Оказавшись в тепле, я, прежде всего, поставила чайник и пошла отогреваться под душ, под струями на сей раз уже горячей воды. Как говорили в рекламе: «простуда не входит в мои планы». Чайник бойко просвистел, и я, надев любимый халат и махровые носки, отправилась в зал. Маленькая съемная квартирка не была пределом мечтаний, но вполне устраивала меня. Во-первых, своим расположением. Добраться до работы можно было даже пешком. Во-вторых, много ли надо одинокой молодой девушке? Теплая постель, горячая вода и стабильный интернет. Вот и все слагаемые успеха! Я наскоро превратила этот хмурый угол в уютный уголок, заполнив промежутки декоративными вещицами, найденными на блошином рынке, а проплешины в обоях загородив живыми цветами. Яркий плед, пару подушек, фикус и деревянный слоник – для перевоплощения более чем достаточно. Я устроилась на стареньком громоздком кресле, поджала ноги и поставила на журнальный столик кружку с дымящимся чаем. Сегодня предстоял плановый звонок тете Тоне. Надо справиться о мамином самочувствии, уточнить, какие лекарства она принимает, передать привет двоюродному брату Лёньке и оценить, насколько вырос мой любимый кот Виталик. Один протяжный гудок и на экране появилось круглое, как свежий блинчик, лицо тети Тони. – Анечка, здравствуй, дорогая! А я думаю, где ты есть? Неужто забыла про нас! – как всегда, начала с упреков любимая тетушка. С тех пор, как я перебралась из провинции в большой город, в надежде испытать свои силы, чувство вины незримо присутствовало в моей жизни, и грызло меня изнутри. Хотя мама с теткой на пару, буквально вытолкали меня за дверь, какая-то часть меня навсегда осталась там, в доме родителей, в привычном, комфортном и любимом маленьком городе. Где каждый угол знаком, и каждая улица пройдена вдоль и поперек. Где дома тебя ждет не пустота и безмолвие, а свежий омлет из домашних яиц и салат из сочных огородных помидоров. Первое время я то и дело порывалась вернуться назад! И останавливала меня лишь угроза теть Тони «надрать мне задницу». В своем родном городе я окончила художественное училище, но найти работу по специальности оказалось нереально и вполне ожидаемо. Потому на семейном совете было решено отправить меня получать заочное образование. – Ну что тебе тут ловить, Нюрка? – настаивала теть Тоня, – Коровам хвосты крутить? Коз доить, да кур пасти? – Правда, доченька, – тихо вторила ей мама, – там отучишься, авось работу хорошую найдешь. – И мужика достойного, – в полголоса прибавляла теть Тоня. – Ну что тебе с нашими тереться по подъездам? Ты на себя в зеркало посмотри, красавица выросла. Даром, что ли добру пропадать! И я решилась. Однако, тетя Тоня переоценила мои внешние данные, ибо найти достойного мужика, даже в большом городе, оказалось сложно. Быть может еще и потому, что на поиски не оставалось времени. Уже два года я непрерывно училась и работала, работала и училась. Чтобы воплощать в жизнь свои мечты. Странно, ведь большой город с его нескончаемым бессонным трафиком, бесконечными лицами, голосами, лабиринтами зданий и вереницами дорожных развилок должен вызывать ощущение свободы. Но на меня вся эта атрибутика свободной жизни давила тяжелым грузом. И я, устав от беготни по кругу, отдыхала душой и телом только в родной «деревне». – Тень Тонь, вы же знаете, что я всегда думаю про вас. Пишу вам письма, высылаю фотки. Вы б завели страничку в соцсети, наконец. Тогда общались бы чаще, – последовала я примеру тетки. – Ой, Нюрка! Мне ваш интернет что шел, что ехал. Вон Лёнька с невестами своими только так и общается. Сейчас у молодежи модно это… Такое слово, как его? Виртуал, во! Я засмеялась, представляя себе, как теть Тоня отчитывает Лёньку за чрезмерный виртуал. – Как там мама? – Да ничего, стабильно, – словно семейный доктор, заверила меня тетушка, – таблетки эти хорошие, они сразу снимают все симптомы. Врач сказал, анализы получшали. – Если нужно, я куплю еще, вы пишите, не стесняйтесь, – поспешила добавить я. – Конечно, Нюрочка! Маму дать? Она в огороде копается, Лёньку впрягла, и кот твой любимец там же, рыхлит им грядки. Я невольно улыбнулась, представляя эту картину. Вдруг от желания оказаться там, с ними рядом, защипало в глазах. И я поспешила сменить тему. – Пускай копаются, передашь им привет. – Нюрка, а ты там как? Совсем ничего не рассказываешь про себя! – уловила мой намек теть Тоня. – Там у вас как дела обстоят с мужиками-то? Гляжу, не ахти, раз ты ходишь в девках второй год. – Да когда мне, теть Тонь? Времени нет! – А его никогда не будет! – сурово заметила тетка, – А ничего, в крайнем случае, вернешься, выдадим тебя замуж, за Женьку Белохвоста. Он щас возмужал, повзрослел, про тебя спрашивал. Тетушка хитро улыбнулась. И я ощутила, как щеки наливаются румянцем. Смутить меня всегда было проще простого, от любого невинного намека я краснела, как помидор на солнышке. – Ну и ему тогда привет, – добавила я. Попрощавшись с тетей, я решила представить себя рядом с Женькой. Соседский парень, что дергал меня за косички, вдруг вырос? Но для меня он по-прежнему был мелким хулиганом, со сбитыми коленками и следами свежей травы на рубашке. Говорят, дети агрессивно проявляются свою симпатию. Если исходить из такой теории, то Женька пылал ко мне любовью с самого детского сада, всячески давая это понять. Мы дружили в старших классах, менялись книжками и вместе ходили на речку. Быть может со временем, наш долгосрочный союз перерос бы в нечто большее. Хотя… Нет! Едва ли Женька при всем желании сумел бы заставить мое сердце биться так сильно. Едва ли кто-то был способен пробудить во мне такую жажду прикосновений. Когда, мучаясь от бессонницы, пытаешься утихомирить собственное тело. Когда стремишься к нему, одновременно боясь каждой новой встречи. Чувствуя, как дрожат коленки, как путаются мысли, и алый румянец красноречиво заливает щеки в его присутствии. И даже наушники мне отныне были ни к чему, ведь в моей голове постоянно играла музыка. Она впервые зазвучала, как только я встретила ЕГО. И не смолкала до сих пор… Я глотнула уже слегка остывшего чая, и, закрыла глаза, пытаясь оживить вчерашний день. Это оказалось проще простого! Стоило подумать о нем, как воспоминания возникли одно за другим. Он, сославшись на дела, удрал с работы. Как будто школьник, сбежал с уроков. Чтобы закружить меня в вихре эмоций! Вот мы едем в сторону какого-то загадочного места, где меня ждет сюрприз. Стандартная с виду высотка, лифт наскоро домчал нас до самого верха. Еще чуть выше по ступеням, впереди заманчиво приоткрыта дверь. Ведущая куда? На крышу?! Город с его монотонным шумом остался внизу. Там, под голубым прозрачным небом, мы были вдвоем. Если не брать в расчет назойливых птичек, которым я скормила пачку печенья. Он все предусмотрел: плотная соломенная подстилка, целая корзина угощений, красное вино, и даже теплое одеяло на случай, если я замерзну. – Я не могу перестать любоваться тобой, – он коснулся моей щеки, уже полыхавшей от смущения. – А я не могу перестать удивляться твоей непредсказуемости! – ответила я, – Сбежать с работы в самый разгар дня? Так на тебя не похоже. – Могу я похулиганить? Тем более в компании такой очаровательной спутницы, – ответил он. И, помолчав, добавил, – Знаешь, с тобой я как будто проснулся. Или, наоборот, уснул, и это все сон? Он испытующе глядел на меня своими бездонными серыми глазами. Этот контраст темных волос и светлых, почти прозрачных глаз, прежде всегда отталкивал меня. Но только не с ним… Я ворошила руками темный ежик его волос, повторяла пальцами изгиб подбородка, чуть колючего… Прижималась к нему, втягивала носом запах его тела! Всякий раз, оставаясь наедине, мы были подобны животным, утратившим чувство реальности. Он любил меня именно так, как я хотела! Будто умел видеть самое сокровенное. Он держал мои запястья, когда я желала грубости. Он ласкал меня так изощренно нежно, когда мое тело жаждало этого. Я хотела стать его неотделимой частью… Однажды от избытка эмоций, я заплакала. В тот самый момент, когда должна была бы стонать от удовольствия! – Малыш, ты что? – обеспокоенно спросил он, приподнявшись на локтях. – Не знаю, просто… – я и в самом деле не представляла, как описать ту бурю чувств, бушевавшую внутри меня. Как можно вычленить всего одну среди целой тысячи эмоций. Он коснулся губами моих заплаканных глаз и с силой вошел… Эти неведомые прежде эмоции заполняли меня до краев. И я снова начала рисовать! Но не так, как раньше, повторяя очертания простых предметов, или пытаясь запечатлеть красоту природы. Я рисовала так, будто мною управлял кто-то другой. Будто кто-то, а не я, водил кистью по белой ткани! Последние две картины представляли собой нечто настолько отличное от того, что я рисовала прежде. Буйство красок, калейдоскоп невероятных сочетаний и узоров, буквально завораживал и увлекал за собой куда-то в потусторонний мир. Эти картины я пока держала в тайне, как и чувства к нему. На то были свои причины. Но я была уверена, что когда-нибудь, уже совсем скоро мне не придется ничего скрывать. Теперь я знала, что означало «творить» в истинном понимании этого слова. Пожалуй, настоящее вдохновение действительно способно творить чудеса! Оно дарует человеку крылья. И тогда все чего он ни коснется, обретает смысл. Глава 3. Рита Зеленый цвет коктейля угнетал не меньше его вкуса. Хотя, чего можно ждать от свежего смузи из сельдерея с огурцом? Только такие «здоровые» коктейли делают в цитадели фитнеса и велнеса. В желании обмануть оголодавший после физических нагрузок организм, можно влить в него овощную заправку. И уловка срабатывает! После подобной трапезы аппетит пропадает надолго. – Ощущение, что меня били палками, – тяжело вздохнула я и плюхнулась на стул. – То ли еще будет! – приободрила Ленка. Она была старше меня на 7 лет. А потому играла роль «лакмусовой бумажки», наглядно демонстрируя, какие изменения ждут меня впереди. К тому же, на фоне ее раздобревшей фигуры я казалась стройнее. И все-таки, я любила Ленку и восхищалась ею! Ее нескончаемым задором и оптимизмом, которых мне так не хватало. – Ты сейчас куда? – уточнила Ленка и громко втянула свежий морковный сок. – Зойку забрать. Гостит у одноклассницы. Хорошо, что девочки сдружились. – Да, – задумчиво протянула Ленка. Она красила свои жесткие льняные волосы, но седина неумолимо проступала на висках. Ленка не была образцом женской красоты. Но удивительно нескладные черты лица: широкие скулы, чуть раскосые глаза и крупный нос, вместе делали ее похожей на героиню древних сказаний – сильную и целеустремленную. Не хватало лишь копья и наброшенной на плечи шкуры. – Ты следи за ней, девочки сейчас ранние. Моя Маринка в 15 лет с девственностью простилась, – предостерегающе заметила подруга. – Ой, я даже думать боюсь! – отмахнулась я. – А ты не бойся, а думай! Оглянуться не успеешь, как выпорхнет, – настойчиво произнесла Ленка. У нее, кроме старшей дочери, был еще и сын. Но и он уже оставил родителей, успешно поступил в институт, а недавно огорошил всех своим намерением жениться. – Я и так думаю, Лен, – произнесла я и глубоко вздохнула, – постоянно! Ленка отодвинула в сторону стакан и сочувственно посмотрела на меня. Она была единственным человеком, которого я посвящала в свои переживания. Во многом потому, что она ощутила все на своей «шкуре», и могла поделиться опытом. Но, кроме всего, Ленка имела удивительную способность говорить правду, без прикрас. Слышать которую порою было болезненно тяжело, но жизненно необходимо. – Опять накатило? – спросила она. Я кивнула, пытаясь протолкнуть комок в горле. То ли от нахлынувших чувств, то ли от овощного десерта. – Рит, готовиться стоит к худшему! – без предисловий, начала она. Я испуганно уставилась на нее. – Лен, ты о чем? О Зойке? – Да нет, – махнула рукой подруга, – я о вас с Вадимом. – А что о нас? – нарочито равнодушно пожала я плечами. – У нас все отлично! – Ой, ли? – недоверчиво ухмыльнулась Ленка. И, вспомнив про недопитый морковный нектар, торопливо отхлебнула из стакана. – У нас тоже все было отлично. Но я тебе так скажу, подруга! Когда в доме есть дети – это одно. Но все становится по-другому, когда дом пустеет. Я вяло потягивала из трубочки остатки зеленого напитка. – А что изменится? Просто мы наконец-то сможем выдохнуть. – Вы изменитесь, Рит! – сделав акцент на слове «вы», сказала Лена. – Поэтому готовить почву нужно заранее. – Ну, я и готовлю. Вот! – я демонстративно выпрямила спину, указав на измученный тренировками пресс. – Да я не об этом, – раздраженно махнула Ленка, – хотя… и об этом тоже.