– Привет, парни! – крикнул мистер Черные бакенбарды грубым, хрипловатым голосом. – Раз пришли, то пришли. Но предупреждаю: вам надо держать глаза и уши закрытыми – ничего не видеть и не слышать. И не вздумайте сунуть нос в дела, которые вас не касаются. За это вам никто платить не станет. – Потом совершенно неожиданно он понизил голос, но в нем зазвучали угрожающие нотки: – Вы все уяснили? – А то! – ответил Доллопс, подмигнув зловещему типу. – В случае чего вы нас не знаете, а мы – вас. И ничто не заставит меня начать болтать по тому или другому поводу. Только что теперь? Нас возьмут на борт? Я хочу отправиться в плаванье вместе с ним, – кивнул он на инспектора. – Билли Джонс – мой товарищ и напарник. Вместе нам сподручнее, хотя, конечно, вам решать. Черные бакенбарды неуклюже подошел к Доллопсу почти вплотную и остановился, а затем, покосившись, смерил Билли Джонса оценивающим взглядом. В темноте едва ли что-то можно было разглядеть. Клик, однако, сразу узнал его: именно этот бандит той первой ночью заходил в его спальню и пытался убить. – Я гляжу, вы друзья не разлей вода, – прохрипел он, потом насмешливо фыркнул и пихнул Доллопса локтем под ребра: – А девицы у вас разные или одна на двоих? Ну ладно, шутки в сторону. Небольшая сверхурочная работа. Только помните: проболтаетесь – зарежу. Согласны? – Не считай нас дураками, – подал голос до этого молчавший Билли Джонс. – Я знаю, кто платит мне деньги и кормит мою семью. Ни один человек, как говорится, не рубит сук, на котором сидит, так что я готов. – Ну и отлично, парни. – Чем заниматься? – Грузить шхуны. – Ого! Контрабанда! – Это тебя не касается. Вы должны вкалывать и не задавать лишние вопросы. – Не сердись, это я так, подвернулось к слову. Подобным ремеслом мы занимались на Ямайке: тоже грузили контрабанду. Прибыльное дельце, но я тогда дважды чуть не попался. Чудом ускользнул. А мы только грузить будем? – Да, – грубо ответил Черные бакенбарды. – Все, хватит болтать. Видите вон там бухты кабелей? Они для телеграфа. Тащите их на шхуну, да пошевеливайтесь. Нынешней ночью придут шесть шхун, и надо все их загрузить. Это не так-то просто, как кажется. Вперед! Инспектору и Доллопсу не оставалось ничего другого, как отправиться к бухтам кабелей у стены дока. На ней висел тусклый фонарь. Другой точно такой же покачивался на шесте в противоположном конце причала. В их свете друзья увидели людей, загружавших рыбацкую шхуну, на борту которой матросы с нетерпением ждали окончания работ. – Справимся, – шепнул Доллопс на ухо Клику, поднимая с земли одну из бухт. – Ух ты! – осекся он. – Не такие они и легкие. А при чем тут ледяное пламя? Сыщик приложил палец к губам, предупреждая помощника, что им нельзя разговаривать. Кабели действительно оказались тяжеленными. Но почему? Не могут же телеграфные кабели быть практически неподъемными? Клик с невероятным трудом подтащил одну из бухт к краю причала и вместе с Доллопсом передал ее на борт шхуны, потом вернулся за следующей. Так они и ходили туда-сюда: оттащили, приподняли, передали, – пока одну из шхун не загрузили полностью. Тотчас ее место заняла следующая. На минутку остановившись передохнуть, инспектор, вытирая пот со лба, пронаблюдал, как загруженная шхуна заскользила по черным водам залива. Судно было почти неразличимо – темное пятно паруса на фоне моря. «Электрические провода и кабели для телеграфа? – про себя усмехнулся Клик. – Ерунда! Здесь что-то другое». В результате они с Доллопсом и другими рабочими загрузили четыре шхуны. Пятая подошла к причалу неудачно, накатив на него со скрежетом цепей. Поступил приказ: срочно загрузить ее. Потом ее место заняла шестая – последняя. Рабочие, изнемогая, потребовали перекур или просто стояли, прислонившись спинами к стене дока и шепотом переговариваясь. Клик и Доллопс расположились чуть в стороне, прислушиваясь, как волны накатывают на сваи причала, и вглядываясь во тьму в попытке различить контуры судов, уходящих к далеким берегам. Затем по команде мистера Черные бакенбарды все направились к последнему судну. С пустыми руками. Билл Джонс в недоумении спросил одного из рабочих: – Эй, приятель, а дальше-то что? Мы тут в первый раз… Растерялись маленько… – Как что? Разгрузка. Обычное дело. Выгружаем брак. Никогда не получается, чтобы без брака. Каждый раз часть партии возвращают с нареканиями. – Угу, – коротко ответил Клик и добавил, стукнув себя по лбу: – А! Как это я, дурак, сразу не догадался?! Началась разгрузка. Глава 25. Паутина случайностей В течение следующих дней у инспектора Клика и Доллопса не было свободного времени – все вечера они были вынуждены проводить в пабе «Свинья и свисток», чтобы ничем не отличаться от других рабочих. На изыскания и расследования у них оставалась лишь ночь. Но требовалось еще выспаться, чтобы с утра вновь «скармливать» машинам заготовленные материалы. Тем не менее детективу и его помощнику удалось сделать важные выводы. Они с пользой потратили то малое время, что имелось в их распоряжении, о чем свидетельствовали записи Клика в блокноте, который он всегда носил с собой. Кроме того, они набросали схему бухты, поселения, мануфактуры и подземного лабиринта. Правда, на ней оставались белые пятна, но инспектор собирался в ближайшее время заполнить их и до конца изучить туннель, где они очутились три ночи назад. – Пора вплотную заняться подземными ходами, – объявил сыщик помощнику на четвертый вечер. Как только часы на колокольне пробили полночь и народ начал расползаться из «Свиньи и свистка», чтобы выспаться, Клик и Доллопс отправились к знакомой калитке. – Вы уверены в успехе, командир? – спросил парень. – Почему бы и нет? Мы повторим маршрут, которым прошли при первом посещении лабиринта, и отыщем мешки, а потом доберемся туда, где встретились с Черными бакенбардами и его боссом. Вот этот тип тут всем и управляет. Тебе удалось разузнать его имя? – Да, сэр. Его зовут Джонатан Брент – так сказал мне один из рабочих мануфактуры. Брент тут самый главный и руководит всем и вся. А Черные бакенбарды и наш дворецкий Боркинс – всего лишь пешки в его игре, которые ничего не решают. – Ну и дела! Конечно, можно было бы его арестовать и допытаться, что здесь происходит, но тогда ему удастся скрыть улики. Знаю я таких! Нет уж, лучше сначала все выяснить самим, а потом хорошенько его прижать. А вот и калитка. Кстати, в этот раз я прихватил с собой револьвер. Инспектор перелез через калитку и присел, словно выжидая, что его окликнет невидимый наблюдатель. Однако никто не поднял тревоги, детектив понял, что остался незамеченным, и махнул Доллопсу, а сам побежал к тому месту, где располагался люк. Сыщика ждало полное разочарование: на голой земле не было никаких следов. – Умные дьяволы! – рассердился Клик. – Придется использовать фонари. Только не направляй луч света вдаль – свети себе под ноги. Вдруг за нами шпионят? Минуты две они ползали на коленях в высокой траве, чтобы отыскать люк. Наконец Клик ловко подцепил пальцами слой травы и приподнял, подобно коврику, небольшой кусок дерна, под которым обнаружилось то, что им требовалось. Сыщики вгляделись в темные глубины подземного лабиринта. Устало вздохнув, инспектор вручил фонарик Доллопсу. – Ты посвети, а я набросаю и, если что, подправлю схему, – объяснил он, запустив руку в карман в поисках авторучки, потом достал записную книжку и продолжил мастерски рисовать схему местности. Спустившись вслед за помощником, он стал опять делать пометки, поминутно проверяя получившиеся результаты. В подземелье царила тишина, как в могиле. Очевидно, никто не заходил сюда уже несколько дней после ночной погрузки. Сыщики обрадовались шансу еще раз без опаски пройти по зловещему туннелю и выяснить все, что нужно. Свернув в ближайший боковой коридор, они двинулись вперед, слегка пригнувшись, и через несколько десятков ярдов натолкнулись на небольшую нишу с мешками – точно такими же, как у входа в лабиринт. Клик потыкал в один из них, потом достал перочинный нож, разрезал грубую мешковину и сунул в дыру палец. Вынув, он долго смотрел на него в полнейшем ошеломлении. – Ничего себе! Боже мой! Прямо Клондайк какой-то. Но если так, то те телеграфные провода… Что же, Доллопс, сделаем несколько телефонных звонков – и раскроется часть этой страшной тайны. Тогда я ухвачусь за ниточку и развяжу узел. Ладно, вперед. – Конечно, командир. Они пошли дальше, осторожно ступая, регулярно замирая и прислушиваясь: не идет ли кто? Однако под землей по-прежнему висела мертвая тишина. Какое-то время детективы бродили, восстанавливая свой первоначальный маршрут, а потом неожиданно очутились в лабиринте с грубыми каменными стенами. Несколько шагов – и они уже стояли возле искусно выдолбленной каменной лестницы, которая вела к люку из темного дуба. – Что за черт… – начал было инспектор и остановился в недоумении. Доллопс застыл рядом. Склонив голову, он растерянно разглядывал люк. – Странная картина, сэр, – пожал он плечами. – Как-то все это не вяжется одно с другим. Это напоминает старые туннели вроде тех, которыми пользовались король Карл[20] и Мэри Кровавая[21], а может, кто-то другой из знаменитостей, чьи фигуры сейчас увидишь только в Музее мадам Тюссо. – Не совсем в точку, но мыслишь в правильном направлении, – улыбнулся Клик, все еще рассматривая дубовый люк. – Ты верно подметил. Похоже, все эти туннели рыли не один год и начали делать это не в наше время. На то, чтобы создать такой лабиринт, понадобилось бы много лет. Изумительно! Если это секретный старинный проход, то лестница должна вести в дом. Кажется, я знаю единственный подходящий особняк в окрестностях. Думаю, мы распутаем этот клубок еще до того, как рассветет. – Быстро поднявшись по отполированной веками лестнице, инспектор попытался нащупать секретный механизм, открывающий люк. – Если это и в самом деле древний потайной ход, он будет открываться и с этой стороны, так чтобы человек мой выйти из жилища и вернуться, когда захочет. Но где же кнопка? Черт побери! Кажется, вот тут какая-то выемка. Посвети, Доллопс. Давай-ка надавим посильнее. Дубовый люк скользнул в сторону, уйдя в пол, и Клик с помощником заглянули в комнату, освещенную единственным газовым рожком. Когда инспектор сделал шаг вперед и внимательно огляделся, то понял, что находится в кухонном помещении «Башен Мерритонов». Вернувшись, сыщик коснулся выступа на деревянной панели слева. Что-то щелкнуло – и тайный ход закрылся. Детектив обернулся к Доллопсу: на его губах играла торжествующая улыбка, которая быстро сменилась мрачным выражением. – «Башни Мерритонов»! – пробормотал он. – Если теперь выяснится, что сэр Найджел имеет хоть какое-то отношение к тому, что происходит в недрах принадлежащей ему земли, то против него выдвинут еще более тяжкое обвинение, чем сейчас. Человек, который все это организовал и ведет закулисную игру, судя по всему, не остановится ни перед чем. – Сэр, вы говорите, это кухонная подсобка? – с волнением спросил Доллопс. – Значит, обвинения теперь лягут не на сэра Найджела, а на дворецкого Боркинса. Ведь он-то не мог не знать про подземный ход! Сэр Найджел – хозяин поместья, кухонные дела он поручает своим слугам. Зачем ему сюда заглядывать? Тут орудовал Боркинс, больше некому. – Возможно, все возможно, – проворчал Клик, хотя выглядел по-прежнему ошеломленным. – Однако, если не всплывет что-нибудь исключительное, свидетельствующее о невиновности молодого сквайра, ему никто не поможет. Вот каковы они, «Башни Мерритонов»! – Будем надеяться на лучшее, командир. Инспектор кивнул и вновь направился в глубину лабиринта, очевидно, решив узнать, куда еще ведут подземные ходы. – Похоже, нам выпал счастливый билет, – заявил он, когда они сделали очередную остановку, чтобы детектив вновь что-то записал в свой блокнот. – Моя интуиция буквально кричит об этом. Но, признаюсь, и меня постиг удар, когда мы очутились «Башнях…». Все это связано с контрабандой… Да уж, Доллопс. Если бы я не увидел все это своими глазами, ни за что бы не поверил. К тому же нам повезло, что в подсобке горит свет, иначе пришлось бы зайти в дом и рассекретить наше присутствие. Скорее всего Боркинс во избежание неприятностей и нежелательных гостей держит свет включенным во всем доме. На этот раз он сыграл нам на руку. Однако нужно спешить. Ночь недлинная, а сделать предстоит еще немало. – По какому туннелю пойдем дальше? – с опаской спросил Доллопс. – По самому узкому. Судя по всему, именно он тянется туда, куда я больше всего хочу попасть. Все дороги ведут в Рим – мое любимое выражение. В нашем случае требуется поправка: они ведут на виселицу – творение искусного палача. Мне кажется, я уже догадываюсь, кто именно будет качаться в петле. После этого какое-то время они пробирались в полной тишине. На стенах то и дело открывались ниши, заполненные таинственными мешками. Каждый раз, минуя их, инспектор Клик хихикал. Но потом он неожиданно помрачнел. Его мысли скользили во тьме точно так же, как и он сам – по подземному лабиринту. И с каждой минутой сыщику все меньше нравилось то, что приходило ему в голову: «Башни Мерритонов… Скорее всего Боркинс… Но что, если Боркинс и сэр Найджел – соучастники преступления, а потом что-то случилось, и они поссорились? Такой поворот событий многое бы объяснял. В особенности отношение дворецкого к своему хозяину, ненависть к нему». Мысли Клика бежали вперед, делая круг за кругом; его брови сошлись над переносицей, рот превратился в узкую темно-красную полоску, наподобие прорези маски. Неожиданно он остановился и указал куда-то вперед. Перед ними возникла еще одна лестница, новая и современная. Видимо, ею часто пользовались. Инспектор глубоко вздохнул, и его лицо расплылось в довольной улыбке. – Ну вот и пришел конец нашему путешествию, – удовлетворенно произнес он и, быстро поднявшись по ступеням, навалился плечом на дверь. Глава 26. Госпожа Фемида В зале суда яблоку негде было упасть: свободные кресла отсутствовали, люди соглашались стоять в проходах, сидеть на полу. Едва разнеслась весть о том, что сквайру Найджелу Мерритону, бывшему военному, предъявят обвинение в злодеянии, заслуживающем смертной казни, весь Лондон преисполнился болезненного любопытства: повесят потомственного дворянина или все-таки пощадят. Петри, заняв место у двери, помахал рукой в белой перчатке и резко покачал головой – со стороны могло показаться, что она вот-вот сорвется с шеи и покатится по тротуару. Мистер Нэком проинструктировал его о том, что, если возникнут какие-то проблемы, он должен сразу дать знать. Тем временем толпа любопытных женщин и праздных мужчин становилась все больше, шум – все громче, пока полиция не начала наводить порядок, – только тогда публика немного присмирела. Из зала суда поползли всевозможные слухи. Люди не расходились, а, беседуя, гуляли по соседним улицам и обсуждали происходящее, в то время как Петри стоял и недоумевал, что случилось с Кликом. А может, инспектор уже тут, но вследствие того, что он в гриме, его не узнать? «Нечто подобное происходило уже не раз, – успокаивал себя Петри. Чтобы придать себе уверенности, он встал в типичную позу полицейского: широко расставил ноги в ботинках и сунул пальцы за ремень. – Только странно, что я нигде не вижу ни Клика, ни Доллопса. Хорошо бы инспектор появился вовремя, иначе все пойдет как по писаному. Не хотел бы я тогда оказаться на месте этого сквайра…»