Какая однако любопытная деталь. Не просто факт в копилку фактов, но некое подтверждение, что наша семья действительно может полагаться на Алину, и её дружба не пустой звук. — Не моё дело, конечно, но мне удивительно, как Ольга может быть Матерью, с таким-то характером. — Она, конечно, очень упёртая, — согласилась Стефа, — и не любит признавать свои ошибки, но всё же она достаточно разумна и вполне справляется. Разум у неё отключается только в том, что связано с Милой. Но знаешь, что я тебе скажу — не думай, что там было так уж просто. Ты знаешь только одну сторону, но роль Милы я бы не стала преуменьшать. В том, что их отношения дошли до этого, есть и её вина. Нет, Ольга, конечно, далеко вышла за грань допустимого, я её не оправдываю. Я всего лишь хочу, чтобы ты не торопился судить. — Ну, я-то всегда буду на стороне матери, — ответил я, — на какой ещё стороне мне быть? Тем более, родная бабка меня внуком не признаёт. Стефа тяжко вздохнула, пробормотав что-то неразборчивое, но явно не очень лестное по отношению ко всем нам вместе взятым. — Как тебя встретил Академиум? — сменила она тему. — Болезненно. — Я машинально тронул ещё не до конца зажившую ссадину на голове и поморщился. Стефа посмеялась. — Ну а чего ты ждал? Боевую практику лучше не прогуливать, а если уж прогулял, то не плачь. — Да я и не плачу, — хмыкнул я. — А ещё я ухитрился почувствовать летящий камень без колебаний Силы и построить щит волевым усилием. Менски возбудился и пообещал с этого дня устраивать мне трудную жизнь. — О, неплохо, в самом деле неплохо, — оценивающе посмотрела на меня Стефа. — Я уже не первый раз в тебе обманываюсь, Кеннер. Мне всё кажется, что у тебя ничего не выходит, и что ты наглухо застрял, а потом вдруг оказывается, что ты далеко впереди. Вот почему так, а? — Не знаю, — пожал я плечами. — Ну правда не имею понятия. Я вообще не ощущаю, что я где-то впереди. — Волевое построение у студентов начинает получаться ближе к выпуску. Не у всех, только у лучших, которые аттестовываются на пятый ранг. Для второкурсника это невероятный результат, поверь. Его обязательно надо закрепить. Я попрошу Менски обратить на тебя особое внимание и обеспечить достаточную нагрузку. Возможно, я сама буду временами устраивать тебе дополнительную боевую практику. Я закатил глаза. Похвастался успехом, называется. Глава 4 Драгана Ивлич встретила меня радостной улыбкой и не поленилась выйти из-за стола мне навстречу. — Здравствуйте, господин Кеннер, — тепло поздоровалась она. — Давненько вы ко мне не заглядывали. Ну конечно, она же все глаза проглядела — где там Кеннер Арди, и почему он не заходит к ней поболтать по-свойски. Я даже не представляю, что могло бы вызвать у меня больше подозрений, чем такая вот приветливость от второго человека в княжестве. Но разумеется, никаких недоверчивых физиономий я изображать не стал. — Здравствуйте, сиятельная Драгана, — я со смущённой улыбкой изобразил немного неуклюжий поклон. Не уверен, что у меня получится её дурить, но почему бы и не попробовать? Главное, не переигрывать. — Ах, бросьте этот официоз, дорогой Кеннер, — махнула рукой Драгана. — Вы позволите мне называть вас вот так, попросту? — Конечно, сиятельная. — Мы тут с Алиной собрались почаёвничать… — Здравствуй, Кеннер, — послышалось сзади. Я обернулся и увидел Алину, сидящую на диванчике в уголке отдыха и разглядывающую меня с ироничной улыбкой. Как неудачно получилось-то. Если я и дальше буду играть смущающегося подростка, я её только рассмешу — уж кто-кто, а Алина меня знает прекрасно. — Здравствуй, Алина, — улыбнулся я ей, — рад тебя видеть. — Ну так что, Кеннер, составите компанию старушкам? — с лёгкой игривостью спросила Драгана. — С удовольствием посижу с вами, девушки, — согласился я. — О, этот молодой человек умеет обращаться с женщинами, — засмеялась Драгана. — А я тебе уже сколько раз говорила, Гана, что он совсем не прост, — заметила Алина. — Да я это и сама теперь вижу, Лина. Присаживайтесь, Кеннер, вот сюда, на этот диванчик. Позвольте за вами поухаживать — вам покрепче? — В меру, сиятельная. Спасибо. Ещё несколько минут дамы говорили о чём-то своём, совершенно мне непонятном, а я с невозмутимой физиономией неторопливо пил чай, попутно пытаясь сообразить, что им могло бы от меня понадобиться. Но скоро дело дошло и до меня. — Я слышала, вы получили имперский титул, Кеннер? — вдруг спросила Драгана. — Поздравляю! — Пустое, — махнул я рукой. — Нищее баронство, от которого больше хлопот, чем прибыли. Однако от него невозможно было отказаться, не оскорбив папу, так что теперь я барон. Но в любом случае это был подарок маме, а не мне. Дамы понимающе покивали. — Кстати о Миле — она опять исполнила свой любимый фокус? — то ли спросила, то ли констатировала факт Алина. — Да похоже, что и впрямь любимый, — усмехнулся я. — Нас в Польше решили ограбить местные, ну и попались маме под горячую руку. Из-за грабителей поезд резко затормозил, и мама залила кофе какую-то ценную книгу. Тут-то она и разозлилась. — Похоже, это была интересная поездка, — заметила Алина. — Я бы так не сказал, — ответил я. — Было довольно скучно, с этой поездкой я только напрасно потерял кучу времени. Сейчас приходится нагонять с учёбой. — Получится у вас хорошо сдать экзамены? — вступила в разговор Драгана. — Уверен в этом, — ответил я без колебаний. — Не думаю, что для меня там будут какие-то сложности. — И в самом деле, Лина, я как будто с Ренским разговариваю, — сказала Драгана, обращаясь к Алине. — Та же манера речи, и та же здоровая наглость. — Я тебе постоянно об этом говорю, Гана, — отозвалась Алина. — А ты мне не веришь. Посмотри, он и на лицо вылитый Ренский. — Да, да, я была неправа, признаю, — согласно кивнула Драгана. — Хотя внешнее сходство всё же не очень большое, по-моему. У Ренского черты лица были порезче, да и вообще лицо более волевое. — Кеннер просто очень молодой, — отозвалась Алина. — Вот посмотришь на него лет через двести. Я чувствовал себя изрядно неловко, слушая это обсуждение, но скорее всего, оно и велось с целью вогнать меня в смущение. Так что я с лёгкой полуулыбкой пил свой чай и смотрел на собеседниц с таким видом, будто сам вот-вот вступлю в разговор и тоже изложу мнение насчёт своего сходства с Кеннером Ренским. — Скажите, Кеннер — а кто вам дал имя? — спросила Драгана. — Мать или Ольга? — Я родился уже после того, как мать изгнали, — ответил я. — Не думаю, что Ольга как-то участвовала в выборе имени. — Просто удивительно, как Мила угадала с именем, — покачала головой Алина. — Особенно если учесть, что прадеда она не застала. — Может быть, Кеннер Ренский и подсказал, — неожиданно для себя ляпнул я какую-то чепуху. Обе собеседницы уставились на меня с совершенно ошарашенным видом, только что рты не пооткрывали. Мысли у меня стремительно забегали. Что они услышали в моих словах? Никаких догадок насчёт того, почему моё бессмысленное замечание вызвало такую реакцию, мне в голову не пришло, так что я просто улыбнулся с загадочным видом человека, обладающего тайным знанием. — Кхм, — наконец отмерла Драгана, — что мы всё не о том… А скажите, Кеннер, какие у вас планы на лето? Вот мы и подошли к цели встречи. Однако здорово я её выбил из колеи, что она вот так напрямик спросила. Явно же предполагалось подвести к этому незаметно, исподволь. Засмущать подростка до такой степени, чтобы он вообще перестал что-либо соображать, а там можно делать с ним что хочешь и выдавливать из него любые обещания. — Планы у меня обширные, сиятельная, — ответил я. — Неотложных дел полно, так что летом мне вряд ли удастся отдохнуть. — Дело в том, что мы готовим ещё одну экспедицию в ту пещеру, и у нас есть место для одного человека. Мы решили предоставить эту возможность вам. Вы себя хорошо проявили в прошлой экспедиции, и вам, как перспективному студенту, это будет очень полезно. — С глубоким сожалением вынужден отказаться, сиятельная, — ответил я. — Я действительно буду занят делами семейства, и баронство здорово добавило мне забот. Если мне будет позволено дать совет — возьмите Ивана Селькова. Очень многообещающий студент, и ему это действительно нужно — в прошлую экспедицию у него не получилось спуститься вниз. — Мы предпочли бы вас, — с нажимом сказала Драгана. — Увы, не имею возможности, сиятельная, — развёл я руками. Алина не вмешивалась в разговор. Казалось, всё её внимание отдано исключительно миндальному печенью. Я, конечно, совсем не психолог, но смысл этой демонстрации понять несложно — по всей видимости, Алина не одобряет стиль, в котором Драгана решила построить разговор, вот и подчёркивает, что она в этом не участвует. — Круг Силы в этом заинтересован, — продолжала настаивать Драгана. — Странно, что вы не хотите пойти ему навстречу. — Ничего странного, сиятельная, — отвечал я с максимально простодушным видом. — Я же не Владеющий. Интересы Круга от меня далеки. — Но вы же станете Владеющим. — Хорошо, — покладисто согласился я, — давайте отложим этот разговор до того момента, когда я стану Владеющим. Алина засмеялась. — Гана, я же тебя предупреждала, что от этих твоих игр толку не будет. Кеннер, нам нужен именно ты. О контактах с крысами не должны знать лишние, и ты один из тех, кто знает. — И что, из тех, кто знает, никого другого не нашлось? — Все, кто знает, находятся здесь, — усмехнулась Алина.