– Да я осторожно, никого отпихивать от кормушки не собираюсь. Во всяком случае, никого из наших. – Ну-ну, – хмыкнул Беримир. – Ладно, дело твоё. Итак, рассказываю: во-первых, никому не известно, кто и где производит эту алхимию. Она просто появляется. Зато люди, которые пытались это узнать, пропадали бесследно. – Я знаю, кто и где её производит, – сказал я. – И знаю, что вся она проходит через Драгану, а ещё там имеет какую-то долю князь. Может, есть ещё мелкие пайщики, но эти двое основных. – Роды ещё участвуют через Совет Родов, – дополнил он. – Больше крупных пайщиков нет. Если ещё кто-то и участвует, то там совсем мелкие доли, в районе процента. – Это всё не особенно интересно, Бери. Мне интересно что происходит дальше. – Если речь идёт о княжестве, то там всё просто – алхимия поступает в очень мутную фирму, которая с претензией называется «Доброе дело», а оттуда уже мелким оптом расходится по аптекам, лечебницам и прочим розничным продавцам. – А почему эта фирма мутная? – Потому что никто не знает, кому она принадлежит. Даже в случае негласного владения обычно можно при желании как-то раскопать, кто хозяин. А ей многие интересовались, но ни у кого не получилось хоть что-то узнать. Несколько слишком любопытных куда-то пропали, остальные успокоились. – По-моему, здесь как раз никакой загадки нет, – с сомнением сказал я. – Наверняка там владельцами те же, кто контролирует поставку. Князь точно в доле, и Драгана, скорее всего, тоже. – Похоже на то, – согласился Беримир. – Но скорее всего там есть ещё какие-то интересные компаньоны, вот как раз из-за них такую секретность и развели. Ради князя и Драганы не стали бы, про них и так догадаться несложно. Я заметил краем глаза, как Влада машинально кивнула. Интересная реакция... судя по всему, она неплохо разбирается в теме. Вполне возможно, что именно она информацию по алхимии и добывала, а может даже, она сама как раз и была её источником. Я сделал себе мысленную пометку обязательно обратить внимание Стоцкой на мою всю из себя такую загадочную сестру. – Вообще, меня больше интересует движение алхимии за границу, и за границей, – заметил я. – В княжестве я в это лезть не хочу, мне здесь жить. – Рад слышать, что ты сохранил какую-то толику здравого смысла, – усмехнулся Беримир. – Правильней было бы совсем туда не лезть, ну, хоть так. Ты слышал когда-нибудь о семействе Зеппер? – Нет, не припоминаю, – покачал я головой после неудачной попытки что-то вспомнить. – Либо это совсем незначительное семейство, либо это не наши. Я все гербовые семейства помню. – Они просто совсем не на виду, про них немногие знают. Они то ли иудеи, то ли выкресты, а сидят они в основном в империи. Где точно даже не скажу. У нас они держат «Хохланд Коммерцбанк» и «Банкирское товарищество «Ладога». – С первым банком дела не имел, а в «Ладоге» у нас вроде даже какие-то счета есть. Не знал, что это иудейский банк, думал, это наши купчины объединились. – Я тоже думал, что это наши, сам удивился. Эти самые Зепперы вообще предпочитают в тени сидеть, о них мало кто знает. А в империи у них много всего. Так вот, к чему это я – у них монополия на поставки алхимии от нас в империю. Там их папа поддерживает, а у нас не знаю кто. Может, князь. – То есть вся алхимия за границу идёт через них, так? – уточнил я. – В империю точно через них, – утвердительно кивнул Беримир. – Может быть, и в каганат тоже, там иудеев любят. Насчёт других княжеств сомневаюсь – вряд ли этим Зепперам совсем уж всё отдали. – Понятно, – задумчиво сказал я. – Это всё? – Всё, и не считай, что этого мало. – Я и не считаю, – отказался я. – Я сам и этого не смог разузнать. Хотелось бы поподробнее, конечно, но с этим уже можно хоть как-то работать. Спасибо, Бери. А тебе, Влада, отдельное большое спасибо – это ведь ты эту информацию добыла, верно? – Как ты догадался? – поразилась Влада, и Беримир тоже выглядел удивлённым. – По хитрым глазкам, – засмеялся я. Надо же, и в самом деле угадал. Глава 23 У Драганы происходило что-то странное. Её сотрудники передвигались с таким видом, будто всех их стукнули пыльным мешком, а может, даже чем и потяжелее. Вся атмосфера была настолько тягостной, что я просто растерялся. – Вам придётся немного подождать, господин Кеннер, – виновато сказала секретарша Драганы, имя которой я так до сих пор и не удосужился узнать. – Сиятельная вас ожидает, но сейчас у неё нотариусы. По всей видимости, они скоро должны закончить. – Я подожду, – кивнул я, устраиваясь в кресле. – Скажите, а что здесь вообще происходит? Секретарша немного поколебалась, опасливо оглянулась, а потом прошептала: «Завещание». Непонимание настолько явно отразилась на моём лице, что она решилась пояснить подробнее: – Сиятельная составляет завещание на случай своей смерти. Я почувствовал, как глаза у меня непроизвольно лезут на лоб. – Она что – срочно помирать собралась? – спросил я, начиная ощущать себя участником какого-то сюрреалистического спектакля. – Извините, я не могу ничего больше сказать, – опустила глаза секретарша. – Я и так сказала слишком много. Настаивать я не стал – да это было и бесполезно. Я молча ждал, прихлёбывая довольно неплохой кофе, до которого Драгана была большая любительница. Наконец минут через пятнадцать дверь кабинета распахнулась, и из него друг за другом вышла троица людей, в которых любой безошибочно определил бы судейское сословие – по одежде, по специфическому выражению лица и по характерным портфелям. Следом за ними из кабинета выглянула Драгана: – Ты уже здесь, Кен? Замечательно, заходи. Выглядела она неспокойно, а по ощущению эмоций была сильно на взводе. – Кен, извини, что всё вышло так внезапно, но так уж получилось, – заговорила она едва я успел усесться. – В общем, мне нужна от тебя услуга. Прямо сейчас. – Всё, что в моих силах, – осторожно ответил я. – Мне нужна твоя дружина. Я могла бы попросить Лину, но не в этот раз. Она заинтересованная сторона, а ты человек вроде как непричастный. – А какая задача? Надо сражаться с кем-то? – Нет, никаких столкновений не предвидится, – покачала она головой, – исключительно охрана. Нужно полностью оцепить очень большой участок, там не должно быть посторонних. – В принципе я не вижу препятствий. Но всё-таки объясни мне, пожалуйста, что происходит. Драгана печально вздохнула и, немного поколебавшись, решила объяснить: – Вообще-то, я сама этого добивалась, а сейчас уже и засомневалась – не переоценила ли я свои силы. Короче говоря, у меня дуэль. Я дерусь с Кисой. Такого я точно не ожидал. Я знал, по большей части из обмолвок, что Высшие иногда устраивают дуэли, и что после той пресловутой войны, где погиб Ренский, они проводятся по строгому регламенту, но это всё, что я знал. Никаких подробностей об этом мне не рассказывали и, если дуэли Высших и случались, публику об этом в известность не ставили. – Насколько я понимаю, Киса – это фамилия? И не имеешь ли ты, случаем, в виду Мариэтту Кису, начальницу Приказа дел духовных? – Нет, Киса – это не фамилия, а кличка. А так всё верно, у меня именно с Машкой дуэль. – Не понял насчёт клички, – с недоумением заметил я. – Настоящая фамилия Машки – Грек, – пояснила Драгана. – Грек? Как у Остромира Грека, бывшего начальника Работного приказа? – Какое удивительное совпадение, да? – усмехнулась Драгана. – Она, правда, из побочной ветви, но у них отношения между ветвями очень близкие. Дружное семейство. А история с фамилией простая, но довольно любопытная. Машку в Академиуме прозвали Кисой за непомерный гонор. Она же аристократка, вся из себя такая светская киса. Она разве что Лину признавала за равную, да и то брезгливо морщилась. А остальные для неё были вообще чем-то вроде грязи под ногтями. Вот ей и прилепили эту кличку. Машка ужасно бесилась, а потом поняла, что это её слабое место, и это мешает ей расти как Владеющей. И тогда она взяла и сменила фамилию, и стала Кисой уже официально. Родственники ей, конечно, устроили скандал, но она их просто проигнорировала. – Действительно, любопытная история, – согласился я. – И очень многое говорит о её характере. Машку я, мягко говоря, не люблю, но не могу не признать, что воля у неё железная. Очень сильный противник. Очень. – И у тебя есть весомый повод драться? И как князь к этому отнесётся? – Если я сумею её убить, князь будет счастлив, – серьёзно ответила Драгана. – Она у нас много лет как кость в горле. И никак её не сковырнуть, мы уже все возможности перепробовали. Греки за неё горой стоят, да и вообще поддержки у неё хватает. – Если ты сумеешь её убить, Греки тебя сильно невзлюбят, – отметил я очевидный факт. – Если они меня невзлюбят, то это будет серьёзное улучшение отношений, – улыбнулась Драгана. – Учитывая, что сейчас они меня просто ненавидят. Так что – ты мне поможешь? – Конечно, помогу, сейчас отдам приказ Лазовичу. Как я понимаю, тяжёлая техника там будет лишней? – Лишней, – кивнула она. – И ещё имей в виду – оцепление там будет совместное с людьми той стороны, так положено по регламенту. Скорее всего, это будет дружина Греков. Они могут провоцировать, и лучше на это не поддаваться. Могут быть разные осложнения, не исключено, что они будут искать повод для нападения. – Хорошо, я всё передам Станиславу. Что ещё положено по регламенту, что мне стоило бы знать? – Секунданты, – ответила Драгана, с усмешкой на меня посмотрев. – Мои секунданты – Лина и Милослава. – Мама? – поразился я. – Да, нам с Линой удалось её уговорить. С ней можно не бояться какой-нибудь подлости, вроде внезапного удара в спину. На Милославу никто напасть не рискнёт. Я ошалело покрутил головой, пытаясь уместить в ней все новости. – Знаешь, я, пожалуй, с тобой поеду. Надеюсь, это регламентом не запрещено? – Не запрещено. То есть из Высших могут присутствовать только дуэлянты и секунданты. Старшим, по-моему, тоже нельзя присутствовать – считается, что Старший способен там выжить и повлиять на ход поединка. А прочие зрители никак не ограничиваются. Обычный человек не может вынести такую концентрацию Силы, вот никто и не позаботился запретить. Такие, как ты, слишком редко встречаются.