– Вас не проведешь, мистер Хэдленд, – промолвил молодой человек каким-то надломленным тоном. – Я встретил свою мать. Она страдает сомнамбулизмом и в периоды душевных расстройств и сильных волнений ходит во сне. Так случилось и сейчас. Но почему она бродила именно в поместье леди Мэрион, ума не приложу. Мама спала, поэтому не узнала меня, и я проводил ее обратно домой, в спальню. Клик испытующе посмотрел на молодого джентльмена, словно взвешивая правдивость его слов. Значит, леди Брентон больна лунатизмом? Да, не исключено. Сыщик тут же вспомнил рассказ Алисы Лорн о том, что возле дома Брентонов ночью раздавались чьи-то шаги. «Ходит во сне? Не под гипнозом ли? – подумал Клик. – Лунатизмом, вероятно, объясняются ее частые мигрени. Что же получается? Джунга Далл не лгал, утверждая, что видел леди Брентон в имении Чейни-Корт, но и та не обманывала его: она просто не знала, что была там. Те, кто ходит во сне, не помнят потом, где их носило и что они делали, зато после пробуждения они жалуются на сильную головную боль». Эта версия показалась сыщику убедительной. – Вы сознаете, что я с вами откровенен, мистер Хэдленд? Вы верите мне? – внезапно встревожился Эдгар. – Я могу поклясться на Библии, что не лгу. – В этом нет необходимости, сэр, – улыбнулся Клик. – Я считаю вас человеком чести, и вашего слова мне достаточно. Но если вы настроены помочь мне, то присматривайте за Бобби Винни, когда вернетесь. Не исключено, что он предпримет интересные шаги, и мне нужно, чтобы вы меня своевременно о них оповестили. Итак, ваша мать ходит во сне. Кажется, я начинаю видеть свет в конце тоннеля. – А вот я ничего не понимаю, хоть убейте, – пожал плечами сэр Эдгар. – Но все равно выполню ваши поручения. Если вы найдете мою Маргарет… Господи, мистер Хэдленд, я сделаю для вас все, что пожелаете! Благодарности моей не будет предела! Они пожали друг другу руки, и окрыленный надеждой сэр Эдгар, выйдя из дома, энергично двинулся по длинной тропе. Клик проводил его проницательным взглядом и снова занял место на подоконнике, чтобы как следует обдумать новые аспекты расследования. Леди Брентон он сразу же вычеркнул из разряда подозреваемых, ибо невозможно совершить убийство в сомнамбулическом состоянии. В итоге круг подозреваемых сузился, и – что сыщика не порадовало – все сосредоточилось на девушке с кружевной золотистой шалью. На самой леди Маргарет! Клик ни разу не усомнился в том, что даже в полном отчаянии добрая, мягкая, деликатная воспитанница монастырской школы не способна преднамеренно убить кого бы то ни было, даже злейшего врага. Однако если это не она, то кто порвал шаль? У мисс Винни имелась похожая, но не такого оттенка и из другой ткани. Мысль о Дженнифер и ее поведении в поместье напомнила Клику о Верралле, и сыщик сосредоточенно нахмурился. Он давно понял, что доктор Верралл знал больше, чем изложил коронеру, что он пытался защитить Дженнифер Винни, скрыть ее участие в чем-то неблаговидном, спасти девушку, которую любит, пусть и безответно. Дженнифер имела доступ в операционную покойного отца, откуда кто-то взял синильную кислоту и магнезию. Очевидно, этот «кто-то» проник в помещение не изнутри дома, а снаружи. Предположим, доктор сам забрался туда через окно… Но клочки, которые Клик нашел на ветках сломанного плюща, не походили на материю костюма Верралла. Доктор ходил в сюртуке из черного сукна, и в нем же он был в ночь убийства, когда его привели с дороги, где он якобы нечаянно оказался (Клик полагал, что тот своевременно там притаился). Конечно, эскулап мог переодеться, но не настолько же быстро! И еще один факт смущал сыщика: доктор Верралл был вхож в дом Винни, и если бы он захотел раздобыть смертельный яд (на тот случай, что среди его медикаментов нет такого), то зачем ему, почтенному джентльмену, влезать в окно? При очередном визите он, улучив минуту, вошел бы в операционную через дверь. Нет, тут определенно что-то не клеилось, и Клик снова и снова ломал голову над этой загадкой, пока не услышал снаружи чьи-то легкие шаги. Они приближались к окну, за которым он прятался, и сыщик замер, не шевеля даже пальцем, чтобы не выдать своего присутствия. Кто-то расхаживал взад-вперед, шелест юбки выдавал присутствие женщины. Прошли две, три, пять минут, а Клик все еще сидел, пригнувшись, без движения, и не мог рассмотреть нового посетителя злополучного поместья. «Незнакомка явилась на заранее назначенную встречу и теперь ждет того, кто задерживается, – сделал вывод сыщик. – Не очень-то он пунктуален! Она нервничает, о чем свидетельствует нетерпеливость ее походки. Что же, мне не впервой, буду ждать всю ночь, если понадобится». В ночи раздалось кукование кукушки, после чего женский голос ответил: – Быстрее! Я здесь. Хрустнула ветка – кто-то пробирался сквозь густой подлесок. Потом захрустел гравий. Раздался раздраженный шепот: мужчина предупреждал, чтобы женщина вела себя тихо, но она ринулась к нему едва ли не в истерике. – Быстрее! – закричала она. – Если меня здесь увидят, если меня хватятся дома, все пропало! Вы не знаете, в каком страхе я живу. Я боялась, что вы передумаете, не сдержите слово и в конце концов заявите в полицию. Все время, пока шло дознание, я трепетала всякий раз, как открывалась дверь. Обещайте мне, что вы его не выдадите. Он такой юный! Ох, я сейчас зарыдаю! – Тише! – снова прошептал мужчина, а потом заговорил – возбужденно, хоть и на пониженных тонах. – Я же сказал, что видел его, – раздался незнакомый Клику голос. – Если у вас есть деньги, все в порядке, а если нет… Повисла пауза, после чего женщина простонала: – Господи, вот все, чем я располагаю. Больше я не в состоянии прибавить ни пенни. Она заплакала и нервно затеребила ручку сумочки. Но на ее движения сыщик почти не обращал внимания. Его интересовало только одно – запах жасмина, коснувшийся его ноздрей. Ему уже не требовалось разглядывать женщину – он и так знал, что это Дженнифер Винни. По аромату духов и по голосу. А юноша, которого она пытается спасти, платя шантажисту, не кто иной, как тот, кого она по-матерински любит и самоотверженно опекает, – ее никчемный братец-бездельник. Что же получается? Молодой человек, оказавшийся из-за долгов под властью Блейка, узнал своего кредитора в парике и гриме и во время ссоры убил? «Но как Бобби это сделал? – задумался Клик. – Взял синильную кислоту и магнезию из аптеки покойного отца и приготовил смертельные пилюли? Хмм… Слишком тонкий и коварный план для такого беспечного кутилы. Или Дженнифер позволяет шантажировать себя не ради Бобби? Может, ради сэра Эдгара? А кто тот человек, который раскрыл ее секрет? Похоже, он не в первый раз встречается с ней здесь, в уединенном месте. Какую роль он сыграл в трагедии?» Снова раздался голос Дженнифер Винни, и сыщик прислушался. – Я предупреждала: это последнее, что я могу заплатить. Больше мне неоткуда и не у кого взять денег. Вы должны удовольствоваться полученной суммой и оставить нас в покое. Я догадывалась, что вы преследуете корыстную цель, я сразу почуяла подлог! Так откуда мне знать, что это не вы прикончили его, говоря откровенно? О, если бы я только была уверена, что мой мальчик – не убийца! Она не удержалась и расплакалась, и в тот же миг в конце дорожки послышались чьи-то шаги. «Что творится? – удивился Клик. – Почему сегодня в поместье Чейни-Корт так многолюдно? И, кажется, я знаю, кто приближается к дому. Вот несет его нелегкая в самый неподходящий момент!» Да, это шел Доллопс, который заждался своего командира в гостинице и, вероятно, встревожился, не попал ли он снова в беду. Разговор Дженнифер с незнакомцем оборвался на самом интересном месте. Шорох шагов, треск надломившейся ветки – этого оказалось достаточно, чтобы мисс Винни метнулась по тропе прочь от особняка. Потом в кустах снова зашуршало, и тяжелый топот мужских ног эхом отозвался на другом конце живой изгороди. Собеседники разбежались в разные стороны. В мгновение ока Клик перемахнул через подоконник, на лету кивнул Доллопсу и, ничего не объясняя, ринулся по аллее на примыкавший к ней луг. Вон он! Мчится впереди! Сыщик пригнулся и припустил быстрее. Он старался смотреть себе под ноги, чтобы не споткнуться о кочку, а когда внезапно вскинул глаза, то резко остановился, будто громом пораженный. Впереди до самого горизонта простиралось зеленое море с густой сочной травой, на которой лежали дремавшие овцы. Ни одного человека! Куда делся беглец? Не провалился же сквозь землю? Может, небеса разверзлись и втянули его вверх? Клик стоял на обширном пастбище совершенно один. Глава 22. Пять точек Доллопс не понял, куда с такой прытью помчался его командир, но на всякий случай побежал за ним на некотором расстоянии. Достигнув живой изгороди, парень остановился и стал наблюдать, как Клик нарезает по полю круги, напоминая резвого теленка, которого выпустили на лужок пастись. Внезапно сыщик замер возле зарослей золотистого утесника, запрокинул голову и громко захохотал. – Эй, дружище! – окликнул он помощника. – Дуй в гостиницу и скажи мистеру Нэкому, чтобы он вместе с Леннардом приехал в Чейни-Корт. Я возвращаюсь туда, чтобы кое-что разведать, и оба они мне понадобятся. – Хорошо, сэр, – бойко отозвался Доллопс. – Мне тоже вернуться с ними? Я уже засиделся без дела. – Если хочешь, подгребай, – донесся смешливый ответ. – Но лучше бы ты приглядывал за братцем и сестрицей Винни. Эта семейка вызывает у меня живой интерес, но следить за ними просто не хватает времени. – Доверьте их мне! – скорчил кровожадную гримасу парень. – Я вам сколько раз говорил, что от этой девицы добра не жди, а вы все отмахивались. В итоге выяснилось, что и братец ей под стать, если не хуже. Не беспокойтесь: они от меня никуда не денутся. Я обстряпаю это дельце так, что пальчики оближете! – Ладно, только не сильно там резвись, не спугни их, – велел Клик и зашагал к поместью, а Доллопс кинулся выполнять приказ. В начале аллеи юный полицейский, привыкший держаться настороже, оглянулся и чуть не раскрыл рот от изумления: на поле никого не было. Клик исчез! Доллопс ошеломленно застыл и сперва хотел пойти назад, но, поскольку вокруг не наблюдалось ничего подозрительного и опасного, снова вернулся на аллею и со всех ног бросился к деревне. Спустя полчаса к особняку Чейни-Корт подкатил красный лимузин. – Надеюсь, командир в безопасности, – сказал Доллопс суперинтенданту. – Но я за него волнуюсь. У меня по коже побежали мурашки величиной с кулак, когда я обернулся, а его и след простыл – как корова языком слизнула. Что, если его тут нету? Вдруг эти дьяволы, гангстеры из «Клуба пентакля», к нему подобрались? Не надо было мне оставлять его! Если с ним что-то случилось, это моя вина! – Погоди, не суетись, – нахмурился Нэком, хотя его тоже встревожило странное исчезновение напарника, однако, едва они вошли в дом, как дверь бального зала отворилась, и оттуда вышел Клик с выражением восторга на лице. – А вот и я! – Слава богу, с тобой все в порядке! – обрадовался суперинтендант, пожимая ему руку. – А часовой на дороге сказал, что ты куда-то ушел и не возвращался. Как ты миновал его? Пролетел по воздуху? – Вот именно, мистер Нэком, – безмятежно улыбнулся сыщик. – Все дороги ведут в Рим, ты же знаешь. Леннард в усадьбе? – Да, – кивнул Нэком. – Зачем он тебе? Только не говори, что ты докопался до истины и нашел и девушку, и драгоценности… – Докопался до истины? – непринужденно смеясь, переспросил Клик. – Нет, я еще только начинаю раскопки. Пойдем-ка пройдемся. – Он почти вытолкнул Нэкома из дома и крикнул шоферу: – Эй, Леннард, отвези меня в Кенсингтон. Мне нужно в Музей естественной истории. Лети, как на крыльях. Не теряй ни минуты! Дверца лимузина распахнулась и тут же захлопнулась. Взревел мотор, и машина рванула вперед по грунтовой дорожке, потом вылетела на асфальт. Через пять секунд она уже мчалась в направлении Лондона, оставив позади Нэкома и Доллопса, которые, застыв, как столбы, буквально онемели от изумления. Какой еще музей? И почему такая спешка? Тем временем, к величайшему раздражению суперинтенданта и его команды, Хэмптон наводнили репортеры, которые лишь отвлекали полицейских от расследования и всюду совали свой нос, чтобы на потребу любопытной публики ежедневно публиковать в местной газете очередную порцию жареных фактов. Исчезновение леди Маргарет Чейни немедленно окутали романтическим флером, а страдающего от разлуки с возлюбленной сэра Эдгара живописали как нового Ромео. Леди Брентон, которая уже задыхалась от публичности, затворилась в четырех стенах, но даже в собственном доме ей не давали покоя несносные журналисты. А когда в прессу просочилась информация о похищении знаменитых драгоценностей рода Чейни, волна ажиотажа захлестнула всю Англию. Петри, Хаммонд и другие констебли продолжали патрулировать владения покойной мисс Чейни, где в поисках сенсаций постоянно толклись жители окрестных деревень. Нездоровый интерес так притягивал их к злополучному дому, где произошло два убийства, что многие даже не заметили раскрашенные цирковые повозки, ставшие лагерем на пустом лугу, примыкавшем к поместью Чейни-Корт. Название нового аттракциона – «Цирк сумчатых профессора Джеймса» – было намалевано на балаганах и кричало с расклеенных повсюду афиш. Цирковые гастроли начинались в ближайший понедельник, и на первом же представлении ожидались трюки с кенгуру, мускусными крысами, опоссумами и другими австралийскими животными, поэтому вместе со взрослыми, утолявшими жажду сплетен, по имению бегали и юные граждане Хэмптона. Робертс падал с ног от усталости, следя за балаганами и фургонами, потому что в них нередко кочевали цыгане, укрывались беглые воришки и просто бродяжничал по стране всякий сброд. Около пяти часов пополудни в имение приехал Гамильтон Клик, и констебль обрушил на представителя Скотланд-Ярда ворох местных новостей. – Цыгане, сэр, – с отвращением поморщился он. – Спасу нет! Облюбовали вон то поле! – махнул он рукой в упомянутом направлении. – Нагрянули прошлым утром, черти, и я понятия не имею, как выкурить их отсюда. День и ночь на посту: боюсь, как бы не начали воровать и разбойничать. Клик удивленно посмотрел на полицейского. – Цыгане, вот как? Они что, прибыли вместе с цирком? Вообще-то странное время года для цирковых номеров. Я думал, циркачи здесь появляются позже. – Вы правы, сэр, – многозначительно ответил Робертс и заговорщическим шепотом прибавил: – Не верю я, что в фургонах звери. Во всяком случае, живые. – То есть как? – нахмурился Клик. – Какие же звери могут быть в цирке? Дохлые, что ли? – Нет, сэр, я не это имел в виду. Почему-то нигде не видно никакого зверья. Больше того – нет запаха! А обычно от передвижных цирков воняет так, что за милю приходится нос зажимать. Клик засмеялся, но моментально посерьезнел. – Да, Робертс, вы правы. Пойду погляжу, что там и как, а потом доложу суперинтенданту. Не составите мне компанию? Хотя нет, лучше я схожу один. Вдвоем мы спугнем пташек, а если дело там нечисто, лучше схватить их с поличным. Вы и так уже славно поработали и заслужили продвижение по службе. С этими словами он сел в машину, отдал команду Леннарду, и они поехали в сторону луга. Надвигались сумерки. Опустив шторки и раскрыв дорожный сундучок с принадлежностями, Клик занялся преображением, и, когда через несколько минут они остановились возле циркового бивуака, из машины вышел развязный бродяга-австралиец. Уверенной походкой он направился туда, где предположительно стоял шатер хозяина цирка, и так громко заорал «Коу!», что его услышали бы на другом берегу реки. Возглас возымел желанный эффект, призвав «профессора Джеймса» – человека с внешностью кокни[8], который вряд ли когда-либо вообще выезжал из Англии. – Коу! – нараспев приветствовал его австралиец. – Видеть твой табор для меня – все равно как вернуться домой. Ну-ка, дружище, тащи сюда своего кенгуру. А я уж позолочу тебе лапу, за мной не заржавеет! И без того хмурое лицо «профессора» помрачнело еще больше, когда он услышал эту просьбу. Покачав головой, он проворчал: – Цирк еще не готов, извините. Бродяга сунул руку в карман и вытащил пятифунтовую банкноту. – Дай мне взглянуть на зверя с моей далекой родины-старушки, – со слезой в голосе произнес он и помахал бумажкой перед носом «циркача». Глаза у того заблестели – видать, денег ему хотелось. Но, поборов искушение, он угрожающе надвинулся на австралийца. – Убирайся! – потребовал он. – Вон отсюда! Не надо мне твоих паршивых денег. Шляются тут всякие проходимцы! Не понимаешь слов, получишь увесистых тумаков. Проваливай! Он замахнулся на наглого «гостя» кулаком, но австралиец, слегка отпрянув, закатился сиплым, неприятным смехом. – Порядок, парень, – примирительно сказал он. – Я ничего плохого не сделал. Но раз ты такой задира и драчун, то черт с тобой и с твоими кенгуру! Пошатываясь и во всю глотку распевая старую песню из мюзикла, бродяга пошел прочь, а «профессор» свирепо поглядел ему вслед. Около семи часов вечера Маверик Нэком, беспокойно расхаживая по своему гостиничному номеру, услышал легкий шорох в коридоре, через пару секунд дверь распахнулась и почти беззвучно затворилась: перед шефом предстал усталый Клик. – Наконец-то! – воскликнул суперинтендант. – Дружище, я никогда в жизни так не радовался твоему появлению! С тех пор как ты уехал, все полетело кувырком и стало вверх тормашками. Никогда не догадаешься, что стряслось: после всех указаний и инструкций, которые я надавал Робертсу, он, кретин, умудрился упустить банду индусов. Да, черт возьми, они удрали. Бросились на станцию – и ищи-свищи!