не волнуйся. – О? Ты с кем-то познакомился? – Ага. – Так, садись и рассказывай! Я жажду подробностей! Как его зовут? – Владимир. – Из России? – Из Украины, – ответил Пётрек. – Ну я не знаю, что рассказывать… Мы познакомились через знакомых, месяца три назад. Он на пару лет старше меня, работает в консалтинге… К сожалению, очень любит оперу. – К сожалению? – Да он меня изводит этими завываниями. Говорит, это как с виски, нужно себя перебороть. А на что не пойдешь ради любви… – Кто сделал первый шаг? – Он, конечно, он. Ты же меня знаешь, я бы никогда не отважился. – То есть он просто взял и к тебе подошел? – Ага. – И что сказал? – Что у меня классные усы. – И? – И ему интересно, щекочутся ли они, когда я целуюсь. “Щекочутся, – подумала Юлита, – ужасно щекочутся”. – Перейдем к темам более приземленным… – она сменила тему. – Сколько я тебе плачу? – Забей. – Пётрек… Я не знаю, сколько мне придется здесь жить. Возможно, долго… Мне бы хотелось, чтобы ты хоть что-то за это получил. Давай поделим траты пополам, идет? – Ты уверена? – Уверена. – Ну ладно, раз ты настаиваешь… – Он почесал затылок. – За квартиру я плачу тысячу пятьсот. Еще коммуналка, обычно примерно триста, то есть всего тысяча восемьсот… Получается, девятьсот злотых с носа. “Мамочки… – подумала Юлита, окидывая взглядом пустые стены и убитую мебель. – Выходит, Магда и правда брала с меня не по рыночным ценам”. – Хорошо, идет… Только дай мне немного времени, чтобы раздобыть денег, ладно? – Конечно, не торопись. Слушай, мне надо бежать, я только покажу тебе, как плита включается… – Да уж как-нибудь справлюсь сама. Беги… И еще раз спасибо. – Не за что. Держись, поговорим, когда вернусь. – А Пётрек, еще кое-что… – Да? – Пожалуйста, не говори никому, что я к тебе переехала. И умоляю, не пиши об этом на “Фейсбуке” ладно? – Да я и не собирался… Ладно, понятно. Рот на замок. Он обнял ее, помахал на прощание. Юлита переложила вещи из чемодана в шкаф, запихнула всю свою одежду в два ящика, выделенные ей Пётреком, поставила косметику на полочку в ванной, все еще влажное полотенце повесила на полотенцесушитель. Кое-как обустроившись, села возле окна и включила компьютер. Она не искала информацию о Бучеке, не читала инструкции Трана. Она изучала вакансии. – И тогда Охотник вскричал: “Ну погоди, Волк!” – Рядовой Гральчик перевернул страницу. – Он достал нож и вспорол Волку брюхо. А оттуда – оп! – вышли бабушка и Красная Шапочка! “Как же я испугалась, – сказала девочка, – до чего там было темно!” А потом они вместе с Охотником набили Волку камней в брюхо и зашили его. Когда… – Скукотища…