– Само собой, я был с Руди в кафе. Он по пьянке или по простоте душевной рассказал мне очень интересные вещи. – А у нас Брунс. – Где он? – На кухне. Пьет кофе. – Давно пришел? – Полчаса назад. – Значит, есть что сообщить. Свари и мне кофе, ужин не надо, я поужинал в кафе. Ильза проговорила: – Ну, конечно, мои котлеты – это не мясо в соусе в кафе. – Это точно. Шницель, который мы ели, ты бы не смогла приготовить. – Ты это серьезно? – Абсолютно. Ты бы сделала его гораздо вкуснее. – Провокатор! Биккель зашел на кухню. – Приветствую, Брунс. – Привет, Карл. – Раз пришел на квартиру, значит, что-то узнал. – Узнал. Харман поведал. Как связался с ним, где говорили – это опустим. Главное, что я узнал. Где-то в начале сентября, числа четвертого или пятого, Харман точно не помнит, его бригаду срочно вызвали ночью на станцию. Там был эсэсовец, штандартенфюрер, с ним унтерштурмфюрер. Он отправил бригаду на грузовую площадку, где стояли две платформы: на одной деревянный контейнер с кучей печатей, на другой шасси от прицепа. Рядом кран. Все вокруг оцеплено. Штандартенфюрер приказал сначала выгрузить шасси, потом поставить контейнер. С шасси было просто: зацепили, кран переставили – и все дела. А вот контейнер от веса повело в сторону, он ударился от борт и наполовину разрушился. Был бы металлическим – выдержал бы, а что взять с досок? И увидели грузчики бесформенную конструкцию. Штандартенфюрер закричал на крановщика, грузчиков-стропальщиков, мол, руки не оттуда растут. Но потом успокоился. Приказал грузить поврежденный контейнер по частям. И тогда Харман понял, что это больших размеров и необычной конструкции пушка. В общем, загрузили на прицеп. Подошел грузовик. Из него вытащили тент, заставили грузчиков накрыть железо и отвести кран. Потом пушку повезли по объездной дороге. Эсэсовцы сняли оцепление, только штандартенфюрер остался. Собрал всех. А рядом пара солдат и «Шмайссеры» у них наготове. Но не решился полковник СС расстрелять грузчиков. Возможно, предположил, что они ничего не поняли, однако предупредил, чтобы о ночных работах никому ни слова, если кто-то проговорится, немедленно попадет в гестапо. Унтерштурмфюрер раздал листы с распиской о неразглашении тайны. Грузчики подписали, и их отпустили домой. Наутро платформ уже не было. – Подожди, в контейнере было артиллерийское орудие? – Да. Харман разбирается в артиллерии – служил там, только пушка большая, хотя ствол не такой уж и длинный, говорит, калибр – где-то триста, не меньше, затвор сложный, сбоку лебедка. – Так, это понятно. Но с пушкой должны были быть снаряды? – Не было никаких ящиков, Карл. И это сильно удивило Хармана. Только орудие. – Странно. Значит, снаряды подвезли позже? – Их можно было доставить и автомобильным транспортом. Биккель задумался. – А твой Харман не знает, откуда привезли орудие? – Литером из Нюрнберга. – Это точно? – Точнее не бывает. У Хармана женщина знакомая работает диспетчером, ее дежурство было как раз в ту ночь. – Литер точно пришел ночью? – Да, в три утра за день до разгрузки платформы. Биккель описал Гартнера так, как его описал Пауль со слов Матиса. Брунс уверенно заявил: – Это он. Я спросил, что за штандартенфюрер встречал бригаду и грозил расстрелом? Он описал так же, как и ты. – Ясно. Ты завтра сможешь съездить в Хенсдорф? – Вечером. После 17.00. На автобусе. Это последний рейс. В 19.00 он идет обратно. Успею. Что надо сделать? – Передать Паулю, чтобы узнал, где проживает в Хенсдорфе некая Сельма, ранее, до гибели мужа, носившая фамилию Шормер. Ильза подсказала: – Девичья фамилия, как и у меня. У нас один дедушка. – Значит, Сельма Шормер или Кребс? – Да, ее муж был начальником городской телефонной станции. Погиб при пожаре. Его должны знать в городке. – Узнать только, где живет? – Нет, все о ней, но в первую очередь где живет. Ну, и с кем – есть ли семья, где работает? По профессии она – медицинская сестра. В общем, все, что возможно, не привлекая внимания. – Это все? – Нет. Передай Паулю, чтобы использовал любовницу заместителя начальника полиции Юргена Фриза для замены его на штурмбаннфюрера Динера. Мне нужен выход на полигон, Центр приказал наладить отношения с этой мразью Динером. Без помощи Вильды Зингер это практически невозможно. А вот если она станет любовницей Динера, то обстановка кардинально изменится в плане выполнения задания. Как конкретно работать с Зингер, решите отдельно. Возможно, мы с Ильзой в скором времени посетим Хенсдорф. – Теперь все? – спросил электрик. – Да. Как вернешься, зайди в штаб. Я отправлю дежурному заявку сменить патрон люстры в кабинете. Проводив Брунса, Биккель выпил кофе, выкурил сигарету. Взглянул на Кребс. На ее лице все еще оставалась тревога. – Ты устал, отдохни. – Ты права, больше перенервничал. – Я дам тебе успокоительное. Через полчаса советский разведчик спал в объятиях Ильзы. До выполнения задания было далеко, но начало уже положено. Появились ниточки, которые могли помочь достичь ожидаемых результатов. Если, конечно, не оборвутся из-за какой-нибудь случайности. Глава пятая Исполняя поручение Биккеля, Конрад Брунс отправился на автобусе в Хенсдорф. Он надеялся застать часовщика на рабочем месте. Но мастерская оказалась закрытой. Конрад отправился на окраину города, домой к Бергеру. У выхода на Вольгенштрассе его остановили жандармы. Это вызвало тревогу: раньше в городке жандармов не было, а полиция выставляла патруль только на площади. – Лейтенант Рогге, ваши документы? – представился начальник патруля. – А в чем дело, лейтенант? Я нарушил общественный порядок? Офицер повысил голос: – Прошу предъявить документы. Два жандарма сзади взялись за ремни винтовок. – Пожалуйста. Брунс показал удостоверение вольнонаемного в авиационном полку. Лейтенант внимательно сверил фото с оригиналом: – Значит, проходите службу в авиационном полку Ольденхорста? – Там все записано, – Конрад кивнул на удостоверение, – есть подпись командира, полковника Кауца, и печать. – Цель визита в Хенсдорф? – По личным делам.