— Сегодня мы не будем играть? — спрашивает Богдан. Можно тогда посмотреть фильм или просто повспоминать всякое. Богдан приготовит паэлью. — Это не мое, старина, — отвечает Стефан. — Шахматистка у нас — Элизабет. — Элизабет? — Сколько я ни пробовал играть в шахматы, — признаётся Стефан, — но так и не научился. А ты умеешь? — Да, — отвечает Богдан, — умею. — Хорошо? — интересуется Стефан. — Сложно сказать, — говорит Богдан, полный решимости не дать пролиться выступившим слезам. — В шахматах ты хорош настолько, насколько хорош тот, против кого ты играешь. Стефан кивает и смотрит на доску. Богдан гадает, что он там видит. — Ты умнее, чем я, — признаётся Стефан. — Совершенно дьявольская игра. Донна возвращается с двумя кружками чая. Стефан расплывается в улыбке. — О, вот это дело! — радуется он. — Кружка чая. Как раз то что надо. Глава 85 Рон наблюдает, как не спеша возвращаются остальные. Но они еще далеко, и обратный путь ведет в гору. Они будут идти еще некоторое время. Джойс держит под руку Майка Вэгхорна. — Ты хочешь всю правду? — спрашивает Полин. — Думаю, я ее заслужил, — отвечает Рон. — Я согласна с тобой, Ронни, — говорит Полин, — но не хочу, чтобы это узнали другие. Не хочу, чтобы узнал Майк. Рон чуть заметно пожимает плечами. Неужели именно этим все и закончится? На вершине утеса, высоко над бушующим морем? — Было около половины одиннадцатого вечера, — начинает Полин, избегая смотреть Рону в глаза. — Я уже готовилась спать. Хочешь верь, хочешь нет, но на следующий день мне надо было рано вставать. И в этот момент звонит интерком. Я игнорирую его — ну в самом деле, что хорошего можно ожидать вечером, если я ничего не заказывала? Но он звонит снова и снова, снова и снова. И в конце концов я говорю: «Да что за фигня?», смотрю видео с уличной камеры и вижу там ее. — Бетани Уэйтс? — Бетани Уэйтс. Я впускаю ее в дом и жду, когда она постучит в дверь квартиры. Когда она приходит, я спрашиваю, что это значит. И тут я понимаю: что-то случилось, иначе просто бы ее спровадила. На ней твидовый пиджак в клетку и желтые брюки, причем одежда выглядит так, будто она только что купила ее на благотворительной распродаже. И никакого макияжа. Она садится и говорит: «Полин, мне нужна услуга». А я спрашиваю: «В половине одиннадцатого вечера?», и она просит меня сесть и выслушать ее историю. Я интересуюсь, не позвонить ли мне Майку, а она просит: «Ты не должна звонить Майку, я не хочу, чтобы он волновался». — И что это была за история? — Бетани говорит: «Ты должна поверить мне, Полин, меня пытаются убить. Я добыла информацию, которую кое-кто не хотел бы увидеть обнародованной, — я только что получила сообщение с угрозами». Ты знаешь меня, Ронни: чего только я не слышала за свою жизнь, и меня не так-то просто убедить. Но что-то в ее глазах подсказывает мне, что она говорит правду. По крайней мере, нечто близкое к правде, поэтому я спрашиваю: «Что мне для тебя сделать? О какой услуге ты просишь? Если я могу помочь, то помогу». — И о какой же услуге она просила? — спрашивает Рон. Теперь он слышит смех Джойс, звенящие нотки которого уносит ветер. — Она говорит, что собирается с кем-то встретиться и ей нужно выглядеть иначе. Она знает, что я не волшебница, но не могу ли я загримировать ее и одолжить парик, изменить ее внешность так, чтобы она стала похожа на другую женщину. У нее была фотография с собой. Она показала ее мне, и я сочла, что это вполне возможно. — Значит, ты согласилась? — Вначале я попыталась ее отговорить. Если у нее неприятности, то будет лучше обратиться в полицию. Как ты знаешь, это не совсем в моем стиле, но иногда и от полицейских бывает польза. Она сказала, что не может обратиться в полицию, ей нужна только эта услуга и что все это очень скоро закончится. Она пообещала: «Доверься мне, я знаю, что делаю, и я тебе заплачу». — Пять тысяч? — спрашивает Рон. — Я отвечаю: «Да будет тебе, мне не нужны деньги. Если у тебя проблемы, давай начнем». И вот я крашу ее, как на фотографии. Затем беру один из своих париков, подгоняю по размеру, немного подравниваю, и через полтора часа она очень даже недурно выглядит. В самом деле недурно. Она счастлива. Все время поглядывала на часы, а теперь говорит: «Ну вот и все, Полин, пожелай мне удачи». Я спрашиваю, куда она собралась, а она отвечает: «Если не получишь от меня новостей к завтрашнему утру, то звони в полицию, но только анонимно». Я говорю: «Я не хочу, чтобы ты туда ездила, я позвоню Майку», а она такая: «Нет, я должна». Затем она обнимает меня, чего никогда прежде не делала, дает мне клочок бумаги с цифрами и говорит: «Это деньги для тебя», а потом уходит. Рон барабанит пальцами по коленям. — Это вся история? — Это вся история, — отвечает Полин. — Ты веришь мне, Ронни? — Я верю тебе, Пол, — признаётся Рон. — Верю, что ты рассказала мне правду. Но ты упустила кое-что, дорогая. Ты умолчала о том, почему никогда и никому не рассказывала об этом раньше. Ты знала, где она провела последние часы. Ты знала, что она направилась на встречу с кем-то. И ты не сказала об этом ни одной живой душе? Что-то тут не сходится. Неужели ты не обратилась бы сразу к Майку и в полицию? Ни за что не поверю! Рон видит, как Полин бросает нервный взгляд в сторону приближающихся остальных. — Случилось кое-что еще, — говорит Полин, — когда мы примеряли парик. У меня целый набор париков и несколько костюмов на чучелах — в смысле, на манекенах, — и перед уходом Бетани спрашивает, могу ли я одолжить ей один. Я говорю: «Одолжить манекен? Ты с ума сошла?» Но все это и без того выглядело полным безумием, так что в конце концов я согласилась. — Ты одолжила манекен? — На следующее утро нашли ее машину у подножия утеса, взяли записи с камер видеонаблюдения и все такое, так что я была уже готова звонить Майку, но вначале решила, что надо немного подумать. Я стала думать о макияже, о фотографии, которую она мне показала, я стала думать о парике, о манекене и видеозаписи, на которой в машине были видны две фигуры. Я стала думать об одежде, в которой она была, Ронни. Кажется, я даже сказала ей: «Я бы такую не надела даже на собственные похороны». — Итак, ты думаешь… — Я не думаю, я знаю. Пойми, Рон, Майк с огромной болью воспринял смерть Бетани. Он любил ее, а она любила его. И я подумала, что, как бы то ни было, но ему станет в сотню раз хуже, если он узнает, что она все это подстроила, что сбежала бог весть куда, бог знает с какими деньгами и ни словом ему не намекнула. Какого черта она это сделала? Я этого так и не поняла. Полин задумчиво смотрит на море. — Все это ничем не закончилось. Никого не обвинили в убийстве, никто не пострадал, поэтому я решила молчать. Потом появились вы, и понеслось: люди начали умирать то тут, то там, так что я попыталась вам намекнуть. Я понимала, что не могу сказать правду после стольких лет, но подумала, что вы, возможно, все поймете сами и Майку придется взглянуть правде в глаза. Мне подумалось, что сейчас самое время. — Разрази меня гром… — бормочет Рон. — Я просто хотела как лучше, — говорит Полин. — А деньги? — Я к ним даже не прикоснулась, — отвечает Полин. — Выбросила листочек бумаги и больше никогда о нем не вспоминала. Кстати, «Роберт Браун» — это шутка Бетани, а не моя. — Довольно удачная, — кивает Рон. — Ага. Да и сама она тебе точно понравилась бы, — говорит Полин. — Ты сможешь простить меня, Рон? — Тут нечего прощать, — отвечает Рон. — Может, завтра на массаж? Немного расслабимся? — Не дави, — отвечает Рон. Остальные уже почти рядом. Рон смотрит на Полин. — Как думаешь, где она сейчас? Полин улыбается и встает, чтобы приветствовать вернувшихся друзей. — Думаю, она на небесах и смотрит сейчас на нас сверху вниз. Джойс садится на место Полин возле Рона. — Прогулка неплохо взбодрила, — говорит Джойс. — Жаль, что ты все пропустил. Рон обнимает подругу и видит, как Полин делает то же самое с Майком. Глава 86 В течение многих лет в ее телефоне стоит приложение «Гугл Алертс»[119]. Если кто-либо где-нибудь упоминает имя Бетани Уэйтс, она тут же об этом узнает, быстро идет по ссылке, оценивает возможные риски, после чего продолжает жить своей новой жизнью. В годовщину ее смерти обычно появлялось несколько упоминаний, но с каждым годом их становилось все меньше и меньше, пока в конце концов они не иссякли совсем. По сути, Бетани Уэйтс закончила свое земное существование… До тех пор пока три дня назад она внезапно не сделалась одной из самых известных женщин в мире на целые сутки. Конечно, Бетани Уэйтс увидела всю эту шумиху. Ее невозможно было пропустить, даже проживая в Дубае. Она осталась дома и отменила все свои встречи, несмотря на то что прекрасно знала, что в этом не было особой необходимости. Бетани уже много лет живет под именем Элис Купер. Люди часто посмеиваются над ее именем, не зная, что оно служит определенной цели.