– Я не выдумываю, сэр! – крикнул Доллопс, дрожа от нетерпения. – В доме женщина, и я уверен в этом так же, как в том, что сейчас стою перед вами. Я видел ее вон в том верхнем окне. Лица я не разглядел, но мне подумалось: вдруг это леди Маргарет? Потом женщина повернулась, и я немного… – Что «немного»? – …стушевался. Она как-то широковата в кости. – Ты намекаешь на то, что это мисс Винни? – уточнил сыщик. – Сосредоточься и спокойно опиши мне приметы той особы. – Нет, к сожалению, это не мисс Винни, – замотал головой Доллопс, который мечтал поймать с поличным свою бывшую пленницу. – Эту вертихвостку я видел нынче утром в голубоватом вульгарном наряде, при виде которого хочется поморщиться. А женщина в окне одета в черное платье. Это я узрел отчетливо: чем угодно поклянусь! Клик вопросительно вздернул бровь: – Ты уверен, что это дама, а не индусский жрец? – Уверен, – упорствовал парень. – Тут вы дали маху, сэр. В доме женщина. Я пока что способен отличить их от мужчин. На суровом лице лейтенанта отразилось разочарование: он-то склонялся к тому, чтобы возложить ответственность за убийство мисс Чейни и похищение леди Маргарет на жрецов-брахманов, пекущихся о храме Шивы. Он понимал, что главная цель их жизни будет достигнута, только если они снова завладеют драгоценным «Глазом Шивы», известным в Европе как «Пурпурный император». – Не делай поспешных выводов, Доллопс, тебе померещилось. Скажу по секрету: тут наверняка индийский след. Вот какую версию нужно разрабатывать. – Я понимаю, командир! – горячо ответил парень, всем своим верным сердцем желая, чтобы в доме оказался кто-нибудь из проклятущих «черномазых». Он бы с готовностью побожился, что они белы, как снег, лишь бы это одобрил Клик. – Но я видел ее лицо во второй раз: это женщина средних лет. Почему вы не отыскали ее следов в доме, понятия не имею. Я прикинул, что она стояла на стреме, как и я, поскольку эта особа смотрела прямо вниз и ее что-то злило. Разрази меня гром, сэр! Вон она снова! Гляньте-ка, гляньте! Клик мгновенно посмотрел туда, куда показывал его помощник, – на верхнее окно слева. Да, там маячила немолодая женщина с бледным лицом. Клик не знал ее и похолодел при мысли о том, что́ означает ее присутствие в доме тайн и смертей. По сигналу босса Доллопс присел, затаившись в кустах. – Ну что я говорил? – прошептал он, показывая пальцем на дом. – Вряд ли там происходит сейчас что-то хорошее. Может, мне дунуть за мистером Нэкомом? Пусть вышлет сюда ребят? – Нет, не торопись. Главное – не спугнуть ее. Подожди тут, дружище, и никому не показывайся на глаза, слышишь? Если я не вернусь через полчаса, выдвигайся к дому, понял? – Да, сэр, – послушно отозвался Доллопс, но мысленно возразил: «Как бы не так! Мне оставаться в стороне, если тебе грозит опасность?» Он молча пронаблюдал, как черты лица Гамильтона Клика исказились до предела, как его грубоватая физиономия превратилась в лицо галантного лейтенанта Деланда, неузнаваемого для любого, кто видел его в первый раз и не знал в таком обличье, как лейтенант вставил тяжелый ключ в замочную скважину парадной двери. Едва она затворилась за Деландом, Доллопс вскочил и бросился к задней части дома, чтобы посмотреть, нельзя ли проникнуть внутрь оттуда. Тем временем Клик, переступив порог, вошел в холл и закрыл за собой дверь. Внутри было сумрачно, но не темно, и он отчетливо различил силуэт стоявшей перед лестницей женщины – той самой, которую Доллопс заметил в окне несколько минут назад. Клик сделал шаг вперед и грозно уставился на нее. – Кто вы такая? – властно спросил он. – Что вы делаете в чужом доме? – Что ты тут делаешь? – раздался сзади грубый голос. Клик резко обернулся, но опоздал. На этот раз привычная осторожность изменила ему. Из темного дверного проема выскочил какой-то мужчина. Стремительность и полная неожиданность нападения застали лейтенанта врасплох. Негромкий торжествующий крик сорвался с губ женщины, когда она ринулась вперед, чтобы помочь скрутить сопротивлявшегося полицейского веревками, которые неизвестный тип вытащил из кармана. Когда с этим было покончено, женщина повернулась к своему сообщнику. – Я уж думала, ты не придешь, – сказала она, глядя в угрюмое лицо субъекта, в котором Клик наконец-то узнал дворецкого мисс Чейни, – он видел его в ту мартовскую ночь, когда вместе с констеблем Робертсом примчался в Чейни-Корт. – Я выбрался, как только сумел, – раздраженно произнес он. – Графство буквально кишит ищейками, – злобно добавил он. – Везде шныряют, как черти. Что же до тебя, мой дорогой бойцовый петушок, – пнул он ногой лежавшего на полу связанного Клика, – мы с тобой еще потолкуем. И не сомневайся: язык мы тебе развяжем. У нас есть для этого специальные методы. Как думаешь, Эгги, мы справимся, а? – ухмыльнулся он. – Ладно, пошли, надо сначала пропустить стаканчик-другой. Подустал я сегодня. Проклиная себя за самонадеянность и глупость, Клик мужественно терпел, пока преступники волокли его вниз по лестнице в помещение, вероятно, служившее кладовой. Как эта парочка ублюдков проникала в здание и покидала его, лейтенант по-прежнему не понимал, но по их звериным физиономиям видел: пощады не будет. В их глазах читалась не просто ненависть, а оголтелая решимость. Казалось, в обоих уже умерли все человеческие чувства: стыд, жалость, сострадание. Лейтенант Деланд попал в отчаянную ситуацию, угодив в лапы отморозков. Долго предаваться размышлениям ему не пришлось. – Выкладывай все начистоту, тварь! – потребовал дворецкий, пинками подталкивая связанного пленника к стулу. – Что ты сделал с девицей? Давай, говори! Нам ни к чему опасный свидетель, но, если ты расскажешь, где девушка, мы убьем тебя не очень больно – умрешь враз. А если нет… Лейтенант посмотрел на дворецкого с искренним изумлением и тупо спросил: – Какая девушка? – Хватит придуриваться! – заорала подвыпившая женщина и закатилась отвратительным истерическим смехом. – Ты прекрасно знаешь, какая девушка! Та, которую ты сюда привез. За которой потом вернулся, весь взъерошенный. Помнишь, как мы вас с констеблем тогда приняли? Прямо как в старые добрые времена. – Она снова дико расхохоталась. Ее голос звучал сипло и свидетельствовал о том, что выпивала она регулярно и помногу. – Босс – умный дьявол! Он был даже слишком умен. Но я оказалась ему не по зубам! Поделом ему за то, что хотел надуть своих… – Ладно, Эгги, придержи язык за зубами, – торопливо вмешался дворецкий. – Что ты раскаркалась, как ворона? А ты, – обернулся он к сыщику, закатывая рукава и сжимая кулаки, – говори, где девка, или я тебе все зубы повыбиваю. – Если вы про леди Маргарет Чейни, – спокойно отозвался Клик, – то вы знаете о ней больше, чем я. Она была у вас в руках! – Дуралей! – пьяно захихикала Эгги. – Вот именно, что была… Да сплыла. Кто-то проник в дом и умыкнул нашу принцессу. Уж не ты ли? Не ври! Ты – единственный, кто подобрался к этому месту. Ты знал, что она здесь. Больше некому. Станешь отпираться – мы тебя придушим. Эта леди нужна нам позарез, понял? Стараясь вести себя как можно миролюбивее, чтобы не распалять мерзавцев, лейтенант ответил: – Клянусь вам, господа, я не видел леди Маргарет с тех пор, как оставил ее спать в кресле на первом этаже. Я многое бы дал, чтобы это было не так. Но она исчезла. Мы ищем ее уже очень давно. Мужчина и женщина переглянулись, не скрывая досады. Кажется, они начинали понимать, что допустили неприятную ошибку. Но означало ли это, что для Клика все сложится благополучно? – И что теперь делать, а? – прерывистым шепотом спросила Эгги. – Я не верю этому типу, Джон. Наверняка он сам где-то спрятал девку, а теперь водит за нос и полицейских, и нас. Я-то сразу смекнула, что он взял ее под свое крылышко. Иначе он не заявился бы в дом в глухую ночь и не потребовал бы свидания с леди Маргарет. – Сейчас уже не важно, врет он или нет. Жить ему осталось недолго, – рявкнул дворецкий. – Отпускать его я не собираюсь, иначе нам конец. Или он, или мы – выбор невелик. Так что извиняйте, сэр, но вам придется покинуть этот грешный мир. Мертвецы лучше, они никому не вредят, никого не предают. Ее драгоценная милость ничего нам не сделает. Что касается остальных… Руки у них коротки, а ров глубокий, там много места, – подмигнул он сообщнице и оба захохотали так, что взбудоражили эхо. У Клика защемило сердце. Неужели ему и вправду конец? После стольких чудесных спасений, после радужных планов на совместное будущее с Алисой принять смерть от каких-то никчемных подонков? Ладно бы в бою или в честном поединке! А то в подвале с какими-то пьяными ублюдками! На душе у него стало так тяжело, будто она налилась свинцом. – Налей мне еще старухина вина, – велел дворецкий сообщнице. – Эта ведьма умела выбирать напитки. Тем более что мне предстоит тяжелая работа – раздавить вот этого франта, как клопа. Но ничего, я справлюсь, – деловито прибавил он, словно убивать людей было для него самым привычным занятием. – Ты его укокошишь – ремесло нехитрое, а как мы его потащим? – всполошилась Эгги, враз протрезвев. – Нам сейчас наружу нельзя и носа высунуть. Вдруг у дома остался на часах его дружок? Он моментально свистнет полицию – к нам нагрянут, увидят труп. И все, прямиком на виселицу. Дудки, я еще пожить хочу! – Нет у крыльца никого, чего ты паникуешь? Да хоть и есть, все равно никому сюда не попасть. Пойдем-ка еще хлебнем винца и все обмозгуем, а этот пока тут полежит. – С этими словами дворецкий, подойдя к пленнику, проверил, крепко ли затянуты веревки и завязал их на несколько узлов. – Хорош каплун! – осклабился он, наслаждаясь беспомощностью своей жертвы. – Жаль только, суп из тебя не сваришь. Они удалились, хохоча, во внутреннее помещение, где, вероятно, располагался винный погреб, а Клик с тоской подумал, что любая подмога, какую сумеет привести Доллопс, прибудет слишком поздно и не спасет его. Ну зачем он так спешил? Почему все заранее не просчитал? Обитая гвоздями дверь качнулась на петлях, закрылась за преступниками, и стало тихо, как в яме, в которой лейтенанту вскоре предстояло очутиться. Прошло две минуты. Три… пять… десять – все в той же зловещей тишине. Напрягая зрение, узник вглядывался в тусклое окошко – он отдал бы что угодно за то, чтобы до него дотянуться, но, стреноженному по рукам и ногам, ему оставалось лишь ждать своих мучителей, как зверю, попавшему в капкан. Внезапно в черном закопченном окне мелькнул дневной свет, озарив два крошечных клочка, при виде которых сердце Клика бешено заколотилось. Безупречная память подсказала ему, откуда они взялись и как спаслась леди Маргарет. Он знал, кто помог ей сбежать, хотя и не представлял, где она теперь. Его лихорадочные размышления прервал какой-то звук, и Клик приготовился смириться с судьбой. Умереть, как крыса в крысоловке, не имея ни малейшего шанса защититься. Что ж, значит, таков его удел, и с ним не поспоришь. Странно, но сыщик услышал не поступь возвращавшихся врагов: кто-то осторожно крался по каменному проходу. Звук был еле различим, почти не уловим. Сначала Клик подумал, что возвращается дворецкий, чтобы убить своего пленника, или Эгги, сообщница бандита, но по тихим шагам понял, что это не они. Дверь медленно приоткрылась, и сквозь узкую щель протиснулся худенький Доллопс. Увидев босса, он метнулся к нему и, выхватив из кармана нож, перерезал веревки, связывавшие тело. Клик с наслаждением расслабил руки и ноги. – Доллопс, дружище, еще бы немного, и я очутился в том же глубоком рву, где и мисс Чейни, – невесело усмехнулся он. – Быстрее, сэр, ради бога! – поторопил не в меру серьезный парень. – Я нашел выход отсюда. Те двое упились в стельку, но в любую минуту… Мало ли что… Вдруг очнутся? Пора сматывать удочки! Клик, ухватившись за подоконник, выпрямился и устремился за Доллопсом, но, похоже, их движения разбудили пьяных разбойников. Полицейские услышали, как завопил дворецкий и заругалась его сообщница, поняв, что пленный дал дёру. Не теряя ни секунды, оба кинулись в погоню, хотя еще не протрезвели. Однако они лучше ориентировались в темных переходах старого дома и преследовали беглецов буквально по пятам. Дважды Клику казалось, что их с Доллопсом вот-вот схватят и придется драться, может, даже убивать. Поэтому, подражая голосу суперинтенданта Нэкома, лейтенант гаркнул во всю глотку, так что повсюду зазвенело эхо: – Эй, парни, мы его все равно найдем! Вниз, по этому проходу… Ага, вот они! Клик затопал по камням так, что проход загудел, будто по нему мчались несколько человек. Рассчитывать на успех было сложно, но трюк неожиданно сработал: пьянчужки охнули и метнулись назад. Доллопс схватил шефа за руку и закричал: – Надо пулей лететь отсюда, сэр! Не медлите. Мы не можем сейчас ловить преступников. Они нас скрутят. И вообще неизвестно, сколько их здесь. Клик понимал, что парень прав: нечего и пытаться вдвоем, без оружия обезвреживать бандитов из «Клуба пентакля». Поэтому через найденный Доллопсом лаз – вентиляционный люк – полицейские выбрались из дома, причем, несмотря на спешку, Клик ухитрился прихватить с собой два клочка материи, зацепившиеся за решетку на окне кладовой. – Вы уж извините, командир, – пробормотал Доллопс. – Вам, наверное, неудобно было протискиваться. Но никакого другого прохода я не нашел. Клик положил руку на плечо напарника. – Дружище, – с чувством произнес он, – о чем ты говоришь? Ты спас мою жизнь и, сам того не ведая, дал мне ниточку к разгадке тайны. Я тебе обязан до конца своих дней, а ты извиняешься! Право, брат, ты переусердствовал с вежливостью. Доллопс в ответ только хмыкнул и обеими руками стиснул ладонь лейтенанта. Оба вздохнули с облегчением, только когда благополучно добрались до гостиницы и доложили о случившемся мистеру Нэкому. Суперинтендант поразился, услышав их историю. – Вы напоролись на бандитов из «Клуба пентакля», – резюмировал он. – Но как они проникают в дом и исчезают оттуда, ума не приложу! – Меня тоже волнует этот вопрос, – кивнул Клик. – Там есть какой-то неизвестный нам тайный ход. Где он – я не догадываюсь, хоть убей. – Надо вломиться в дом впятером или вшестером и переловить мерзавцев. – Я бы пока не делал этого. К тому же они не будут там сидеть и дожидаться нас – наверняка уже разбежались, как крысы с тонущего корабля. Охрану возле здания требуется усилить, а я уж позабочусь о том, чтобы впредь меня не застали врасплох. Ты поговорил с начальством насчет дознания? – Да, оно назначено на завтра и пройдет прямо в доме, – сообщил Нэком. – Уверен, что оно сулит нам нечто неожиданное. Глава 19. Одинаковые шали