— Ну, разве ты не замечательный бойфренд? — Чертовски верно. Я полагаю, можно было сказать, что сегодня был, в некотором роде, очень важный день. Сегодня мы с Арчером собирались на наше первое и официальное свидание… или вроде того. Я немного нервничала по этому поводу. Я понятия не имела, куда мы идём или что собираемся делать и Арчер отказывался говорить мне. Я была немного смущена, но надеялась на лучшее. Снаружи воздух был морозным, а небо над головой заволокли густые серые облака. В Нью-Йорке определенно был декабрь, это уж точно. — Так ты скажешь мне теперь, куда мы идем? — спросила я Арчера, как только мы направились дальше по тротуару. — Нет. — Он взглянул на меня с серьезным видом. — Я сказал тебе, что не расскажу, так что перестань спрашивать. — Ну и ладно, — с усмешкой заявила я, закатив глаза. — Хм. Я была немного удивлена, что Арчер на самом деле спланировал наше свидание. Почти так же удивлена, как и тогда, когда он заявил, что мы теперь встречаемся. Я не знала, чего ожидать от того, что мы встречались, но определенно не этого. Хотя это было приятно. Я просто была рада, что это временно отвлекло меня от менее приятных вещей. Я держала руки в карманах, пока мы шли, и я была рада, что не забыла взять шапку. Было немного холоднее, чем я думала. Арчер делал быстрые, целеустремленные шаги и мне пришлось догонять его. Арчер был как минимум на десять дюймов выше меня и его ноги были значительно длиннее, чем мои. — Пожалуйста, скажи мне, куда мы идем? — раздраженно фыркнула я. — Мы прошли как минимум семь кварталов! — Мы почти на месте. — Арчер бросил на меня свою фирменную ухмылку. — Успокойся. Я начинала немного злиться. Однако Арчер сдержал свое слово. Мы прошли в итоге ещё один квартал, прежде чем Арчер резко остановился и величественно указал в сторону здания, перед которым мы стояли. — Ну? — Ты хочешь пойти сюда? — спросила я, смотря на Арчера широко раскрытыми глазами. — Я слышал, ты всегда хотела пойти сюда, — робко ответил он. — И я подумал, что буду хоть раз любезным и свожу тебя. Мы стояли рядом с Метроп?литен-музеем[38] — большим, величественным зданием, построенным в греческом архитектурном стиле. Он был прав. Я действительно всегда хотела пойти сюда. Я жила в Нью-Йорке всю свою жизнь и ещё ни разу не ходила сюда. Тейлор никогда не хотела пойти со мной, мои родители всегда работали, а я не хотела идти одна. — Откуда ты узнал, что я всегда хотела пойти сюда? — в изумлении сказала я. Я точно помнила, что не упоминала об этом месте прежде. — Я спросил Тейлор. — Щеки Арчера покраснели, и он откашлялся, отводя свои глаза от моих. А вот это поставило меня в тупик. — Никогда бы не подумала, что ты когда-либо заговоришь с Тейлор, если только это не будет крайне необходимо, — сказала я. — Ух ты. Спасибо. — Да, ну, она наговорила мне кучу фигни. — Я серьёзно. Спасибо. — Всегда пожалуйста. — Арчер посмотрел на меня и одарил одной из своих редких улыбок. Я улыбнулась в ответ. У меня было ощущение, что это будет довольно удивительный день. Но кто знал? Мы поднялись вверх по лестнице, ведущей к входу. Скучающая на вид женщина с радостью приняла деньги Арчера за наши билеты, затем мы вошли в большое здание, о котором я всегда мечтала. — Так, — взглянул на меня Арчер, когда мы стояли в большом, просторном холле. — Куда сначала? Я возбужденно хихикнула и потащила Арчера к одному из информационных киосков. Я схватила карту и открыла её, жадно просматривая список экспонатов, которые они предлагали. — Ох! Давай пойдем сюда! Искусство Венеции в эпоху Возрождения! Надо признать, я была удивлена, что Арчер не стал возражать, когда я снова схватила его за руку и стала тащить в сторону выставки. * * * Мне не следовало чувствовать этот трепет в животе, когда Арчер переплёл свои пальцы с моими и не отпустил мою руку. Не то чтобы мы никогда не касались друг. Конечно, касались. Поэтому я не понимала, почему то, что мы держимся за руки, казалось, другим на этот раз. Я тяжело сглотнула и взглянула на Арчера, пока мы шли. Он взглянул на меня и вопросительно поднял бровь. Я слабо улыбнулась в ответ и быстро отвернулась. По какой-то странной причине, этот момент — такой мимолетный — заставил меня понять, как сильно всё изменилось между Арчером и мной. Много чего изменилось. И меня это полностью устраивало. Я не была уверена, чего ожидать, когда мы, наконец, доберемся до выставки Искусства Венеции эпохи Возрождения. Но безусловно не того вида, который предстал передо мной. Комнаты были тускло освещены и портреты на стенах были освещены маленькими огоньками, прикрепленными над рамами. Краска на полотнах контрастировала с краской на стенах и это привлекло мое внимание больше, чем всё остальное. Это определенно стоило ожиданий. — Ух ты, — удалось мне выдохнуть. — Это удивительно. Арчер молчал, пока мы стояли перед первой картиной слева от нас. Это была картина Витторе Карпоччиo, изображающая сцену в Венеции в шедевре итальянского Ренессанса. — Ты прям поглощаешь её, верно? — спросил Арчер, наполовину серьезно, наполовину поддразнивая. — Лишь немного, — призналась я. — Пойдем тогда. Ещё много чего нужно посмотреть. Да, безусловно, много, подумала я с небольшой улыбкой. А сейчас лишь едва минул полдень. Спустя почти полтора часа хождения по выставке, моя оценка к итальянскому искусству только увеличилась в десять раз. Чем больше мы ходили, тем больше каждая картина становилась всё сложнее и насыщеннее в цветах. Неоднократно Арчеру приходилось тащить меня прочь от портрета, потому что я проводила не менее пяти минут, просто изумленно смотря на него. Моя любимая картина была ближе к концу выставки. Она называлась «Мадонна с младенцем». Потрясающий портрет женщины, держащей младенца на руках. Взгляд на лице этой женщины действительно заставил меня остановиться и присмотреться. Она выглядела грустной. Очень-очень грустной. Она не смотрела на младенца в своих руках, но можно было сказать, что он был у нее в голове. Женщина напомнила мне Реджину. Сначала я не знала почему, но чем больше я смотрела на картину, тем больше это становилось понятно. Не было никаких сомнений, что Реджина была беспокойной женщиной, страдающей от боли — сильной боли. Но она всё равно держалась ради Арчера, своего сына, потому что он много значил для нее. Даже при том, что я была далеко не в близких отношениях с мамой, я знала, что Реджина отставила собственные потребности в сторону из-за своих детей, ведь она знала, что они были гораздо важнее, чем её собственные проблемы. Я села на скамейку напротив портрета, моя голова была забита мыслями. Мои нервы скрутились в узелки, а дышать стало немного тяжелее. Что если Смерть был прав? Что если Хэйвок действительно придет за мной, вместо Арчера? Что если Хэйвок подумал, что лучше взять мою жизнь, чем ждать пока Арчер расстанется со своей? Что я тогда буду делать? — О чем ты думаешь? — спросил Арчер, садясь рядом со мной. — Что ты хочешь сделать со своей жизнью, Арчер? — Прости? — Арчер с удивлением посмотрел на меня. — Пожалуйста, — сказала я. — Просто ответь на вопрос. На меня нахлынуло чувство страха, пока Арчер продолжал пялиться на меня, словно знал, что я знаю о нем что-то, чем не делюсь с ним. Я вцепилась ногтями в свои джинсы и с нетерпением ждала его ответа на мой вопрос. — Я не знаю, — наконец, сказал Арчер, отрывая от меня взгляд. — Я провел большую часть времени, беспокоясь о своих маленьких сестрёнках, маме и бабушке, чтобы думать о себе. — Ты тоже важен. — Почему тебя это так заботит? — Арчер взглянул на меня с выражением лица, которое нельзя было определить.