Ира постоянно ломала голову: «Что заставляет мертвяков продолжать жить даже после отсечения головы? Что это за вирус такой?» Она понимала, что пролить хоть малую каплю света на этот феномен сможет только врач-вирусолог, которого она — вряд ли когда-нибудь встретит, чтобы узнать ответ. Евгений занес меч над головой трупа и пронзил её насквозь, после чего голова затихла. — Смотри и учись! — сказала Ира, обращаясь к Паше. — Ты тоже скоро так сможешь. — Это уж вряд ли, — сказал Паша, тяжело сглотнув. Пока Евгений технично разделывался с доставшейся ему троицей, двое других мужчин тоже на месте не стояли. Светловолосый коренастый мужичок средних лет, с «пивным» пузиком, начал отводить мертвяков в сторону, при этом подшучивая над ними. — Ух! Ну и красавцы же вы! Где подстригались? Где маникюр делали? — обращался он к мертвецам, которые только рычали и тянули к нему руки. Шутника звали Шустов Арсений Петрович. Мужчина сорока семи лет, хоть и был немного полноват, но двигался очень быстро. Раньше он работал начальником отдела снабжения в какой-то организации, и ему по статусу полагалось иметь солидную «трудовую мозоль» спереди. Он всегда был душой компании, все корпоративы проходили на ура, если на них присутствовал Арсений Петрович. И вот сейчас он разряжал обстановку своим искрометным юмором. — Извините, но вы тут немного не достригли! — выкрикнул шутник и мечом полосонул мертвяка по горлу. Кровь, вернее темная жижа, хлынула из раны, поливая живот мертвяка, но голова осталась на месте, только слегка наклонилась в бок. — Потерпите немного! У вас тут еще осталось чуть-чуть, — продолжал юморить шутник. Тогда он размахнулся посильней и снова нанес удар в район шеи. Цель была достигнута. Мертвяк повалился на землю, после чего шутник занес меч еще раз и добил его окончательно. Второго он повалил на землю и ногой размозжил череп, отшучиваясь что-то на счет пластики носа. Третьего мужчину пятидесяти трех лет звали Василий Геннадьевич Никитин. Работал он в поселке К мастером участка на местном заводе железо-бетонных конструкций. Несмотря на свой возраст, всегда был подвижен и находился в отличной физической форме. Потому как немало уходило сил, чтобы гонять по цеху слегка подвыпивших работяг, которые всегда работали из-под палки. В битве он не уступал Арсению и Евгению. Он с точностью самурая полосонул мертвяка по животу. Из него посыпались на землю кишки, но он продолжал идти на «самурая». Второй мертвяк вплотную начал подбираться к Василию Геннадьевичу. — Геннадич! Тебе помочь? — выкрикнул Евгений. — Сам справлюсь, — запыхавшись, отвечал Геннадич. Извернувшись, он пнул одного из трупов в спину. Мертвяк упал на землю, пропоров себе брюхо об какой-то пенек. Геннадич добил его ударом в голову. Подскочив ко второму мертвяку, он занес над головой меч и обрушил его на голову так, что меч вошел мертвяку аж до носа. Тягучая жидкость стекала по мечу медленной струей. Геннадич уперся ногой в живот мертвяка и оттолкнул его. Тот упал на землю, как мешок с картошкой. Битва была окончена. Ира захлопала в ладоши, выкрикивая слова одобрения. Трое мужчин осматривали тела внизу. — А куда вы деваете тела? — спросил Паша. — Вы их закапываете? — Мы их сжигаем вон за тем холмом. Зачем землю засорять, нам еще в ней картошку садить, — улыбнулась Ира и спустилась с башни. Глава 8. Дом, милый дом Мужчины подошли к воротам. Их одежда была перепачкана бордовой сопливой жижей. Ира и Паша спустились с башни. — Ну вот, опять мыться, — сказал уныло Арсений. — Быстро вы их сегодня уделали, — сказала Ира и похлопала его по плечу. — Быстро только мухи... — и, не договорив, расхохотался. Остальные поняли, о чем речь, и тоже улыбнулись. — А сегодня нам пришлось повошкаться. — Паша, знакомься, это Арсений Петрович Шустов. Все его зовут Сеня. Он наш охранник, слесарь и к тому же он член совета Общины, да и просто веселый парень, — сказала Ира, подмигивая Сене. — А это Павел Громов. Еще один выживший. Он теперь будет жить с нами. — Добро пожаловать в команду, — задорно сказал Сеня и пожал руку парню, предварительно обтерев ладонь об себя от грязи и крови. — А это Василий Геннадьевич Никитин, наш ветеран Общины, а так же ответственный за оружейную комнату и тоже состоит в совете. Он у нас мастер на все руки, — сказала Ира и снова повторила: — А это Паша Громов. Василий Геннадьевич протянул руку Паше, чтобы пожать ее. — Добро пожаловать, парень! — с улыбкой на лице сказал Василий Геннадьевич. У Геннадича были темные волосы с проседью и мохнатые усы. И как показалось Паше, от него несло перегаром. «Видимо, мужик был любителем выпить», — подумал Паша. После знакомства ребята бросились закрывать ворота. Подъездные ворота были массивные, сколоченные из бревен, имели металлические скобы, прибитые к каждой створке и загнутые так, чтобы в них сверху вставлялась доска, используемая в качестве засова. Евгений с одной стороны подтянул створку, Арсений с другой, а Геннадич накинул доску на скобы. Как только засов был на месте, Паша моментально ощутил себя в безопасности. Он осматривал данную конструкцию и восхищался устройством Общины. Забор действительно был массивный, и как показалось Паше с первого взгляда, он уходил ввысь метра на три, не меньше. Сюда и человеку-то пробраться будет сложно, не то что этим неуклюжим тварям. Ира махнула Паше рукой, приглашая следовать за ней. Внутри Общины вдоль заборов стояли машины и, что больше всего удивило Пашу, там стоял автобус марки ЛиАЗ. Раньше в народе его называли «скотовоз». Окна его были обшиты металлической сеткой. К дискам колес приварены шипы. Краска на корпусе облезла, и местами проглядывалась ржавчина. Вид у него был устрашающий, прям как из фильма «Безумный Макс». Несколько машин тоже были обиты листами железа по бокам, которые служили им щитами. «Хорошая защита от мертвяков», — мысленно оценил Паша, а вслух добавил: — Ни фига себе! А кто это все сделал? — Это все придумал наш изобретатель Иван, — сказала Ира. — Он нашел генератор и сварочный аппарат. Вот они с мужиками и решили поэкспериментировать. Сама Община состояла из шести домов. Таблички на домах гласили, что это улица Луговая. Разделяла дома дорога, три здания с одной стороны и три с другой. Ворота были расположены так, что первые дома стояли в начале улицы, а вторые стояли в конце. Рядом с каждым домом был разбит огород. У среднего дома по правой стороне виднелся колодец, такой обычно бывает в глухих деревнях, с деревянной крышей и привязанным на цепи ведром. Подъемный механизм вращался металлическим рычагом, Паша всегда хотел попробовать покрутить такую штуку. Они как раз подошли к колодцу, и только Паше оставалось несколько шагов к нему, как Ира свернула влево и направилась к дому. — Пошли, пошли! — позвала она Пашу. — Здесь живу я и еще пара девчонок. Я тебя с ними потом познакомлю. — Эх! Ладно, потом! — пробурчал себе под нос Паша. — Ты что-то сказал? — Да я смотрю у вас тут целая база! — выкрутился Паша, ему было немного стыдно признаться в своем неподдельно детском интересе к колодцу. — А то! Войдя в дом, Ира разулась и поставила обувь на полочку, стоявшую у стены, а куртку пристроила на крючок прибитой к стене вешалки, Паша последовал ее примеру. Ира наконец-то смогла разглядеть Пашу. У него были волнистые светло-русые, почти песочного цвета волосы. Он казался заросшим. «Парикмахер бы не помешал», — подумала Ира. Глаза светло-голубые, но их она уже успела заценить. Без верхней одежды он казался еще худее и выше. На нем была вязаная кофта молочного цвета с воротом под самый подбородок, а штаны еле держались на ремне, таким Паша казался худым. Как только он снял верхнюю одежду, то сразу почувствовал, как по его телу разливается тепло. За эту неделю, которую они провели в квартире, он намерзся настолько, что радовался теплому помещению, как ребенок. Он, стесняясь, стал поправлять рукой волосы, пытаясь причесать их на бок. Ира заметила эти неловкие движения и предложила ему расслабиться и идти за ней. Коридор сразу переходил в кухню, из которой веером расходились в трех направлениях комнаты. «Какая странная планировка», — подумал Паша. Ира открыла дверь в комнату, которая уходила сразу налево. Как понял Паша, эта комната принадлежала Ире. — Проходи! — сказала она, пропуская вперед Пашу. Он вошел в комнату немного стесняясь и начал смотреть по сторонам. Здесь было очень тепло, даже можно сказать, жарко, отчего на лбу выступили капельки пота. Он вытер их рукавом и продолжил рассматривать комнатку. У стены стоял диванчик-раскладушка, застеленный плюшевым покрывалом, и напоминал огромного плюшевого медведя. В памяти всплыл образ Лизы, в районе груди предательски кольнуло, а под ложечкой засосало. Горько было вспоминать про своих друзей, которые были теперь заперты, как звери в клетке. Паша старался не думать про них, потому что думать об этом было невыносимо больно, а жизнь продолжалась дальше. Рядом с диваном стоял стеллаж с книгами, даже можно было рассмотреть все собрание книг, но это Паша оставил на потом, заметив, что среди них есть комиксы. У окна расположился письменный стол, вместо канцелярских принадлежностей он был уставлен множеством мелких статуэток, которые требовали более тщательного рассмотрения, чтобы разобрать, что они собой представляют. На подоконнике сквозь тюль просматривались горшки с живыми цветами. У другой стены стояли шкаф и комод. — А тут уютно. — Это моя комната, в соседней комнате живет тетя Маша. А в третьей — Лариса. Ничего так девчонка. Только нервная какая-то, — выпалила Ира и полезла в шкаф. Порывшись в нем немного, она достала стопку одежды и протянула Паше. — Вот, выбирай. Все, что смогла найти у себя. Если что-то не подойдет, завтра Лариска тебе что-нибудь на складе подберет. Паша начал перебирать вещи. Одежда была чистая и пахла свежестью. Он выбрал светлую футболку и спортивные штаны. Трусов, к сожалению, не было. Остальные вещи он отдал обратно Ире. Она запихала их обратно в шкаф, достала махровое полотенце и бросила Паше. — Сейчас пойдем мыться в баню, — как ни в чем не бывало, сказала Ира. Паша испуганно посмотрел на нее. Ира прокрутила у себя в голове свою фразу и поняла, о чем он подумал, улыбнувшись, она произнесла, чтобы его успокоить: — Я тебя отведу. Там мужики уже пошли мыться. Я пойду после вас. Паша покраснел, но ничего не стал отвечать. Он взял в охапку вещи, и ребята отправились в баню. Она находилась через дорогу напротив ее дома. Их путь как раз проходил мимо колодца. Паша снова с любопытством оглядывал его. «Я к тебе еще вернусь», — мысленно обращаясь к колодцу, произнес Паша. Баня располагалась за углом дома, из нее шел дым. — А вы баню часто топите? — поинтересовался Паша. — Да! Каждый день. Мы ее используем, чтобы помыться и чтобы постирать вещи. Оттуда же берем теплую воду, чтобы поить скотину. — Скотину? — изумился Паша. — У нас есть коровы, свиньи, куры. Когда начался апокалипсис, у нас сначала было то, что оставалось в этих домах, но постепенно мы находили все больше и больше животных, которых не успели сожрать эти мертвяки. Давай, я тебе потом все покажу и расскажу, а пока иди, мойся, — и Ира подвела его к бане. — Мужики тебе все покажут. Дорогу назад найдешь? — Ну, я же не тупой, конечно, найду, — даже немного обиделся Паша. — А я пока лекарства нашему врачу отнесу. Если меня не будет, ты заходи смело в мою комнату, не стесняйся, чувствуй себя как дома, — выпалила Ира и скрылась за углом бани. Он с минуту постоял, набираясь смелости, и с опаской зашел внутрь. Сначала он попал в предбанник. Там на стене висели крючки для одежды и полотенец. Он слышал, как в мойке смеются мужики. Разделся и нерешительно вошел в мойку. — Заходи! Не бойся! — скомандовал Василий Геннадьевич. Евгений оглядел Пашу оценивающим взглядом и подумал: «Он мне не соперник». — Ну, рассказывай! — сказал Сеня. — Как жизнь молодая? И Паша поведал им свою короткую историю. Мужики мылись и травили байки. Паша немного успокоился. «А здесь не так уж и плохо», — подумал он.