— Просто расслабься, Ронни, — говорит она, не открывая глаз. Он чувствует, как Антон и Рикардо проскальзывают в комнату. Он рад, что вокруг его талии обернуто полотенце. Одному богу известно, как выглядит теперь его зад. Вероятно, как лунный пейзаж. Он надеется, что этим парням хорошо платят. Есть ли у них профсоюз? Он ждет приветствия, но его нет, лишь только ощущение двух теплых, смазанных маслом рук на плечах. Ладно, видимо, сорок пять уделенных на них минут начинаются прямо сейчас. Руки производят длинные, глубокие поглаживания вниз по спине. Рон напоминает себе, что в какой-то момент боль пройдет. Рикардо, а может, Антон, начинает разминать шею и плечи Рона. Рон не может не думать о том, что это происходит на самом деле. Снаружи кипит нормальная жизнь — там машины, магазины, лающие собаки и мамы, кричащие на детей. А тут только ужасные звуки китов. Может, стоит пока подумать о деле Бетани Уэйтс? Возможно, это отвлечет его на некоторое время. Он слышит, как Полин вздыхает с нескрываемым удовлетворением. Хотя бы это поднимает ему настроение. Чужая рука теперь прокладывает путь вниз по его позвоночнику. Похоже, Рикардо или Антон плотно занят своим делом, и, как признаёт Рон, не без мастерства. Что ж, молодец. Может, они видали кого-то и похуже Рона? Киты продолжают петь, и, честно говоря, когда привыкаешь, их крики звучат не так уж плохо. Когда-то он читал, что киты всегда одиноки. Может, немного подумать и о Джеке Мейсоне? Он ему нравится. Джек всегда был чем-то занят: что-то покупал, что-то продавал, мутил всякое. И вот теперь, годы спустя, у него законный бизнес, прекрасный большой дом, туда-сюда снуют грузовики. Он по-прежнему что-то скрывает? Ну конечно, разумеется. Ведь откуда-то он знает, что Бетани мертва? Теперь две руки начинают колотить Рона по бедру. Пожалуй, он еще раз увидится с Джеком — вот так-то! Он возьмет с собой парня из КГБ, поболтает о старых временах, о купле-продаже, обо всей этой теперешней молодежи. Все-таки здоровый у него дом, Ленни. Ленни? Это же брат, он провалился сквозь крышу склада и погиб. Давным-давно. А если задуматься, был ли у «Вест Хэма» когда-нибудь лучший капитан, чем Марк Нобл? Если по-настоящему задуматься? Билли Бондс? Ну да. Бобби Мур? Разумеется. Однако Нобл делает всех с большим отрывом. Он спросит Джека. Джек точно знает. Теперь Рон плывет с китами, составив им компанию. Нам всем бывает одиноко, сын, но все будет хорошо. Главное — плавать по теплым течениям и не дать утащить себя отливу, как Бетани Уэйтс. Бедная Бетани. Кто убил ее много лет назад? Джек Мейсон прекрасно это знает. Джек Мейсон. Рон помнил брата… Как же его звали? «Ронни!» Это мама будит его в школу. «Еще две минутки, мам. Я не опоздаю на автобус, честно!» Рону тепло, он словно в коконе. А может, Джек Мейсон сам убил Бетани Уэйтс? Нет, Рон на это не купится. Но действительно ли из-за той истории убили Бетани Уэйтс или из-за чего-то еще? В этот момент что-то приходит Рону в голову — нечто такое, что он упускал раньше… Роберт Браун? Ему знакомо это имя. — Это я, Ронни. Чья-то рука гладит Рона по волосам, и он открывает глаза. Он что, умер? Он абсолютно уверен, что умер. Что ж, рано или поздно это должно было случиться. Сильный удар — и всё. — Ты спал, — говорит Полин. — Я попросила, чтобы тебя не переворачивали на спину, — ты выглядел таким безмятежным! — Просто дал отдохнуть глазам, — отвечает Рон, чувствуя, как все тело поет новую мелодию. Что это за ощущение? В нем есть нечто смутно знакомое, из прежних времен. Рон пытается понять, в чем тут дело. — На сорок пять минут, любимый, — говорит Полин. — Ты храпел, как поросеночек. Не хочешь теперь сходить в парилку? Рон поворачивает голову и видит улыбающуюся Полин. Ему нужно немного прийти в себя. Столько улыбок ему не дарили за всю его жизнь. Рон протягивает руку, и Полин ее берет. Рон понял наконец, что это за ощущение. Он не чувствует боли. Ни одна частичка его истрепанного старого тела больше его не беспокоит. — Спасибо, что уговорила меня прийти, — благодарит Рон. — Я же говорила, что тебе понравится, — отвечает Полин. — Может, сходим как-нибудь еще раз? — Ни за что, — решительно возражает Рон. У всякого человека есть свои пределы. — Послушаем, что ты скажешь после парилки, — говорит Полин. Рон поднимается с массажного стола. О чем он думал перед самым пробуждением? Он пытается вспомнить, но мысль уже ускользнула. Ну да ладно. Если это действительно важно, то он вспомнит. Глава 41 — Но как можно убить кого-то в тюрьме? — спрашивает Майк Вэгхорн. Эндрю Эвертон выполнил, что обещал: навел справки о Хизер Гарбатт. Они стоят на пирсе в Файрхэвене со стаканчиками чая в руках. Майк приветственно кивает взволнованным прохожим. — Проще, чем вы думаете, — отвечает Эндрю Эвертон, пытаясь подуть на чай через крошечное отверстие в крышке стаканчика. — Хотя сейчас министерство внутренних дел задает мне точно такие же вопросы. — Там нет камер видеонаблюдения? Кто-то незаметно проник в ее камеру? В одиннадцать утра Майку надо быть на открытии скейт-парка, и Эндрю Эвертон договорился встретиться с ним заранее. Майк понимает, что не у каждого есть свой главный констебль на подхвате. Таковы преимущества его работы. — Камеры видеонаблюдения повсюду, — говорит Эндрю Эвертон. — Но тот, кто нас интересует, таинственным образом «пропал». Два последних часа жизни Хизер Гарбатт оказались стерты. — Господи, — произносит Майк. — И это обычное дело? — Раньше случалось чаще, — признаёт Эндрю Эвертон. — Но и теперь бывает. Хватает нескольких фунтов, положенных в нужный карман, чтобы стереть данные. — Но это определенно указывает на убийство, — замечает Майк. — Плюс записка, которую она написала! — Полагаю, да, — соглашается Эндрю Эвертон. — Должно быть, это как-то связано с Бетани, — предполагает Майк, махнув рукой женщине на мотороллере. — Наверняка ведь, да? Хизер Гарбатт вот-вот должна была выйти из тюрьмы, она боялась за свою жизнь, а потом раз — и умерла! — Если честно, — отвечает Эндрю Эвертон, — в тюрьме невозможно ничего угадать. Там свой закрытый мир. Но прижми меня к стенке, и я скажу, что да, наверняка связь есть. Это мое личное мнение как друга. — Спасибо, Эндрю, — благодарит Майк. — Значит, если мы поймаем того, кто убил Хизер Гарбатт, то, возможно, разоблачим убийцу Бетани? — Не исключено, — говорит Эндрю Эвертон. Он наблюдает за молодым человеком в спортивном костюме, который лениво прогуливается по пирсу, засунув руки в глубокие карманы. Куда он идет в такую рань? Что у него в карманах? Конец пирса — хорошее место для личной встречи. С кем встречается этот парень? Эндрю грустит по тому времени, когда он дежурил на улицах; когда ежесекундно находился в гуще событий, доверяя инстинктам. Ему нравится стезя руководителя, но он скучает по работе детективом. — Так кто же мог получить доступ к ее камере? — спрашивает Майк. — Во-первых, надзиратели, — отвечает Эндрю Эвертон. — Мы уже проводим внутреннее расследование. Во-вторых, другие заключенные, если они заслужили достаточное доверие. — Ее мог убить другой заключенный? — В тюрьме полно убийц, — говорит Эндрю Эвертон. — Но отключить систему видеонаблюдения? Неужели такое мог бы проделать заключенный? — У некоторых заключенных бывают очень широкие связи, — поясняет Эндрю Эвертон. — Выходит, какой-нибудь заключенный или заключенная могли просто зайти в ее камеру, взять вязальные спицы и… — Вы позволите? — спрашивает мужчина в малярном комбинезоне, протягивая телефон. — Сам я не стал бы, но моя мама — ваша фанатка. Майк кивает и улыбается, пока мужчина делает селфи. — Я буду копать и дальше, Майк, — говорит Эндрю Эвертон. — Обещаю. Мужчина в комбинезоне идет дальше и останавливается возле кафе. Затем он ставит жестяную банку у вычурной железной конструкции, покрытой облупившейся краской, и начинает ее чистить. Молодой человек в спортивном костюме подходит к нему, достает кисточки из глубоких карманов и приступает к покраске. Эндрю улыбается сам себе. У всех бывают неудачи. Кстати, о неудачах… — Я хотел бы… — Эндрю Эвертон колеблется. — Я тоже хотел попросить об услуге, Майк, если вам будет не трудно. — О какой же? — спрашивает Майк. — Я не очень знаю, как устроено телевидение, но я всего лишь… Я хотел бы надеяться… Вы случайно не знаете кого-нибудь на «Нетфликс»? Я все шлю и шлю им свои книги, а они даже не отвечают. Глава 42 — Насыпьте на меня еще немного земли, — просит Виктор Богдана. — Просто для тепла. Виктор, будучи профессионалом до мозга костей, настоял на том, чтобы его похоронили обнаженным. Он знает, что любой уважающий себя убийца оставляет в могиле как можно меньше улик. Если они не хотят вызвать подозрений у Викинга, то будет правильно это учесть. Конечно, до последнего возможного момента он сидел благообразно укутанный, наблюдая, как Богдан роет могилу. За свои годы Виктор повидал многих людей, копавших могилы, но мало кто делал это с такой скоростью и эффективностью, как Богдан. Виктору даже кажется, что ему нравится эта работа. — Я могу налить вам чашку чая, — предлагает Джойс с термосом в руках, глядя на него сверху вниз с края могилы, — но не уверена, что вам будет удобно там пить. — Вы очень любезны, Джойс, — отвечает Виктор, когда очередной ком земли с лопаты Богдана падает ему на грудь. — Возможно, позже. — Лежите спокойно, — просит Полин, сидящая на коленях возле него с кистью и палитрой, на которую намазана красная и черная вязкая краска. В течение пяти минут или около того она тщательно расширяла пулевое отверстие у него на лбу.