Андреа размышляла, стоит ли ей снова разблокировать телефон. Может, Стар пыталась сообщить ей что-то другое? Андреа посмотрела на свои руки, на свои шорты. О чем Стар пыталась сигнализировать? – Мы можем взять на себя заботу об уведомлении родителей, – сказал Байбл. – Возможно, в личных вещах мисс Полсен есть телефон или какие-нибудь письма. Люди чего только не хранят в своих телефонах. – А вам не нужен на это ордер? – Уголки губ Векслера искривились в знакомой самодовольной ухмылке. – Впрочем, наверное, не лучшая идея: обращаться за юридической консультацией к копу. – Я бы предпочел, чтобы вы называли меня маршалом или уполномоченным, – сказал Байбл. – Копы – это люди вроде шефа Стилтона. Они имеют дело с вопросами уровня штата. Нарушения правил дорожного движения или вождение в нетрезвом виде. Я работаю на федеральном уровне, к нему относятся хищения выплат, заговоры в целях принуждения к труду, склонения к действиям сексуального характера, сексуальное рабство и все такое. В комнате стало так тихо, что Андреа слышала, как щелкает нагревающаяся духовка. Она чуть не вздрогнула, когда что-то маленькое и твердое коснулось ее локтя. Она дождалась, пока скалка снова начнет скрипеть, и опустила глаза. Стар отодвинула айфон Андреа. – Мисс Полсен жила там, в ночлежке? – спросил Байбл. – Мы могли бы туда заглянуть… – Без ордера – нет. – По другую сторону сетчатой двери стоял Нардо. Новая сигарета свисала с его губ. – Непосредственной опасности нет. Девушка мертва. Вы не можете войти ни в одно из этих зданий без специального разрешения. Мы ожидаем, что наши права, предусмотренные четвертой поправкой, будут соблюдены. Байбл рассмеялся. – Кажется, ты знал достаточно много юристов, чтобы пытаться говорить как они. – Верно. – Нардо толкнул дверь, но заходить не стал. – Дин, мне нужна твоя помощь в амбаре. А вы, свиньи, либо выметайтесь с территории, либо держитесь рядом с телом. Векслер закряхтел, поднимаясь со стула. – Это значит сейчас же. Стилтон и Байбл стали уходить. Андреа повернулась к Стар, но девушка была слишком занята тем, что месила тесто. Она пекла хлеб. Смазанный маслом противень уже ждал на плите. – Пахнет хорошо, – сказала Андреа. – Моя бабушка пекла такой хлеб. Стар не обернулась. Может быть, она поняла, что Андреа лжет. Или, может, она боялась, что Векслер или Нардо накажут ее, если она заговорит. Она не произнесла ни одного слова, кроме «Дин», с тех пор как зашла в комнату. – На выход, старички. – Нардо придержал дверь, пока мимо проходили представители органов. Андреа была рада оказаться на свежем воздухе. В доме стояла духота. Байбл не пошел обратно на поле, Андреа тоже. Он занял свое место в машине шефа. Андреа забралась назад. Она увидела, что Стилтон прошел через калитку из сетки-рабицы и идет к машине. Байбл спросил: – Что вы там делали со Стар? – Она не переставая смотрела на… Дверь открылась. Стилтон сел в машину. Андреа проверила телефон – вдруг Стар удалось что-то успеть за те тридцать секунд, пока он был разблокирован. Она проверила электронную почту. Сообщения. СМС. Заметки. Пропущенные звонки. Календарь. Тридцать секунд – это совсем недолго. Она посмотрела на телефон и увидела его ровно на том же месте, где оставила. Может, Стар отодвинула его, чтобы сказать что-то типа «отвали»? Стилтон завел двигатель. Взглянул на Байбла. – Я же вам говорил. – Точно, говорили, шеф. Это была просто трата времени. – Байбл будто бы соглашался, но Андреа знала, что это не так. – А теперь поведайте мне, что за история между вами троими? Мне показалось, что у вас с ними какие-то специфические отношения. – Мы вместе учились в старшей школе. – Стилтон, похоже, хотел на этом закончить, но потом передумал. – Они плохие люди. – Довольно точное описание. – Они лгут и мошенничают, но они достаточно умны, чтобы не попасться. Нардо научился этому у своего отца. Мужик просидел пять лет в федеральной тюрьме. У Андреа в голове зазвенел звоночек. Она читала о Реджинальде Фонтейне из Делавэра во время одного из своих бесцельных поисков в интернете. Семья не упоминалась, но его арестовали из-за скандала со сбережениями и займами. Он пять лет провел в тюрьме курортного типа. Это было примерно в то же время, когда Бернард Фонтейн стал бобовым королем у своего бывшего школьного учителя. Байбл сказал: – Шеф, буду с вами предельно честен. Мне кажется, вы опустили некоторые подробности об этой хипповской ферме. Стилтон обогнул курятник. – У нас тут ходят леди в одинаковой униформе – полагаю, было бы правильно назвать это именно так. У всех одинаковые длинные волосы. И все – извините, что я сейчас это скажу, моя жена давно научила меня держать при себе замечания по поводу женской фигуры, – не то чтобы просто пропустили пару обедов. – Ага, – сказал Стилтон. – Они выглядят так, будто голодают. – Ага. – У вас наверняка есть какая-нибудь теория по этому поводу? – Моя теория такая же, как и ваша, – ответил Стилтон. – У них тут что-то типа культа. Но вы, маршал, не хуже меня знаете, что участие в секте не противоречит закону. Андреа почувствовала, что у нее по коже прошел холодок при слове «культ». Она стиснула зубы, чтобы они не застучали. Конечно, это был культ. Все признаки налицо. Кучка потерянных, лишенных надежды девушек ищут какой-то смысл. Пара грязных стариков предлагают его за определенную плату. – Что ж, – сказал Байбл. – Тут я не могу с вами не согласиться, шеф. Кажется, культ – подходящее слово для того, что тут происходит. Андреа разблокировала телефон. Открыла фотографии. Нашла крупные планы тела Элис Полсен. Торчащие кости. Пролежни. Обветренные, потрескавшиеся губы. Тугой браслет, врезавшийся в ее плоть. Культ. Это был выбор Элис – надеть желтое платье. Это был ее выбор – отрастить волосы. Она, скорее всего, подчинилась, когда ее ногу зажимали браслетом. Она морила себя голодом почти до беспамятства. А потом она вышла в поле, проглотила гору таблеток и умерла. Байбл снова обратился к Стилтону: – Мне показалось, что вы узнали ту девушку в доме. Стар, да? Андреа оторвалась от фотографий. Она совершенно не обратила на это внимания. – Стар Бонэр, – уточнил Стилтон. – Ее мать годами пытается вытащить ее отсюда. – И? – А похоже, что ее вытащили? – Стилтон наконец разозлился. – Скажите мне, что делать, маршал. Они, может, и выглядят как девочки, но все они взрослые. Вы не можете просто приехать и похитить толпу взрослых женщин. Они хотят быть там. Байбл спросил: – Где живет мать Стар? – В паре миль от центра. Но она сумасшедшая, – предупредил Стилтон. – Пыталась выкрасть дочь в прошлом году. Подогнала свой «Приус» прямо к ночлежке и вытащила ее за руки. В мотеле их уже ждал депрограммер, специализирующийся на сектах. – А дальше что? – А дальше я получаю звонок с фермы с требованием арестовать ее за незаконное проникновение и попытку похищения, – Стилтон покачал головой. – В итоге она получила общественные работы, и это ей чертовски повезло, потому что она вполне могла оказаться в тюрьме. Они смогли получить запретительный ордер. Теперь ей запрещено даже пытаться связаться со своей дочерью или приближаться к ней. – С ума сойти, – сказал Байбл. – Крутая мамочка. – Да «с ума сойти» не то слово, – разнервничался Стилтон. – Она совершенно конченая. Если вы пересечетесь с мамашей, то быстро поймете, как ее дочь оказалась в этом месте. Андреа не уверена, что ее можно было так назвать. Если бы Андреа застряла в месте типа этой фермы, Лора попыталась бы сделать то же самое. Только у нее бы получилось. – А кто-нибудь еще из родителей пытался вызволить своих детей? – спросил Байбл. – Я об этом не слышал, к тому же они ясно дали понять, что я им в решении таких вопросов на хрен не нужен. – Злость Стилтона уступила место жалости к себе. – Поверьте мне, у Векслера чертова куча юристов на быстром наборе. Вы не захотите иметь дело с этими людьми. Зуб даю, не захотите. Они могут довести до банкротства весь город. Андреа больше не могла слушать его оправдания. Она вернулась к фотографиям Элис Полсен. У Элис тоже была мать. Что будет делать эта женщина, когда узнает, что ее дочь довели до самоубийства? Потому что любому, кто увидит тело Элис, станет понятно, что девочка нашла единственный способ сбежать. Каждый крупный план давал исчерпывающее представление об агонии, которую она пережила. Какая мотивация должна быть у человека, чтобы он так морил себя голодом? Элис работала на ферме. Она была окружена едой. В дефицит просто невозможно было поверить. Андреа не могла перестать мучить себя фотографиями. Она перешла к следующему снимку. А потом к следующему. А потом остановилась. Стар не нужен был разблокированный телефон. Айфон давал доступ к двум приложениям без ввода пароля. Одно – это фонарик. Второе – камера. Андреа увеличила фотографию, которую Стар сделала на телефон. Девушка рассыпала белую муку на черной столешнице и пальцем вывела одно-единственное слово: «Помогите». 20 октября, 1981