Стенсер кивнул, внимательно слушая. — Домовой… ну, он по дому следит, да как может помогает. И банник… ты знаешь и понимаешь уже, да? — Подожди, я кажется либо сейчас не верно тебя понял, либо с самого начала поступал и думал не так, как нужно. Вы всего лишь помогаете, либо управляете, как полноправные хозяева? Дворовой до того удивился, что раскрыл рот и не сразу это заметил. — Нет, нет, человек — хозяин, а мы… мы его помощники! — А теперь скажи мне одну малость, — Стенсер усмехнулся. — Зачем вам я? Для чего вам хозяин? Вы разумны, понимаете, что нужно делать… для чего вам хозяин? Вы со всем можете справиться без меня, или кого другого… так скажи мне, зачем вам я? Дворовой начал рассказывать о одичание духов, но Стенсер не услышал чего-нибудь нового: — Без людей мы дичаем. Теряем себя и становимся всё равно, что звери! — Ясно… мы всё равно, что пытаемся устроить сделку… — Что? — Торгуемся, говорю, мы с тобой. Ты просишь меня, чтобы я помог вам, чтобы вы не дичали, — говорил Стенсер, а в голосе его звучал не привычный, деловой тон. — А что ты предлагаешь взамен? Дворовой едва не задохнулся от удивления. Придя в себя, он стал частить: — Помогать по хозяйству, делать разную работу, следить, чтобы всё было по уму и… — и он продолжал, а Стенсер терпеливо слушал, как взрослый слушает детский лепет. — Скажи, могут ли хозяйственные духи убить хозяина? — Нет! — твёрдо сказал старик. — М-м-м, — протянул Стенсер. — А ты знаешь, что меня твои братья собирались в бане паром сварить? — Нет… что? Что! — вскричал дворовой. — Вот же… ну я им и задам жару! — он куда-то засобирался, но Стенсер его остановил. — Ты сказал, что вы не можете навредить… но они собирались… могу ли я тебе верить? На этот раз уже старик разливал чай. Стенсер воздержался, но старик, смурной, угрюмый, всё же налил себе в чашку душистого чая. — Не знаю, чем они вовсе думали? Ведь… как мы без тебя? А как ты без нас? — А что я без вас, думаешь, сам не справлюсь? — Полуночники… любой прохожий полуночник, если того захочет, с лёгкостью к тебе в гости может нагрянуть. А когда мы дома есть… им это не так уж и просто удаётся. — Но и на вас… на твоих братьев, — поправил себя Стенсер, — я рассчитывать не могу. — Да они же либо забыли, либо этот дурак утаил… С него станется! — Что утаил? — Нужно обряд один совершить, чтобы хозяином хозяйства стать… а так, ты всё равно, что гость был. Вот так и получилось, что он слишком уж своевольничал. — И ты хочешь сказать, что сделав какой-то там обряд, я смогу смело жить, не боясь, что в какой-то момент… скажем, когда надоест со мной общаться, что от меня попросту не избавитесь каким-либо образом? — Нет, не избавимся. — отвечал дворовой. — Хозяйственный дух, даже если люто ненавидит своего хозяина, убить его или стать причиной его смерти не может. — А посодействовать? — Что? — переспросил старик. — Скажем, не сам убить, а, подстроить, когда иначе случиться не может. — И это тоже. — дворовой замолчал, раздумывая, а после продолжил. — Если кто-то связал свою жизнь с хозяйством, то духи, согласившиеся служить, будут жить до тех пор, пока жив хоть один из потомком того, первого хозяина. — Вы живы, а в деревни, насколько я знаю, людей больше нет. Мне кажется, или ты меня пытаешься провести? — Нет… — старик рукавом утёр выступивший на лбу пот. — Нас бросили, как и многих других. И из всех других, мы остались последние, во всей деревне… и всё. — А что с остальными? Старик посмотрел с такой тоской на молодого человека. — Одичали. Какое-то время они сидели молча. После, старик спросил. — Так ты придёшь, возьмёшь на себя хозяйство? Стенсер хотел ответить решительно, непоколебимо, что нет, не придёт, но глядя на этого сникшего, расстроенного старика, только и смог, как сказать: — Я… подумаю. 62 Стенсер пришёл в тот дом, который не так давно покинул. Пришёл налегке, ничего с собой не прихватил, — но и этого оказалось достаточно, чтобы встречавший дворовой обрадовался, а банник заулыбался. Домовой стоял позади своих братьев, хмурый и глядел куда-то в сторону, точно не замечая молодого мужчину. — Рад тебя видеть! — сказал дворовой, подходя к человеку. Старик выглядел настолько счастливым, что растерялся и не знал, что лучше сделать; было раскинул руки для объятий, но, сделав пару шагов, опустил руки и только почесал затылок: — Хорошо, что ты пришёл! — добавил он, уже подойдя. Банник, заметив, как хмурится домовой, толкнул его плечом, но тот, точно не заметив, повернулся в сторону. Стенсер заметил, как банник глянул на оглянувшегося дворовова. Дворовой быстрым шагом подошёл к домовому и горячо зачастил, но, молодой мужчина ничего не услышал. Совсем скоро к Стенсеро подошёл домовой. Он не смотрел в глаза, упорно не отрывал взгляда от земли. И, не смотря на то, что он говорил, вид сохранял недовольный: — Я… не хотел… прости… так уж получилось. Молодой мужчина натянуто улыбнулся, а после спросил: — Будимир, будь добр, объясни, почему ты так себя повёл? — Да что тут не ясного? — неожиданно яростно вскричал он, и вперился взглядом в человека. — Зачем домой тащить всякую… всякую… — он обрывал себя, точно не мог сказать то, что хотел, — зачем ты якшаешься с этим? — домовой махнул головой в сторону полей, — зачем в дом тащить всякую водную… — вновь запнувшись, старик сжал кулаки. — Это ведь дом, а не… — Будимир, — по прежнему спокойно, можно даже сказать, примирительно, говорил Стенсер. — Ты можешь мне объяснить, почему именно нельзя? Я ведь и не знаю ничего о ваших устоях и жизни. Старик повёл плечами, грозно глянул на молодого мужчину, а после, вздохнув, растерял всякий запал и как-то неожиданно сник. — Нельзя в дом приводить других духов. Так… бед можно натворить, понимаешь? Не нужно так с нами поступать! — Хорошо, — сказал Стенсер. — Значит, других духов я не привожу в один с вами дом. Ясно… но что тебе сделал Кондратий? Одно только произнесённое имя произвело невероятнейшее воздействие на троих братьев — хозяйственных духов; они перепугано и с невероятнейшим удивлением уставились на Стенсера. — Так ты, в самом деле, — дрогнувшим голосом, спросил дворовой, — с ним общался? — А ты забыл? Если бы не он, то я либо болел невероятно долго, после нашего первого знакомства, либо вовсе того… ты бы и остался таким же, каким и был, а я всё… кончился бы! Трое духов не особо поняли Стенсера и ему пришлось рассказать, как Кондратий его выручил. — Да-а-а, — протянул дворовой, — дела! — А что он попросил взамен? — быстро спросил банник. Оба его братьев глянули на него, а после уставились на молодого человека. — Да чтобы я сделал и без его просьбы, — заулыбавшись, Стенсер продолжил. — Попробую оживить деревню! * * *