– Что есть? – уточнила хозяйка квартиры, которая как раз в этот момент зашла на кухню. – Разрушения есть? – Нет, но сейчас будут! – пошутил Лев и улыбнулся. – Шучу. Мы ищем слабые места в конструкции вашего дома. А затем их надо тщательно обследовать, для чего придется произвести небольшое вскрытие в стене. Но вы не переживайте, мы все восстановим как было, а может, даже еще лучше. – Да пожалуйста, обследуйте! – согласилась женщина. – Знаете, как надоело жить в памятнике архитектуры. Ничего перестраивать не дают, воду и канализацию сюда проводить нельзя. Чтобы ремонт фасада или крыши сделать, нам надо сперва заказать обследование дома, за что деньги большие с нас требуют. Наверное, когда иностранные туристы к нам приезжают, то не могут понять, почему так неприятно пахнет у нас на улицах возле домов. Это в центре города! У них-то уборные, наверное, давно уже все разобрали, а у нас еще большая проблема их вычистить. Так что, если это поможет нам переехать в благоустроенную квартиру, хоть все переломайте. – Так мы и сделаем! – опять неудачно пошутил Лев. Как мы ни старались аккуратно произвести вскрытие стены, пришлось разрушить достаточно большой участок. Цокольный этаж был сложен из крупных тесаных булыжников, связанных между собой окаменевшим цементом, а может, чем-то другим. Вырвать из стены камень было большой проблемой. Но один немного выступал из ровной стены. Когда мы его слегка отодвинули, сразу поняли, что за ним что-то есть. Булыжник оказался плоским и скрывал небольшое углубление. Там находился сверток из черной ткани. Мы обомлели, с нетерпением ожидая, когда Краснощеков его достанет. Казалось, он, наоборот, никуда не торопится. Краснощеков вначале рассмотрел его внимательно со всех сторон, затем осторожно вынул. Положил на стол и медленно развернул сверток. – Револьвер системы «наган», – произнес Краснощеков. – Разработан бельгийскими оружейниками братьями Эмилем и Леоном Наган. Состоял на вооружении и выпускался в ряде стран в конце девятнадцатого – середине двадцатого века. Хорошо смазан, подготовлен для длительного хранения. К нему прилагаются две пачки патронов. – И что это означает? – спросил я Краснощекова. – То, что кто-то спрятал его сюда, – улыбнулся Краснощеков. Возбуждение ожидания сменилось полным разочарованием открытия. Мы уселись на табуреты. – Что будем делать с этим? – спросил Лев. – Пока отложим в сторону и продолжим поиски, – спокойно сказал Краснощеков, как будто его вообще ничего не касалось. В углу возле окна, выглядывавшего верхней частью на улицу, сигнал в наушниках вновь сообщил о находке. Мы не торопясь освободили камень от штукатурки. Затем отодвинули его и… Сердце часто забилось. За камнем оказалась небольшая камера, в которой располагалась массивная инкрустированная разноцветными камнями шкатулка. Рядом с ней лежали два тканевых серых мешочка и какой-то бумажный сверток, перевязанный зеленой тесьмой. Мы остолбенели, разглядывая обнаруженные предметы. Первой заговорила Оксана. – Эй, господа! – Она защелкала пальцами перед нашими глазами. – Очнитесь! Вы не хотите узнать, что там находится? Мы потянулись к кладу, но Краснощеков пресек наше рвение. – Стойте! Оно может быть заминировано, – воскликнул он. – Давайте это сделаю я. Он опять тщательно все оглядел и затем осторожно вынул содержимое ячейки. В мешках оказались золотые и серебряные монеты девятнадцатого века, примерно по килограмму. Шкатулка не поддавалась. Пришлось ее взломать. В ней лежали драгоценные золотые украшения: серьги, кольца, перстни, подвески, кулоны, броши. В мешочках была россыпь алмазов и рубинов. – Что вы тут делаете? – возмущенно заговорила хозяйка, которая оказалась неожиданно за нашей спиной. Оксана мгновенно загородила своим телом сокровища, набросив на них кухонное полотенце. – Вы всю квартиру разворотили. И кто теперь будет нам все восстанавливать? Я буду жаловаться на вас! Было удивительно то, что, когда мы ее видели в последний раз, она была в юбке и кофте, а теперь оказалась в джинсах и с другим цветом волос. И голос у нее стал хриплым. – Мы, мы… – заговорил неуверенно Лев, – производим исследование вашего дома на предмет переселения из ветхого жилья. – Это я знаю. Зачем вы разобрали стену?! – Но мы же спрашивали вашего разрешения. Вы же… В этот момент зашла еще одна женщина, та, в юбке и кофте, она улыбалась. Хозяек стало две! «Ничего удивительного, – подумал я, – от найденного у любого крыша съедет!» Может, я и здраво мыслил, но при этом почувствовал слабость в теле, почему-то все предметы перед глазами закружились… Мои ноги подкосились, и я начал падать в проход кухни. Меня подхватила хозяйка в юбке. i_006.jpg – Держитесь! – воскликнула она. – Зина! Ты опять за свое. Вы не обращайте внимания на ее замечание, продолжайте работать. Это моя сестра двойняшка. Она так часто шутит. Юмора у нее хоть отбавляй. – Она строго посмотрела на сестру. – Я ее попросила заменить меня вечером, мне надо пойти на родительское собрание в школу. – А!!! – дружно воскликнули мы. – Теперь понятно. Зина, довольная, смотрела на нас и улыбалась. Когда две хозяйки вышли из кухни, мы присели на табуретки и, глубоко вздохнув, дружно выдохнули. Закрыв плотно дверь в комнату, мы развернули сверток. Там было несколько акций «Лензото» и письмо. Бегло просмотрев бумаги, мы пришли к выводу, что их необходимо более тщательно изучить в спокойной обстановке. – Давайте на сегодня закончим поиск и пойдем к нам в офис, – предложил Краснощеков. – Там все внимательно разглядим. – Как, вы уже уходите? – разочарованно спросила хозяйка в джинсах. – Я надеюсь, не из-за меня? Я просто пошутила. – Мы уже это поняли, – ответил я. В офисе первым делом заварили чай. Краснощеков достал из кармана свой любимый мундштук и вставил в рот. Сигареты не вынимал. – Что будем делать? – спросил Лев. – То, что мы нашли, уже немало. Но относится ли это к тому, что мы искали? – Думаю, нет, – уверенно сказал Краснощеков. – В свертке не письмо, а опись ценностей, вложенных в шкатулку. И еще акции Ленского золотопромышленного товарищества «Лензото», которое было образовано в тысяча восемьсот восемьдесят шестом году. Письмо же датируется восемьдесят пятым годом. Значит, этот клад совсем другой. – И это значит, – заключил Лев, – что этот дом просто кишит сокровищами. Просто иркутский Клондайк! – Он встал со стула и заходил кругами по комнате, скрестив руки на груди. – Лева! Успокойся! – прикрикнула на него Оксана. – Ты все равно не найдешь больше, чем там уже лежит. – Давайте лучше подумаем, как мы сможем продолжить поиски в квартире, – перебил диалог Краснощеков. – Ведь там недавно был произведен ремонт, и нам без вскрытия стен не обойтись. – Но хозяйка же не возражает, в чем проблема? – Лицо Левы раскраснелось от возбуждения. – Мы ей потом все восстановим. – А что, если мы ей купим квартиру и переселим ее? – предложил я. – Ведь она говорила, что давно мечтает о благоустроенном жилье. Зато нам никто больше мешать не будет. – Я так испугалась, – засмеялась громко Оксана, – когда пришла сестра хозяйки. Думала, что от радости с ума схожу. Если еще будут такие стрессы, то может сердце не выдержать. Лично я поддерживаю предложение. Я ее как женщина очень хорошо понимаю: жить в городе без воды и канализации с детьми в наше время просто катастрофа. – А что, и я согласен, – поддержал Лева. – То, что мы нашли, с лихвой покроет все убытки, даже если мы вообще больше ничего не найдем. Зато учителям поможем, навряд ли им государство в ближайшее время квартиру даст. – Ну что ж, – заключил Краснощеков, – значит, это наше общее мнение. Надо будет с ней переговорить и выяснить, на какую квартиру она рассчитывает. Кому поручим? – Я думаю, Леве, – предложила Оксана. – Он хороший переговорщик, тем более что он представился как работник городской администрации. – Отлично, – согласился Краснощеков. – Тогда теперь давайте займемся нашими сокровищами. Я буду вслух читать опись, а вы последовательно раскладывайте на столе изделия. Если в чем-то сомневаетесь, то откладывайте в сторону. В любом случае нам без ювелира не обойтись. – А зачем он нам нужен? – возмущенно спросила Оксана. – Мы что, сами не разберемся? – Думаю, что нет, – возразил Краснощеков. – Стоимость ювелирных изделий много от чего зависит: от мастера, количества карат в камнях, пробы драгоценного металла, их возраста. Короче, всего не перечислить. – Алексей Викторович прав, – сказал Лев. – Другое дело, что если мы его позовем, как объясним, где драгоценности взяли? С ним же потом делиться придется. Или он нас заложит. – А разве вы не намерены клад сдать государству? – наивно спросил я. – Государству?! Вы шутите! – воскликнула Оксана. – Да вы же нигде не купите такие вещи. Захотите и не сможете. Им же цены нет. Я не согласна. Категорически нет! – А как вы считаете? – обратился я к Краснощекову. – До этого разговора я знал точно, что надо сделать с ними – сдать государству! Но раз мнения разделились, предлагаю сделать перерыв. Давайте все хорошенько обдумаем и придем к коллективному решению. А пока продолжим поиски. Но для этого нам необходимо максимально быстро решить вопрос с квартирой. – А деньги? Где мы возьмем деньги на квартиру? – спросил Лева. – Давайте скинемся, – предложил я. – Думаю, нам это посильно – купить жилье вместе. – Для нас с Оксаной вместе – это два раза вместе. Бюджет-то у нас с ней общий, столько вырвать денег мы не сможем. И так уже потратились на одну квартиру. – Ничего, – успокоила Оксана, – справимся. Продадим несколько твоих столов под старину и нашу теперь уже ненужную квартиру на Желябова. Лев нахмурился. – И почему всегда, когда я говорю «нет», ты обязательно говоришь «да»? – Я же женщина! – Она игриво улыбнулась. – Итак, решено? – спросил Краснощеков. – Решено, – сказал Лева. – Только квартиру нашу быстро не купят, даже если мы сильно цену скинем. Да и за столами тоже очередь не стоит. Придется немного подождать. – Но и квартиру тоже быстро не приобрести, – предположил я. – Так что будем делать? – не выдержал Лев. – Я знаю, как ускорить дело, – вскричала Оксана. – Мы им предоставим нашу квартиру для временного проживания и дадим денег на приобретение новой! Хорошая идея? – А что, мне кажется, получится, – ободрился Лев. – Тогда у нас есть шанс продолжить поиск уже в ближайшее время. – Как говорится, «хорошо, когда хорошо»! Но у нас остается еще один нерешенный вопрос, – продолжил Краснощеков. – Где мы будем хранить найденное? Какие будут предложения? В комнате воцарилось молчание. – А может, в банковской ячейке? – предложил я. – Банк гарантирует. – И вы верите этому? – воскликнула Оксана. – Кому-кому, но нашему государству, а тем более банкам, я очень не доверяю. Да и представьте, вдруг случайно они узнают, что у них хранится? Не возражайте! – Она замахала руками в мою сторону, видя, что я хотел что-то сказать. – Я не верю, что у них нет запасных ключей от ячеек, таких же, которые выдают клиенту как единственный. И, кроме того, нас четверо, а ключ выдают один, да даже пусть два. Где гарантия, что кто-нибудь из нас не захочет втихаря взглянуть на драгоценности, а заодно и потрогать? – То есть у нас создалась безвыходная ситуация? – спросил Краснощеков. Все опять замолчали. Мы включили чайник, разлили кипяток по кружкам и, не сговариваясь, одновременно положили в них пакетики с чаем. Затем стали пить, как будто никого рядом не было. – А что, если, – вскричал я, – нам временно разделить клад на четыре равные части так, чтобы всех устроило, и взять на себя ответственность за их хранение?!