А козёл этот кибернетический продолжал глумиться: – А чего? Я не хуже твоего Шныря. Куда ему до опытного мужчины? «Иди ты к чёрту, мерзкий выродок. Ты мизинца Шныря не стоишь. Мразота беспринципная! Мудак конченый! ЧУДОВИЩЕ!» – примерно такие мысли роились у меня в голове. – Я много требую от своих людей, но и даю немало, Ден соврать не позволит. Однако прежде чем получить пряник, ты должна учёбой доказать, что достойна. Потенциал в тебе есть, в этом я уже убедился. Осталось дело за малым – хорошо впитывать мою науку. Сейчас Ден проводит тебя в душ и выдаст новую одежду – нормальную одежду, а не обноски. Правда, она мало чем отличается от той, что сейчас на тебе, просто по-настоящему новая. Куртка с глубоким капюшоном – это то что надо. Платья, пока не вернёшь нормальную внешность, уж извини, противопоказаны. Сама понимаешь, твоя внешность пугает людей. «На себя в зеркало давно смотрел? – мелькает ядовитая мысль. – Сам образина уродливая!» – В общем, лицо придётся прятать. Чтобы ты могла сама сюда приходить, не должна особо выделяться. А Ден не сможет всегда тебя сопровождать, у него и без того ежедневных задач хватает. Придётся самой. Понимаешь? Киваю. – Прекрасно. Дорогу сюда запомнила? Снова киваю: с памятью всегда хорошо было. – Завтрашний день проведёшь вместе со всеми. Мне надо подготовиться. Веришь, нет, с девочками до сих пор работать не приходилось. Так что кое-что придётся обновить в памяти. А вот с послезавтрашнего дня после обеда жду тебя здесь. И так будет каждый день. Выходной – воскресенье. Усекла? – Да. – Свободна. Ден, обеспечь девчонку всем необходимым. – Сделаю, шеф. – Тогда всё порешали. Идите, занимайтесь. А мне надо ещё поработать. Эх! Давно не брал я шашек в руки. Даже самому интересно, что из неё в итоге выйдет. Но точно что-то интересное. Чуйка у меня на неё. Глава 9 В этом странном магазине, оказывается, был даже душ, в котором я с удовольствием помылась. А вот одежду, что была на мне, пришлось выбросить. Жалко было, конечно, но мне и вправду выдали новую. Совсем новую, а не б/у, как это было раньше. Кроссовки, джинсы, футболка и куртка с капюшоном – всё новенькое. Обратный путь много времени не занял. Кстати, когда вышли на ул… из магазина, наручный браслет детского коммуникатора пиликнул мелодично и завибрировал, извещая о том, что на личный счёт поступили средства. Целая тысяча упала! Вот это да-а-а… Такие деньжищи! Сроду столько не было. Не соврал Грол. Едва успела подумать об этом, снова пиликает браслет, и деньги в количестве трёхсот семидесяти бишек добавились к уже лежащей на счёте тысяче. Это, видимо, тот самый выигрыш вернулся. На душе кошки скребли когтями, и деньги хоть немного, совсем капельку, но настроение улучшили. Как говорится, с драной овцы хоть шерсти клок. Кто это такие, имею в виду овец, я не знала, потому что никогда не видела. Просто слышала такое выражение. И если под шерстью подразумевать денежки на счёте, оно в самый раз подходит. Шнырь меня ждал и тут же пристал с расспросами. Что, как, зачем и так далее. И вот скажу как на духу: не смогла я признаться другу в том, что со мной произошло. Не хватило смелости. Казалась себе грязной и втягивать ещё и его в это дерьмо нисколечко не хотелось. Зачем ему? Зачем знать, что его подру… А, собственно, кто я для него? Впрочем, неважно. Я к тому, что не стоит говорить о произошедшем, потому что сегодня так замарала душу, что отмыться никогда не получится. Не должен человек поступать так, как пришлось мне, иначе он теряет право называться человеком. Зверем – да, назвать можно, но точно не человеком. Отговорилась, в общем, что Учитель проверял умение метать ножи и дальше теперь сам будет учить. И не соврала как бы, и правды всей не сказала. Потому что это только моя ноша и только мне её переть до самой смерти. Раз пять за вечер мыться ходила, всё казалось, что кровь Зака никак не отмывается. С тех пор к уже привычным кошмарам добавился ещё один: тот самый взгляд умирающего от моей руки. Всю ночь провертелась, раз за разом просыпаясь. Встала утром разбитая, словно неделю не спала. Ну а день прошёл уже привычно, то есть в тренировках. Но где-то на уровне подсознания я понимала, что завтра, когда приду на тренировку к Гролу, жизнь очередной раз сделает крутой поворот, а заодно отрежет пути к отступлению. И однажды ступив на эту скользкую дорожку, придётся идти до конца. Однако и выбора снова нет. Мне кровь из носу необходимо стать сильной, чтобы достичь цели. Значит, прочь сомнения. Но вот новый день настал. Пришла пора идти на занятия к Учителю. Что там будет? На что похоже? К чему готовиться? Полная неизвестность. Перебрала кучу вариантов, пока добиралась до того самого оружейного магазинчика, но, как всегда, ни разу не угадала. Хотя как сказать. В общем-то те же самые тренировки, только ещё более интенсивные и с упором на гибкость. Учитель продолжил натаскивать в рукопашном бое, разве что главный акцент делал на работу с колюще-режущим инструментом и ещё учил думать. – Запомни, Цыпа! Женщина никогда не сможет сравняться с мужчиной в силе. Чтобы вы там себе ни думали, это факт. Обычная женщина всегда будет слабее обычного мужчины, а тренированная женщина всегда слабее тренированного мужчины. Иначе не бывает. Случаются исключения, конечно, но по среднему значению всё обстоит именно так. Но это не значит, что мужчина в чём-то лучше, а женщина хуже, – говорил мне Грол в начале той самой первой тренировки. – Ты должна это чётко понимать. Просто вы немного иначе устроены природой. А она, природа, никогда не ошибается. Раз сделала вас именно такими, значит, именно так и должно быть. Мужчины сильнее физически, это правда, но женщины выносливей, гибче. От этого и будем плясать. Твоя задача не в том, чтобы научиться побеждать любого мужика лоб в лоб при поединке: в таком противостоянии всегда проиграешь с гарантией. Нет, будем учиться использовать слабости мужчин и твои чисто женские преимущества… Он не договорил, как бы осекшись и скептически оглядел меня. С учётом отсутствия нормальных человеческих глаз выглядело это не шибко приятно: словно на прицел взяли. Помолчал немного, теребя в задумчивости кончик длинного крючковатого носа, и скомандовал: – Встань на мостик! Упражнение несложное, потому выполнить приказ было просто. Села на задницу, потом легла. Руки назад, упираюсь ими в пол, помогаю ногами – и вуаля, вот тебе мостик! По выражению лица Учителя понять что-либо сложно. Но, видимо, мои потуги не сильно его впечатлили. Он задумался, глядя, как я пыжусь, и пробормотал еле слышно: – Надо будет Рому сказать, чтобы на гимнастику больше упор сделал. – Потом немного ещё помолчал. – Достаточно, – говорит наконец, – можешь вставать. Никуда не годится. «Это ещё почему?!» – мелькает в голове мысль. Возмущена была до предела. Тренер в группе отсева меня хвалил и всем в пример ставил. Что не так? Я старалась, между прочим! Смотрю на доморощенного лектора исподлобья. С тем смыслом, что, мол, сам-то чего? Покажи, раз умный такой. И не знаю, то ли мысли читать умеет, то ли на роже моей всё написано, как в открытой книге, но он сделал именно то самое. В смысле сам показал для наглядности. Прямо так, из положения стоя, изогнулся аки змей назад, словно без костей, и встал на мостик. Ни видимый возраст, ни отсутствие здоровых конечностей не помешало. Более того, в исходное положение вернулся так же, как встал в указанную позицию, то есть в обратном порядке. Ну может он удивлять – чего не отнять, того не отнять. Каждый раз узнавала его с новой стороны, и больше скепсиса во мне не осталось. Только решимость стать лучше, чем он сам. Отныне буду молча делать всё, что скажет. – Вот примерно так надо, поняла? Часто-часто киваю головой: мол, командуй. Однако вместо новых команд последовало продолжение лекции. – Итак, непобедимых людей не бывает, и, если нет сил пробить в лоб, значит, будем учиться бить в самые уязвимые места. Против силы будем применять ловкость, реакцию и скорость. И это не значит, что тебе придётся работать только от дистанции, как это устроила на экзамене в группе отсева. Как бы парадоксально ни звучало, но для тебя выгодней, наоборот, работать на сверхблизком расстоянии. Рывок, сближение, точный удар и отход. Противник – труп. В общем, действовать, исходя из ситуации, и выбирать максимально эффективную тактику в каждый конкретный момент. То есть подбирать ключик индивидуально. С кем-то выгодней от расстояния работать, а с кем-то – наоборот. Поэтому в первую очередь будем учиться анализировать врага. Находить его слабости, чтобы вовремя ими воспользоваться… Он ещё много говорил, пока я разминалась. А потом начался очередной ад растяжки. Я кряхтела, скрипела, даже слезу непроизвольно пускала, но делала всё, что от меня требовалось, без понуканий. Все последующие дни, недели, месяцы и годы слились в сплошной круговорот тренировочного процесса. Примерно через пару лет я поняла, что Учитель готовит из меня специалиста-ликвидатора. И это вполне логично. Трудно заподозрить в девочке опасного врага, а значит, и подвести к нужному клиенту её гораздо проще. Плюс ко всему приходилось учиться планировать операции: присматриваться к жертве, изучать её маршруты и привычки, заранее просчитывать пути отходов и стараться делать так, чтобы смерть клиента обнаружили как можно позже. Меня научили убивать людей кучей разных способов, как с применением каких-либо приспособлений, так и голыми руками. Оказалось, что свернуть человеку шею, особенно если он не ожидает чего-то подобного, легче лёгкого и особой силы для этого не надо, нужно просто знать, как это делается. И притом неважно, в какой физической форме клиент: рохля он аморфная или тренированный спортсмен. Кстати, первый мой настоящий клиент был именно спортсменом. Причём не каким-то там, а титулованным, специализирующимся на смешанных единоборствах. Можно сказать, восходящая звезда. Кому он помешал, я не знала, но, видимо, кому-то дорогу таки перешёл. По-другому ведь не бывает. Просто в один из дней Грол выдал мне задание. Обставил это как экзамен по усвоенному материалу: мол, посмотрим, как ты применишь приобретённые навыки на практике. Вот так вот. Дал приказ и самоустранился. На подготовку и обработку клиента всего неделя. От учёбы на это время, естественно, освобождена. Выбор способа ликвидации произвольный, то есть могу сама выбирать. И пофиг ему было на мои душевные терзания и нежный возраст. Видимо, очередная проверка на моральную устойчивость психики. И в общем-то я понимаю его извращённую логику, потому что стать убийцей не каждому дано. Солдаты, к примеру, тоже убивают, но они хотя бы делают это, защищая свою страну. Ликвидатор же убивает по чьей-то прихоти и за деньги. Иногда я удивляюсь сама себе. Сама теперешняя – себе той… Как умудрилась не оскотиниться, не превратиться в маньяка, которого из меня усердно и целенаправленно лепили? Да и окружение моё, прямо скажем, было далеко от добропорядочного. Начиная размышлять над этим, понимаю, что буквально по краю прошла. Возможно, на это повлияли ощущения детства? Именно ощущения тёплой маминой заботы и добрых папиных рук помогли не ожесточиться окончательно, потеряв человеческий облик. Родительская любовь сквозь все невзгоды шла рядом со мной, поддерживая в трудную минуту. Но это я теперь понимаю. Тогда же всё больше интуитивно чувствовала и старалась приспосабливаться. Придумала некий психологический якорь в виде поставленной цели. Научилась абстрагироваться от того, что предстояло сделать. То есть начала воспринимать клиентов как тот самый учебный манекен. Они для меня были не живыми людьми, а просто целями. Выбора-то не было. В общем, три дня я наблюдала за объектом и решала, как к нему подступиться. Повезло в том, что этот человек только начал подъём на олимп известности. Деньги уже есть, но ещё не забыл, откуда вылез. Не отгородился от поклонников и поклонниц стеной сплошной охраны. Всего один бодигард следовал за ним, и то не всегда. Может, спортсмен считал, что такому бойцу, как он, личная охрана особо не нужна? Он ведь и сам кого хочешь грохнуть может. Звали его Габриэль Левински. И как я поняла, тут, в Марстауне, он себе устроил что-то вроде отпуска. Решил развеяться, в общем, поиграть на деньги, покувыркаться с девочками. Всюду, где бы он ни появлялся, за ним следовала толпа фанаток. Те из них, которые не могли позволить себе всюду кататься за Габриэлем на арендованном флаере, караулили его возле входа в фойе пятизвёздочной гостиницы. Распорядок его дня был практически неизменным. Утром – завтрак, потом занимается общением с фанатами, отвечая на их вопросы, как правило глупые. Ну что могут спросить буквально брызжущие из всех щелей кипящими в крови гормонами молоденькие дурищи? Какую музыку слушает, какой цвет предпочитает, какое блюдо какой кухни самое любимое и тому подобную хрень. Мне, к примеру, на тот момент было всего двенадцать лет, но одни и те же дурацкие, постоянно повторяющиеся вопросы уже раздражали. Как он их терпит, ума не приложу. Я б давно сорвалась и послала толпу безмозглых расфуфыренных дур куда подальше. А он ничего. Неизменно улыбается, доброжелательно даже. Раздаёт автографы, позволяет делать снимки на нейросеть. И тут одно из двух: или нервы что углеволоконные канаты, или сам недалеко от этой толпы ушёл в умственном развитии. В последнем я глубоко сомневаюсь, ведь чтобы стать хорошим бойцом, одной силы и реакции мало. Бой надо продумывать и просчитывать каждую секунду, уж я-то теперь это точно знаю. Дурак так не сможет. После очередной пустопорожней болтовни с фанатками по плану у него обед и дневной сон. Следующим в очереди стоял поход в игорные заведения, каждый раз разные. Тут и вовсе не угадаешь, куда стопы направит. Как бы там ни было, но подобраться к нему, даже при всего лишь одном телохранителе, сложно. Вот если б внешность у меня была обычной, девчачьей, тогда без вопросов. Затесалась бы в толпу, проткнула чем-нибудь быстренько, а потом в суматохе сделала бы ноги. Ищи-свищи, все девки в толпе на одно лицо. Но я как раз заметна, уродину моментально срисуют. И так прикидывала, и эдак – ну нет возможности уйти. Как быть? А ведь именно в отходе после ликвидации заключается самое главное. Однако, на его несчастье, была у парня и явная слабость: уж больно Левински любил баварское пиво с острыми колбасками и вечером, после казино, сидя в ресторане, насасывался им под завязку. Не спеша, вдумчиво, с чувством, с толком, с расстановкой. И естественно, регулярно ходил в туалет избавляться от излишков жидкости. А может, просто место под новые порции освобождал – не знаю. А на ночь парень обязательно заказывал в номер двух элитных проституток. Такой вот нехитрый распорядок отпускника. В общем, решила брать его там, в смысле прямо в туалете. Ещё удачно вышло, что труба вытяжной вентиляции имела достаточное внутреннее сечение, чтобы я смогла там проползти. Работать решила дистанционно, потому что решётки вентиляционных отверстий были слишком малы, чтобы через них пролезть прямо в туалет. Благо вытяжные окна располагались точно над каждой кабинкой. Для дела взяла короткую духовую трубку и специальные дротики, смазанные нервнопаралитическим ядом практически мгновенного действия. Пары секунд хватает, чтобы паралич полностью отключил все функции клиента, в том числе и сердечную мышцу. Действует яд всего пять минут, но этого хватает, чтобы человек с гарантией склеил ласты. Потом препарат распадается на безобидные составляющие, и даже самая серьёзная экспертиза сможет его идентифицировать исключительно по симптомам, а не за счёт выявления опасных для организма химических соединений. Основные сложности возникли лишь на этапе поисков входа в саму вентиляционную систему. А сделать это предстояло на нейтральной территории: внутрь гостиницы, и уж тем более в ресторан, никто не пустит, не говоря уже о том, чтобы шибаться по элитному заведению в поисках подходящей щели. Кто-то спросит: откуда тогда я знаю подробности о его пристрастиях гастрономического плана и про регулярные походы в туалет, если такую, как я, никто не пропустит внутрь элитного заведения? Отвечу так: умею слушать. Меня не пропустили бы, это верно. Но вот фанаток время от времени пускают за денежку малую: обслуживающий персонал тоже ведь люди и, как все люди, от лишней «копейки» не откажутся. Причём слушать – это всего лишь один из вариантов получения нужной информации. При желании её можно было бы получить десятком разнообразных способов. Но, как правило, для тех способов либо оборудование специальное нужно, либо просто деньги. А теперь сами скажите: зачем платить, если толпа безмозглых дур сама мне всё на блюдечке предоставила, со вкусом обсуждая между собой пристрастия и привычки кумира? Ну да ладно с этим, есть и другие проблемы. Ведь мало найти вход в вентиляцию, в моём случае вытяжную, потом ведь ещё необходимо попасть куда надо. А лабиринты там ой какие запутанные, с непривычки заблудиться – раз плюнуть. Ну и грязь. Так-то чаще всего я грязи не особо боюсь. Ну есть и есть, чего тут такого? Вот только грязь, которая налипает на внутренние поверхности труб, идущих из туалетов… Короче, она там особенная, жирная какая-то и вонючая, словно внутри прямой кишки ползёшь. Но это и всё, собственно. Более никаких трудностей. Поползала, конечно, прежде чем отыскала нужный отнорок, ведущий куда надо, а потом надо было только ждать. И он пришёл, да так и кончился со спущенными штанами. Не дождались девочки в тот вечер щедрого гонорара за продажную любовь. На всякий случай я две иглы ему в загривок всадила, аккуратно просунув трубочку сквозь вентиляционную решётку. Рухнул-то он ещё после первой, но проверить же возможности не было. Поэтому решила компенсировать второй, контрольной иглой, чтобы уже наверняка. Ибо после такой дозы точно никто не выживет. Иглы, кстати, также не простые. Не в курсе, из какого материала сделаны, но на воздухе они рассыпаются в наилегчайшую мелкодисперсную труху через пять минут – ровно через столько эта пыль была поглощена вытяжной вентиляцией. Откровенно говоря, не хотела бы сама так умереть. Позорная смерть для хорошего бойца. Но опять же ничего личного. Просто выполнила приказ Грола, иначе… Впрочем, нет смысла повторяться. А со Шнырём мы начали отдаляться друг от друга. Все меньше и меньше между нами оставалось общего. И причиной тому, возможно, стала моя деятельность – тайная. Грол однозначно приказал молчать, и ослушаться его было себе дороже. Друг, понятное дело, интересовался, куда это я вечно пропадаю и что делаю, но поделиться было нельзя. Однако и не очень хотелось: мне самой было до глубины души противно делать то, что мне приказывают. Но выхода другого из положения не видела. Незачем парню знать профиль моей работы и обучения. Может, он обиделся на это, а может, я навыдумывала себе лишнего. Просто мы всё меньше и меньше проводили времени вместе. Утром подъём и не до общения, времени тупо нет. Потом у них у всех отдых, а я иду к Гролу. Возвращаюсь поздно, как правило, уже после отбоя. И так изо дня в день. Может статься, что у него тупо интересы изменились. Всё же больше времени он проводит теперь в чисто мужском коллективе, а это накладывает отпечаток. Что я могла с этим поделать? Учитель будто специально делал всё, чтобы наша связь окончательно разрушилась. Всё общение с другом в итоге свелось к «привет» и «пока». Опять же, у меня появились деньги, чем пацан похвастаться не мог. Обидно, наверно. Я поначалу регулярно покупала сладости и делилась. И он в охотку ел, тоже сначала, а потом перестал – как отрезало. Отговаривался, что не хочет. Не знаю, что он себе надумал, но, видимо, ничего хорошего. Так вот и жили. А потом он и вовсе закончил обучение по достижении совершеннолетия и исчез. Вернулась, как обычно, в один из «прекрасных» дней в комнату, а там никого, даже вещей нет. Какого-либо сообщения для меня – тоже. Был человек – и пропал, будто никогда не существовал. Снова одна. Мне тогда ещё даже четырнадцати лет не исполнилось, немного не дотянула. Было горько и скверно на душе, но ничего не поделать, надо как-то жить дальше. И в этом плане скрепя сердце скажу, наверное, спасибо именно Учителю, ибо он не давал мне заскучать и окунуться в хоровод мыслей да внутренних переживаний. Из тех ребят, с которыми начинала, никого не осталось. Собственно, они так же, как и Шнырь, пропали. Постоянно приходили новые рекруты. А я уже стала чем-то вроде местной достопримечательности. И тренировалась, тренировалась, тренировалась. Грол никогда в спаррингах не подбирал мне равного противника, всегда это был кто-то из самых лучших. Сначала из младших учеников брал, потом, по мере моего роста, из старших начал подсовывать, а когда и те кончились, в ход пошли ближайшие его помощники. Чаще всего меня валял Ден, причём не стесняя себя, всегда в полный контакт – такая была установка. Потому что (и Учитель был в этом убеждён) только так можно наработать необходимые навыки – когда из последних сил, на пределе возможного тянешь. Словом, взялся за меня Грол так, что последний дух вышибало. Поставит, бывало, на мостик (это когда стоишь на руках и ногах, выгнув спину в обратную сторону), а на живот пару блинов от штанги положит и читает лекцию о тактике рукопашного боя в стеснённых условиях внутренних помещений космической станции или корабля. И ладно б просто лекцию бубнил, так он ещё выражения подбирает максимально обидные. И никогда – повторю, никогда! – не хвалит. Только ругает и обзывается. – Ты слабачка, Поджаренная. И всегда будешь таковой, если не перестанешь лениться, запомни это. Лениться?! Вот этот вот график, когда и секунды свободной нет, он называет ленью?! Может, мне и спать перестать, а заодно жрать бросить? Я ж столько времени на этом теряю. Но он словно не замечал моего измождённого состояния. – Но даже такая рохля, как ты, сможет победить заведомо более сильного противника, если не станет действовать прямолинейно в лоб. Твоё превосходство – в скорости, потому что ты легче. Ударные техники на дистанции вытянутой руки не твоё, по тем же самым причинам. А вот быстрое сближение в клинч и применение колюще-режущего оружия – самое оно. Уже в миллионный раз тебе об этом говорю, но всё без толку. Сближение, точный удар, отход. Что непонятно? Именно в такой последовательности. И никакого позиционного противостояния с игрой взглядов. Опытный боец по этим самым взглядам легко просчитает твои дальнейшие действия. А потому ты должна быть всегда в движении и двигаться непредсказуемо, с кажущейся хаотичностью. Ну вот чего пристал? Тут, блин, стоишь раком наоборот с двумя тяжеленными блинами на пузе. Ноги дрожат, руки трясутся. Я вообще слабо понимала, что он мне там втирает… – Так вот, Копчёная, твоя жизнь в бою всегда будет зависеть от движения. Противник должен находиться только впереди, и именно так ты должна рассчитывать траекторию рисунка боя. Что хочешь делай, но заставь врага быть только перед тобой. Тогда, если противник не один, они сами начнут мешать друг другу. Кроме того, слово порой ранит посильнее ножа и вынуждает оппонента к безрассудным поступкам и действиям. Не забывай этим пользоваться, особенно если противник – мужчина. А как может словесно уколоть женщина, не мне тебя учить, это у вас в крови от рождения. Стою, молчу, держу груз. Пот заливает глаза, вот-вот рухну на пол. Уже голова трещит от натуги. Грол будто чувствует моё состояние. Подходит неожиданно и снимает с меня эти опостылевшие блины.