Что ж, придется смириться с безалкогольным обедом. Сам Джек никогда не пьет днем. – А я немного выпью, – решает Эстер. – Но только с тобой и Грейс за компанию. – Я, к сожалению, не могу: у меня после обеда еще много работы, – отвечает Джек. – А я могу, – отзываюсь я. – Ты какое хочешь – красное или белое? В ожидании заказа мы обсуждаем июльский музыкальный фестиваль, который проводится неподалеку и каждый год собирает тысячи людей. Все считают, что нам повезло: мы живем достаточно близко, чтобы до него добраться, но достаточно далеко, чтобы не страдать от толп, наводняющих город и окрестности. Диана с Адамом бывают там каждый год, а мы с Джеком не были ни разу, и Диана предлагает съездить всем вместе, большой компанией. Оказывается, Эстер играет на фортепиано, а Руфус – на гитаре. Я признаюсь, что далека от музыки, и Эстер спрашивает, люблю ли я читать. Отвечаю, что люблю, хотя на самом деле читаю очень мало. Говорим о литературных предпочтениях; Эстер вспоминает о новом бестселлере и интересуется, кто его читал. Выясняется, что никто. – Хочешь, я дам тебе прочесть? – спрашивает она, пока официантка расставляет тарелки. – Да, было бы здорово! – радостно соглашаюсь я. Я совсем забыла. Слишком растрогалась оттого, что Эстер предложила книгу мне, а не Диане. – Тогда заброшу тебе ее сегодня вечером. У меня по пятницам нет уроков. Вернувшись с небес на землю, начинаю увиливать: – Хорошо, только тебе придется оставить ее в почтовом ящике. Скорее всего, я буду в саду и не услышу звонок. – Я, кстати, ужасно хочу взглянуть на ваш сад, – оживляется она. – После тех дифирамбов, которые Джек пел твоей легкой руке… – Зачем же столько телодвижений ради книги? – вмешивается Джек, аккуратно обходя толстый намек. – Грейс и сама может ее купить. – Мне совсем не сложно. – Эстер одобрительно разглядывает свой салат. – Какая красота! – Вот что: мы пойдем и купим эту книгу прямо сейчас, после обеда, – продолжает он. – Тут книжный за углом. Пытаюсь сменить тему: – У тебя только пятница свободна? – Нет, еще вторник. Делим работу с коллегой. – Везет же некоторым! – завидует Диана. – Тяжело работать полный день, когда у тебя дети. Хотя и торчать дома – то еще удовольствие. А третьего не дано – в нашей фирме о частичной занятости даже не слышали. – Ты правда не скучаешь по работе? – спрашивает Эстер. – Мне кажется, до свадьбы у тебя была очень интересная жизнь. Разрезаю мясо, опустив глаза в тарелку. Да, была. И мне тяжело об этом вспоминать. – Чего по ней скучать? У меня и без нее полно разных интересных занятий. – И чем ты еще увлекаешься, кроме рисования, садоводства и чтения? – Да так, то одним, то другим… – мямлю я. Звучит неубедительно. – Грейс вам еще не рассказывала, что шьет себе одежду! – встревает Джек. – Как раз вчера закончила очередное платье. Очень симпатичное. – Да ты что! – Эстер смотрит на меня с любопытством. Я привыкла импровизировать. Подхватываю не моргнув глазом: – Ничего особенного. Я не умею шить сложные вещи, какие-нибудь вечерние платья и тому подобное. – А я и не знала, что ты такая мастерица! Хотела бы я уметь шить… – Диана мечтательно закатывает глаза. – Я тоже! – вторит ей Эстер. – Может, научишь меня, Грейс? – А давайте устроим швейный кружок, и Грейс будет нашей наставницей! – Диана, как всегда, дает волю фантазии. – Мне самой еще учиться и учиться, – отнекиваюсь я. – Я потому вам и не говорила: не готова показывать свои творения. – Если ты шьешь так же, как готовишь, то я уверена, что платье вышло обалденное! – Обязательно покажи нам в следующий раз, – требует Эстер. – Ладно, – сдаюсь я. – Но при условии, что ты не попросишь сшить тебе такое же. Я страшно устала придумывать ответы на ее реплики. Как-то уже не до торта. Может, отказаться, против обыкновения? Тогда откажется и Диана, и конец посиделкам – ведь Эстер только что объявила, что в нее больше ничего не влезет. Взвесив за и против, голосую за торт: слишком уж он соблазнительный. Надеюсь, большая часть допроса позади. Пригубив вина, мысленно прошу Эстер переключиться на Диану. Кажется, сработало: Эстер расспрашивает Диану о сыне. Та обожает поговорить о его питании, так что можно отдохнуть несколько минут, пропустив мимо ушей все способы заставить детей есть нелюбимые овощи. Джек слушает их так внимательно, будто ему и впрямь интересно, а я мысленно возвращаюсь к Милли. Что, если я опять не смогу навестить ее в выходные? С каждым разом мне все труднее выдумывать оправдания. Раньше мне и в голову не приходило желать, чтобы Милли была другой, а теперь только и думаю: если бы у нее не было синдрома Дауна! Если бы она не зависела от меня и могла жить своей, самостоятельной жизнью! Диана заказывает за меня десерт, и я тут же возвращаюсь к реальности. Эстер спрашивает, о чем я задумалась; отвечаю, что о Милли. Диана интересуется, когда мы в последний раз виделись, и я рассказываю, как мы прекрасно провели время неделю назад. С надеждой жду, что кто-нибудь спросит, собираемся ли мы к Милли в эти выходные. Напрасно. – Милли, наверно, не терпится поскорее к вам переехать, – замечает Эстер, когда нам приносят десерт. – Не то слово, – соглашаюсь я. – Нам и самим не терпится! – улыбается Джек. – Ей нравится ваш дом? – Вообще-то она его еще не видела, – отвечаю я, потянувшись к бокалу. – Но вы ведь живете там уже год? – Да, но мы хотим сначала довести его до совершенства, а потом уже показать Милли, – объясняет Джек. – По мне, он уже идеален… – Да, но комната Милли еще не совсем готова. Я ее как раз доделываю. Это так прекрасно – правда, милая? Я с ужасом чувствую, как на глаза наворачиваются слезы. Поспешно опускаю голову, чтобы Эстер их не заметила. – И какого она будет цвета? – спрашивает Диана. – Красного, – отвечает Джек. – Это любимый цвет Милли. Ешь, дорогая. – Он кивает на мой шоколадный торт. Беру ложечку. Не понимаю, как теперь буду есть. – Выглядит аппетитно! – говорит Эстер, глядя мне в тарелку. – Можно я съем кусочек? Если, конечно, тебе не жаль делиться такой вкуснятиной! Изображаю размышление. Не знаю, правда, к чему этот спектакль: Джека не обманешь. Протягиваю Эстер свою вилку: – Угощайся! – Спасибо, – отвечает она, накалывая кусочек. – А вы с Джеком на разных машинах приехали? – Нет, на одной. – Тогда давай я подброшу тебя домой. – Не беспокойся, я сам завезу Грейс по дороге на работу, – отзывается Джек. – Ничего себе по дороге! – Эстер удивленно поднимает брови. – Джек, да тебе отсюда рукой подать до офиса. Я ее отвезу, мне это в радость. – Очень мило с твоей стороны, Эстер, но мне все равно нужно забрать из дома кое-какие документы. У меня встреча с клиентом после обеда, – возражает он и, помолчав, прибавляет: – Жаль, конечно, что я не взял их сразу, иначе бы спокойно отправил Грейс с тобой. – Тогда в другой раз. – Она поворачивается ко мне: – Грейс, давай обменяемся телефонами! Хочу пригласить вас всех на обед. Уточню только у Руфуса, когда он сможет. Он, кажется, собирался в Берлин, но я не знаю, когда именно. – Конечно, давай. Диктую ей наш домашний номер, и она сохраняет его в телефоне. – А мобильный? – У меня его нет. – Как это? – Она немало удивлена. – У тебя нет телефона? – Нет. – Но почему? – Потому что он мне не нужен. – Но сейчас у всех есть мобильники! От детей до стариков!