Глава 9 Джейсон Песня Фьючера «F*ck Up Some Commas» взорвала мои наушники, когда я в последний раз поднял штангу над грудью. Я перевел дыхание, положил на место штангу, и сел. Кивнул сотруднику тренажерного зала, стоящему надо мной, и он отправился к другому посетителю. Я закончил тренировку, и мои мышцы истощены. Жаль, что еще не пора возвращаться домой. После тренировки мне нужно в университетский городок. Я был очень доволен — к лету стану гордым владельцем блестящей степени в области машиностроения, с автомобильной специализацией. На занятиях, я не получал никаких новых знаний по выбранной специальности, а просто подтверждал то, что уже узнал в армии. Но для мест работы, которые я нашел в этой области (по крайней мере, те, которые хорошо оплачивались), требовалась корочка, поэтому следующие три часа я должен был провести в БГУ. Я не торопясь, вытер за собой скамью, так как никто не собирался на ней тренироваться после меня. Мне пришлось пройтись повторную проверку личности, чтобы пройти в душ, и я напомнил себе, что нужно как можно быстрее, купить домой тренажер для поднятия тяжестей. Я вытащил наушники из безопасного места под моей футболкой, которые прятал во время занятий. Снова вставил их в уши, хотя ничего не собирался слушать, надеясь, что это заставит женщин оставить меня в покое. Видимо, сегодня удача была не на моей стороне. Когда я приблизился к помещениям, где размещались классы с велотренажёрами, и не увидел обычной толпы, то воодушевился. «Черт, да, они уже ушли», — подумал я. К сожалению, я не угадал. В этот момент дверь распахнулась, и из класса вышло около тридцати женщин. Было поздно что-либо предпринимать — меня увидели. Через две секунды началось. — Джееей! — Оооох! — Ты такой восхитительно сильный! — Тебе что-нибудь нужно? Что угодно. Многим мужчинам понравилось бы такое внимание, но не мне. Одно дело, когда женщины бегают за тобой, так как считают привлекательным, и совсем другое дело, когда они оказывают внимание из жалости. Полные сочувствия взгляды вызывали боль в моем животе, а «сочувствующая киска» была еще хуже. Я даже ни с кем не встречался с тех пор, как у меня появился протез. Каждый раз, когда женщина об этом узнавала, она хотела «помочь» и «позаботиться» обо мне, вместо того, чтобы просто обращаться как с обычным человеком. И это не считая тех случаев, когда они были просто в шоке, увидев протез. Смотрели на меня, словно я был заразным или инвалидом, или… дерьмо, каким-то пришельцем, контролирующим человеческую куклу в натуральную величину. Да пошло оно все! Я слабо улыбнулся этим женщинам и продолжил идти, стараясь не допустить, чтобы это повлияло на мое настроение. Логически, я понимал, что они не хотели причинять мне никакого дискомфорта. Так же, как отец и братья, которые чересчур беспокоились, и подавляли своими проверками и телефонными звонками. Но они заботились обо мне. А женщины так на меня реагировали, потому что сочувствие к инвалидам заложено в их природе, так поступают все «приличные» люди. На баскетбольной площадке, вначале многие мужчины вели себя так, словно я слабый и хрупкий, пока я не оскорбил одного достаточно сильно, чтобы они разозлились. Вот после этого, я и смог поиграть в настоящую игру. Но я не мог разозлить этих цыпочек из зала с велотренажерами, чтобы они перестали меня жалеть. И что бы я ни сказал, не повлияло бы на мою семью. Я просто должен был это принять. Я бы лгал не краснея, если бы сказал, что это дерьмо не утомительно, с какими бы благими целями это ни делалось. Хотя, принцесса была другой. Я не мог сдержать усмешку, которая расплылась на моем лице, когда подумал о реакции Риз. Сегодня вторник, и прошло четыре дня с тех пор, как неожиданная встреча у Сэмми привела к неожиданным вещам. Этот образ был все еще жив в моей памяти, черт побери. То, как изменилось выражение ее лица, когда она поняла, что именно я ей показывал… восхищение, а не жалость. А ее слова: «Твой член работает? Тогда прекрати оправдываться, сержант, и, черт возьми, дай мне то, ради чего я сюда пришла». И ее поведение. Она не нервничала из-за моей выносливости; не переживала, легко ли мне удерживать ее вес; и как я с ней справлюсь в физическом смысле. Она была полностью поглощена происходящим, без каких-либо колебаний. Она верила, что я дам то, в чем она нуждалась, не подвергая сомнению мои силы, не обращая внимания на увечье, и я был… Сказать честно? Чертовски, благодарен за этот опыт. На следующее утро я проснулся раньше нее и отправился на пробежку, чтобы сжечь остаточную сексуальную энергию. С начала, я хотел разбудить Риз, чтобы снова заняться сексом, но когда она проснулась после моего возвращения, была чрезмерно тихой… Дерьмо, я уверился, что это было к лучшему. Я не знал, то ли я вытрахал из нее все дерьмо, или же произошло что-то еще, но, когда я мельком ее видел в следующие дни, она была другой. Не хуже. Просто не такой, как раньше. В книжном магазине в воскресенье днем, в библиотеке в понедельник, она уже не была той женщиной, которую я привык видеть. Интересно, увижу ли я ее сегодня. У меня была назначена встреча с профессором Б, чтобы обсудить промежуточные оценки. Судя по тексту е-мейла, присланному мне профессором, было понятно, что ее ассистент будет присутствовать на рабочем месте. Она предоставляла мне шанс отказаться от этой встречи, и перенести на другое время, когда она будет одна, но я, конечно, этого не сделал. Потому что хотел увидеть Риз, хотя и сам себе и не мог объяснить, почему. Что она чувствовала в ту ночь? Была ли она до сих пор расстроена из-за того, что ее маленький тупоголовый приятель занялся ее подругой? Была ли она все еще расстроена из-за отца? Все эти вопросы постоянно крутились в моей голове с тех пор, как я высадил Риз в субботу утром у ее машины. Даже сейчас, принимая душ, я размышлял об этом. Если я увижу ее сегодня… может быть, я ей их задам. – & – — Тук-тук… Ручка, которую прикусывала Риз, выпала из ее рук, когда она подняла глаза от своего ноутбука. Ее глаза, осмотрели дверной проем, и когда она меня узнала, на мгновение расширились, а затем приобрели нейтральное выражение. — Мистер Райт, профессор немного задерживается. По дороге произошла авария, и она застряла в пробке. Она будет через пару минут. Через несколько минут. Поэтому, если вы хотите, мы можем перенести встречу, или можете подождать, пока она не придет. Я оторопело моргнул, из-за вкрадчивости ее ответа, и изучающе окинул ее взглядом. Половина ее косичек была стянута в конский хвост прямо на макушке, а оставшаяся часть обрамляла лицо и лежала на плечах. Слишком большой свитер обнажал одно плечо и тонкую золотую цепочку вокруг ее шеи. Этот вид напомнил мне о платье, которое на ней было в прошлую пятницу, и перед глазами застыла картинка, как она стояла в нем, нагнувшись. — Вот так просто? Без умных замечаний? Без оскорблений? Она пожала плечами. — Я же тебе сказала, что не буду с тобой пререкаться, пока нахожусь здесь, как официальное лицо. Так что да, вот так просто. — О, о’кей, — кивнул я. — Понятно. А я то подумал: «Черт… может, я действительно вытрахал из нее всю придирчивость». Риз широко раскрыла глаза, а затем опустила голову, закрыв лицо руками. О, она явно изо всех сил старалась не рассмеяться. Даже когда снова сердито посмотрела на меня, ее большие карие глаза сверкали от веселья. — Я не придирчивая, я просто не какой-то маленький нежный цветочек. И даже если бы я им была… ты ничего из меня не «вытрахал». Я помню, как пообщавшись со мной, ты расстроился, и пошел жаловаться моей матери. Ну, так что? Подождешь или перенесешь встречу? — Подожду, — сказал я, закрывая за собой дверь и ухмыляясь, пока садился. — На сегодня мои занятия закончились, поэтому я не тороплюсь. И, если это важно, когда я писал это письмо, то понятия не имел, что она — твоя мать. — Конечно. — Я не знал, — настаивал я. — Как бы я догадался? Не похоже, что у вас с ней одинаковая фамилия, да и внешне вы не похожи. Она подняла бровь. — Ты думаешь, что мы не похожи? — Недостаточно для того, чтобы я это заметил, учитывая, что она постоянно ходит в очках. Я имею в виду, что вижу это сейчас, но раньше… не-а. Она кивнула. — Интересно. Ты не слишком наблюдателен. Я рассмеялся. — Снова начинаешь, да? — Что? — она улыбнулась, откидываясь на спинку стула и играя с кончиком одной из косичек. — Это не оскорбление, просто наблюдение. Потому что я, все замечаю. — Если бы ты была такой наблюдательной, то вспомнила бы о том, что я кое-что из тебя вытрахал. «Джей, Джей, Джей. Да, вот так, Джей. О, Боже мой, Джей», — сказал я, подражая ее голосу. И снова ее глаза широко раскрылись, и она крепко сжала губы, чтобы не улыбнуться. — Ты уверен, что хочешь подождать? Разве тебе не нужно, я не знаю, сходить поучиться или на работу? Что-нибудь. Да что угодно. Я покачал головой. — Не сегодня. У меня выходной. — И ты хочешь провести его в ожидании профессора, чтобы поговорить с ней об оценках? — Нет, — усмехнулся я. — Я хочу потратить его на то, чтобы поиграть на твоих нервах. Она закатила глаза. — Знаешь, мне бы не хотелось, что бы ты это делал. — Почему? — усмехнулся я. — Не пытайся вести себя так, словно тебе не нравится происходящее. Словно тебе не весело. Риз втянула нижнюю губу, сжимая ее между зубами, затем выпустила ее. Это незначительное действие напомнило мне обо всех сексуальных вещах, которые мы делали в ту ночь, но при этом не целовались. Я не мог найти хорошую причину, почему мы этого не делали.