— Я бы согласился, — говорит Джек, — но в том-то и дело, что нет. Еще виски, джентльмены? Виктор с Роном согласны, что это именно «то, что доктор прописал». Джек Мейсон разливает напиток по стаканам и снова откидывается на спинку кресла. — Вы кое-кого упускаете, — продолжает Джек. — Еще одного человека, вовлеченного в мою схему. — Мужчину? Женщину? — спрашивает Виктор нарочито небрежным тоном. — Ага, кого-то из этих, — отвечает Джек Мейсон. Если вы намерены противостоять допросу в исполнении офицера КГБ, то двусмысленность — неплохое решение, думает Рон. — Итак, есть некий человек, — начинает Рон, — скорее всего, парень — давайте посмотрим правде в глаза. Это он убил Бетани Уэйтс? — Вот как было дело, — говорит Джек Мейсон. — Схема стала разваливаться на части. Поскольку во всем была виновата Бетани Уэйтс, пришло время от нее избавляться. Логично? — Более чем, — соглашается Виктор. — Полагаю, мне ничто не грозило. Какой бы информацией ни располагала Бетани, я к этому не имел отношения. Так что я мог просто выйти из игры и двигаться дальше. — Все дело в вашем партнере? — Мой партнер волновался больше, — продолжает Джек Мейсон. — Насчет этого у меня нет никаких сомнений. Лично я не допустил серьезных ошибок, чего не скажешь о моем партнере. Он — я говорю «он», но не придавайте этому особого значения, я играю в эти игры уже давно — в общем, он обеспокоился тем, что могу сказать я и что может сказать Хизер. — И ты бы никогда не заговорил, — говорит Рон. — Никогда раньше и никогда в будущем, — соглашается Джек. — Но теперь ты говоришь, Джек, — очень мягко произносит Виктор. Джек от него отмахивается. — Итак, — спрашивает Рон, — этот твой напарник и убил Бетани Уэйтс? — Пока она не причинила еще больших неприятностей, — отвечает Джек. — Он убил ее, поехал на утес Шекспира и столкнул машину вниз. Мой напарник совсем не из нервных, но в тот раз он запаниковал. Такое случается даже с лучшими из нас. — Но почему в машине не оказалось тела? — спрашивает Виктор. — Интересно, есть ли у тебя объяснение этому факту? — Дело вот в чем, — отвечает Джек Мейсон. — Есть главная проблема, которую никто не видит. Мой напарник приходит ко мне, сообщает, что он убил Бетани Уэйтс, и просит включить новости, чтобы убедиться. Я включаю телевизор, вижу, что это правда. Мне это не нравится. — А кому бы понравилось? — вставляет Рон. — В самом деле, кому бы понравилось? — соглашается Джек. — Я злюсь, конечно, я вне себя от гнева. Не было нужды кому-то умирать — мы могли бы просто соскочить. А он слегка улыбается и говорит, что никто уже не соскочит. Тогда я подумал, что он собирается убить и меня. Это было бы чересчур, но иногда такие вещи случаются. Рон и Виктор кивают. — Потом он спрашивает: «Хочешь увидеть тело?» Я не понимаю: «Разве тела не было в машине?» А он такой: «Нет, оно похоронено в надежном месте». — Господи! — вырывается у Рона. От виски у него начинает немного побаливать голова. Огни, мигающие в море, теперь кажутся холодными и одинокими. — Вот что он сделал, — продолжает Джек. — Он убил Бетани, он похоронил ее и сказал мне, где именно. Похоронил остроумно, следует отдать должное: он закопал Бетани с телефоном, на котором есть история звонков с одного из моих личных номеров и который покрыт отпечатками пальцев Хизер Гарбатт. Более того, он застрелил ее из оружия, также покрытого отпечатками пальцев Хизер, который он зарыл где-то в другом месте. Виктор подается вперед. — Итак, Бетани мертва и больше не может вмешаться. Плюс твой партнер навесил на Хизер обвинение в убийстве, а на тебя — соучастие? — Ты все правильно понял, — отвечает Джек Мейсон. — Он сказал Хизер, что дело о мошенничестве дойдет до суда и ему нужно, чтобы она признала себя виновной, взяла на себя все и не проронила при этом ни слова о том, на кого работала. — Или полиция найдет могилу Бетани? — Вместе со всеми уликами, которые говорят о том, что убийство совершила Хизер. Что лучше: десять лет тюрьмы или пожизненное заключение? Это шантаж, сокрытый на глубине шести футов под землей. — И эта угроза висела над ней все то время, пока она сидела в тюрьме? — спрашивает Рон. — Она не проронила ни слова и не получила ни пенни, — отвечает Джек Мейсон. — Она просто отсиживала срок, зная, что один неверный шаг — и она станет убийцей. — И после такого долгого ожидания, — говорит Рон, — кто-то ее еще и убил. Вот уж невезение так невезение. Мужчины кивают, как три мудрые обезьяны. — А чего он хотел от тебя? — спрашивает Виктор. — Он хотел забрать свои деньги, — продолжает Джек Мейсон. — Миллионов десять или около того, но он не смог получить к ним доступ. — А ты бы смог? — Как выяснилось, нет, — отвечает Джек Мейсон. — В 2015 году изменились законы, и все лазеечки оказались перекрыты. Потом возникли и другие препятствия, о которых мы даже не предполагали. Вы хорошо разбираетесь в отмывании денег? — Да, — отвечает Виктор. — Мы отмыли их так тщательно, что развеяли по ветру. Хизер отлично справилась с работой. Но когда нам понадобилось, чтобы они вернулись другим путем, в виде чистых денег, некоторые механизмы, без которых не обойтись, перестали быть законными. И часть денег просто исчезла. Мы укрыли их так хорошо, что даже сами не сумели найти. — Значит, деньги еще где-то в серой зоне? — спрашивает Виктор. — Предположительно, — отвечает Джек Мейсон. — Есть шанс, что ты расскажешь нам, кто был твоим напарником? — спрашивает Рон. — Естественно, нет, — отвечает Джек Мейсон. — Я и так наговорил слишком много, но если дальше сможете разобраться сами, то удачи. — Мы разберемся, — обещает Рон, услышав, как издалека приближается машина. — Она не должна была умереть, — говорит Джек Мейсон. — Это моя вина. И Хизер не должна была умереть тоже, я виноват еще и в этом. — Хотел бы я не согласиться, Джек, — отвечает Рон, — но не могу. Джек кивает и оглядывается вокруг. Он смотрит на свой дом, на сады, на красивую панораму. — Грош цена всему этому. Свет фар «дайхатсу» Рона прорезает лужайку. Приехал Богдан. Джек встает попрощаться с новыми друзьями. Но у Виктора есть еще один вопрос. — А почему ты просто не выкопал тело сам? Решил бы все проблемы. — Я пытался его найти, — отвечает Джек Мейсон, — на протяжении многих лет. Поверьте, пытался. Я знал, где оно примерно. Я копал и копал, но… — Ты скажешь, где она похоронена? — спрашивает Виктор. — Я рассказал уже достаточно, чтобы вы продолжили поиски сами, — говорит Джек. — Вам, сволочам, это вполне по плечу. — Твоя откровенность достойна восхищения, — замечает Виктор. Джек обнимает Виктора за плечи. — Не могу отделаться от мысли, что эти откровения омрачили радость от твоей победы в снукер. И от эпического провала Рона. — Продолжим как-нибудь? — спрашивает Виктор. — Не могу придумать ничего более веселого, — отвечает Джек Мейсон. — Пара приятелей, стакан виски, партия в снукер. Все остальное — всего лишь эго и жадность. Мне потребовалось много времени, чтобы это понять. — Но ты все равно должен Виктору десятку за проигрыш, — напоминает Рон. — Это лишь один из моих многочисленных долгов, — отвечает Джек Мейсон с поклоном. — Лишь один. Глава 55 Элизабет полностью проснулась и начала думать. Виктор вернулся поздно, переполненный новостями и виски. Рон заночевал не дома, что становилось все более и более обыденным. Военный совет наскоро собрался у Ибрагима. Джойс с Аланом присоединились к ним, оба взволнованные поздней встречей. Дело большей частью, можно считать, раскрыто.