— Господин герцог, можно мне пойти к Патрику? — проговорил маленький граф. — Конечно, мой мальчик. Иди, он давно ждет тебя. К обеду вас позовут. — Позвольте показать вам замок? — Д’Арси предложил даме руку. — Или вы устали с дороги и хотите отдохнуть? — Благодарю вас, ваша светлость, но я вовсе не устала и с радостью посмотрю на замок самого герцога Д’Арси. Проводя время в пансионе, мы любили представлять себе, как живет высший свет королевства. От этих слов на лице герцога на мгновение отразилась скептическая улыбка. — И как же представляли себе дом Д’Арси? Тут Сильвия покраснела и помедлила с ответом. Д’Арси молча ждал, не пытаясь помочь явно сконфуженной девушке. — Как логово медведя! — выпалила она. И тут Д’Арси впервые в ее присутствии засмеялся. Это был так неожиданно, что Сильвия еще больше смешалась. Смех совершенно изменил лицо герцога. Теперь он уже не казался каменным исполином, лицо его ожило, исчезла вся серьезность и внушительность. — Ну что ж, если не боитесь войти в медвежье логово, то прошу вас! Замок и впрямь был совсем не похож на берлогу и даже не казался больше таким мрачным, как снаружи. В витражных окнах играл солнечный свет, отражаясь от стен светлого камня. Широкие лестницы и высокие потолки создавали ощущение простора. В арках коридоров стояли изящные скульптуры. Внешне замок явно должен был навевать тоску на неприятеля своей неприступностью, но изнутри его обитателям должно было житься легко. Герцог провел Сильвию в свой кабинет и предложил сесть. Кабинет в сине-золотых тонах был устроен под стать хозяину. Тяжелая мебель казалась, на первый взгляд, громоздкой, но удивительная тонкость работ резного дерева делала ее изящной. Книг вокруг было едва ли не больше, чем в библиотеке Ричарда де Ланье. На стене не висело ни единой картины, за исключением одного портрета, на котором была изображена богато одетая дама немыслимой красоты. Проследив за взглядом Сильвии, герцог произнес: — Это моя покойная супруга, Антуанетта. — Я так и решила. Сын очень похож на свою мать. — Да, к счастью, Патрик унаследовал ее внешность. Пожалуй, это лучшее, что он мог от нее унаследовать. Отчего-то разговор о покойной жене герцога был Сильвии неприятен. Ричард совсем не рассказывал ему о семье Д’Арси, лишь однажды упомянув, что сестра герцога, Диана, была чудесным, добрым и кротким человеком, в отличие от его супруги, не отличавшейся покладистым нравом. Видимо, герцогу тоже не хотелось продолжать разговор о своей жене, и он, предложив Сильвии присесть, стал расспрашивать ее о путешествии. Поначалу смущавшаяся и теряющаяся под его тяжелым взглядом, Сильвия постепенно немного расслабилась и в подробностях стала описывать их поездку. Д’Арси внимательно слушал и изредка задавал вопросы, хотя девушка сомневалась, что ему действительно может быть интересен этот разговор. Вскоре прозвонили к обеду. Сильвия и Патрик, конечно, были приглашены остаться не только на обед, но и на всю ночь. Патрик должен был задержаться в замке дяди еще на неделю, а Сильвия намеревалась уехать сегодня же. Но его светлость был убедителен в своём предложении остаться, так что Сильвия не решилась возражать. После обеда дети снова отправились на свою половину, Д’Арси же предложил Сильвии, раз уж она совсем не устала, совершить верховую прогулку. Выехав за ворота, герцог и графиня отправились вдоль реки в сторону леса. И тогда Сильвия решилась, наконец, заговорить с Д’Арси о той ночи, когда они виделись последний раз. — Ваша cветлость, я ведь так и не поблагодарила вас за тот вечер в библиотеке. Я сама не знаю, что на меня нашло тогда. — Не стоит благодарности, сударыня, давайте просто забудем об этом. Мне жаль, что вам пришлось пережить все это, и я хотел бы извиниться перед вами. — Извиниться? Но за что? — изумилась Сильвия. — За свое поведение. Я вел себя недостойно по отношению к вам, я не хотел понимать, что вам действительно больно, что вы оплакиваете смерть Ричарда не меньше меня. Ричард был моим единственным близким другом, настоящим другом, и его смерть стала для меня большим ударом. Да, я был готов к тому, что это может случиться в любое время, но от этого не становилось легче. Я не ненавидел вас, нет. И никогда не позволил бы себе подумать, что вы каким-то образом навязали себя Ричарду. Вероятно, он, в самом деле, очень полюбил вас. Лицо Сильвии вспыхнуло. «Пресвятая Дева, неужели она тогда сказала ему такое? А ей казалось, что это лишь плод ее воспалённого воображения». — Вы принимаете мои извинения? — Только сейчас Сильвия заметила, что лошади остановились, и Д’Арси пристально и очень серьезно смотрит ей в глаза. — Я приму ваши извинения, сударь, если вы примете мои. Тут настала пора удивляться герцогу. — Но за что извиняться вам, сударыня? — За свои слова и невольные мысли. Я не хотела вас обидеть. — Хорошо. Тогда давайте забудем все недоразумения и обиды и больше не будем о них вспоминать. Вы согласны, графиня? — Да, ваша светлость. — На душе Сильвии стало заметно легче. Она снова тронула свою лошадь и направила ее вниз, к реке. Герцог и Сильвия провели прекрасный вечер, до самого ужина, прогуливаясь вдоль реки. Тенистые ивы опускали свои ветви к темной воде, река была небольшой, но достаточно быстрое течение то и дело проносило мимо них то оторвавшиеся кувшинки, то стебли каких-то незнакомых растений. Сильвии стало легко и спокойно. И самое удивительное, что ощущение это она испытывала рядом со своим «заклятым врагом», герцогом Д’Арси! Его светлость оказался рассказчиком не менее интересным, чем граф Дюморье. Он не смешил Сильвию веселыми анекдотами из жизни придворных, но мог со знанием дела рассуждать о литературе и музыке. Герцог не читал девушке сонетов, как Ричард, и тем не менее в красках пересказал ей содержание театрального представления, недавно прошедшего при дворе. Пьесу написал тот самый граф де Пуантили, которого Сильвия видела на похоронах мужа. Судя по описанию герцога, представление было унылым и лишенным какого-либо смысла действом, однако придворными было принято благосклонными овациями. Становилось ясно, что его светлость не самого высокого мнения о нынешнем любимце короля, хотя он не говорил этого напрямую. Сильвию же, к ее собственному удивлению, искренне волновали новости двора, при котором она так и не успела толком побывать. Заметив этот ее интерес, Д’Арси подумал, что, возможно, держать траур графине дается нелегко, ведь все-таки она была еще совсем юной девушкой. В ее возрасте дамы наслаждаются танцами, приемами, жизнью во всех ее проявлениях, а молодой вдове положено было скорбеть о скончавшемся супруге. — Сударыня, прошу вас не считать оскорблением ваших чувств то, что я хотел бы вам предложить… Сильвия несколько растерялась. — Обещаю вам, ваша светлость, хотя я и понятия не имею, о чем вы говорите. — Добрый друг его величества, герцог Д'Эгильоэн. устраивает на днях бал в честь окончания лета. Я не собирался там появляться, но сейчас передумал и был бы рад, если бы согласились сопровождать меня. — Но, сударь, а как же траур? — Никому не придет в голову осуждать вас, а если такое случится, то ему придется держать свои мысли при себе. — Ваша светлость, но я… — Вы очень обяжете меня, графиня, если согласитесь, — прервал ее Д’Арси. Вам давно следует появиться в обществе, вам это пойдет только на пользу. И лучше будет, если вы появитесь там в моем сопровождении, чем одна. — Хорошо, господин герцог, я поеду с вами на этот бал. — Ну что ж, раз мы договорились, прошу вас! Нас, кажется, зовут ужинать. — проговорил Д’Арси, увидев спешащего к ним слугу. Он предложил даме руку и помог ей взобраться на коня. Ужин в замке прошел довольно скомкано. Мальчишки, вдоволь наигравшись и наевшись, отправились спать еще раньше. А Сильвия только сейчас поняла, что смертельно устала. То ли все-таки дорога, то ли отпустившее вдруг напряжение между нею и герцогом, а то ли мысли о предстоящем бале, на котором она должна была появиться в ближайшее время, не давали ей сосредоточиться на ужине, который, если бы она обратила могла заметить, был выше всяких похвал. Д’Арси, заметив, что девушка стала невпопад отвечать на его вопросы и все чаще застывала с бокалом в руке, забывая сделать глоток, предложил гостье закончить трапезу и отправиться спать. Сильвия с радостью приняла это предложение. У дверей спальни герцог пожелал ей спокойной ночи и предупредил, что утром не сможет присутствовать за завтраком, поскольку ему необходимо уехать. Сильвия ответила, что если хозяина не будет дома, то и она задерживаться не станет и сразу после завтрака отправится домой. Еще раз пожелав друг другу добрых снов, они расстались. Сильвия, оглядев полутемную спальню, обитую зеленым шелком, отметила лишь, что скорее всего, это была когда-то комната герцогини Д’Арси, уж очень по-дамски она выглядела. Впрочем, девушка так устала, что не стала заострять на этом внимание. В конце концов, герцогини уже давно не было на этом свете, а Сильвия вполне еще дышит и даже, кажется, пробует начать новую жизнь. Глава 19. Бал На следующее утро, наскоро позавтракав, а завтрак ей сервировали прямо в комнате, Сильвия, попрощавшись с мальчиками, отправилась домой. За все время их пребывания у герцога обычно разговорчивая Мария не произнесла и пары слов. Сильвия, заметив странную молчаливость камеристки, спросила ее: — Мария, почему ты такая задумчивая? — Эх, госпожа, не стоило вам ехать к его светлости, а уж тем более соглашаться на его предложение. Ничем хорошим все это не закончится. — Что не закончится? — Ваши с ним прогулки, вот что! Его светлость к вам никогда хорошо не относился, а тут вдруг и на ужин пригласил, и в столицу позвал. Ему что-то от вас нужно! Может, он опозорить вас хочет перед всем двором! — Мария, ты заблуждаешься. Господин герцог в первую очередь дворянин, и он никогда не позволит себе вести себя с дамой неподобающим образом. Да, наши взаимоотношения нельзя назвать теплыми, но герцог очень многое сделал для нас всех. И я никогда не поверю в его дурные намерения. — Госпожа Сильвия, вот попомните мои слова, когда что-нибудь случится! Оставшееся время Мария, надувшись, ехала в молчании. Сильвии и не нужна была собеседница. Ее мысли скакали галопом. Она появится на балу! Как посмотрят на это придворные, как ей вести себя? Что надеть? Траур или что-то более подобающее празднику? Вернувшись домой, Сильвия перебрала весь свой гардероб. В результате она решила остановить свой выбор на платье темно-сиреневого оттенка с серебристо отделанном лифом и рукавами, и накидкой из еще более глубокого фиолетового цвета. Оно не выглядело уж столь праздничным, однако и не таким траурным. Из украшений она отдала предпочтение жемчужному ожерелью и жемчужным сережкам, подаренным ей Ричардом на их свадьбу. Мария, оглядев выбранный наряд, заметила: — Вы, госпожа, даже в самом скромном платье затмите всех дам на этом балу! Чем скромнее вы одеваетесь, тем больше это подчеркивает вашу красоту! Неудивительно, что господин граф выбрал вас в жены! Как и было условлено, Сильвия выехала в столицу заранее, а в назначенный вечер герцог Д’Арси прибыл в ее городской дом, чтобы оттуда вместе отправиться во дворец. Обычно одевающийся в темное герцог и на этот раз не изменил себе. Темный с золотой отделкой камзол, черный плащ с позолоченным шнуром, такие же черные штаны и кожаные ботфорты. Взглянув на Сильвию, он учтиво проговорил: — Сударыня, вам очень идет этот наряд. Я счастлив, что вы согласились сопровождать меня сегодня. Подозреваю, что мне в спину полетят недоброжелательные взгляды. — Отчего же, сударь? — удивилась Сильвия. — От зависти, сударыня. — Герцог улыбнулся, удивив Сильвию еще больше. Улыбка очень шла Д’Арси, и даже шрам на лице становился менее заметен. Бал устраивал герцог Д'Эгильоэн. Высокий, статный, настоящий красавец с пшеничными кудрями, но немного женственный, герцог Д'Эгильоэн направился к вновь прибывшим гостям. — Господин герцог, госпожа графиня, я счастлив, что вы почтили своим присутствием мой скромный праздник. Господин Д’Арси, я уже и не надеялся увидеть вас в ближайшие месяцы! Мне казалось, вы избегаете всяких торжеств! Госпожа де Ланье, примите еще раз мои искренние соболезнования по поводу смерти вашего супруга. Его очень не хватает всем нам! Я безмерно рад, что ваш первый выход в свет после этих трагических событий состоялся именно здесь. Прошу вас, все к вашим услугам! Герцог и графиня прошли в богато убранный зал, полный гостей. Вошли они под первые звуки музыки. Сильвия, уже намеревавшаяся остановиться у окна, с изумлением смотрела на протянутую ей герцогом руку. Он приглашал ее на танец! — А чему вы удивляетесь, графиня? Вы же приехали сюда не стоять в сторонке. На бал приезжают за другим. Прошу вас! — И он повел Сильвию в центр зала. Конечно, танцы были непременным атрибутом обучения в любой дворянской семье, но то, что суровый и неприступный герцог Д’Арси двигался так великолепно, Сильвия уже успела позабыть. Он танцевал с невероятной грациозностью, крепко, но осторожно, сжимая руку дамы. Сильвия все больше отдавалась этому танцу. Если на мгновение было закрыть глаза, то она видела себя рядом с Ричардом. Но и действительность ее не разочаровывала. Ей нравилось танцевать, чувствовать себя свободной, невесомой. Она не замечала взглядов дам и кавалеров, не слышала шепота за своей спиной. Танец закончился. Но музыканты тут же заиграли следующую мелодию, и тут уж, опередив его светлость, на танец Сильвию пригласил граф Дюморье. Они так давно не виделись, что Сильвия очень обрадовалась его появлению. Граф танцевал неплохо, однако изящности герцога ему не доставало. — Графиня, вы совершенно правильно поступили, приехав сегодня на бал! Я не осмеливался предложить вам выход в свет, и как же чудесно, что вы все-так решились! Полагаю, герцогу долго пришлось вас уговаривать. Но еще не нашелся человек, включая самого государя, который смог бы отказать его светлости, если он на чем-то настаивает. Граф улыбнулся и приложил палец к губам. — Только это между нами! — И Дюморье продолжил кружить Сильвию в танце. Они станцевали еще дважды — куранту и аллеманду, и Сильвия даже успела утомиться. Потом состоялось небольшое представление, к счастью, очевидно, не по пьесе графа де Пуантили. Девушка обрадовалась этому перерыву. Д’Арси находился рядом, время от времени развлекая Сильвию комментариями о том или ином придворном, коих Сильвия старалась лучше запомнить. Ей все еще не удавалось в полной мере составить себе представление о нынешней расстановке сил при дворе. Д’Арси же, хорошо знакомый с каждым, мог дать оценку любому из присутствующих.