* * * Песня, которая играла по радио, когда он парковал машину, привязалась к нему. Он не знал, как она называется, но прошлым летом она звучала отовсюду. Какой-то испанский мотив, в записи принимал участие Джастин Бибер. Ему это было известно, потому что Джастин Бибер нравился Вильме. Еще два-три года назад Бибер буквально был ее кумиром, но самая тяжелая стадия одержимости немного утихла, и теперь Торкель думал, что слово «нравится» вполне характеризует отношение Вильмы к этому исполнителю. Насвистывая себе под нос, он вышел из лифта, подошел к кофе-машине, поставил кружку и выбрал кофе с молоком. Вчерашний вечер удался. У них с Лисе-Лотте был поздний ужин, они немного обсудили прошедший день, вполглаза смотря новости, а потом пошли в постель. Кто-то ждет его дома. С кем можно поговорить. Рядом с кем можно засыпать. Все, о чем он мечтал. Он забрал кружку с кофе и вошел в офис. Анне-Ли была уже на своем месте, за прозрачными перегородками. Он приветственно поднял руку, подошел к своему столу и стащил с себя пальто. — Ты уже здесь, — констатировал он, когда Анне-Ли вышла и направилась к нему. Он думал, что окажется на месте первым. Торкель выехал из дома на сорок пять минут раньше, чем на самом деле требовалось, чтобы добраться сюда — на случай, если пробки окажутся совсем безнадежными, — но все прошло гладко. — Я должна была убедиться, что с дополнительным персоналом и стажерами все в порядке. — Много было звонков? — Практически не было. Несколько, но не много. Торкель удивленно и разочарованно кивнул. В первый раз, когда Госкомиссия созвала пресс-конференцию и попросила помощи у общественности, были получены сотни сообщений. Но с этим все ясно, в прессе то, прошлое дело освещалось гораздо шире, ведь речь шла об убитых знаменитостях, пусть даже и третьесортных. — Что-нибудь стоящее? — спросил Торкель, сделав глоток кофе и усевшись на свое место. — Вообще ничего. Анне-Ли подтащила к себе офисное кресло от ближайшего рабочего стола и села. — Как давно ты работаешь в Госкомиссии? — Давно, больше двадцати лет. — Значит, тебе нравится. — Да, в основном. — Сколько тебе лет? Торкель ошарашенно посмотрел на нее. Такого вопроса он не ожидал. — Пятьдесят восемь. А почему ты спрашиваешь? — Ты планируешь работать до шестидесяти трех? — Не знаю. Возможно. А что? Анне-Ли замялась. Эта мысль уже некоторое время сидела у нее в голове. Вчера, когда она вернулась домой, она наконец смогла ее сформулировать для самой себя. Скоро уже двадцать лет, как она служит в полиции. Стала комиссаром, ей предлагали должность регионального шефа полиции, но она отказалась. Слишком много административной работы. Она успела поработать практически во всех частях страны, часто переезжая с места на место, потому что быстро уставала. Не от работы как таковой, а от мест и людей. Когда появлялось что-то похожее на рутину, она была вынуждена сниматься с места. А вот колесить по стране, расследуя новые дела, встречаться с новыми людьми, расследовать исключительно сложные случаи… ей бы это подошло. Она хотела бы этого. — Я просто подумала… Я довольно близко общаюсь с Розмари Фредрикссон из НОО, и мы иногда это обсуждаем, — она слегка пожала плечами, что должно, вероятно, было сигнализировать о том, что разговор не слишком серьезен. — Вы обсуждаете мой гипотетический уход на пенсию? — Торкель опустил чашку и немного подался вперед. Розмари Фредрикссон не просто работала в Национальном Оперативном Отделе, она являлась также непосредственным начальником Торкеля. Он мог бы описать их взаимоотношения как профессионально напряженные. — Нет, нет! — обезоруживающе рассмеялась Анне-Ли. — О том, что это, должно быть, очень интересная работа. — Ты хотела бы ее получить? Открыто сообщить, что она хотела бы занять место Торкеля было бы, очевидно, чересчур нагло и не принесло бы пользы их и так слегка напряженному сотрудничеству, но Анне-Ли не собиралась ни лгать, ни извиняться за свои амбиции. — Это твоя работа, — по-дипломатичному кратко ответила она. — Это верно. Моя. Торкель не сводил с нее взгляда, который, как он надеялся, должен был сказать Анне-Ли, что он намерен сохранить свое место. Губы Анне-Ли расплылись в улыбке. В тот же миг в офисе появился Карлос в компании Ваньи и Урсулы. — Черт, как же холодно, — пробубнил Карлос, потирая руки в перчатках одну о другую. Торкель не ответил — по дороге сюда он обратил внимание на индикатор на приборной доске — в Уппсале было четыре градуса тепла. Возможно, слишком прохладно для этого времени года, но вполне можно одеться таким образом, чтобы не мерзнуть, и не выглядеть так, будто вернулся из полярной экспедиции. — Доброе утро всем! — поздоровалась Анне-Ли и поднялась на ноги. — Угощайтесь кофе и всем, чем хотите, и через десять минут встречаемся в конференц-зале. — А Билли и Себастиан здесь? — поинтересовалась Ванья. — Надеюсь, через десять минут они уже появятся. С этим Анне-Ли удалилась в свой кабинет. Торкель взял кружку и подошел к Ванье и Урсуле. — Доброе утро. Вы вместе приехали? — Ванья меня подвезла, — с улыбкой отозвалась Урсула. — А где же вы забыли Себастиана? — Я не знала, что отвечаю за него. — Вы живете в одной гостинице, так что я подумал… — Я не видела его со вчерашнего вечера. — Ясно, тогда будем надеяться, он скоро появится. — Или нет, — вставила Ванья. Минное поле. Он проиграет, какой бы путь ни выбрал. В шутку согласится с Ваньей — разозлит Урсулу; осторожно напомнит, что Себастиан член команды, — разозлит Ванью. Так что Торкель промолчал. — Кофе? — спросила Урсула у Ваньи. — Я пойду с тобой. Они вместе вышли из помещения. У Торкеля осталось впечатление, что он каким-то образом ухитрился разозлить обеих. Команда уже не была прежней. Иногда ему казалось, что они на пути к тому, чтобы разбежаться. Возможно, это уже случилось — в последние годы в жизни каждого из них многое произошло, но Торкель не мог отделаться от ощущения, что проблемы начались с момента, когда в Вестеросе появился Себастиан, и Торкель принял его в команду для участия в расследовании. Он помнил, что сказал Себастиану после первой совместной встречи команды. — Смотри, чтобы мне не пришлось раскаяться в своем решении. Торкель уже не мог сосчитать, сколько раз с тех пор успел в нем раскаяться. Сейчас добавился еще один. * * * — Доброе утро. Когда появились остальные, Себастиан уже сидел в комнате для совещаний, раскладывая распечатки по стопкам на столе перед собой. Приветствие было брошено в пространство, но, так как взгляд Себастиана был устремлен на Ванью, становилось очевидно, что по большей части оно адресовано ей. Она ответила взглядом, говорившим, что она предпочла бы игнорировать его целиком и полностью, однако воспитание и правила приличия ей не позволяют. — Привет. Короче и быть не может. Она заняла первый свободный стул на максимальном удалении от Себастиана. — Я был на улице, купил всем круассанов, — сказал Себастиан с самым лучезарным настроением, кивком указывая на блюдо с выпечкой посреди стола. — Что ты делаешь здесь в такую рань? — поглядев на стопки материалов перед Себастианом, полюбопытствовал Торкель, занимая стул. — Я подумал, что неплохо было бы обобщить всю информацию, которая поступила со вчерашнего дня. — Этим у нас занимается специальная группа, — просветила всех Анне-Ли. — Мне это известно, я просто слежу за тем, чтобы они ничего не упустили. Я ведь здесь за этим, или как? Чтобы вносить свой экспертный вклад.