– Да я вообще не знаю… – надулась Настя, – я этого лета жду-жду. Я мечтала, что мы вдвоем поедем… – А Фекла? Настя содрогнулась. – Ну какой отпуск с ребенком? – возмутилась она. – Ты чего? Мама посидит. Настя схватила телефон и набрала номер. В трубке сказали, что абонент недоступен. Настя отреагировала нервно. – Вот опять она меня воспитывать решила! Как маленькая! Все детство мне отравила, все время чего-то требовала и требовала! Туда иди, сюда иди, это делай, то делай! Вот тебя в детстве оценками доставали? Жанна покачала головой. Ее в детстве не нужно было доставать оценками. Она и так училась лучше всех. 1993 Жанна сосредоточенно грызла ручку и ждала, как зачарованная, когда вечернее солнце пустит зайчика на ее тетрадку. Зайчик полз, как черепаха. В прихожей зазвонил телефон, Жанна подорвалась, но не успела – трубку подняла бабушка. – Алло? Леночка? Нет, Жанна зайти в гости не может, она математику делает. Жанна с ненавистью посмотрела на тетрадный лист. Там было записано длинное математическое выражение, которое нужно было упростить. После знака «равно» зияла пустота – словно эхо пустоты, которая царила в голове Жанны. – Я знаю, что завтра у вас математики нет, – в голосе бабушки сквозило раздражение. – Она не школьную программу решает. У нее своя программа… Не знаю… Как все решит, перезвонит. Но это не скоро. До свидания! Солнечное пятно наконец доползло до полей тетради, но радости не принесло. Жанна взяла карандаш и нарисовала под алгебраическими закорючками машину времени. Простенькую: кресло на массивной плите, два больших рычага и куча ручек поменьше. А сверху – огромный прозрачный колпак. Потом на кресле нарисовала себя – толстую некрасивую шестиклассницу. Представила, как нарисованная Жанна набирает дату. Кажется, это было 22 марта 1991 года. Мысленно потянула рычаг. Нарисованная машина неслышно загудела – и нарисованная Жанна оказалась рядом с реальной Жанной, ученицей 4-го «А». Был открытый урок. Пока все шло хорошо, никто не заметил путешественницы во времени. Но вот худой противный проверяющий вдруг вышел к доске и начал писать. Нарисованная Жанна зашептала настоящей: «Сиди тихо!», но та не слышала. Когда дядька дописал цифры и спросил: «А этот пример кто-нибудь решить сможет?», реальная Жанна вдруг поняла, что знает ответ. Она подняла руку… Нарисованная Жанна разочарованно вздохнула и потянула второй рычаг машины времени. Ей не хотелось видеть, что произойдет дальше. Четвероклассница Жанна выйдет и решит все правильно. А на следующий день бабушку вызовут в школу (мама с папой опять были на гастролях). Бабушка уйдет тревожная, а вернется радостная. «Я всегда говорила! – станет повторять она. – Если Бог одно отнял, то другое даст! У тебя математический талант! Будем искать репетитора». Дверь комнаты приоткрылась, Жанна-шестиклассница вздрогнула и быстро прикрыла рукой рисунок. – Тебе долго еще? – спросила бабушка. – Долго… – Я тогда молока принесу. Дверь закрылась. Жанна грустно посмотрела на машину времени и потянулась за ластиком. 2026 Жанна попыталась выбраться из-под Феклы, но та сразу засопела. – Ты что, уходишь? – испугалась Настя. – Рука затекла, – пожаловалась Жанна. – Я тебе подушку принесу! – Настя ушла в комнату, вернулась с тремя большими подушками, которые примостила Жанне под локоть. – Мама как-то так с ней сидит, – пояснила она. Жанна откинулась на подушку. Правда, стало намного удобнее. – Что у тебя с мамой случилось? – спросила она. Настя насупилась. – Ай, – сказала она, – да у нее климакс, наверное. Наорала на меня на ровном месте, отчитала. Ушла. Я вообще не поняла. У нее чувство юмора стало сдавать. А что, я должна сидеть как привязанная? И кстати, я такси ей оплатила, ей еще и лучше, не надо на автобусе домой ехать! – Так что случилось-то? – не поняла Жанна. – Да я пришла в два часа ночи, – отмахнулась Настя. – Маме сказала, что иду на деловую встречу, а мы с девчонками малость… Ну а что было делать, она бы меня просто к подружкам не отпустила! Сама виновата, короче. Отпустила бы, я бы и не врала! 1993 Борис Аронович был великим учителем. Он согласился заниматься с Жанной в состоянии аффекта, сразу после очередного показа знаменитого балета «Икар». Это была визитная карточка театра и чуть ли не лучшая мужская партия современности. Папа обаял его, не сняв свои знаменитые крылья, и Жанна стала самой младшей ученицей. И единственной девочкой. Борис Аронович был терпелив, Жанна стала для его учеников точкой отсчета. Своим матерым десятиклассникам, которые готовились к поступлению в МГУ и МФТИ, он теперь говорил: – Эту задачу даже Жанна решила. – А вот у Жанны на следующее занятие пятнадцать примеров, и она справляется. – Хочешь, я попрошу Жанну, и она тебе объяснит? Однажды ранней весной Жанна пришла на урок на двадцать минут раньше, решила подождать во дворе и уселась на качели. Что с ней случилось дальше, она не в состоянии была проанализировать. Она видела, как из подъезда вышел Гоша – высокий нескладный парень, который занимался перед ней; она видела, как минутная стрелка переползла через верх циферблата и начала спускаться по другую сторону от двенадцати. Но Жаннина попа как будто приклеилась к качелям. Уик-уиии… Уик-уиии… Жанна увидела, как в подъезд вбегает Миша. Бежит – значит, опаздывает. Опаздывает, значит, ее время закончилось. Жанна вышла из «комы», отлипла от качелей, отряхнулась и пошла домой. Больше всего ее поразило, что ничего не случилось. Дома все было как обычно, никто не сказал ей ни звука. Бабушка накормила ее котлетами на пару и выдала маленький кусок горькой шоколадки – для мозга. Этот шоколад родители привозили с гастролей, и бабушка строго его дозировала, выдавала только после усиленных мозговых нагрузок. Потом Жанна пошла к себе в комнату и легла, глядя в потолок. Домашки не было. В голове была прекрасная звенящая тишина. – Устала? Нужно поспать? – спросила бабушка. – Я тебя через час разбужу. Жанна закрыла глаза. Следующее занятие с Борисом Ароновичем Жанна прогуляла вокруг его дома. Она пыталась придумать причину пропуска прошлого занятия, из-за этого опоздала, а знаменитый учитель терпеть не мог опозданий. В итоге так и не решилась зайти. Третье занятие она просидела в подъезде. Шел дождь. Жанна изрисовала полблокнота котиками и собачками. На четвертое не пошла, потому что чего уже ходить после трех пропусков. Раскрылось все совершенно идиотским образом. Бабушка нашла у Жанны в кармане деньги. Те самые, которые она должна была отдать репетитору. Она не собиралась Жанну ругать, ну забыла и забыла, с кем не бывает. И позвонила она Борису Ароновичу всего лишь извиниться и узнать, сколько они должны. Жанне повезло, что родители были за границей. Потому что она и так чуть не умерла от стыда. Нет, она не может объяснить. Нет, она не знает, как так получилось. Она просто сидела во дворе. Нет, ее никто не подговаривал. Нет, никто не пытался отнять деньги. Нет, объяснить она не может.