Еще больше увеличив скорость, она выбежала на проезжую часть, направляясь к нему. И в это мгновение раздался гудок клаксона быстро движущейся машины, которую Сара не заметила. Завизжали тормоза, машину занесло, и она пошла юзом. Сара прыгнула вперед, в сугроб на обочине. Машина задела ее багажником и закончила движение, врезавшись в стену дома. Когда Сара поднялась, изо рта у нее рывками вылетали облака белого пара. Водитель выскочил из машины в шоке, но целый и невредимый. Петер стоял на тротуаре в нескольких метрах, потом пошел, пятясь, чтобы видеть, что произошло. Узнав свою преследовательницу, развернулся и побежал. Не обращая внимания на тающий снег, стекавший с волос ей на спину, Сара бросилась в погоню. Она бегала быстрее, чем Ген, но тот неожиданно свернул на перпендикулярную улицу, а она поскользнулась, когда хотела последовать за ним, упала на бок и ударилась бедром. Несмотря на снег, боль была такой, что у нее сжалось сердце. Не упуская удаляющегося Петера Гена из виду, она, скривившись, поднялась и возобновила погоню. И на этот раз бежала так быстро, что скоро услышала его прерывистое дыхание. Она на бегу схватила его за плечо и уже собралась повалить на землю, но вовремя остановилась, испугавшись, что может разбить ноутбук. Петер Ген воспользовался этим, чтобы высвободиться. Он сунул руку во внутренний карман и резко развернулся, направив в голову Сары свой HK P30. С быстротой, ошеломившей противника, Сара схватила пистолет, который знала до мелочей, за ствол и ловко повернула, вывернув при этом Гену запястье. Теперь оружие было у нее в руке. Роли поменялись. — О’кей! О’кей! — бросил инспектор, тяжело дыша; на его лице читалось страдание. — Отдайте мне ноутбук! — приказала Сара, тоже запыхавшаяся, но без маски боли. Петер Ген смотрел на направленный на него пистолет. — Можете его опустить, — сказал он. — Даже будь вы без оружия, я бы не стал на вас нападать. Я знаю, на что вы способны. Одни посреди засыпаемой снегопадом улицы, враги мерили друг друга взглядами. Сара не опустила пистолет. — Обратное меня бы удивило, — усмехнулся Петер Ген, массируя запястье. — Не знаю, из чего вы сделаны, но точно не из того, из чего остальные… Он протянул Саре сумку с ноутбуком, и она взяла ее. — И что вы хотели с ним делать? — спросила она, как будто не знала его намерений. Петер Ген на мгновение отвернул в сторону изможденное лицо, снежинки застряли в седой щетине на щеках. — Раскодировать раньше вас. Вернуть себе в этом расследовании место, которое должно принадлежать мне, и отомстить за унижение, которое вы заставили меня пережить. — Вы понимаете, что из личной злобы и амбиций пытались саботировать расследование дела государственной важности? — Да. Но возможно, я нашел бы убийцу премьер-министра быстрее, чем вы. Сару на мгновение позабавила ирония ситуации. «Конечно, ты бы нашел его раньше, потому что знаешь, где он прячется, и сотрудничаешь с ним», — подумала она. — Вызываю все мобильные патрули, — сказала Сара в свою рацию. — Нужна ваша помощь на… — Она подняла голову, чтобы найти название улицы, на которой они находились. — Бродткорбс-Гате. Мужской голос ответил, что они немедленно выезжают. — Что вами движет в вашей работе, инспектор Геринген? Сара ненавидела моменты, когда задержанные начинали разговаривать с ней в фамильярном тоне. Как будто крах их судьбы давал им право задавать личные вопросы ей, врагу. Она не ответила, только продолжала держать на мушке Петера Гена, который не сводил с нее сузившихся глаз. — Это не может быть простая жажда справедливости, — заметил он, как будто анализируя данные расследования. — Я изучал ваше досье… и читал про вашу решительность, бескомпромиссность. В один прекрасный момент вы бы сломались или поняли, что просто сжигаете себя на работе, — продолжал инспектор. — Нет, тут что-то другое. Нечто такое, что делает вас более упрямой и более преданной делу, чем другие… Сара услышала вдали вой сирен и вытерла нос, на конце которого повисла холодная капля. — Это могла бы быть месть… Один из редких мотивов, которые способны поднять даже мертвых. Но на вас это не похоже. Стало быть, остается только… Саре начало надоедать, что он так настойчиво ее разглядывает. И еще больше то, что при этом приходится слушать глупости. — …чувство вины! — бросил Петер Ген в тот момент, когда позади них остановился полицейский джип, синие огни проблескового маячка которого разбрасывали в снег яркие блики. Сара вздрогнула, и Петер Ген должен был заметить ее реакцию по глазам. — Да, именно так. Вы чувствуете огромную вину за что-то и пытаетесь искупить ее любой ценой, инспектор. Это вас убьет. Хлопнули дверцы патрульной машины, двое полицейских подбежали к ним. — Что случилось, мадам? — спросил один из патрульных. — Инспектор Петер Ген похитил важную улику по расследуемому делу, — ответила она, показывая на ноутбук, который держала в руке. — Задержите его и доставьте в управление. Ей было трудно умолчать о своих открытиях, говоривших о сотрудничестве Петера Гена с убийцей. Но лучше было не настораживать врага, пока она не получит явного преимущества над ним. Патрульные выполнили приказ. Им не пришлось силой тащить Петера Гена. Тот прошел мимо них и на мгновение остановился перед Сарой. — Хотелось бы мне знать, в чем вы чувствуете себя виноватой… очень хотелось бы. — По крайней мере, в отношении вашей вины вопросов нет, — невозмутимо ответила Сара. Петер Ген прикусил губу и отвел глаза. — Вас подвезти, мадам? — спросил один из полицейских. Сара покачала головой и отправилась в управление пешком. Быстро шагая по улице, чтобы не простудиться, она не могла не возвращаться мыслями к словам Петера Гена. Брошенные им ей в лицо слова эхом отдавались в голове. У нее всегда было это подспудное чувство, что она старается исправить чудовищную ошибку. Но какую? Не будучи святой, Сара никогда не ощущала, что причинила кому-то такое зло, чтобы потом всю жизнь ее глодала необходимость все исправить. Тогда откуда же чувство вины, которое разглядел в ней этот отвратительный Петер Ген? Откуда в ней эта одержимость, по мнению одних, придававшая ей силы, но в действительности ежедневно ее ослаблявшая? Она чувствовала, что пришло время заняться этим вопросом, пока еще не поздно. Но стоило ей войти в здание полицейского управления, как мысли о расследовании полностью овладели ею. Она заметила сидящего в коридоре, ведущем к камерам предварительного заключения, полноватого мужчину лет пятидесяти. Он поздоровался с Сарой кивком, когда она свернула в противоположный коридор. Она взяла в туалете несколько бумажных салфеток и пошла в комнату экспертов в области информатики. — Что вы там нашли? Она положила ноутбук на стол, сняла парку и вытерла мокрые от снега волосы салфетками. Оба компьютерщика наблюдали за ней со смесью восхищения и испуга. Но ни один не решился спросить, что произошло. Только сейчас Сара обратила внимание на оборудование, установленное в комнате. Там было пять больших машин, самых мощных и современных. Первой взяла слово женщина с пучком: — Компьютер премьер-министра заперт паролем, крайне сложным для расшифровки. Но благодаря новейшей аппаратуре и нашим методам мы сумели получить список содержимого жесткого диска. На нем всего три файла. — Их имена? Компьютерщица взглянула на экран своего компьютера. — Первый озаглавлен: «Речь 10/12/2018», второй — «Ада», а третий — «Людмила». — И, если я правильно поняла, — продолжила Сара, сразу воспрянувшая духом от имен файлов, — открыть и прочитать их не удается? Компьютерщица с унылым видом покачала головой. Сара бросила мокрые салфетки в корзину. — Можете ли вы мне сказать, переписывались ли эти файлы недавно на флешку? — Мы посмотрели историю обмена данными. Действительно, эти три файла были переписаны на флеш-карту в среду, 5 декабря, накануне смерти премьер-министра. Значит, убийца, возможно, знает то же, что и она. Ситуация хуже не придумаешь. — Если из Управления уголовной полиции прислали именно вас, то вы, полагаю, одни из лучших в своем деле. Почему же тогда вы не можете вскрыть этот компьютер? — Видите ли, госпожа Хагебак использовала защиту высшего уровня, разработанную специально для глав государств, — объяснил мужчина, такой худой, что казался больным. — Это очень редкие технологии… и невероятно мощные. Короче говоря, подбор пароля к ноутбуку госпожи Хагебак требует аналитического ключа, без которого количество возможных комбинаций составляет много миллиардов. При самой мощной аппаратуре потребуется несколько лет, чтобы полностью расшифровать пароль. — Что значит полностью? — переспросила Сара. — Вы что, подобрали его часть? — В процессе… результат должен быть получен скоро, — ответила специалист по компьютерам, показывая на экран, по которому с головокружительной быстротой мелькали тысячи цифр. Сара встала перед работающей машиной. — Да. Половину пароля составляет комбинация цифр, — пояснил мужчина. — Их всего девять, тогда как букв в алфавите двадцать шесть. Таким образом… Компьютер громко пискнул, и результат дешифровки появился в прямоугольнике. — Ну что там? — спросили оба техника, которые не могли видеть экран, закрытый от них Сарой. Впившись взглядом в цифры, Сара раскрыла рот, сама того не замечая. Капли растаявшего снега жемчужинками сверкали у нее на лбу и на щеках. Мозг работал на полных оборотах. Она повернулась к техникам, постаравшись встать так, чтобы заслонить собой экран. — Отвернитесь! — приказала она. — Сейчас же! Оба эксперта медленно, с недоверчивым видом подчинились.