Лоуренс. – Да, но это был совсем другой анализ. В лаборатории проверяли напиток на наличие стрихнина. Никто не просил их искать наркотик, пока этого не сделал я. – Наркотик? – Вот именно. У меня есть лабораторное заключение. Миссис Кавендиш добавила безопасное, но очень эффективное снотворное в какао миссис Инглторп и кофе мадемуазель Синтии. Подозреваю, из-за этого ей довелось пережить весьма скверные четверть часа. Вообразите чувства миссис Кавендиш, когда свекровь внезапно умирает в страшных мучениях, а у ее смертного одра произносят слово «яд»! Миссис Кавендиш уверена, что добавленное ею снотворное абсолютно безвредно, но на одно бесконечно ужасное мгновение она испугалась, что смерть миссис Инглторп – дело ее рук. Под влиянием паники она спешит вниз и прячет кофейный прибор мадемуазель Синтии в большую медную вазу. Позже там его обнаружит мсье Лоуренс, которому передали мой совет. К остаткам какао миссис Кавендиш не смеет прикасаться, слишком уж много народу в спальне. Услышав об отравлении стрихнином, она испытывает огромное облегчение. Значит, в случившейся трагедии нет ее вины! Теперь мы наконец-то можем понять, почему симптомы отравления стрихнином не проявлялись так долго. Наркотическое вещество, принятое вместе со стрихнином, отсрочило действие яда на несколько часов. Пуаро замолчал. Мэри посмотрела на него и медленно залилась краской. – Все, что вы рассказали, чистая правда, мсье Пуаро. Это был самый ужасный час в моей жизни, и мне его никогда не забыть. Но вы просто великолепны! Теперь-то я понимаю… – Понимаете, что я имел в виду, когда сказал, что вы можете смело признаться папе Пуаро, а? Но тогда вы мне не поверили. – Теперь всё ясно, – сказал Лоуренс. – Какао с наркотиком, выпитое после отравленного кофе, вполне объясняет задержку симптомов. – Вот именно, – кивнул Пуаро. – Но был ли отравлен кофе? Это мы не узнаем, поскольку миссис Инглторп его не пила. – Как? Что вы такое говорите? – посыпались возгласы изумления. – Помните, я говорил о пятне на ковре в комнате миссис Инглторп? Было в нем нечто примечательное. Оно еще оставалось влажным, от него сильно пахло кофе, а в ворсинках ковра я нашел несколько осколков фарфора. Я словно бы увидел воочию, что произошло. Ведь пару минут тому назад я положил свой чемоданчик на столик у окна, а столешница опрокинулась и чемоданчик полетел на ковер – и приземлился аккурат на пятно. Значит, миссис Инглторп, добравшись до спальни накануне вечером, поставила сюда чашку с кофе и коварный столик сыграл с ней ту же шутку. То, что происходило дальше, лежит в области чистых догадок. Должно быть, миссис Инглторп подняла разбитую чашку и поставила ее на столик у кровати. Чувствуя потребность в каком-нибудь стимулирующем напитке, она подогрела свое какао и тут же выпила его. Итак, перед нами новая проблема. Мы знаем, что в какао стрихнина не было. Кофе остался невыпитым. Тем не менее яд был принят между семью и девятью часами того же вечера. Где же он содержался? Что это за третий напиток, до того подходящий для маскировки горечи стрихнина, что просто удивительно, как это никто не додумался до такого простого ответа? – Пуаро оглядел комнату, убедившись, что все затаили дыхание, а затем торжественно провозгласил: – Ее лекарство! – Хотите сказать, убийца добавил стрихнин в ее тоник? – вскричал я. – Не было нужды его добавлять. Он уже был в самой микстуре. Стрихнин, убивший миссис Инглторп, был тем же стрихнином, который прописал доктор Джонс Уилкинс. Чтобы все стало ясно, зачитаю отрывок из фармакологического справочника, который я нашел в аптеке тэдминстерского госпиталя Красного Креста: «Нижеприведенный состав является хрестоматийным: 1 гран сульфата стрихнина 6 драхм порошка бромида 8 унций воды Смешать до полного растворения. Этот раствор через несколько часов осаждает большую часть солей стрихнина в виде прозрачных кристаллов. Известны случаи, когда прием последней порции такой лекарственной смеси приводил к летальному исходу». Конечно же, дамы и господа, в тонизирующей микстуре, составленной по рецепту доктора Уилкинса, никакого бромида не было. Но вспомните пустую коробку из-под снотворных порошков! Один или два таких порошка, добавленные в бутылочку с тоником, смогли бы сконцентрировать стрихнин на дне так же эффективно, как это описано в справочнике! И в последней дозе лекарства содержалось бы смертельное количество ядовитого вещества. Человек, задумавший этот план, и, как правило, помогавший миссис Инглторп с приемом лекарств, был всегда чрезвычайно осторожен, старался ни в коем случае не тряхнуть бутылочку, чтобы не потревожить осадок. Рассчитав обычное количество снадобья и его расход, можно прийти к выводу, что смерть миссис Инглторп была запланирована на вечер понедельника. Именно в этот день был аккуратно перерезан проводок от звонка миссис Инглторп в людскую. Именно в ночь с понедельника на вторник мадемуазель Синтия ночевала у друзей. Иными словами, миссис Инглторп должна была остаться в правом крыле спального этажа совершенно одна, отрезанная ото всех и, по всей вероятности, умереть до того, как ей могли бы оказать медицинскую помощь. Но случилось так, что миссис Инглторп, торопясь на деревенский праздник, забыла принять свое лекарство, а весь следующий день провела в гостях. Таким образом, последняя – и смертельная – доза была принята на двадцать четыре часа позже, чем задумал убийца. И благодаря этой задержке решающее доказательство – последнее звено цепи – теперь в моих руках. Все затаили дыхание. Торжествующим жестом Пуаро продемонстрировал нам три узких полоски бумаги. – Друзья мои! Вот письмо, написанное рукой убийцы! И если бы он успел его дописать, миссис Инглторп, возможно, осознала бы не только угрозу, но и задуманный способ убийства, и сумела бы избежать гибели! В гробовой тишине Пуаро соединил бумажные полоски, откашлялся и начал читать. «Дорогая Эвелин! Не тревожься из-за отсутствия хороших новостей. Все идет согласно нашему плану, просто то, что должно было произойти вчера, случится сегодня. Ты понимаешь, о чем я. Скоро мы заживем на славу. Старуха наконец-то окочурится, и мы вздохнем свободно. Меня никто не заподозрит. Твоя идея с бромидом гениальна! Но надо соблюдать величайшую осторожность. Один неверный шаг…» – Здесь, друзья мои, письмо обрывается. Вероятно, автора что-то отвлекло, но не может быть никаких сомнений относительно его личности, ведь он сам любезно предоставил следствию образцы своего почерка… Тишину разорвал отчаянный вопль: – Ты дьявол! Как ты его заполучил?! Стул с грохотом опрокинулся, Пуаро ловко увернулся, поставил подножку, и нападавший растянулся на полу. – Дамы и господа! – торжественно простер руку Пуаро. – Позвольте представить вам убийцу. Мистер Альфред Инглторп! Глава 13 Пуаро объясняет – Пуаро, вы просто старый мошенник. Меня так и подмывает вас придушить! – негодовал я. – Зачем вам понадобилось столько времени морочить мне голову? Мы сидели в библиотеке. Минуло несколько дней, полных суматохи и хлопот. Внизу, в гостиной, ворковали воссоединившиеся Джон и Мэри, а Альфред Инглторп и мисс Говард ожидали суда за решеткой. Теперь Пуаро был полностью в моем распоряжении, и я наконец мог удовлетворить все еще жгучее любопытство. Пуаро смущенно помолчал пару минут. – Я вас не обманывал, мон ами. В худшем случае, вы можете обвинить меня в том, что я позволил вам обманываться самому. – Но зачем вам это понадобилось? – Так сразу и не объяснишь. Понимаете, друг мой, у вас такой искренний характер и до того честное лицо, что каждый может читать вас, как открытую книгу. Если бы я поделился с вами своей версией, то уже при следующей вашей встрече с Альфредом Инглторпом этот ушлый господин сразу бы почуял, что дело, как вы выражаетесь, пахнет керосином. И бонжур тогда всем нашим шансам прижать его к стенке! – По-вашему, я наивный простачок и не в состоянии скрывать свои чувства? – Друг мой, не сердитесь вы так! – взмолился Пуаро. – На самом деле вы оказали мне просто неоценимую помощь. Только ваша великолепная натура, которой противна всякая ложь и увертки, помешала мне быть до конца откровенным. – Во всяком случае, вы могли хотя бы намекнуть, – проворчал я, понемногу остывая. – Но, друг мой, я ведь так и сделал! Я оставил для вас сразу несколько подсказок. Вы сами виноваты, что неверно их истолковали. Вспомните, говорил ли я когда-нибудь, что считаю Джона Кавендиша виновным? Напротив, я утверждал, что его почти наверняка оправдают. – Да… но… – И разве сразу после этого я не пожаловался, что убийцу будет трудно призвать к ответу? Разве не ясно было, что речь идет о двух совершенно разных людях! – Представьте себе, мне это было невдомек! – А разве не заметили вы, с какой настойчивостью я твердил, что не могу допустить ареста Альфреда Инглторпа? Неужели вы и тогда ничего не заподозрили? – А вы что же, подозревали его с самого начала? – Конечно, как и все. Во-первых было понятно, что смерть миссис Инглторп выгодна прежде всего ее мужу. А такой мотив нельзя сбрасывать со счетов. Впервые отправившись в Стайлз в вашем обществе, я еще понятия не имел, как именно было совершено преступление. Но из того, что мне уже было известно о мистере Инглторпе, я мог сообразить: если убийца он, уличить его будет нелегко. Оказавшись на месте преступления, я сразу понял, что завещание сожгла именно миссис Инглторп, и тут, мой друг, вам не в чем меня упрекнуть – я старательно намекал, как нелепо было топить камин в столь жаркий день. – Да-да, – нетерпеливо махнул я рукой. – Продолжайте! – Что ж, мон ами, как я уже и говорил, тогда-то я и начал сомневаться в виновности мистера Инглторпа. Понимаете, против него было так много улик, что я даже стал склоняться к мысли, что убийство совершил кто-то другой! – И когда же вы отказались от этой мысли? – Когда увидел, что чем больше усилий прилагаю я, чтобы оправдать Инглторпа, тем больше усилий прилагает он, чтобы угодить за решетку. А когда я обнаружил, что его абсолютно ничего не связывает с миссис Райкс, и что на самом деле на этот лакомый кусочек облизывается Джон Кавендиш, мне стало ясно: убийца миссис Инглторп – ее супруг. – Но почему вы сделали такой вывод? – Да потому что он из кожи вон лез, чтобы казаться виновным. Видите ли, если бы у Инглторпа на самом деле был роман с миссис Райкс, молчание и запирательства были бы объяснимы. Но поскольку стало известно, что хорошенькой фермерской женушкой интересуется именно Джон, поведение Инглторпа имело лишь одно толкование: он хочет, чтобы его арестовали и обвинили. Бьен! С этой минуты я был преисполнен решимости не допустить этого. – Пуаро, у меня уже голова идет кругом. Зачем Инглторпу нужно было попасть за решетку? – Да потому, мон ами, что по законам вашей страны человека, оправданного в суде, нельзя судить повторно за то же преступление. А! Это была гениальная идея! Он, безусловно, человек метода. Видите ли, он понимал, что его неизбежно станут подозревать, придется жить под дамокловым мечом. И потому заранее сфабриковал против себя множество убедительных улик. Он хотел довести дело до суда. Затем он предоставит свое неопровержимое алиби – и вуаля, он в безопасности до конца своих дней. – Я все равно что-то не пойму, как бы ему удалось доказать свое алиби, если на самом деле в это время он покупал в аптеке стрихнин? Пуаро воззрился на меня с изумлением и жалостью. – Я ушам своим не верю! Мой бедный друг! Неужели вы до сих пор не поняли, что в аптеку ходила мисс Говард? – Мисс Говард?! – Ну, а кто же еще? У нее подходящий рост, низкий, почти мужской голос, к тому же она кузина Инглторпа и между ними есть определенное сходство, особенно в осанке и походке. Ах, какой хитрый, и в то же время простой план задумала эта парочка негодяев! – Мне по-прежнему невдомек, как они провернули этот трюк с порошком бромида, – признался я. – Бон! Разложу вам все по полочкам. Я склонен предполагать, что мозгом этой операции была мисс Говард. Помните, она как-то упомянула, что ее отец был врачом? Возможно, она помогала ему с некоторыми лекарствами, а может быть, почерпнула идею из многочисленных книг по фармакологии, которые были разбросаны по всему дому, пока мадемуазель Синтия готовилась к экзамену. Во всяком случае, ей было известно, что добавление бромида к целебной смеси, содержащей стрихнин, вызывает выпадение ядовитого вещества в смертельно опасный осадок. В один прекрасный день ее осенило – можно совершить убийство и уйти от наказания. У миссис Инглторп была коробка с порошками бромида, который она иногда принимала на ночь. Что может быть проще, чем незаметно растворить парочку таких порошков в большой бутыли с лекарством, когда ее доставят из аптеки Кута? Риск практически нулевой. Трагедия произойдет только через две недели. Если кто-нибудь и увидит, как муж или компаньонка прикасаются к лекарству, к моменту смерти миссис Инглторп все давно забудется. Мисс Говард подстраивает ссору с хозяйкой и уезжает. Время сделает свое дело, а ее отсутствие в момент трагедии развеет все возможные подозрения. Ничего не скажешь, придумано ловко! И если бы они ограничились только этим, скорее всего, убийство так и осталось бы нераскрытым. Но им было мало убить свою жертву – они захотели очернить невиновного. Это их и погубило.