— А… как же… а эти чьи тогда… — растеряно захлопал он на меня глазами поверх очков. Савостикова фыркнула. Макс с Ариной растеряно замерли с деньгами в руках. Мужчина озабоченно полез в портфель, подрагивающими руками еле попадая по пряжкам. Все, включая Рича, уставились на него, но краем глаза я уловил движение: Макс потихоньку засунул купюру себе в носок. И может, даже не одну. — Нет, нету тут никаких денег, — порывшись во всех отделениях, мужчина доверчиво протянул портфель мне. Ну, я взял, и проверил тоже. Раз дают. Видно, же, что этот Виктор Николаевич полный лопух — трёх человек и собаку у себя под носом не заметил, может, и пачку денег тоже пропустил. Не в себе человек, мало ли. Но денег в портфеле действительно не было. Савостикова снова фыркнула. — Будь здорова! — сказал я ей, возвращая портфель владельцу. Она гневно сверкнула глазами. Макс подавил смешок, и даже Арина улыбнулась. — Я опаздываю! У меня важная встреча, — заохал Виктор Николаевич, как попало засовывая собранные деньги в портфель, даже не пересчитав. Повезло Бочкареву. Возможно. — Как же вы пойдёте? Вы весь в пыли! Вам надо вернуться домой, переодеться. И позвонить, что задержитесь на вашу важную встречу, — раскомандавалась Савостикова. — Ох, да, ты права, Верочка, — хлопая себя по костюму свободной от портфеля рукой в попытках смахнуть пыль, огорчился Виктор Николаевич. — Ну ничего, зато деньги целы. И он нажал кнопку вызова лифта. Я взглянул на часы. 15:13. Всего-то? Мне казалось, прошло гораздо больше времени. Как только двери лифта закрылись за бедолагой, Рич стартанул к уличной двери. Я устремился за ним. Этот подъезд мне осточертел! Глава 12. Что это было и что делать? После сумрачного гулкого подъезда даже тихий двор оглушал. Я медленно моргал, как не вовремя разбуженная сова, остальные, похоже, тоже испытывали нечто подобное. Кроме Рича, тот сразу бросился к ближайшим кустам, задрал лапу. Мы медленно двинулись за ним вдоль дома. — Почему он не вызвал милицию? — тихо спросила Арина. — Наверно, потому что ничего не пропало? — предположила Савостикова. — Но ведь было нападение! Напали на него, могут ведь и на других… — А он даже не заикнулся, — поддержал Арину Макс. — Но он даже не видел нападавших, что ему сказать милиции? — начала спорить Савостикова. — Вообще-то мы их видели! Мог бы и спросить, — с некоторой обидой высказался Макс. Савостикова резко остановилась. — Вы видели?! — вскричала она. — Так чего же вы молчали?! — Так ты трындела за всех, — Макс довольно похоже передразнил, — «Виктор Николаевич, что случилось? Ах, ваши очки! Ах, ваши деньги! Ах, ваш портфель!». — Про портфель я не трындела, — запальчиво перебила она. — Это Белов с дурацкими вопросами полез. И вообще, вы что, стояли и смотрели, как бедного Виктора Николаевича грабят? — Мы не стояли! — запротестовала Арина. — Ничего он не бедный, очень даже богатый, — запротестовал Макс. — Рассказывайте! — потребовала она, двинувшись дальше. Мы удалялись от Ленинградского проспекта, там впереди, я знал, было что-то типа сквера, где выгуливали собак. Перебивая и дополняя друг друга, Макс с Ариной рассказали, как мы вышли из подъезда, услышали крики внутри, открыли дверь… — А там темнота, со свету ничего не видно! — И тут он выскочил прямо на меня! — И прямо вытолкнул его на улицу, представляешь? — А я опять вовнутрь! — А тут второй как понесётся, и снова на Максима! — И я грохнулся с крыльца, да?! — А он бежать! — А тут Ваня выходит и говорит!.. — Так, стоп! — вскинула руку Савостикова. — Белов что, в подъезде остался? Она так подозрительно взглянула на меня, что я развеселился. Она меня что, сообщником нападавших считает? — Да нет же! — горячо воскликнула Арина. — Я же говорю, мы вышли вместе! А потом Иван первым обратно зашёл, а мы за ним! — А бандиты нам не дали войти! И потом он вышел, уже после них, и говорит… — Значит, ему дали войти, а вам не дали? И вышел после них? — многозначительно протянула Савостикова, с прищуром глядя на меня. Я улыбнулся ей как можно лучезарнее. — А у него самого языка что, нет? Почему он молчит? — почему-то в третьем лице спросила она меня обо мне. Улыбку с лица Арины как будто пипидастром смахнули. Да и Бочкарёв вытаращился на неё: — Да ты что, Верка? — и обернулся ко мне, — Скажи ей, как было! — Ну… — я почесал в затылке и огляделся. Мы стояли посреди тротуара, до сквера было всего ничего. Бедный Рич, такими темпами мы нескоро доберёмся. — Дай собачке погулять, — кивнул я на сквер. Свободных скамеек в пределах видимости не было, поэтому мы встали просто на дорожке в теньке, Савостикова спустила пса с поводка, и теперь рассказ начал я. — Короче. Когда ты смотрела на часы и говорила, что тебе пора, было без десяти три. (Очередное фырканье я проигнорировал). То, сё, переодевание, прощание — минут семь. То есть без трёх три. Ты наверх, мы вниз. Лифт гудел, поэтому пешком. Наверно, как раз Виктор на пятый его вызвал. Встретила его на своей площадке? Теперь глаза таращила уже Савостикова. Подумала, отрицательно помотала головой. — Значит, как раз в лифт сел, и поехал вниз. На лестнице никого. Мы — на улицу. Дверь захлопывается плавно — секунды две. И сразу крики. То есть, они или прятались за лифтом, или вышли из двери на первом этаже. Что за дверь там? Не квартира ведь? — Это запасной выход из магазина, — растеряно ответила Савостикова. — На первом этаже квартир нет. Я кивнул. — Мы прислушиваемся, дёргаем дверь, Арина ищет ключи — не больше минуты. Я захожу по темноте сразу до лестницы, Макс с Ариной пока в дверях подъезда. На площадке кишат, бегают, мне показалось, много людей. Они сразу свет из двери должны были увидеть, — тут я задумался, припоминая. — Кричали «Скорее! Быстрее!». Один быстро по лесенке на выход прямо тараном, я еле успеваю вбок отойти. Макс с Ариной снова на улице. Потом второй за ним, но когда первый уже вышел. Куда пошёл, видели? — смотрю на Арину. — Первый не свернул, прямо пошёл… Да я и не смотрела… А второй Макса пихнул, не знаю, может в другую сторону вообще… — Так. Первый в синей джинсовой куртке и футболке, в тёмных штанах, бейсболка, в руках ничего не было. Ещё что вспомните? Похоже, мои короткие фразы и хронометраж заставили их отвлечься от эмоцио и перейти к рацио. — Потом пахнуло от него, — сморщила носик Арина. — Ремень у него с пряжкой такой приметной, в виде орла, — вспомнил Макс. Неплохо. Я подождал ещё, но они покачали головами — ничего больше не вспоминалось. — Второй… Что-то тёмное, с длинным рукавом, без куртки. Глаза карие. И вопросительно на Арину смотрю. Она покачала головой. — Часы! Часы у него в золотом корпусе, а циферблат чёрный! — возбуждённо говорит тут Макс. — Он меня кулаком двинул, я запомнил. — Хм, — что-то странное, чую. — Левой двинул, или часы на правой были? — Эээ… — Макс, сосредоточенно хмурясь, изобразил пантомиму удара в живот. — Правой двинул, а на ней часы. — Угу, — кивнул я. — А я жду третьего, но он не пошёл сюда. И я… — Какого третьего??! — хором перебивают меня. Я озадаченно почесал в затылке, и медленно сказал: — Там на площадке много людей было… А сбежало всего двое… Значит… — Значит, остальные затаились в подъезде, пока мы там ползали? — с ужасом прошептала Арина. — Я же пешком шла, никого на лестнице не было, — тут же возразила Савостикова. — И за лифтом никого, — подхватил я. — Значит, всё же та дверь! В магазин. Мы уставились друг на друга. — И что теперь? — прошептала Арина. — Надо предупредить Виктора Николаевича, — решительно заявила Савостикова. Я закатил глаза. — О чём его предупреждать? Его ведь уже ограбили! Если уж предупреждать, так других жильцов.