Нервничал целитель. Он, конечно, говорил, что «лечение все равно не сработает, если мать против, потому что будет установлена энергетическая блокада, которая не позволит квантовым частицам полностью блокировать нейронное биополе и некоторые чакры». Но из контекста Тихон понял, что мать целителя нашла и ему звонила. И Тихону показалось, что он не хочет работать с ним именно поэтому. Зато цену за сеансы он поднял вдвое, с учетом изменившихся обстоятельств и того, что теперь ему придется тратить несравнимо больше энергии на «восстановление энергетического баланса». На сеансе Тихон чуть не задремал. Целитель бубнил, на мониторе мелькали картинки мускулистых красавцев, целитель не отводил взгляда от монитора, а вот Тихону смотреть туда было скучно. «Может, сказать, что я уже вылечился? – подумал он. – Целителю плюс в карму, отец успокоится, с Ариной можно будет…» От этой мысли стало бодро. Даже целитель отвлекся от своих картинок и посмотрел на пациента. – Ты должен сам научиться блокировать свою похоть, – сказал он с пафосом, – в сложный момент меня не будет рядом и никто не сможет положить руку тебе на плечо… От мысли, что этот старый дурак положит руку ему на плечо, Тихона замутило. – Здесь душно, – сказал он, – я пойду. – От мыслей твоих тебе душно, – хрипло сказал целитель. «Сейчас превратится в кого-нибудь!» – мелькнуло в голове у Тихона, и тут же замелькали картинки. Из старика с аккуратной бородкой вылезло страшное чудовище с огромными когтистыми лапами и крыльями. Чудовище отшвырнуло от себя человеческую шкурку. Изо рта чудовища вырвался столб огня. Чудовище… – Ты слушаешь меня? Тихон вздрогнул. – Нет. Я пойду, – сказал он еще раз. – И уничтожены были Содом и Гоморра. И выжгут они дотла твою душу, если ты не будешь… Перед чудовищем стоит белый рыцарь, он весь в огне. Рыцарь становится черным от копоти, но он жив. Чудовище падает от истощения у ног рыцаря. * * * – Прикольно, – сказала Арина, – раньше ты совсем другие истории рисовал. Ванильные. А эта прям такая… – Пойдем сегодня в кино? – выпалил Тихон. Он час собирался ей это сказать. За это время он нарисовал полноценный комикс про чудовище и рыцаря и выпил литр чая. – В кино? – удивилась Арина. – А что там? Что-то интересное? – Конечно, – уверенно ответил Тихон. – Пойдешь? Арина кивнула. Потом хихикнула. – Ты чего? – обиделся Тихон. – Да меня мама в жизни в кино с мальчиком не отпустила бы, – сказала она, – как все удачно получилось. – То есть если бы я был как все, то… – Без шансов, – сказала Арина, – но это же так классно! С тобой можно просто разговаривать! Ты не смотришь… туда… Тихон чуть не свернул себе шею. Потому что теперь он совсем не знал, куда ему смотреть. – Слушай, а можно вопрос? – не выдержала Арина. Тихон кивнул. – А как ты узнал, что ты гей? Ты влюблялся когда-нибудь? Тихон чуть не задохнулся. Он смотрел на Арину и думал только о том, что сейчас он, наверное, станет красного цвета с постепенным переходом в малиновый. – Влюблялся, да? А он из нашего класса? Тихон понимал, что молчать дальше неприлично. – Нет, – сказал он. – Но если надо, ты скажи, я могу с вами на свидание сходить, чисто для прикрытия, – предложила Арина. – Спасибо, – сказал Тихон. – А расскажи, какой он? – принялась тормошить его Арина. – Высокий? Красивый? – Очень, – выдавил из себя Тихон. – Не хочешь о нем говорить? – понимающе кивнула Арина. – Он тебя… отверг? И это странное «отверг» вдруг очень рассмешило Тихона. – Нет, – сказал он, давясь от смеха, – не отверг. Он очень классный. И красивый. Просто… он пока не знает, что я в него… Он снова сбился. – Что я на него запал, – закончил Тихон уже без улыбки. – Ты ему скажи. – Арина положила свою ладонь на руку Тихона. – Я уверена, он тебя тоже любит! Все, что смог Тихон в ответ, это вздрогнуть и перестать дышать. «Вот же страдает человек, – подумала Арина, – обнять, что ли, для поддержки? Нет, наверное, пока не надо». – Ну, что ты с декорациями решил? – спросила она. – Слушай, – выдохнул Тихон, – можно я домой пойду? – А кино? – Потом. – Тихон встал и понял, что его ведет в сторону. – Что-то мутит меня… * * * – Света! – Арина ворвалась в комнатку театра моды на полном ходу. – Света! Тихон, по ходу, заболел! Что с декорациями делать будем? Там еще половина не дорисована. – Ну и ладно, – ответила Светлана, невидящим взглядом уставившись в пространство. – Что значит «ладно»? – обиделась Арина. – У нас же все продумано! Атмосфера! Театр кабуки! Бумажные ширмы… Последние слова вывели руководительницу театра мод из паралича. – Бумажные ширмы, – отчеканила она, – противоречат нормам пожарной безопасности. Равно как и бумажные веера. И вообще, восточная атрибутика наводит подростков на мысль о суициде. Все это было так не похоже на Светлану, что Арина вытаращилась на нее. – Вы что такое говорите? – прошептала Арина. – Это не я говорю, – вздохнула Светлана. – Это директор нашего художественного центра говорит. – Фух! – выдохнула Арина. – Я уж думала, вы свихнулись на почве переутомления! А директору надо все просто объяснить! Показать! – Не надо, – поморщилась Светлана. – Ну, не хотите – тогда я объясню.