— Черт, Стиви, — выдыхает Джекс. — Хватит заставлять меня влюбляться в тебя. Он подмигивает мне через плечо, а затем переключает свое внимание на компьютер, где размещает мой заказ на еду. Приготовление моей еды заняло немного больше времени, чем я ожидала, но я не возражаю. Внимание бармена и первая четверть баскетбольного матча занимают меня. Не говоря уже о моем втором пиве. Маленькое замечание Тары о моей униформе уже не так сильно занимает мои мысли, хотя теперь я понимаю, почему оно меня так задело. Не только потому, что это мой комплекс, но то, как она это сказала, было очень похоже на то, как моя мать говорит о моем теле. Она никогда не говорит прямо. Всегда делает двусмысленные намеки, потому что как смеет южная леди говорить прямолинейно. Боже упаси. Я понимаю, что моя мать — идеальная южная красавица3 с гиперактивным метаболизмом, но я не такая. И никогда не такой не была. У меня большие сиськи, большая задница и еще большее желание никогда не стать такой женщиной, как она. Я люблю ее, но мама склонна меня осуждать. Я никогда не чувствовала себя достойной в ее глазах. Я выросла, играя с мальчишками, потому что мой брат-близнец был моим лучшим другом, и с ним было гораздо веселее, чем на балах дебютанток или конкурсах красоты, на которых так настаивала мама. Учась в колледже, я отказалась вступать в женское общество, что чуть не привело к ее преждевременной смерти. На Юге это очень распространено, и все женщины со стороны моей матери учились в одном и том же университете в Теннесси и состояли в одном и том же женском обществе. Я — наследница. Для меня это было бы легко, но я не хочу быть ни в чем похожей на них. И как только мама поняла, что проиграла битву за то, чтобы я была настоящей правильной южанкой, ее отношение ко мне быстро сменилось на разочарование. Ее внимание больше не было сосредоточено на том, как прекрасно я буду смотреться в южном обществе, а вместо этого переключилось на то, насколько мое тело отличается от ее. К сожалению, это укоренилось во мне, заставляя меня верить, что что-то не так с тем, как я выгляжу. Моя фигура становилась более женственной, чем старше я становилась. Но мама не привыкла к изгибам, и в ее понимании у меня лишний вес. Но я не знаю, чего она ожидала. Ее муж, вторая половина моей ДНК, совсем не похож на рыжеволосого, веснушчатого, тонкокостного представителя маминой семьи. Я хочу гордиться тем, что являюсь половиной замечательного человека, но это трудно, когда моя собственная мать разочарована тем, какой я получилась. И по какой-то причине сейчас это чувствуется сильнее, чем раньше. Пока бармен ставит передо мной мой бургер, в моей голове мелькает сожаление. Чем больше думаю о своей матери, тем менее привлекательной кажется эта еда. Может, мне стоило заказать салат с заправкой? Тогда, возможно, завтра моя форма сидела бы лучше. — Если не начнешь есть этот бургер, я сам его съем, — говорит бармен Джекс, выводя меня из транса сомнений. — Я не делюсь едой, — поддразниваю я, придвигая свою тарелку ближе к себе. Его грудь вздымается от смеха, когда парень наливает мне еще одно пиво, ставя его рядом с предыдущим стаканом, который все еще наполовину полон. Этот парень хорош. И есть большая вероятность, что сегодня ему повезет. Если не от меня, то от одной из красивых женщин, заполнивших этот бар и отчаянно добивающихся внимания горячего бармена. Но при таком раскладе я бы не возражала, чтобы это была я. Мои глаза прикованы к игре на экране, когда Райан начинает вторую четверть. Сегодня он лидирует в команде по передачам, как и должен. Он разыгрывающий защитник и лучший в лиге. «Девилз» выполняют атаку на площадке, когда Райан открывается для трехочкового. Его товарищ по команде передает ему мяч, и он забивает. — Да, блядь, Рай, — кричу я, гораздо громче, чем собиралась. — Фанатка «Девилз», да? — спрашивает Джекс, его взгляд переходит на телевизор, затем обратно на меня. — Стиви, не хочу тебя расстраивать, но это может стать концом нашего романа. Я смеюсь в середине жевания. — Не обязательно быть фанатом «Девилз». Просто фанатом номера пять. — Райан Шей? Кто не фанатеет от Райана Шея? Лучший разыгрывающий в лиге. — Чертовски верно, — я кладу в рот картошку. — И он мой брат. — Чушь. Я продолжаю есть, не нуждаясь в том, чтобы убеждать его. — Ты серьезно? Прежде чем успеваю ответить, кто-то на периферии моего зрения поднимает в воздух пустой стакан с просьбой наполнить его, привлекая мое внимание. Мой взгляд сразу же падает на двух парней из самолета. Тот, что держит стакан вверх, — игрок с темными кудрявыми волосами, который обещал устроить пип-шоу в следующий раз, когда будет переодеваться на борту. Кажется, его зовут Рио. А другой — человек, которого я была рада видеть выходящим из самолета. Эван Зандерс. Я непроизвольно закатываю глаза. Разодетый в пух и прах, он, наверное, готовился в три раза дольше меня. Зандерс подносил стакан с виски к своим полным губам, упираясь ими в ободок, прежде чем отпить. Он не видит меня, и делает это не для того, чтобы соблазнить кого-то конкретного, но этот парень натурально источает секс. Это чертовски раздражает. Я тут же поворачиваюсь обратно к бармену. — Мне нужен мой чек и коробка, пожалуйста. — Что? — спрашивает Джекс в замешательстве, его взгляд возвращается к моему полному пиву. Предупреждение Тары о соблюдении субординации звучит в моей голове. Идея доесть еду, пиво и закончить ночь с этим горячим барменом между ног звучит фантастически. Но не так фантастично, как сохранить свою работу. Если бы это был кто-то другой из самолета, я бы осталась и спряталась в толпе, пока досматриваю игру, но тот факт, что это Эван Зандерс, из всех людей, заставляет меня хотеть уйти как можно скорее. Он изнурял весь полет, нажимал кнопку вызова абсолютно для всего, о чем только мог подумать, и если одна из двух других девушек шла узнать, что ему нужно, Эван всегда посылал их обратно за мной. Этот парень превратит мой сезон в самолете в ад. Мне не нужно, чтобы он вторгался и в мое свободное время. — Мне нужно идти, — говорю я Джексу. — Могу я получить счет? — Все в порядке? — Джекс явно смущен, и я его не виню. Я все это время флиртовала с ним, и мы оба питали невысказанную надежду на то, чем закончится наша ночь, когда он уйдет с работы. Но он привлекательный парень, в баре которого полно женщин, и в мгновение ока найдет теплое тело на ночь. — Просто надо идти. Извини, — заканчиваю я с извиняющейся улыбкой. Джекс приносит мне коробку и чек, вычеркнув из счета все мои напитки. Я быстро перекладываю еду и протягиваю свою кредитную карточку, чтобы провели оплату, но уже слишком поздно. Прежде чем моя карта успевает вернуться ко мне, две большие руки приземляются на барную стойку по обе стороны от моего тела, заключая меня в клетку. Его пальцы длинные и тонкие, украшенные золотыми кольцами. Каждый сустав пальцев татуирован, включая тыльную сторону ладоней, а ногти ухожены. Я не свожу глаз с нелепо дорогих часов на его запястье, пока он наклоняется ко мне сзади и приближает свои губы к моему уху. — Стиви, — говорит Зандерс своим ровным бархатистым голосом. — Ты следишь за мной? ГЛАВА 4 ЗАНДЕРС Мэддисон остался верен своему слову и сразу же после встречи с другом за ужином отправился спать. Я же, с другой стороны, отказываюсь заканчивать вечер в девять тридцать, особенно потому, что это первый выездной вечер в сезоне. Я живу ради этого. Я получаю массу удовольствия от игры дома и с удовольствием провожу лето в Чикаго, но когда речь заходит о выезде, то это совсем другой вид острых ощущений. Неизвестность о том, кто это будет, волнение от того, где это произойдет, удовлетворение от того, что мне больше не придется их видеть, если я этого не захочу. Вот что мне во всем этом нравится. Именно поэтому я не ответил ни одной из девушек из Денвера, которые отправили мне сообщения ранее. Острые ощущения пропали. Больше не возбуждает. — Еще один раунд? — спрашивает Рио. Бросаю взгляд на свой наполовину наполненный стакан с виски, понимая, что мне не нужен еще один. В течение сезона я стараюсь ограничиваться двумя, особенно в ночь перед игрой. Одно дело засиживаться допоздна и трахаться, но я не настолько глуп, чтобы надраться и играть с похмелья. — Ограничусь этим, — поднимая свой бокал, я делаю еще один маленький глоток. Рио поднимает руку к бармену, подавая сигнал о новом напитке — уже третьем за эту ночь. И если все еще буду рядом, когда парень потребует четвертый, я обязательно его остановлю. Хоть я и не капитан, но заместитель, и даже несмотря на то, что валяю дурака, у меня все равно есть обязанности следить за тем, чтобы мои ребята были готовы к выходу, когда придет время игры. Пока я погружен в размышления о том, что в этом году я выиграю все — Кубок и новый расширенный контракт, который мне нужно заработать к концу сезона, — приходит сексуальная официантка со свежим напитком для Рио. Но она не смотрит в его сторону, пока ставит перед ним стакан. Нет, она держит свой знойный взгляд прикованным ко мне. — Могу я предложить вам еще один? — она опирается локтями на наш столик с высокой столешницей, небрежно приподнимая свои сиськи еще больше. Мой взгляд падает прямо на них. — За мой счет. И мой разум не упускает связи между тем, куда я смотрю, и тем, что девушка только что сказала. Я бы не возражал, чтобы они были на мне. Каким-то образом мне удается оторвать свое внимание от разреза ее декольте, которая творит всевозможные вещи с моим воображением. — Правило двух бокалов, наложенное самим собой, — я поднимаю свой бокал, чтобы показать ей свой последний напиток за вечер. — Досадно, — прикусывает нижнюю губу девушка, наклоняясь ближе ко мне. — Я надеялась, что ты все еще будешь здесь, когда закончится моя смена. Это было легко. Я не сказал ей и пары слов, но она чертовски сексуальна, а ее длинные волосы цвета вороньего крыла будут прекрасно смотреться, намотанные на мой кулак сегодня вечером. Я опираюсь на локти, мое лицо всего в нескольких дюймах от ее. — Если я не пью, это не значит, что я ухожу.