Ох и тяжко было. В общей группе я больше не занималась, да и жила теперь отдельно. При магазине, мне там конуру персональную выделили. С тех пор исключительно индивидуальные занятия с Гролом, с утра до вечера. Но стоит уточнить: Учитель ведь тоже занятой человек, у него и помимо меня дел хватает. Так что по большей части занималась сама по составленному лично для меня графику, а он только тогда брался, когда выдавалось свободное время, но зато с полной отдачей. Не дай боже заметит, что выданный им утром план тренировки отработан без должного старания, тогда этот гад ползучий отрывался на мне от всей широты своей мерзопакостной душонки. А она у него в этом плане пределов не знала. Пару раз дело заканчивалось серьёзными переломами. Иногда складывалось ощущение, что по-настоящему убить хотел. Ведь уже говорила, что спарринги только с применением боевого оружия. Но, с другой стороны, он меня ведь тоже не ограничивал, просто дотянуться до себя не позволял. Он всегда оставался лучше и быстрее, поэтому именно я уходила зализывать раны, которые случались довольно регулярно, а не Грол. Сивый, с его допотопной медицинской капсулой, стал мне как родной. Только теперь платить за своё лечение должна была я сама. Но это всё ерунда по сравнению с ощущением триумфа, когда я таки его достала. Это было всего один раз, и больше такого не произошло ни разу, по определённым причинам. Однако то была победа. Развела-таки нашего бугра на мякине. В тот день он пришёл откуда-то злой как чёрт. Видимо, какие-нибудь переговоры прошли не очень удачно. Да откуда мне было знать, что стряслось? Он же мне не докладывает. Но явно не в духе. А меня почему-то так и подмывало подергать льва за усы. Тоже, кстати, настроение было хреновое. Оптовый покупатель, что припёрся в магазин с самого раннего утра, весь мозг выел своими придирками. Практически сорвал мне плановую тренировку. Потому что тренировки тренировками, а помогать в магазине я официально назначена самим Учителем. Вот как хочешь, так и крутись. Помогать обязана, за это даже зарплату неплохую получаю, но если что не так заметит в тренировочном процессе, спуску не даёт, урод. И плевать ему, что наплыв посетителей или поступление нового товара, который надо помочь разложить по складским помещениям, рассортировать, занести в память компьютера серийные номера и наименования. Не его это проблемы. Ну и вот, припёрся один говнюк утром и давай права качать: мол, не то ему подсовываем. Антон (это продавец-консультант в магазине) ему под нос его же собственной заявкой тычет: мол, вот смотрите, все как в заявке, чин чинарём, и комар носа не подточит. А тот знай себе слюной брызжет и грозится в полицию обратиться по поводу кидалова уважаемого гражданина. То есть это он про себя так пафосно. Ещё противный такой, жирный до ужаса и потный. Всё лоб себе промокал платком, а тот уже пропитался, хоть выжимай, и только размазывает: ну не впитать ему больше. У Тохи нервяк железный. Улыбается клиенту, подыскивая компромиссные решения. Уже даже я поняла, что вчера при составлении заявки, мужик сам лопухнулся, выбрав не те позиции. Ошибся просто, а сегодня свой промах старается на нас свалить. Бесит, короче. Мне ж бегать туда-сюда приходится. Одно тащу – нет, не подходит. Снова бегу. Это унести, другое припереть. Задница в мыле. А этому колобку всё не так. Поражаюсь выдержке продавца. Вот же, блин, клиент-то всегда прав. Сама б давно прибила крикуна. В итоге договорились, что в этот раз берёт, что есть, с почти тридцатипроцентной скидкой, а недостающий товар мы дозакажем в ближайшее время и отправим следом за продавцом сами, курьерской посылкой. Полдня сучий потрох у меня отнял. Благо беготню по складским помещениям да трелевание тяжеленных пластиковых ящиков можно с легкостью считать за разминочный комплекс. Только начала тренировку, Грол и заявился. Подозреваю, пар хотел выпустить, а я тут как раз самый подходящий кандидат. Кому ж рёбра ломать в случае чего, как не «любимой ученице»? Вот только не учёл, что ученица сама на взводе и прямо-таки жаждет кому-нибудь чавку набок свернуть… – Я не понял, Цыпа! Ты окончательно берега попутала? Я тебе что говорил делать? – вызверился он. А я как раз только начала отрабатывать новую связку. Так-то, по его расчётам, уже должна была кое-чего добиться в выполнении, но тут видно же, что начала буквально пару минут назад. – Вооружайся – и на центр! – Команда прозвучала уже спокойным тоном, но от того спокойствия хладагент в системе охлаждения корабельного реактора мгновенно колом встанет. – Шеф! Не виновата Цыпа! – Это на ор моего преподавателя прибежал из зала Тоха. – Клиент проблемный попался. Полдня нам мозги кипятил. Но учителю насрать на эту информацию, он уже настроился. – Ещё раз влезешь, когда не просят, язык отрежу, – тихо так говорит он. И парня сдувает из дверного проёма. Ей-богу, словно на гиперструну встал. Спасибо, конечно, что хотя бы попытался прикрыть, но сейчас мне самой это надо. Либо Грол меня освежует, либо я ему кровь пущу. Саму потряхивает от злости и адреналина. «Ну, падла, – думаю, – сейчас тебе небо с овчинку покажется!» В голове что-то переключилось. Откуда-то накатила весёлая злость. Непроизвольно улыбаюсь учителю, скаля зубы. Беру своего любимца, я назвала его «бритва». Почему? Да хэзэ, если честно. Может, потому, что острей его нет ничего на свете? Мономолекулярная струна – жуткая штуковина. Прошли те времена, когда мне требовались неимоверные усилия, чтобы прожать клавишу активации. Придавливаю пальцами, и моя персональная «бритва» послушно отзывается в ладони лёгкой вибрацией, словно успокаивает: мол, не ссы в трусы, хозяйка! Ща мы его на пятаки настругаем! В общем, добавляет уверенности. Настроение, против обыкновения, когда Учитель изволит гневаться, наоборот, неуклонно поднимается. Такое со мной случилось впервые, обычно-то я его побаиваюсь. Но тогда страх вдруг куда-то делся, только нетерпеливое ожидание хорошей драки осталось. Приятное ощущение, к слову, когда тебе плевать на всё и предстоящее совершенно не пугает. Давлю лыбу на всю обожжённую морду и по привычке играю ножом, перекидывая его из ладони в ладонь. Центр. Шеф тоже выбрал себе не кислый такой тесак из обширного арсенала. Он вообще любитель холодняка, и я бы сказала, фанат даже. Ден как-то проговорился, что у Учителя дома, в смысле в личных апартаментах, целая коллекция всевозможного холодного оружия, начиная от ножей и заканчивая боевыми топорами. Понятное дело, что сейчас это никто не использует, даже в голову такое не придёт. Но коллекционеры продолжают собирать по миру всякое разное. Причём по большей части такое древнее оружие ещё и денег огромных стоит, там ведь не современные реплики, а именно настоящее оружие былых времён. А Учитель тем временем заводится всё сильнее. Моя улыбка-оскал, похоже, дополнительно его раздражает. Он ведь не понимает, почему у меня пасть до ушей растянута, на свой счёт сразу записывает. Впервые вижу такое состояние у обычно невозмутимого и морально непробиваемого, вечно язвительного мужика. – Что скалишься, падаль? – шипит он в бешенстве. И я понимаю, что сегодня мои дни могут быть сочтены. В таком состоянии он себя явно не контролирует, а значит, не станет сдерживать от слова совсем. Больше он ничего не сказал. Атака была молниеносной, он буквально размазался в воздухе. Только я была готова. И пусть двигаться так, как он, пока не умею, но в том конкретном случае этого и не требовалось. Глава 11 Тело порой само лучше собственного хозяина знает, что и как надо делать. Так, в общем-то, удивительного в этом ничего нет. Когда на протяжении многих лет тебя дро… э-э-эм-м-м… учат, причём учат так, что ни секунды свободного времени на обычные детские шалости и дурость не остаётся, и рефлексы твои доведены до уровня автоматизма и инстинктов, что-то подобное должно было произойти. Вернее, оно когда-нибудь всё равно случилось бы. Я имею в виду, что количество просто обязано было перейти в качество. Потому что это закономерно. К тому же учителя у меня были… В общем, всем учителям учителя. Отдаю им должное. Согласна, двигаться с такой скоростью, с какой атаковал Грол, обычному человеку не под силу: человеческое тело без специальных модификаторов просто не рассчитано на подобные нагрузки. Но мозг, пусть он и не мышца, тоже ведь подвержен тренировкам. И ещё, если уметь им пользоваться, можно научиться делать выводы. Учитель всегда говорил, что знает меня лучше, чем я сама. Однако он упустил очень немаловажную деталь: я-то тоже не один год за ним наблюдаю. А если учесть, что учит он меня тому, что умеет сам, глупо предполагать отсутствие изучения с моей стороны. И я изучала. Впитывала каждую крупицу знаний, которую он вольно или невольно ронял рядом со мной. Опять же, такую скорость при занятиях со мной он редко развивал: необходимости не было. Зачем? Поэтому ничего удивительного, что излюбленные варианты его атак мне были известны. Мне даже не пришлось ничего делать. Соревноваться с ним в скорости глупо, но прочитать начало атаки, пока это ещё было возможно, не составило большого труда. Спрогнозировать развитие дальнейших действий с разными возможными вариациями – тоже. А выбрать единственно верный на тот момент свой ответ – тем более. Я ж говорю: мозг, он тоже тренируется. Учится работать быстрее. В бою это особенно заметно, потому что ситуация на поле боя меняется ежесекундно. Я понимала, что, начав атаку на такой скорости, возможностей изменить её у нападающего немного. Физику не обманешь, инерцию никто не отменял. Он просто хотел наказать меня быстро и максимально зрелищно или эффективно. Хотя нет, скорее всё-таки зрелищно. Для меня, понятное дело. Весь вид Учителя говорил, что он взбешён до крайности. Как оно было на самом деле, точно знать не могу. Может, и не хотел решать меня наглухо, но покалечил бы всё равно капитально. А оно мне надо было? Не исключаю, что хотел добиться некоторого воспитательного эффекта. А как уж оно вышло… Короче, тело само сделало необходимые движения. Мозг рассчитал траекторию и точку удара, тем более что той точкой я сама и была. Подвинул тело чуть в сторону, буквально на полшага, под левую, невооружённую руку Учителя. Нога создала препятствие для его ног, левая рука добавила импульса в спину, помогая противнику продолжить движение, а правая, с «бритвой», полоснула по опорной ноге. Ибо нефиг подставлять. Результат – Грол с грохотом врезается в стену, потому что затормозить не может: нечем уже. Делать это одной ногой – занятие такое себе, особенно когда тебе «помогли» толчком в спину. Его левый протез остался рядом со мной, чуть проехав на метр дальше, и даже дёргался немного, словно он теперь сам по себе организм. Ну а что вы хотели? Бритва есть бритва. Грол сам мне её подарил и учил пользоваться. Ну и вот. Теперь, как говорится, на себе опробовал. Протез срезало как… хм… бритвой? Стою молчу. Слова сейчас излишни. Если начну язвить… Говоря откровенно, очень хочется, так хочется поглумиться, аж свербит. Но сдерживаю себя, потому что в таком разе дело может кончиться весьма скверно. Очень – очень скверно. Для меня, естественно. Дядька явно ещё не пришёл в себя, и вот это фиаско, когда собственная ученица отправила его на пол без видимых усилий, походу и вовсе тормоза сорвало. Гляжу, как его рожа медленно, но тем не менее неуклонно наливается густым, малиновым таким цветом. Он пыжится подняться. Противник он всё ещё опасный, вот только на одной ноге не попрыгаешь, во всяком случае, далеко. Никакие импланты не помогут, теперь только на обычных скоростях, и вот тут ему непроханже. В ближний бой с ним лезть дураков нет, а скакать за мной так и вовсе смешно. Вздумает если, так себе же хуже сделает. – РУКУ?! НА МЕНЯ?! УБЬЮ, ТВАРЬ!!! Он таки двинулся в мою сторону. Ей-богу, у мужика мозг набекрень съехал. Еле сдержалась, чтобы не заржать. – Учитель, – пытаюсь увещевать, – ну куда ты попрыгал? Чай не кузнечик! – Слышала где-то от других такое выражение про прыгучих тварей. – КУЗНЕЧИК?! Я ТЕБЕ СЕЙЧАС ЯЗЫК ОТРЕЖУ!!! А НУ, ИДИ СЮДА, МЕРЗАВКА!!! – Не, Учитель, – не соглашаюсь я с постановкой задачи, – мне и тут хорошо. Он снова прыгает ко мне, размахивая здоровенным ятаганом, который кто-то необдуманно назвал ножом. Я вообще не понимаю тягу моего персонального преподавателя к колюще-режущему. Нет, холодное оружие и в космический век ещё не исчерпало себя полностью, однако и применение его ограничено. Про мою «бритву» разговор особый: в ней и размер, и функционал пока под стать времени, и то уже почти анахронизм. Но к чему обычные огромные тесаки? Ими разве что показательные казни устраивать над неугодными, чтобы жути побольше. В остальных случаях такие экземпляры чуть более чем бесполезны. В современных условиях обычный нож, как орудие убийства, должен быть максимально незаметным. Потому что применить его можно разве что на станции, ну или там, где есть атмосфера. А в таких местах с саблей или мечом не походишь. Вернее, можно, конечно, но прослывёшь чудаком и станешь посмешищем. В общем, не знаю, но вот фанатеет Грол от подобных предметов. Причём ведь сам прекрасно понимает всю несуразность этой архаики и тем не менее прямо млеет, когда берёт в руки какую-нибудь острую железку, и желательно побольше. А ведь сам же мне неоднократно говорил, что размер ножа – это больше психологический фактор, нежели необходимость. Зарезать человека при нужде можно даже тупым столовым ножиком. – А НУ, ИДИ СЮДА! КОМУ ГОВОРЮ?! – орёт он дурниной. Харя красная, хоть прикуривай. Мотаю головой в ответ. – Не, мне надо ещё на складе прибраться, да и тут… – отвечаю я, на ходу придумывая себе важное дело. В подтверждение своих слов беру под мышку его таки угомонившийся обрубок протеза левой ноги. Ага, ищи дураков к тебе подходить. В общем, цапнула и намылилась на выход… – А НУ, СТОЯТЬ, БЛОХА МЕЛКАЯ! КАКОЙ СКЛАД?! – Босс! Что тут… Ворвавшиеся на истошный рёв своего босса миньоны в лице Дена и того, что вечно ошивается вторым номером, застыли у дверного проёма. Челюсти у них отвисли. Я сую в руки Дену кусок кибернетической культяпки. – Вот, – говорю, – Учитель тут потерял… А сама ввинчиваюсь между ними – и ходу, ходу, пока пацаны в ступоре. Нет, не в том смысле, что бежать куда подальше вздумала. Ибо некуда бежать, собственно. Но дать Учителю время остыть необходимо. Не пришло ещё его время, да и моё тоже. Обучение до конца не закончено. Если остынет и переосмыслит свой подход ко мне – хорошо. А нет… Ну, на нет и суда нет. Вот только теперь без своей «бритвы» я и спать не лягу. Отныне она неотлучно при мне будет. Сбрую, снятую с Зака, давно под себя подогнала, и рюкзачок на спину, что её прикрывать будет, тоже. Больше моё сокровище не станет храниться в учебном арсенале. Только со мной, всегда и везде. А там посмотрим. Одно знаю: с сегодняшнего дня и впредь не позволю обращаться с собой, как с дерьмом. Меня, может, и убьют, если сильно захотят, вот только прошли те времена, когда это можно было сделать безнаказанно. Потому что именно в тот день я почувствовала в себе силы адекватно ответить в случае необходимости. Ответить максимально жёстко, так ответить, чтобы любой кровью умылся и подумал: а надо ли оно ему было вообще? – ПОТЕРЯ-А-АЛ?! – беснуется позади уязвлённая мужская гордость. Гудит воздух, рассекаемый брошенным со всей дури клинком. Да только поздно уже. Я успела скрыться из поля зрения. – Цыпа! Сюда! – Это Тоха мне машет руками, показывая, в какую сторону тикать. Благодарно киваю и следую в указанном направлении. Там есть (это я точно знаю) неприметная дверь, которая ведёт на промежуточный техэтаж, где располагаются всевозможные тоннели технических коммуникаций. Там сам чёрт ногу сломит и при желании армию спрятать можно, хрена лысого без специальных средств кого найдёшь. А я там прятаться и не собираюсь. Вылезу где-нибудь на нейтральной территории и вниз двину, на ту самую помойку. Ведь деревья легче всего в лесу прятать. Запас провизии и воды на сутки есть, оружие с собой. Пару дней протяну, а там и Грол перекипит. Я ему для чего-то нужна. Даже если уготовил мне участь ручного ликвидатора, меня это тоже устраивает. Пока устраивает, до момента совершеннолетия. Вот поставлю себе нейросеть, тогда и придёт пора решать, как жить дальше. Пробегая мимо Антохи, слышу его шёпот в спину: – Пару дней пересиди где-нибудь и возвращайся. Учитель к тому времени остынет. Я тебе, если что, на комм сообщение сброшу. Ну вот! Ещё одно подтверждение моим выводам. Всё ж таки неплохой парень этот Тоха. Хотя и не общались почти, разве по работе только, вынужденно, а оказывается, с понятием даже. Короче, нашла на свалке какую-то нору, подальше от мест, где чаще всего совершают свои сбросы городские мусорщики. Почти что на самой окраине обосновалась. Тут давно ничего стоящего нет, потому никто не ходит в такую даль. Правда, туго пришлось. Под силовым куполом Марстауна, но снаружи самого города атмосфера прилично так разряжена. Ну и холодновато, конечно, если не сказать, что по ночам зусман страшенный стоит. Зная это, прикупила по пути, на том самом рынке, с которого началась вся эта катавасия с обучением, спальный мешок с подогревом. Температура-то, бывает, падает аж до минус сорока градусов по Цельсию. В ту ночь мне дико повезло, что меня сбросили с флаера практически вблизи города: поленились, видимо, далеко везти. Да ещё к тому же рядом с работающей системой отопления дренажных тоннелей. Плюс под самое утро, то есть буквально перед восходом солнца, аккурат через пятнадцать минут после того, как городские мусорные службы закончили ежедневный сброс этого самого мусора. А поисковики Грола всегда встают раньше всех. Впрочем, все поисковики рано встают, неважно, на кого они работают. Тут ведь принцип такой: кто раньше встал, тому и плюшки, в данном случае – ценные находки. Короче, целая череда случайных событий позволила мне тогда выжить. Тем не менее даже в специально подогреваемом спальном мешке было не сильно сладко спать. Потому что кинули меня с покупкой. Хрен с тем, что сам мешок оказался старее заявленного, проверять-то некогда было. Ну и ладно, на новый всё равно не рассчитывала: откуда хорошей вещи взяться на рынке дна? Но в нём, ко всему прочему, половина греющих элементов тупо не работали. Кое-как перебилась, хотя два дня вечностью показались. Антон обещал прислать сообщение. Включила коммуникатор – сообщение действительно было. Но если б даже его не было, так и так пришлось бы возвращаться в город, потому что батарея спального мешка почти разрядилась, и третью ночь уже точно не пережила бы. Сплошная засада с этим, блин, мешком. Впрочем, воды тоже больше нет, а сухпай и вовсе, как ни растягивала, кончился ещё в обед второго дня. Кстати, сообщение не от Антона пришло, а от самого Грола. «Хватит уже на свалке прятаться! – написал он. – Марш домой! Не сержусь уже». А через минуту после этого сообщения пришло ещё одно, более лаконичное: «Почти…» Это, как я поняла, относилось к «не сержусь». Собственно, мне при любом раскладе возвращаться надо. Нет, меня не вычислили. Комм можно, конечно, отследить, если в нём вирусная метка стоит. А она может стоять, не я ж его в магазине покупала, Грол в своё время выдал, вернее, его помощники, и то сильно бэу подсунули. Так что вполне мог бы вычислить. Но только не тогда, когда коммуникатор выключен, а я его рубанула сразу же, едва на техэтаж спрыгнула. Как же он тогда узнал, где я прячусь? Так я ведь и не говорила, что Учитель дурак. Догадался, конечно же. Где мне ещё прятаться? Можно было и в технических тоннелях затеряться, не спорю, тем более там тепло, воздух нормальный. Однако ж и места для манёвра нет, тесно очень. Зажмут с двух сторон – и пиши пропало. На свалке же – раздолье в тактическом смысле. Вычислить сложнее, а простора так и вовсе пару армий развернуть вполне себе легко. Стою ковыряю кроссовкой напольное покрытие в торговом зале магазина. Хотя нет, прежде чем идти сдаваться пред «ясны очи» непосредственного начальства, зашла на рынок с целью стрясти с продавца две трети цены за спальный мешок. Вернее, собиралась столько стрясти. Ну а чего он? Сказал бы сразу, что батарея полный заряд не держит, плюс ещё и теряет его быстрее, чем положено. Так-то этот девайс (я про мешок) должен месяц бесперебойно снабжать пользователя теплом в непрерывном режиме работы. А он уже через двое суток почти перестал это делать, хотя и выключался днём ради экономии заряда.