Снова ускорив шаг, королева погрузилась в воспоминания о тех счастливых днях, когда она консультировалась с Шолто по поводу своей коллекции. Но как она ни старалась, все равно не могла вспомнить, пропали ли другие ценности? Кажется, ничего из того, что ее интересовало. Все, что приходило ей на ум, не исчезало, а наоборот – внезапно появлялось. Три картины эпохи Возрождения – нет, их было четыре, – которые веками лежали где‑то в хранилищах, вдруг обнаружились во дворце Хэмптон-корт. Королева сначала ужасно обрадовалась, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это копии. Разве не…? Точно! В этой истории фигурировал Шолто Харви. Именно он курировал экспертизу и чистку картин, которая заняла какое‑то невероятное количество времени, потому что… Хм… А, кстати, почему? Королева снова задумалась и довольно резко прикрикнула на Кэнди, которая тыкалась носом в какую‑то гадость. Все это происходило на фоне скандалов Дианы, и жизнь тогда превратилась в череду маленьких драм. Ах, да! Печальные воспоминания. Молодой куратор, который должен был работать над картинами, попал в ужасную аварию, поэтому все затянулось на недели или даже месяцы. Кто же написал эти картины? Кажется, очень знаменитая художница. Шолто был в полном восторге. Она жила чуть позже эпохи Возрождения, в XVII веке. Джентилески! Ее работы стоили огромных денег, и вполне заслуженно, потому что она была поистине гениальна. Королева влюбилась в ее полотна и ужасно расстроилась, узнав, что это не оригиналы. Сколько же они стоили? Тысячи фунтов стерлингов или сотни тысяч? Ради таких денег человек вполне может пойти на убийство. Королева начала видеть закономерность. Очень смутно, кусочки пазла никак не складывались в единое целое, но два страшных несчастных случая перестали казаться ей случайностью. Эта темная, зловещая цепочка событий начиналась и заканчивалась Шолто Харви. Тучи над головой королевы, как будто отражая ее мысли, из цвета полированной стали сделались свинцовыми. Дождь уже совсем близко. Обойдя озеро, она подозвала собак кивком головы и быстрым шагом направилась к дому. Глава 24 Сидя в своей квартире в Ричмонде-на-Темзе Билли Маклахлен общался по видеосвязи со своей внучкой, жившей на острове Уайт, когда на телефоне появилось уведомление о звонке. Он рассказывал семилетней Бетси сказку на ночь. На экране виднелось пухленькое розовощекое личико внучки, которая то и дело возмущалась, что все было совсем не так. И хотя рассказывать истории перед сном довольно утомительно, Билли считал это лучшим моментом за весь день. Ничто не могло его отвлечь сейчас от Бетси, разве что по‑настоящему чрезвычайная ситуация… И номер, который высветился на экране, как раз сигнализировал о таком случае. – Милая, прости пожалуйста, мне пора идти. – Ну почему, дедушка? Сейчас будет моя самая любимая часть про Жестяную Фею! – Солнышко, королеве Англии нужна помощь. – Но дедушка… Поздно, он уже отключился. Бетси рассказала родителям, что дедушке Билли снова позвонила королева Англии. Они посмеялись и объяснили дочке, что дедушка так шутит, потому что когда‑то он работал во дворце. Ее родители, наверно, думали, будто это кодовая фраза означала: “Я опять заливаю соседей снизу” или звонок тайной возлюбленной, на которую он, по правде говоря, имел полное право, поскольку бабушка Дейдра умерла двадцать лет назад. Но Маклахлену было все равно, что они там думают, лишь бы не догадались, что он говорит внучке правду. И вообще, ему звонила не королева Англии, а “Ее Величество Елизавета Вторая, Божией милостью Королева Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и иных своих царств и владений, Глава Содружества, защитница веры”. Так что он ни капельки не соврал, просто использовал сокращение: синекдоху – часть вместо целого. – Алло, Ваше Величество? – Надеюсь, я не сильно вам помешала? – Мэм, я как раз общался со своей второй многоуважаемой Елизаветой. – Билли выдал полуправду: на самом деле Бетси была той, ради кого он живет, однако, как говорил Дизраэли[53], в общении с королевскими особами много лести не бывает. – Чем я могу быть полезен? Теперь настала очередь королевы рассказать ему историю. Эта страшная сказка началась с потерянных картин, найденных на складе в другом королевском дворце, а закончилась трупом в бассейне Букингемского дворца в прошлом месяце. Между прочим, Билли сразу понял, что все было совсем не так, как рассказывали в СМИ. Всего несколько месяцев назад они с Боссом обсуждали еще одно убийство. После работы в охране Ее Величества он поднялся по карьерной лестнице, дослужился до старшего инспектора, заработал кругленькую сумму себе на пенсию и переехал в роскошный пригород Лондона. В Ричмонде ему было невыносимо скучно, поэтому он хватался за любую возможность напрячь мозги над чем‑то посерьезнее, чем кроссворд в “Таймс”. Королева частенько к нему обращалась – и всегда тайком, что ему особенно нравилось. – Итак, обнаружили четыре картины известной художницы, но оказалось, что их написал другой человек, верно? – Именно. Их скопировали с оригиналов. Мне сказали, что в семнадцатом веке это была распространенная практика. На первый взгляд все было отлично, но, когда картины привели в порядок, оказалось, что они не так хорошо написаны, как нам показалось. – И в процессе что‑то случилось с куратором, да, мэм? Если не возражаете, я, пожалуй, начну с этого эпизода. – Да, будьте любезны. Это случилось в середине восьмидесятых. Точный год не припомню, но я уверена, что в Королевском фонде коллекций вам подскажут, когда были найдены картины. А случай с куратором произошел через пару недель после этого. – Неужели Рози не может вам помочь? – Билли не пытался усложнять дело, просто он помнил, что в прошлый раз помощница личного секретаря Ее Величества отлично справилась с работой, и не мог понять, почему эту задачу поручили ему, а не ей, ведь на месте разобраться гораздо проще, чем со стороны. – Боюсь, она уже разворошила осиное гнездо. Как я говорила, она пообщалась с хранителем незадолго до смерти миссис Харрис. Если это был кто‑то из фонда, и слухи уже начали расходиться… – Понял, мэм. На другого человека и смотреть будут по‑другому. – К сожалению, я не знаю, как к ним подобраться. – Я тоже, мэм. В этом‑то вся прелесть! Я дам вам знать, как только узнаю что‑нибудь стоящее. У меня осталась парочка старых друзей из фонда. Поспрашиваю у них. Не думаю, что с этим возникнут проблемы. – Ах, да, и еще кое‑что… Королева попросила разузнать, где находился один бывший сотрудник в ту ночь, когда с миссис Харрис случилось несчастье. Закончив разговор, Билли подошел к мини-бару и налил себе два бокала виски “Джонни Уокер”. Около часа он сидел за ноутбуком, собирал информацию, записывал ее в блокнот и старался уложить в голове новые факты. Давно у Билли не случалось такого прилива энергии. Кажется, и правда – у него две любимые Елизаветы. Но разве же это плохо? Учитывая, что Бетси назвали в честь королевы, все складывается как нельзя лучше. Глава 25 На следующее утро Рози вышла из кабинета королевы со смесью тревоги и облегчения. Босс явно дала понять, что очень много думала. Она нашла предполагаемый мотив для убийства миссис Харрис, но он представлялся ей довольно сомнительным. Ее Величество не стала вдаваться в подробности: им нужно было обсудить расписание на следующий год, так что времени на разговоры об убийстве не было. Тем не менее Рози чувствовала, что королева близка к разгадке. И с ужасом осознавала тот факт, что если она окажется права, то миссис Харрис погибла по ее, Рози, вине. По просьбе Ее Величества она составила список всех людей, с кем общалась летом по поводу “Британии”. Каждое имя Рози тщательно обдумывала перед тем, как его записать, понимая, что в этом списке может значиться убийца. Закончив со списком, она отправилась в отдел кадров, чтобы перепроверить биографию миссис Харрис. Выйдя в коридор, Рози встретила сэра Джеймса: он прошел мимо нее мрачнее тучи и даже не поздоровался. Она заглянула в кабинет сэра Саймона, чтобы узнать, в чем дело. – Не волнуйтесь, – сказал он, махнув рукой и не отрывая взгляда от бумаг на столе. – Все под контролем. – Вы уверены? – решила переспросить Рози, потому что лицо ее начальника было таким же несчастным, как и у его друга. – Да, все в порядке, – настаивал сэр Саймон. Он все еще злился на Рози, потому что из‑за нее во дворце появились полицейские, и, по его мнению, это была излишняя мера. – Мы готовим итоговый расчет бюджета на реконструкцию. Цифры не сходятся, а расчеты нужно отдать в печать уже завтра утром. Ими занималась Мэри ван Ренен, а временный секретарь… В общем, о заменяющих сотрудниках либо хорошо, либо никак. – Я могу чем‑нибудь помочь? Сэр Саймон поднял голову и посмотрел на нее усталым взглядом. – Ты знаешь кого‑то, кто отлично разбирается в экселе, базах данных и тонкостях ремонта в Букингемском дворце и кому сегодня нечем заняться? Я вот не знаю. Рози улыбнулась. – Вы забыли, что я работала в инвестиционном банке? Меня там заставляли проходить разные курсы. – Но… – Что? – Это же секретарская работа, – извиняющимся тоном сказал сэр Саймон. Рози пожала плечами. Кому из нас не приходилось доделывать работу за секретарей. – Но это очень важное дело. Если вы подскажете, где могла закрасться ошибка, я, скорее всего, найду ее быстрее, чем кто‑либо другой, к кому сейчас можно обратиться. Ничего страшного, отложу проверку биографии миссис Харрис на пару часов. – Точно? Мгновенно лицо сэра Саймона, как по волшебству, приняло привычное выражение: человека умного, заинтересованного и настроенного на лучшее. Рози отправилась в приемную хранителя тайного кошелька в Южном крыле, где работали его измученные сотрудники. Здесь она узнала, что конкретно от нее требуется, и уютно устроилась за приглянувшимся ей свободным столом, за которым, как оказалось, обычно сидела Мэри. Рози первой пришло в голову ей позвонить и напрямую выяснить, как доделать расчеты. Затем она с головой ушла в базы данных, чтобы найти расхождения, и совершенно потеряла счет времени. Королева была у себя в кабинете, когда к ней мимоходом заглянул Филип, чтобы рассказать несколько жутких баек о выборах в США, которых она предпочла бы не слышать. – Полагаю, разведчики тебе уже донесли, что всем заправляют русские и Фейсбук? – Все не совсем так… – Не надейся. Мне на встрече клуба “Морских свинок” много чего интересного рассказали. На мгновение перед глазами королевы встал образ несчастного питомца Пегги Торникрофт. На самом же деле речь шла о клубе для авиаторов, которые были своего рода подопытными кроликами, именно поэтому они придумали своей организации такое ироничное название. В воздушных боях Второй мировой они получили чудовищные ожоги, изуродовавшие их лица. Хирург Арчибальд Макиндо делал все возможное, чтобы вернуть летчикам их красоту, поил их пивом из бочек, чтобы восстановить водный баланс организма и бодрость духа. Он был пионером пластической хирургии, а Филип считал его одним из величайших героев военного времени – королева тоже, вместе со всеми молодыми (теперь уже пожилыми) людьми, которым он помог в свое время. Вместо того чтобы развлекать мистера и миссис Сантос, она бы с удовольствием присоединилась к Филипу и провела часок-другой с теми немногими летчиками, которые были в состоянии посещать собрания клуба. Они были ее ровесниками, побывали в аду и вернулись из него – ничто не может выбить их из колеи. На их встрече наверняка было много шуток и душевной теплоты. Ни на одном мероприятии из тех, что посещала королева, такого не было. Мужчины удивительным образом преображаются, когда отдыхают в компании друг друга… Королева вздохнула. – Сколько их осталось? – Семнадцать. – А было? – Шестьсот сорок три. “Не так уж и плохо, – подумала она. – Учитывая, что Филипу девяносто пять и большинству летчиков столько же”. Королева живо вспомнила, как они устраивали балы в Виндзорском замке и какие там были очаровательные молодые люди – очень многие из них не вернулись. Погибали один за другим, один за другим. От воспоминаний кружилась голова: как сейчас она видела прекрасные лица и никогда не забывала имена тех, с кем кружилась по паркету. И вдруг телеграмма.